Пассажиры второго джипа тоже неспешно выбрались из автомобиля.
— Лицом к машинам! Стоять так!
Их обыскали, у Лютого нашли пистолет.
— У меня есть на него разрешение. — Лютый, не поворачиваясь, пожал плечами. — У охранников тоже. Сами понимаете — бизнес. А время нынче неспокойное.
— Знаю я твой бизнес, — обронил майор Бондаренко.
Тех, кого он искал, в автомобилях не было, но в первом джипе все заднее багажное отделение было завалено грудой каких-то вещей. Значит, там больше просто негде…
Но все же майор Бондаренко развернул Лютого к себе и внимательно посмотрел ему в глаза.
Лютый усмехнулся:
— Мы с тобой, часом, не родственники? Оба рыжие, и я тоже иногда к незнакомым людям пристаю… Работа такая! — Лютый совершенно спокойно выдержал взгляд майора, улыбка не покинула его лица. — Так Лавреневы мы, брат, у нас все рыжие… А? Родственники?
Ни один мускул не дернулся на лице майора Бондаренко, он продолжал смотреть Лютому в глаза.
«Смотри, сынок, базарь, базарь, — говорил этот взгляд, — но я даю тебе последний шанс. Последний. А там уж не обессудь».
— Где они? — голос майора почти перешел на шепот.
— Кто? — также шепотом спросил Лютый.
— Хорошо. — Бондаренко отвел взгляд, затем кивнул. — Дело твое. Я беру под прицел заднюю дверцу, а ты ее открываешь. Лично.
— Да Бога ради. — Лютый удивленно пожал плечами. — Могу и капот открыть — движок пять литров. Только ключики-то верните.
Один из слецназовцев протянул ему ключи, и тут же автоматчики вскинули оружие. Лютый неспешно обошел машину, потом, насвистывая, остановился, взялся рукой за пенал запасного колеса:
— Так я открываю?
— Открывай!
— Но, надеюсь, у твоих бойцов все в порядке с нервами? Я не хочу, чтоб меня какой-то психопат завалил.
— Открывай!
Лютый какое-то время тыкался в замок ключами, словно не мог найти подходящий, и тихо комментировал свои действия: «Собака… Черт, не тот…»
— Ты что, — Бондаренко уже был на взводе, — решил резину тянуть?
— Машина новая, — спокойно возразил Лютый. — Если такой быстрый — давай сам.
Затем задняя дверца открылась — груда каких-то чемоданов, какие-то нелепые тюки, ковровая дорожка…
— Вытаскивай все.
— А за порчу имущества кто ответит? — Лютый подцепил носком своего дорогого ботинка комок снега и откинул его в сторону. — Не май месяц… Или это грабеж средь бела дня?
— Вытаскивай!
— Что погубит Россию, — глубокомысленно изрек Лютый, — так это вековое бесправие перед лицом властей… Ты как считаешь, брат? А?
Лютый извлек ковровую дорожку и бросил ее на снег, чемоданы, тюки — автомобиль был пуст. Майор Бондаренко смотрел на лежащую перед ним груду вещей, затем поднял глаза.
— Сука, — процедил он. — Так…
Все пятеро пассажиров больших американских джипов лишь вежливо и спокойно улыбались.
— Какого же хера вы убегали, товарищ Лавренев? Или господин Лавренев?
— Тебе виднее, брат. — Лютый еще больше расплылся в улыбке. — Я техосмотр не прошел. Бабок — кормить всех ментов — у меня нет… Человек я небогатый. Думал — сорвусь. Ну ладно. — Лютый подвинул ключи. — Выписывай штраф, и мне пора… Или как?
— Вот они, товарищ майор! — раздался голос. — Вон!
С правой стороны, там, где сосны ближе подходили к бетонному ограждению объекта «Л-III», на опушке леса появились два лыжника. Один шел уверенными быстрыми шагами, второй — с трудом, пошатываясь, стараясь не отстать. «Успели, — подумал Лютый, — слава Богу, успели… Смог я потянуть время. И высадили их в правильном месте».
— Ах, суки… — Майор вдруг полоснул Лютого испепеляющим взглядом и одновременно, словно отдавая должное шутке, улыбнулся. — Суки… — Но в следующее мгновение он уже не тратил время на эмоции — перед ними было снежное поле, а лыжники уже приближались к дорожке, а потом сотня метров и КПП… Майор посмотрел на «уазик» и тут же перевел взгляд на иномарку Лютого. — Ключи! — выдавил майор. — Быстро, сука!
И вот тогда улыбка сползла с лица Владимира Ильича Лютого и беззаботная чудаковатая веселость ушла из его взгляда. Нет больше глуповатого рыжего мужичка, словно и не было его вовсе.
— Моя машина, что хочу с ней, то и делаю! — проговорил Лютый жестко. И он вдруг взял да и закинул ключи далеко в снег. — Надо тебе, сам и ищи… Мусор херов. Выкуси!
Второй раз за этот очень неудачный день майору Бондаренко говорят «выкуси». Ну что ж, теперь он выкусит. Майор Бондаренко, быстро выдохнув, нанес Лютому серию молниеносных ударов.
— Ах ты, падаль!
Это был удачный симбиоз восточных единоборств с русской классической школой самообороны без оружия, и секундой позже лицо Лютого уже представляло собой кровавое месиво. Последний из серии ударов был нанесен в «отключающую» точку, все перед глазами Лютого поплыло, и он тяжело осел на колени. В это же мгновение прикладами автоматов спецназовцы выключили охрану Лютого — удары были быстрыми и страшными, и вся работа заняла не более двух секунд.
— Я тебе выкушу, падаль, — произнес майор Бондаренко, почти не разжимая губ.
Все! Майор Бондаренко уже забыл об этом развязном рыжем криминале. Но кому-то еще сейчас придется выкусить за все это говно сегодняшнего дня:
— Быстро в «козел»! Два бойца и… — Он кивнул. — Карпов. Бегом! — И уже тихо добавил:
— Сейчас, сейчас выкусим… Сейчас они выкусят у меня Карпова.
Все внутри Лютого наполнилось ватной шуршащей пустотой. Он получил очень серьезный и опасный удар и как бы находился в пограничном состоянии — его сознание балансировало, нужно было немедленно заставить легкие наполнить кровь кислородом, но центры нервной деятельности находились в заторможенном состоянии. Лютый куда-то проваливался, и тогда его обступал хор голосов, затем он возвращался и в эти мгновения видел Стилета и Зелимхана — они уже почти достигли дорожки. Лютый улыбнулся: «Давай, Игнат, давай, брат…» А потом сознание сжалилось над ним, и он впал в забытье. Но в самый последний момент, перед тем как отключиться, Лютый почему-то увидел Игната с его Кристинкой на руках.
«Моя девочка… Мои дорогие…» — мелькнуло в голове у Лютого, и его окутал мрак.
Стилет и Зелимхан приближались к дорожке, когда «козел» рванул с места по снежному полю им наперерез.
На КПП объекта «Л-III» видели приближающихся к ним лыжников, но и видели, как проводилось задержание каких-то преступников. У старшего лейтенанта, командующего группой спецназа, были четкие инструкции — он поступал в распоряжение капитана Воронова, конвоирующего сейчас заключенного. Здесь два лыжника, следующих один за другим. Может ли заключенный добровольно бежать за своим конвоиром? Плюс группа захвата, задержавшая сейчас два джипа, несется им наперерез. Но все же…
— Подъем, бойцы, — скомандовал старший лейтенант, — готовность…
Стилет и Зелимхан бежали уже по обочине дороги, до КПП оставалось не более ста метров, когда «козел» выбрался на шоссе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
— Лицом к машинам! Стоять так!
Их обыскали, у Лютого нашли пистолет.
— У меня есть на него разрешение. — Лютый, не поворачиваясь, пожал плечами. — У охранников тоже. Сами понимаете — бизнес. А время нынче неспокойное.
— Знаю я твой бизнес, — обронил майор Бондаренко.
Тех, кого он искал, в автомобилях не было, но в первом джипе все заднее багажное отделение было завалено грудой каких-то вещей. Значит, там больше просто негде…
Но все же майор Бондаренко развернул Лютого к себе и внимательно посмотрел ему в глаза.
Лютый усмехнулся:
— Мы с тобой, часом, не родственники? Оба рыжие, и я тоже иногда к незнакомым людям пристаю… Работа такая! — Лютый совершенно спокойно выдержал взгляд майора, улыбка не покинула его лица. — Так Лавреневы мы, брат, у нас все рыжие… А? Родственники?
Ни один мускул не дернулся на лице майора Бондаренко, он продолжал смотреть Лютому в глаза.
«Смотри, сынок, базарь, базарь, — говорил этот взгляд, — но я даю тебе последний шанс. Последний. А там уж не обессудь».
— Где они? — голос майора почти перешел на шепот.
— Кто? — также шепотом спросил Лютый.
— Хорошо. — Бондаренко отвел взгляд, затем кивнул. — Дело твое. Я беру под прицел заднюю дверцу, а ты ее открываешь. Лично.
— Да Бога ради. — Лютый удивленно пожал плечами. — Могу и капот открыть — движок пять литров. Только ключики-то верните.
Один из слецназовцев протянул ему ключи, и тут же автоматчики вскинули оружие. Лютый неспешно обошел машину, потом, насвистывая, остановился, взялся рукой за пенал запасного колеса:
— Так я открываю?
— Открывай!
— Но, надеюсь, у твоих бойцов все в порядке с нервами? Я не хочу, чтоб меня какой-то психопат завалил.
— Открывай!
Лютый какое-то время тыкался в замок ключами, словно не мог найти подходящий, и тихо комментировал свои действия: «Собака… Черт, не тот…»
— Ты что, — Бондаренко уже был на взводе, — решил резину тянуть?
— Машина новая, — спокойно возразил Лютый. — Если такой быстрый — давай сам.
Затем задняя дверца открылась — груда каких-то чемоданов, какие-то нелепые тюки, ковровая дорожка…
— Вытаскивай все.
— А за порчу имущества кто ответит? — Лютый подцепил носком своего дорогого ботинка комок снега и откинул его в сторону. — Не май месяц… Или это грабеж средь бела дня?
— Вытаскивай!
— Что погубит Россию, — глубокомысленно изрек Лютый, — так это вековое бесправие перед лицом властей… Ты как считаешь, брат? А?
Лютый извлек ковровую дорожку и бросил ее на снег, чемоданы, тюки — автомобиль был пуст. Майор Бондаренко смотрел на лежащую перед ним груду вещей, затем поднял глаза.
— Сука, — процедил он. — Так…
Все пятеро пассажиров больших американских джипов лишь вежливо и спокойно улыбались.
— Какого же хера вы убегали, товарищ Лавренев? Или господин Лавренев?
— Тебе виднее, брат. — Лютый еще больше расплылся в улыбке. — Я техосмотр не прошел. Бабок — кормить всех ментов — у меня нет… Человек я небогатый. Думал — сорвусь. Ну ладно. — Лютый подвинул ключи. — Выписывай штраф, и мне пора… Или как?
— Вот они, товарищ майор! — раздался голос. — Вон!
С правой стороны, там, где сосны ближе подходили к бетонному ограждению объекта «Л-III», на опушке леса появились два лыжника. Один шел уверенными быстрыми шагами, второй — с трудом, пошатываясь, стараясь не отстать. «Успели, — подумал Лютый, — слава Богу, успели… Смог я потянуть время. И высадили их в правильном месте».
— Ах, суки… — Майор вдруг полоснул Лютого испепеляющим взглядом и одновременно, словно отдавая должное шутке, улыбнулся. — Суки… — Но в следующее мгновение он уже не тратил время на эмоции — перед ними было снежное поле, а лыжники уже приближались к дорожке, а потом сотня метров и КПП… Майор посмотрел на «уазик» и тут же перевел взгляд на иномарку Лютого. — Ключи! — выдавил майор. — Быстро, сука!
И вот тогда улыбка сползла с лица Владимира Ильича Лютого и беззаботная чудаковатая веселость ушла из его взгляда. Нет больше глуповатого рыжего мужичка, словно и не было его вовсе.
— Моя машина, что хочу с ней, то и делаю! — проговорил Лютый жестко. И он вдруг взял да и закинул ключи далеко в снег. — Надо тебе, сам и ищи… Мусор херов. Выкуси!
Второй раз за этот очень неудачный день майору Бондаренко говорят «выкуси». Ну что ж, теперь он выкусит. Майор Бондаренко, быстро выдохнув, нанес Лютому серию молниеносных ударов.
— Ах ты, падаль!
Это был удачный симбиоз восточных единоборств с русской классической школой самообороны без оружия, и секундой позже лицо Лютого уже представляло собой кровавое месиво. Последний из серии ударов был нанесен в «отключающую» точку, все перед глазами Лютого поплыло, и он тяжело осел на колени. В это же мгновение прикладами автоматов спецназовцы выключили охрану Лютого — удары были быстрыми и страшными, и вся работа заняла не более двух секунд.
— Я тебе выкушу, падаль, — произнес майор Бондаренко, почти не разжимая губ.
Все! Майор Бондаренко уже забыл об этом развязном рыжем криминале. Но кому-то еще сейчас придется выкусить за все это говно сегодняшнего дня:
— Быстро в «козел»! Два бойца и… — Он кивнул. — Карпов. Бегом! — И уже тихо добавил:
— Сейчас, сейчас выкусим… Сейчас они выкусят у меня Карпова.
Все внутри Лютого наполнилось ватной шуршащей пустотой. Он получил очень серьезный и опасный удар и как бы находился в пограничном состоянии — его сознание балансировало, нужно было немедленно заставить легкие наполнить кровь кислородом, но центры нервной деятельности находились в заторможенном состоянии. Лютый куда-то проваливался, и тогда его обступал хор голосов, затем он возвращался и в эти мгновения видел Стилета и Зелимхана — они уже почти достигли дорожки. Лютый улыбнулся: «Давай, Игнат, давай, брат…» А потом сознание сжалилось над ним, и он впал в забытье. Но в самый последний момент, перед тем как отключиться, Лютый почему-то увидел Игната с его Кристинкой на руках.
«Моя девочка… Мои дорогие…» — мелькнуло в голове у Лютого, и его окутал мрак.
Стилет и Зелимхан приближались к дорожке, когда «козел» рванул с места по снежному полю им наперерез.
На КПП объекта «Л-III» видели приближающихся к ним лыжников, но и видели, как проводилось задержание каких-то преступников. У старшего лейтенанта, командующего группой спецназа, были четкие инструкции — он поступал в распоряжение капитана Воронова, конвоирующего сейчас заключенного. Здесь два лыжника, следующих один за другим. Может ли заключенный добровольно бежать за своим конвоиром? Плюс группа захвата, задержавшая сейчас два джипа, несется им наперерез. Но все же…
— Подъем, бойцы, — скомандовал старший лейтенант, — готовность…
Стилет и Зелимхан бежали уже по обочине дороги, до КПП оставалось не более ста метров, когда «козел» выбрался на шоссе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82