Мы вырулили к началу разбега в полумиле от контрольной башни. Поблизости никого не было: никто не заходил на посадку, и ни одна машина не маневрировала на взлетной полосе. Я связался с башней и сообщил, что у меня возникли проблемы с хвостовым колесом, и мне нужно выйти для осмотра. Эта проблема их совсем не интересовала, и я сразу же получил разрешение. Очевидно им уже не раз приходилось иметь дело с транспортными самолетами, что значительно упрощало мою задачу.
Роджерс в недоумении посмотрел на меня.
– Пойди открой дверь, – подмигнул я ему. – Постарайся выглядеть озабоченным.
Он нахмурился, но пошел выполнять мою просьбу. Я проверил управление, закрепил сектор газа, включил тормоза, достал из шкафчика "Беретту" и запихнул ее за пояс брюк.
Роджерс уже открыл дверь, а Юсуф подозрительно посмотрел на меня. Я обошел его и выглянул в окно, а когда выпрямился моя "Беретта" уже упиралась ему в спину.
– Медленно достань свой пистолет левой рукой, и, пожалуйста, без глупостей, – приказал я.
Он обернулся, удивленно посмотрел на мою руку и злобно посмотрел на меня.
– Я убью тебя, – процедил Юсуф.
– Ну, сегодня тебе это не удастся. Давай, пошевеливайся.
Араб не спеша вынул пистолет и бросил на сидение. Это был огромный армейский кольт сорок пятого калибра. С ним можно было воевать, пугать старых дам, но для схватки в такой тесноте он явно не годился. Он рано или поздно постарается убить меня, но для этого ему придется найти что-нибудь более подходящее.
– А теперь убирайся, – рявкнул я.
Юсуф нерешительно встал, его глаза забегали в поисках чего-нибудь подходящего для данной ситуации. Но все было напрасно, он подошел к двери и спрыгнул вниз.
– Я надеюсь, что ты отдаешь себе отчет в своих действиях, Джек, – пробормотал Роджерс.
– Я тоже. Теперь твоя очередь.
У него буквально отвалилась челюсть. Я направил на него пистолет.
– Как это ни банально, – заметил я, – но это все для твоей же пользы. Я вылетаю в Эдри, можешь всем рассказать об этом. Экипажи останавливаются здесь в отеле "Уаддан". Жди меня там.
– Минуточку, Джек, – начал он.
Я нетерпеливо показал пистолетом на дверь. Он осекся, покачал головой и спрыгнул вниз. Мне осталось только захлопнуть дверь и бегом вернуться в кресло пилота, я отпустил тормоза и дал газ. Десять минут спустя самолет уже летел на высоте тысячи футов, а двигатель работал на полную мощность. Потом утихли негодующие голоса с пункта наблюдения за полетами. Они по радио приказывали мне вернуться и объяснить, что происходит. Но меня в тот момент больше волновал радар на американской базе.
Подо мной быстро проносились последние жилые постройки и для Триполи я стал недосягаем. Греческий ландшафт казался грубым, но Ливия казалась мертвой и нетронутой, словно еще никто не нашел ей должного применения. Последние зеленые островки исчезли уже в нескольких милях от берега.
До самой пустыни оставалось еще сотни три миль, но мне бы не хотелось обосноваться в этих местах. Но кое-кто пытался это сделать. Изредка можно было заметить группы каменных строений без окон и крыш, окруженные чахлой растительностью.
Двадцать пять лет назад здесь находился передний край новой Римской империи, и пустыня должна была расцвести как роза в петлице Муссолини. Но что-то не заладилось.
Сейчас хоть какая-то жизнь сохранилась только в оазисах, а каменистые овраги и плато были безлюдны. Нефтяные компании разбили всю местность на участки и поставили несколько буровых вышек, но, похоже, на карте их было гораздо больше, а значит все их поиски оказались бесплодными.
Я старался не перегревать двигатели и внимательно следил за небом, стараясь не упустить появление инверсионного следа. Хотя Идрис вряд ли сможет заинтересовать моей персоной американскую авиабазу, но такая возможность все-таки была. Через три четверти часа погони по-прежнему не было видно, я повернул на юг и стал постепенно набирать высоту.
В двухстах милях от Триполи самолет поднялся до пяти тысяч футов, я включил автопилот и стал настраивать приемник на волну авиабазы. Наконец мне повезло, и после нескольких манипуляций с радиокомпасом ее пеленг был зафиксирован на трехстах тридцати пяти градусах. Если постараться удержать ее на том же месте, а лететь в обратном направлении, то есть взять курс на 155 градусов, то через три четверти часа я скорее всего окажусь в Мегари, в противном случае мне придется изрядно пошевелить мозгами, а пока у меня еще оставались другие проблемы.
Я поставил автопилот на крейсерскую скорость и дал легкий крен на нос, который надеялся уравновесить собственным телом, когда пойду в хвостовую часть, потом порылся в инструментах, захватил с собой отвертку, кусачки с плоскогубцами и отправился посмотреть на содержимое ящиков.
Я перекусил проволоку с таможенными пломбами и, пока не забыл вернулся в кабину, чтобы выбросить ее в окно. Наконец мне удалось вскрыть первый ящик и развернуть упаковку.
Как и предполагалось в ящике было оружие, но для стрельбы оно не годилось. Последний раз им пользовались много-много лет назад. Несколько винтовок Маузера образца прошлого века, столько же Мартини-Генри, но среди них попадались и совсем музейные экспонаты. Все остальное оружие было немецкого производства времен минувшей войны. Среди них не было ни одного годного экземпляра: обильная ржавчина, гнутые стволы, а некоторые детали вообще отсутствовали. Да с таким арсеналом революцию не начнешь.
Я стащил ее вниз и открыл второй ящик. В нем оказался такой же хлам. Я закрыл крышку и постарался найти хоть какие-нибудь пометки на других ящиках, но безуспешно. И в третьем ящике ничего нового не оказалось.
Весь замысел целиком принадлежал Миклосу. Это было что-то вроде двойного блефа, весьма привлекательного для человека, который скорее стащит у начальника полиции зажигалку, чем попросит огонька у ближайшего прохожего. Я ухмыльнулся и принялся за четвертый.
Эта штука лежала там на самом дне; плоская коробка дюймов восемнадцать в длину с надписью девять миллиметров, Люгер. Я засунул отвертку под крышку, надавил на нее и сразу стал богатым человеком.
13
Прошло несколько минут, и мне наконец пришло в голову пересчитать все украшения.
Всего их было двенадцать. Три больших широких золотых кольца с единственным бриллиантом или рубином. Пара сережек, выполненная в виде золотых цветов, украшенных мелкими бриллиантами и жемчугом. Каждая сережка заканчивалась золотым колокольчиком с рубиновым язычком. Две пары головных украшений из золота, нитей жемчуга и мелких драгоценных камней. И, наконец, три ожерелья от которых я просто не мог оторваться. Каждое из них состояло из нескольких нитей. На первых двух рядах жемчужины перемежались с небольшими орнаментами из рубинов или бриллиантов с бахромой из более крупных камней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73