После того как мне удалось установить, что ткань в районе коленок, на которых я ползал, уворачиваясь от выстрелов Юсуфа, осталось цела и только сильно запачкались, я аккуратно ее почистил, а потом разложил на подоконнике для просушки.
Мне осталось только решить, что делать с деньгами и оружием. Вряд ли их можно было спрятать в топливном баке: тогда от них было бы мало прока. Так и не найдя оптимального решения этой задачи, я распихал все это добро по карманам и спустился в бар.
Роджерс уже давно коротал там свое время, стараясь предугадать свое будущее в бокале пива, но ему явно не нравилась его перспективы. Я взял себе пива и присел за его столик. Он воспринял мое появление без энтузиазма.
– Мне приходится носится по делам фирмы как сумасшедшему, – возмутился я, – а ты смотришь на меня, словно я заложил пропеллеры от своего самолета.
– А разве не так? – кисло поинтересовался мой напарник. – Такой молодой, а столько желчи! Но ничего страшного, когда-нибудь ты одолеешь эту науку. Коммерческие полеты это не просто мотание из конца в конец по воздуху; это еще и переговоры, сделки, предварительные условия – одним словом бизнес. Тебе не о чем беспокоиться, у Джека Клея все под контролем.
– Нас скоро уволят.
– Чепуха, нас ждет повышение в звании. Хаузер купит нам новый галун на фуражки.
– Он только еще сильнее сгорбился над своим бокалом.
– Как там наша "Дакота"?
– Лучше и быть не может. Сделал ей сегодня детальный осмотр. Допей свое пиво и закажи еще.
– Ты уже истратил те деньги, что мы получили от набоба за полет на Саксос?
– Если бы мне и пришлось это сделать, то я вернул их в десятикратном размере, – тут у меня руки зачесались от желания бросить перед ним мои последние приобретения, но потом решил, что бар для этого не самое подходящее место.
Второй пилот наградил меня долгим, печальным взглядом, отбросил назад свой стул и заковылял к выходу. За последние несколько дней моя репутация в его глазах упала до нулевой отметки и продолжала катиться вниз.
Я бы с удовольствием объяснил ему причину своего поведения, но это вряд ли улучшало его мнения обо мне по сравнению с существующим положением.
Я сидел, потягивая из бокала пиво, и постарался представить, чем сейчас занят набоб. Уж он-то со своим секретарем определенно что-нибудь против меня замышляют: ведь, по их мнению, я обманным путем заставил эту парочку сдержать свое слово. Такое вероломство взывало к мщению.
Они могут натравить на меня Юсуфа, если только Хертер не возьмется за это дело лично. Вряд ли у них появится желание отправиться с моей добычей в полицию и пожаловаться на то, что я скрываю от них остальную часть их собственности. Такие действия могут наделать много шума, и тогда хозяин оставшейся части драгоценностей запрячет их подальше еще лет на десять.
Если бы мне пришлось иметь дело с обычными проходимцами, то я себя чувствовал гораздо спокойнее. Удачливый обманщик это прежде всего бизнесмен. Он может выбить из тебя дух, но только в том случае, если это пойдет на пользу его делу. Его действия всегда хорошо мотивированы, а это всегда может помочь не давать ему повода свернуть тебе шею. С любителями эта проблема значительно усложняется.
Я допил пиво, нашел такси и отправился в аэропорт.
Незадолго до пяти мне удалось поменять часть своих долларов и оформить дозаправку моей "Дакоты". Потом я пошатался у ангаров и прикупил кое-что из инструментов, пропавших у меня в Мегари, проверил как заправили мою старушку, а потом провел пробный запуск двигателей. Тут в поле моего зрения появился "Пьяджио".
Он снижался к земле словно белая чайка, плавно коснулся колесами взлетной полосы и скрылся за ангарами. Я заглушил двигатели и отправился через все поле.
Когда мне удалось до него добраться, Китсон уже договаривался с работником аэродрома о заправке своей серебристой птицы. Мы кивнули друг другу, но я не стал вмешиваться в его переговоры и отправился осмотреть его машину.
Этот самолет был немного меньше "Дакоты", а высокое расположение крыльев и шасси под брюхом создавали впечатление, что он еще меньше, чем на самом деле. Вот только фюзеляж своими очертаниями больше походил на хорошо упитанного кота.
У него были толкающие винты, поэтому они находились позади крыльев, и не дай бог позабыть об этой особенности этой машины в темноте, когда она выруливает на старт. Я обошел самолет слева и открыл дверцу, находившуюся прямо перед крылом.
Мои мысли по поводу размеров состояния набоба получили свое подтверждение. В этом салоне легко могло разместиться человек восемь, но он был оборудован только на четверых. Об этом говорили две пары больших, удобных кресел, расположенных навстречу друг другу. Они были обтянуты кожей кремового цвета, а к подлокотникам были прилажены небольшие серебряные пепельницы и держатели для бокалов. Потолок, стены до самых окон были затянуты вышитой шелковой тканью светлых тонов. Остальная часть салона была обшита полированными, деревянными панелями. Сами окна были занавешены небольшими бархатными шторками зеленого цвета с золотистыми шнурами.
Я ступил в салон своей нечестивой ногой и по щиколотку утонул в мягком, отливающим старым золотом ковре. Справа от меня в хвостовую часть вела небольшая дверца, находившаяся между двумя креслами. За ней расположилась крошечная кухонька, буфет, стойка и дверь туалета. Все было обшито чуть более темными фанерованными панелями.
В передней части кабина пилота была отделена от салона только бархатной шторой, которая препятствовала попаданию в нее яркого света из салона самолета. Кресла пилотов имели более деловой вид, были стройнее своих собратьев в салоне, но обивкой служила все та же кремовая кожа. Приборная доска была обтянута темной кожей с мягким валиком в верхней части. Именно в него нужно было ткнуться лбом в случае экстренного торможения и других непредвиденных ситуациях.
Каждая шпала прибора имела автономную подсветку и небольшой серебряный козырек. Все ручки управления были сделаны из слоновой кости.
Эффект простора и роскошной отделки создавал у меня странное ощущение чего-то нереального. Так принято отделывать роллс-ройсы богатых бездельников, а не современные самолеты. Здесь все казалось мне чужим и незнакомым: в тех самолетах, что мне доводилось пилотировать, конструкторы сначала создавали салон для пассажиров, потом находили место для приборов, рычагов управления и только затем вспоминали, что надо найти место для летчика.
Я протянул руку потрогать штурвальную колонку, когда дверца рядом с креслом второго пилота открылась, и в кабине появился Китсон.
– Не стоит попусту дергать за ручки управления, сынок, раздался его голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Мне осталось только решить, что делать с деньгами и оружием. Вряд ли их можно было спрятать в топливном баке: тогда от них было бы мало прока. Так и не найдя оптимального решения этой задачи, я распихал все это добро по карманам и спустился в бар.
Роджерс уже давно коротал там свое время, стараясь предугадать свое будущее в бокале пива, но ему явно не нравилась его перспективы. Я взял себе пива и присел за его столик. Он воспринял мое появление без энтузиазма.
– Мне приходится носится по делам фирмы как сумасшедшему, – возмутился я, – а ты смотришь на меня, словно я заложил пропеллеры от своего самолета.
– А разве не так? – кисло поинтересовался мой напарник. – Такой молодой, а столько желчи! Но ничего страшного, когда-нибудь ты одолеешь эту науку. Коммерческие полеты это не просто мотание из конца в конец по воздуху; это еще и переговоры, сделки, предварительные условия – одним словом бизнес. Тебе не о чем беспокоиться, у Джека Клея все под контролем.
– Нас скоро уволят.
– Чепуха, нас ждет повышение в звании. Хаузер купит нам новый галун на фуражки.
– Он только еще сильнее сгорбился над своим бокалом.
– Как там наша "Дакота"?
– Лучше и быть не может. Сделал ей сегодня детальный осмотр. Допей свое пиво и закажи еще.
– Ты уже истратил те деньги, что мы получили от набоба за полет на Саксос?
– Если бы мне и пришлось это сделать, то я вернул их в десятикратном размере, – тут у меня руки зачесались от желания бросить перед ним мои последние приобретения, но потом решил, что бар для этого не самое подходящее место.
Второй пилот наградил меня долгим, печальным взглядом, отбросил назад свой стул и заковылял к выходу. За последние несколько дней моя репутация в его глазах упала до нулевой отметки и продолжала катиться вниз.
Я бы с удовольствием объяснил ему причину своего поведения, но это вряд ли улучшало его мнения обо мне по сравнению с существующим положением.
Я сидел, потягивая из бокала пиво, и постарался представить, чем сейчас занят набоб. Уж он-то со своим секретарем определенно что-нибудь против меня замышляют: ведь, по их мнению, я обманным путем заставил эту парочку сдержать свое слово. Такое вероломство взывало к мщению.
Они могут натравить на меня Юсуфа, если только Хертер не возьмется за это дело лично. Вряд ли у них появится желание отправиться с моей добычей в полицию и пожаловаться на то, что я скрываю от них остальную часть их собственности. Такие действия могут наделать много шума, и тогда хозяин оставшейся части драгоценностей запрячет их подальше еще лет на десять.
Если бы мне пришлось иметь дело с обычными проходимцами, то я себя чувствовал гораздо спокойнее. Удачливый обманщик это прежде всего бизнесмен. Он может выбить из тебя дух, но только в том случае, если это пойдет на пользу его делу. Его действия всегда хорошо мотивированы, а это всегда может помочь не давать ему повода свернуть тебе шею. С любителями эта проблема значительно усложняется.
Я допил пиво, нашел такси и отправился в аэропорт.
Незадолго до пяти мне удалось поменять часть своих долларов и оформить дозаправку моей "Дакоты". Потом я пошатался у ангаров и прикупил кое-что из инструментов, пропавших у меня в Мегари, проверил как заправили мою старушку, а потом провел пробный запуск двигателей. Тут в поле моего зрения появился "Пьяджио".
Он снижался к земле словно белая чайка, плавно коснулся колесами взлетной полосы и скрылся за ангарами. Я заглушил двигатели и отправился через все поле.
Когда мне удалось до него добраться, Китсон уже договаривался с работником аэродрома о заправке своей серебристой птицы. Мы кивнули друг другу, но я не стал вмешиваться в его переговоры и отправился осмотреть его машину.
Этот самолет был немного меньше "Дакоты", а высокое расположение крыльев и шасси под брюхом создавали впечатление, что он еще меньше, чем на самом деле. Вот только фюзеляж своими очертаниями больше походил на хорошо упитанного кота.
У него были толкающие винты, поэтому они находились позади крыльев, и не дай бог позабыть об этой особенности этой машины в темноте, когда она выруливает на старт. Я обошел самолет слева и открыл дверцу, находившуюся прямо перед крылом.
Мои мысли по поводу размеров состояния набоба получили свое подтверждение. В этом салоне легко могло разместиться человек восемь, но он был оборудован только на четверых. Об этом говорили две пары больших, удобных кресел, расположенных навстречу друг другу. Они были обтянуты кожей кремового цвета, а к подлокотникам были прилажены небольшие серебряные пепельницы и держатели для бокалов. Потолок, стены до самых окон были затянуты вышитой шелковой тканью светлых тонов. Остальная часть салона была обшита полированными, деревянными панелями. Сами окна были занавешены небольшими бархатными шторками зеленого цвета с золотистыми шнурами.
Я ступил в салон своей нечестивой ногой и по щиколотку утонул в мягком, отливающим старым золотом ковре. Справа от меня в хвостовую часть вела небольшая дверца, находившаяся между двумя креслами. За ней расположилась крошечная кухонька, буфет, стойка и дверь туалета. Все было обшито чуть более темными фанерованными панелями.
В передней части кабина пилота была отделена от салона только бархатной шторой, которая препятствовала попаданию в нее яркого света из салона самолета. Кресла пилотов имели более деловой вид, были стройнее своих собратьев в салоне, но обивкой служила все та же кремовая кожа. Приборная доска была обтянута темной кожей с мягким валиком в верхней части. Именно в него нужно было ткнуться лбом в случае экстренного торможения и других непредвиденных ситуациях.
Каждая шпала прибора имела автономную подсветку и небольшой серебряный козырек. Все ручки управления были сделаны из слоновой кости.
Эффект простора и роскошной отделки создавал у меня странное ощущение чего-то нереального. Так принято отделывать роллс-ройсы богатых бездельников, а не современные самолеты. Здесь все казалось мне чужим и незнакомым: в тех самолетах, что мне доводилось пилотировать, конструкторы сначала создавали салон для пассажиров, потом находили место для приборов, рычагов управления и только затем вспоминали, что надо найти место для летчика.
Я протянул руку потрогать штурвальную колонку, когда дверца рядом с креслом второго пилота открылась, и в кабине появился Китсон.
– Не стоит попусту дергать за ручки управления, сынок, раздался его голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73