Она не пыталась огорошить аудиторию массой сведений, а ограничилась самым существенным, на что способны далеко не все люди, обладающие глубокими знаниями. – Но прошу иметь в виду, что вам могут впоследствии задать ещё немало вопросов по мере того, как готовится операция.
Теперь вам слово, господин Стивенс.
Тот занял место агента ЦРУ, прокашлялся и начал:
– Наркотик, с которым мы сталкиваемся, – это кокаин. По оценкам, им пользуются в Соединенных Штатах от десяти до двадцати миллионов человек. К ним следует прибавить наркоманов, пристрастившихся к крэку, поскольку крэк получают из кокаина.
Истоки кокаина – в горах Южной Америки. Самые богатые урожаи коки собирают в Боливии и Перу. По весьма приблизительным подсчетам, сегодня кокой засеяно более 400 тысяч акров и ежегодно собирается свыше 100 тысяч тонн листьев. Они проходят начальную обработку в лабораториях, расположенных где-то недалеко от плантаций, и идут на продажу по цене от десяти до четырнадцати долларов за килограмм. Содержание кокаина в листьях коки – от половины до одного процента от их веса.
В лаборатории на первом этапе листья коки превращают в кашу и заливают спиртом в смеси с бензолом, а затем тщательно перемешивают. Когда спирт испаряется, добавляют серную кислоту и смесь снова тщательно перемешивают. Потом добавляют карбонат соды, промывают керосином и охлаждают. В осадок выпадают кристаллики кокаина. Их называют пастой коки, и в ней содержится от тридцати пяти до восьмидесяти процентов наркотика, но, как правило, скорее меньше, чем больше.
После чего пасту везут в разные города Южной Америки, где собираются покупатели.
Оттуда продукт переправляют в лаборатории по производству кокаина. Большая часть поступает в Колумбию, где налажена тонкая очистка.
В Колумбии для нас представляют интерес четыре основных района, где наркотик проходит окончательную обработку. Они расположены возле Боготы, Медельина, Картахены и Барранкильи. По моим данным, в стране на постоянной основе работают около двадцати лабораторий.
Примерно половина из них – мелочь по сравнению с гигантами, которыми владеет тройка главарей наркокартеля.
Задуманная операция может иметь успех лишь при условии, что удары будут нанесены по крупнейшим лабораториям. Если нам это удастся, наркобизнесу в Колумбии будет причинен серьезный ущерб.
– Какая у них система безопасности? – задал вопрос Пауэрс.
– По моим оценкам, крупную лабораторию охраняют от двадцати до тридцати человек, вооруженных самыми современными автоматами и пулеметами. Есть сведения, что на их вооружении находятся и ракеты класса «земля – воздух» против вертолетов, чему, зная финансовые возможности наркомафии, вполне можно поверить.
Имея огромные деньги, наркобароны могут позволить себе практически любые затраты на безопасность. Имеются сведения об иностранных наемниках, которые обучают солдат наркокартеля и в ряде случаев выполняют заказы на убийства Мне говорили, что среди них встречаются американцы, но в основном это немцы и израильские военные.
В прошлом не раз бывали стычки между наркобаронами за сферы влияния. Как я уже говорил, в настоящее время там заправляют три самых влиятельных главаря. Совместно их называют картелем, но это отнюдь не означает согласованности в их действиях. Первый по имени Суарес базируется в Медельине. Второй контролирует Боготу и Барранкилью. Это Ахате, но ходят слухи, что в этой группировке произошел переворот и ныне там правит человек, о котором известна лишь кличка – Золотое Кольцо. В прошлом он служил у Ахате главой банды наемных убийц. Третий и последний, Рамирес по прозвищу Акула, властвует на побережье у Картахены.
Каждая часть картеля содержит свою армию. К примеру, банда Рамиреса называет себя «терминаторами» и оставляет на телах убитых след пуль в форме буквы Т. Еще есть «Рэмбо», банда Германа Ботеро, «Черное знамя» и прочие. Между прочим, среди платных убийц немало женщин.
– Колумбийский наркокартель – сбалансированная, мощная и абсолютно беспощадная организация, – заключил Стивенс. – Если бы началась война между правительственными войсками и наркокартелем, я бы сделал ставку на последний.
14:00
Наконец-то Райли собрался с духом, чтобы начать разговор с новым командиром группы 055. Во-первых, пришла пора принимать конкретные решения, чем по идее должен был заняться командир, во-вторых, хотелось узнать, что он думает по поводу операции.
Тяжело вздохнув, Райли встал и отправился к капитану. Постоял у его стола в ожидании момента, когда офицер заметит его присутствие.
Наконец Вон вскинул голову.
– Простите, сэр, мне кажется, нам бы не помешало обсудить кое-что вдвоем.
– Отличная идея, – согласился Вон. – Я как раз хотел обговорить некоторые детали.
– Мы можем пройти в кабинет генерала, – предложил Райли. – Он отбыл в Пентагон, чтобы скоординировать элементы поддержки.
Так они и поступили. Офицер уселся в кресло, а Райли устроился на краешке стола.
– Сэр, я думаю, с самого начала вам надо знать, что я не привык служить в отряде под командой офицера. Я руководил командой с тех пор, как больше года назад мне присвоили нынешнее звание. Так что мы оба оказались в положении, новом для обоих из нас. Надеюсь, мы сможем организовать работу так, чтобы не навредить общему делу.
В действительности они находились в неравном положении. Новым для Райли было появление непосредственного начальника, но служба в спецназе была делом привычным, а для капитана все было внове. Райли рассчитывал, что Вон воспользуется его опытом, а в обмен был готов поддержать капитана и многому его научить.
Судя по ответу Вона, он либо не оценил предложения своего заместителя, либо не желал его принимать.
– Я все понимаю, в том числе и то, что тебе трудно согласиться с необходимостью подчиняться моим приказам. Но давай не будем забывать что мы оба служим в армии. Согласен, что у меня нет опыта службы в спецназе, но я четыре года командовал ротой в 82-й авиадесантной дивизии, и у меня неплохо получалось, как говорят. Так что я в курсе дела.
– Сэр – стоял на своем Райли, глядя капитану в глаза, – вы вскоре поймете, что у нас иные порядки, которые имеют мало общего с 82-и дивизией. Я сам прослужил два года в авиадесантной дивизии, когда поступил в армию, и знаю разницу. В спецназе другая жизнь, которой на курсах не учат.
– Не вижу необходимости вносить новые элементы в наши действия в ходе данной операции – возразил Вон. – На мой взгляд, все предельно ясно и понятно. Похоже на учебное задание в школе рейнджеров. Мы проникаем на территорию противника, уточняем цель и вызываем огонь.
Райли потер лоб. «Хорошо, что мама научила меня терпеть», – подумал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Теперь вам слово, господин Стивенс.
Тот занял место агента ЦРУ, прокашлялся и начал:
– Наркотик, с которым мы сталкиваемся, – это кокаин. По оценкам, им пользуются в Соединенных Штатах от десяти до двадцати миллионов человек. К ним следует прибавить наркоманов, пристрастившихся к крэку, поскольку крэк получают из кокаина.
Истоки кокаина – в горах Южной Америки. Самые богатые урожаи коки собирают в Боливии и Перу. По весьма приблизительным подсчетам, сегодня кокой засеяно более 400 тысяч акров и ежегодно собирается свыше 100 тысяч тонн листьев. Они проходят начальную обработку в лабораториях, расположенных где-то недалеко от плантаций, и идут на продажу по цене от десяти до четырнадцати долларов за килограмм. Содержание кокаина в листьях коки – от половины до одного процента от их веса.
В лаборатории на первом этапе листья коки превращают в кашу и заливают спиртом в смеси с бензолом, а затем тщательно перемешивают. Когда спирт испаряется, добавляют серную кислоту и смесь снова тщательно перемешивают. Потом добавляют карбонат соды, промывают керосином и охлаждают. В осадок выпадают кристаллики кокаина. Их называют пастой коки, и в ней содержится от тридцати пяти до восьмидесяти процентов наркотика, но, как правило, скорее меньше, чем больше.
После чего пасту везут в разные города Южной Америки, где собираются покупатели.
Оттуда продукт переправляют в лаборатории по производству кокаина. Большая часть поступает в Колумбию, где налажена тонкая очистка.
В Колумбии для нас представляют интерес четыре основных района, где наркотик проходит окончательную обработку. Они расположены возле Боготы, Медельина, Картахены и Барранкильи. По моим данным, в стране на постоянной основе работают около двадцати лабораторий.
Примерно половина из них – мелочь по сравнению с гигантами, которыми владеет тройка главарей наркокартеля.
Задуманная операция может иметь успех лишь при условии, что удары будут нанесены по крупнейшим лабораториям. Если нам это удастся, наркобизнесу в Колумбии будет причинен серьезный ущерб.
– Какая у них система безопасности? – задал вопрос Пауэрс.
– По моим оценкам, крупную лабораторию охраняют от двадцати до тридцати человек, вооруженных самыми современными автоматами и пулеметами. Есть сведения, что на их вооружении находятся и ракеты класса «земля – воздух» против вертолетов, чему, зная финансовые возможности наркомафии, вполне можно поверить.
Имея огромные деньги, наркобароны могут позволить себе практически любые затраты на безопасность. Имеются сведения об иностранных наемниках, которые обучают солдат наркокартеля и в ряде случаев выполняют заказы на убийства Мне говорили, что среди них встречаются американцы, но в основном это немцы и израильские военные.
В прошлом не раз бывали стычки между наркобаронами за сферы влияния. Как я уже говорил, в настоящее время там заправляют три самых влиятельных главаря. Совместно их называют картелем, но это отнюдь не означает согласованности в их действиях. Первый по имени Суарес базируется в Медельине. Второй контролирует Боготу и Барранкилью. Это Ахате, но ходят слухи, что в этой группировке произошел переворот и ныне там правит человек, о котором известна лишь кличка – Золотое Кольцо. В прошлом он служил у Ахате главой банды наемных убийц. Третий и последний, Рамирес по прозвищу Акула, властвует на побережье у Картахены.
Каждая часть картеля содержит свою армию. К примеру, банда Рамиреса называет себя «терминаторами» и оставляет на телах убитых след пуль в форме буквы Т. Еще есть «Рэмбо», банда Германа Ботеро, «Черное знамя» и прочие. Между прочим, среди платных убийц немало женщин.
– Колумбийский наркокартель – сбалансированная, мощная и абсолютно беспощадная организация, – заключил Стивенс. – Если бы началась война между правительственными войсками и наркокартелем, я бы сделал ставку на последний.
14:00
Наконец-то Райли собрался с духом, чтобы начать разговор с новым командиром группы 055. Во-первых, пришла пора принимать конкретные решения, чем по идее должен был заняться командир, во-вторых, хотелось узнать, что он думает по поводу операции.
Тяжело вздохнув, Райли встал и отправился к капитану. Постоял у его стола в ожидании момента, когда офицер заметит его присутствие.
Наконец Вон вскинул голову.
– Простите, сэр, мне кажется, нам бы не помешало обсудить кое-что вдвоем.
– Отличная идея, – согласился Вон. – Я как раз хотел обговорить некоторые детали.
– Мы можем пройти в кабинет генерала, – предложил Райли. – Он отбыл в Пентагон, чтобы скоординировать элементы поддержки.
Так они и поступили. Офицер уселся в кресло, а Райли устроился на краешке стола.
– Сэр, я думаю, с самого начала вам надо знать, что я не привык служить в отряде под командой офицера. Я руководил командой с тех пор, как больше года назад мне присвоили нынешнее звание. Так что мы оба оказались в положении, новом для обоих из нас. Надеюсь, мы сможем организовать работу так, чтобы не навредить общему делу.
В действительности они находились в неравном положении. Новым для Райли было появление непосредственного начальника, но служба в спецназе была делом привычным, а для капитана все было внове. Райли рассчитывал, что Вон воспользуется его опытом, а в обмен был готов поддержать капитана и многому его научить.
Судя по ответу Вона, он либо не оценил предложения своего заместителя, либо не желал его принимать.
– Я все понимаю, в том числе и то, что тебе трудно согласиться с необходимостью подчиняться моим приказам. Но давай не будем забывать что мы оба служим в армии. Согласен, что у меня нет опыта службы в спецназе, но я четыре года командовал ротой в 82-й авиадесантной дивизии, и у меня неплохо получалось, как говорят. Так что я в курсе дела.
– Сэр – стоял на своем Райли, глядя капитану в глаза, – вы вскоре поймете, что у нас иные порядки, которые имеют мало общего с 82-и дивизией. Я сам прослужил два года в авиадесантной дивизии, когда поступил в армию, и знаю разницу. В спецназе другая жизнь, которой на курсах не учат.
– Не вижу необходимости вносить новые элементы в наши действия в ходе данной операции – возразил Вон. – На мой взгляд, все предельно ясно и понятно. Похоже на учебное задание в школе рейнджеров. Мы проникаем на территорию противника, уточняем цель и вызываем огонь.
Райли потер лоб. «Хорошо, что мама научила меня терпеть», – подумал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89