Итак, тем прохладным днем конца лета сержант Марк Мердок, стиснув зубы и стараясь не обращать внимания на назойливое гудение мотора, сидел за рулем и дышал выхлопными газами.
Тянулись часы томительного ожидания, монотонность которого была нарушена лишь однажды, когда восполняли запас топлива в баке – в кабине потянуло бензином. Только одно соображение успокаивало американца: покуда Грузовик остается на месте, у него, сержанта Марка Мердока, остается шанс снова увидеть Форт-Уорт.
И все же он не отрываясь смотрел в закрепленное на левой дверце зеркало заднего обзора. Здесь творились страшные вещи. Например, однажды «голубые каски» решили подрезать тополь, так на них с моста с дикими криками набросились вооруженные топорами и кольями северные корейцы. Осталось невыясненным, что вывело их из себя, однако два американца погибли. На месте трагедии с тех пор возвышался обугленный скелет тополя.
И это произошло в относительно спокойный период, когда об инциденте с «Пуэбло» уже начали забывать, а сообщений о «Рудонге-1» еще не было.
Северная Корея стала особенно раздражать мировое сообщество после того, как Пхеньян провел испытания «Рудонга-1», ракеты, представлявшей собой модифицированный «скад» и способной нести ядерную боеголовку. Подлетное время до Токио составляло 8 минут.
Именно тогда вдоль 38-й параллели в спешном порядке установили зенитные комплексы «Пэтриот».
Поговаривали о возможности нанесения упредительного удара по объектам на территории Северной Кореи, где якобы велись работы в соответствии с ядерной программой. Некоторые утверждали, что в распоряжении Пхеньяна уже имеется ядерное оружие.
В дальнейшем сенсаций стало меньше. Так, скорее болтовня. То и дело доносились слухи о голодных бунтах и казнях – в этом усматривалось очередное свидетельство того, что режим агонизирует.
Теперь вот говорили об американской подводной лодке, которая случайно оказалась в территориальных водах Северной Кореи и там бесследно сгинула.
Вашингтон заявил, что субмарину захватили. В Пхеньяне утверждали, что они знать не знают ни о какой подводной лодке. Обвинения с обеих сторон звучали все громче, становились все более неприкрытыми и недвусмысленными.
А две армии по сторонам моста, фактически воевавшие между собой, были приведены в состояние повышенной боевой готовности и ждали только приказа.
До сих пор им все время командовали «отбой».
Однако положение могло измениться в любую минуту, и сержант Марк Мердок прекрасно это понимал. Поэтому и не сводил настороженных глаз с зеркала за стеклом, стараясь не упускать из виду ни единой тени, – ему уже не раз мерещилось, что они начинают двигаться.
Он едва не намочил штаны, когда в стекло с его стороны постучали и чей-то голос громко, с отчетливым американским акцентом, сказал:
– Убери машину, приятель.
Из темноты на него смотрел человек. Высокорослый, с виду американец. Но скользнув взглядом по его черному костюму, сержант Мердок невольно вспомнил черную – похожую на пижамы – униформу вьетконговцев.
– Пошевеливайся, – поторопил его незнакомец и еще настойчивее постучал пальцем по стеклу.
– Что?
– Нам надо перебраться на ту сторону.
– Вы что, перебежчики?
– Это ты перебежчик, – раздался откуда-то справа скрипучий голос. Мердок резко повернулся.
У правой дверцы, устремив на него тяжелый взгляд карих глаз, застыл какой-то тщедушный старикашка с желтым, изборожденным морщинами лицом.
– Я не могу разрешить вам перейти через мост, – отозвался наконец сержант.
– Нам и не потребовалось бы спрашивать у тебя разрешения, если бы вы, идиоты, не засыпали мой личный туннель.
– Личный туннель?..
– Проложенный с помощью официального Пхеньяна специально для удобства мастера Синанджу и разрушенный безмозглыми кретинами.
– Убери машину, приятель, или останешься без нее, – произнес белый.
– Не могу. Приказ.
– Ну как знаешь. – С этими словами белый еще раз постучал пальцем по стеклу, на сей раз совсем тихо, однако этого оказалось достаточно, чтобы оно покрылось паутинкой трещин и осыпалось, словно это было и не стекло вовсе, а муляж, сделанный из сахара.
В оконном проеме показалась рука – бросалась в глаза тяжелая, широкая кость запястья, – и сержант Мердок, отшатнувшись, нащупал висевшую на ремне кобуру.
Едва американец выхватил револьвер, как дверца распахнулась, и какая-то неведомая сила, подхватив сержанта, швырнула его из кабины на землю.
Перед глазами у него мелькнула нога, а в следующее мгновение он увидел, что сжимает в руке отнюдь не армейский, 45-го калибра «кольт», а искореженный кусок металла.
Старик кореец легко запрыгнул на правое сиденье, белый тем временем занял место за рулем. Дверцы захлопнулись, и Грузовик, дав задний ход, тронулся с места, обдав пылью сержанта Мердока. Тот лишь провожал машину изумленным взглядом.
Грузовик выкатился на мост.
В темноте ооновские «голубые каски» не разобрались и тотчас открыли стрельбу.
– Отходим! Отходим к оборонительному рубежу! – послышалось со всех сторон.
Только сержант Мердок знал, что это была ложная тревога, однако, увидев, с какой поспешностью отступают миротворцы, паля при этом во все стороны, решил спасаться бегством вместе со всеми. В противном случае он рисковал угодить под пули, выпущенные своими же.
Добравшись до бункера и наконец ощутив себя в безопасности, сержант задумался. Странный белый определенно смахивал на американца. Поразительно: неужели кому-то из его соотечественников сегодня могло прийти в голову бежать в Северную Корею?!
* * *
Полковник Кьюнг Чо Ши со своего наблюдательного пункта пристально наблюдал за Грузовиком, задним ходом двигавшимся по мосту.
Он сразу определил – Грузовик американский. А поскольку он приближался со стороны Моста Невозвращения и ехал задним ходом, полковник сделал логический вывод.
Это был тот самый Грузовик, который американцы держали на случай, если полковник Кьюнг вдруг получит приказ штурмовать Мост Невозвращения.
Перед Грузовиком ставилась задача блокировать мост, однако теперь он явно держал курс на укрепленный блокпост полковника. Причем один.
– Что за психическая атака? – растерянно пробормотал полковник, отнимая бинокль от узких щелочек глаз, и тут же приказал: – Стреляйте по шинам!
Приказ передали по команде, и вскоре раздалась пулеметная очередь.
– Прекратить огонь! – приказал полковник, увидев, что Грузовик занесло и он, развернувшись, остановился.
– Водителя ко мне!
Солдаты бросились к машине, но, добежав, остановились как вкопанные. Возвращались они частями. Вот упала оторванная рука. Затем приземлилась часть ноги. Наконец покатилась голова с нахлобученной на нее каской;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69