Еще не разогнувшись, Вадим бросился на майора головой вперед. Он хотел прижать его к стене и, придавив всем телом, наносить удар за ударом.
Но Владимир, снова успев отскочить в сторону, захватом зажал шею противника и принялся сдавливать ее с такой силой, будто намеревался открутить ему голову.
«Слегка придушу, — решил он. — А там посмотрим».
Но Вадиму удалось разогнуться и освободить голову из захвата. Багровый от ярости и натуги, он выскользнул из рук майора и почти сразу же ударил ногой.
Ботинок пришелся Вербину в живот, отчего в глазах потемнело, и он испугался, что вот прямо сейчас потеряет сознание.
«Стоять! — приказал он себе, стискивая зубы от боли. — Стоять!»
Но устоять не удалось, потому что в тот же момент Вадим, развернувшись, ударил его кулаком в лицо. Звездочки рассыпались перед глазами, все вокруг померкло. В наступившей звенящей тишине Вербин вдруг услышал только пронзительный вопль Марины и на мгновение отключился.
Открыв в следующую секунду глаза, Владимир увидел, как кинувшаяся вперед Марина повисла сзади на бывшем муже и, обхватив его руками, пытается оттащить в сторону. Может быть, именно это предотвратило третий, сокрушительный удар, после которого Вербин мог не оправиться…
Одним движением Вадим сбросил с себя легкую женщину, отлетевшую от него как пушинка. Марина не устояла на ногах и скатилась по ступенькам лестницы. К счастью, она успела зацепиться рукой за поручень, так что, пролетев пару метров, остановилась.
Оценив ситуацию, Вербин сориентировался в пространстве, после чего, одним рывком оттолкнувшись от стены, стремглав бросился на противника. На тот раз он должен был действовать решительно: был слишком измотан, голова кружилась и все плыло перед глазами. В таком состоянии долго он не продержится, тем более что Вадим совершенно озверел от драки и шальные глаза его не оставляли сомнений: способен на все.
Схватка происходила в ограниченном пространстве лестничной площадки, где нет места для того, чтобы развернуться. Однако для одного взмаха руки пространство нашлось. Вербину вдруг вспомнился один прием, который показывал ему старый коллега, тренировавший его в милицейской юности.
— Так делать вообще-то нельзя, — говорил он, показав прием. — Потому что запросто можешь убить человека. Может, выживет, а может, и нет. Тут не знаешь наверняка. Но на крайний случай сгодится.
За всю свою службу в уголовном розыске Верба, ну только один раз приходилось использовать этот прием, но тогда перед ним был матерый преступник, которому все равно явно светила «вышка», а потому он представлял собой особую опасность при задержании. В тот раз Владимир не сомневался, и оказался прав: преступник, кстати, не выжил после того удара, однако ни тогда, ни когда-либо после Вербин не переживал и не раскаивался в содеянном.
Однако сейчас была совсем другая история: в конце концов, как ни суди, а бывший муж Марины — не преступник, не уголовник, которого разыскивает вся милиция страны. В общем-то это обычный человек, который временно обезумел, что иногда случается с самыми разными людьми. Можно ли взять на себя смелость и право рисковать его жизнью?
«Но он-то берет на себя такое право, — с негодованием подумал майор. — В чем я провинился перед ним?»
А может быть, последней каплей, переполнившей чашу ярости Вербина, было то, как Вадим отшвырнул от себя Марину, пытавшуюся ему помешать. Так с женщинами, а тем более с бывшей женой, обращаться не положено. Свою Римму, например, Владимир никогда бы так не швырнул, ни при каких обстоятельствах…
Да, скорее всего, именно это и послужило окончательным толчком к принятию решения. И в следующее мгновение он нанес удар. Ребром ладони по открытому горлу противника — как учил старый коллега. Вот уже второй раз в жизни пригодилось…
Результат удара Вербин увидеть не успел: в следующую секунду майор ощутил внезапный сильный толчок в спину, от которого чуть не упал: он не ожидал нападения сзади. Ударили его чем-то острым, в спине возникла сильная боль.
Вербин резко развернулся в сторону нового врага и тут же ощутил боль в животе.
Это бледный, как полотно, Артем изо всех сил нажимал на зонтик, надеясь таким образом проткнуть врага насквозь…
Побелевшие губы мальчика были стиснуты, а округлившиеся глазенки выдавали как отчаянную решимость, так и ужас, охвативший ребенка, который только что увидел, как незнакомец бьет его отца.
Мальчик, видимо, услышал шум и выглянул на лестницу, где застал невыносимую для ребенка картину. Никто не смеет бить папу!
Но не всякий мальчик семи лет в подобной ситуации кинется в бой.
Большинство детей, увидевших такое, закроют глаза и убегут, чтобы не смотреть на невозможное. Или впадут в бесчувственное состояние, или закричат пронзительно и безнадежно. Ребенок может вынести многое, но далеко не каждый.
Увидев Артема, напавшего на него с зонтиком, который он, несомненно, схватил тут же в прихожей, майор от неожиданности засмеялся. И зря: смех его в ту минуту был страшен, потому что дышал он тяжело и лицо его было перекошено.
Кроме того, старая, полученная еще несколько часов назад ссадина после удара снова закровоточила. В таком виде лучше не смеяться перед и без того напуганным малышом…
Но тут подоспела Марина, которая быстро увела сына. Майору оставалось лишь обернуться и взглянуть на дело своих рук.
Вадим стоял на коленях, схватившись обеими руками за горло и пытаясь сделать хотя бы один, хотя бы самый маленький вдох…
Ничего не получалось. Лицо его мгновенно посинело и отекло, неожиданно приняв трупные очертания. Так выглядят покойники в милицейском морге, машинально отметил Вербин.
Впечатление дополнялось еще и тем, что глаза Вадима уставились в потолок.
Доступ воздуха был перекрыт, и человек, еще полминуты назад бывший грозным и неукротимым противником, сейчас умирал на глазах у Вербина. Широкая грудь Вадима судорожно вздымалась, пальцы царапали по горлу, словно пытаясь в бессилии разорвать его.
Что же делать? Теперь Вербин в полной мере осознал, что же случилось, и его охватило желание помочь несчастному. Сейчас это был уже не хулиган, а умирающий беспомощный человек — отец того смелого мальчика, который только что не побоялся защитить папу.
Колени Вадима разъехались по бетонному полу, и стремительно слабеющее тело привалилось к стене. На синих губах появились пузырьки слюны.
«Сейчас он умрет», — сказал себе майор, склоняясь над поверженным врагом и не зная, как можно помочь. А действительно, как? Делать искусственное дыхание?
Но это безумие, потому что как раз никакого дыхания-то и нет. Стучать по спине?
Может, перевернуть его вниз головой?
Да, попробуй-ка, переверни эту махину… Распахнулась дверь, и выскочила Марина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81