А ведь Борис обязательно должен передать ему дискету, он считает это делом чести… Только как позвонить? Он и так выжимает из машины все, что возможно, скорость достигла уже ста десяти километров в час, больше «Москвич» просто не потянет, его и так всего трясёт, такое ощущение, что он вот-вот развалится.
Борис резко ушёл вправо, подрезав грузовик. И тут же ушёл ещё правее. «Девятка» дёрнулась за ним, но слегка отстала. Борис вытащил из кармана телефон и нажал кнопку памяти телефонной книги. На связи был Андрей Стрельцов.
— Вы где? — спросил Борис.
— Я только что свернул на Новорижское шоссе. На Ленинградском проспекте была пробка.
— Мне осталось пятнадцать километров. За мной «хвост»…
— Этого вполне можно было ожидать. Что за машина?
— Зелёная «девятка», стекла тонированы, номер не разобрать…
— Я прибавлю скорости. Держись, брат. Я скоро… Давай. Оторвись от него. Поверь мне, это очень, очень важно… Сделай все, что возможно…
— Постараюсь, — усмехнулся Борис и поглядел в зеркало заднего вида. «Девятка» снова была уже совсем рядом.
А вокруг машин нет, грузовики давно безнадёжно отстали.
— Ну, дружище, ну, — шептал Борис, до предела выжимая педаль акселератора. — Ну давай, давай, всего восемь километров до поста ГАИ…
«Москвич» весь дрожал и вибрировал от непомерной для него скорости, но большего сделать не мог.
Из окна «девятки» показалась рука… В ней пистолет… Борис мгновенно правой рукой вытащил из кармана свой «ПМ» и положил рядом на сиденье.
Из окна «девятки» раздались два хлопка, два почти бесшумных выстрела по колёсам.
«Москвич» дёрнулся и неумолимо понёсся вправо… Полетел в кювет…
«Не успел, не успел», — шептал в жуткой досаде Борис, пытаясь сгруппироваться. Теперь он понял, почему у него с утра было это чувство тревоги. Это была не та веселящая тревога, когда он шёл на дело, это было предчувствие беды.
«Москвич» перевернулся два раза и снова встал на колёса.
В салоне жутко запахло бензином.
Борис получил несколько ударов и синяков, но в общем-то был невредим. Он попытался открыть дверь, но её заклинило.
А из «девятки» уже бежал к нему высокий мужчина в чёрной кожаной куртке.
И пистолета рядом, естественно, уже не было. Он свалился куда-то под сиденье. Борис нырнул вниз, стал шарить рукой по полу. Где же пистолет? Где же он? Где?!
Отчаявшись найти пистолет, он попытался вылезти через левую дверцу.
Но киллер был уже рядом.
Вот его лицо. Обыкновенное, незапоминающееся. Злые бесцветные глаза, прямой нос, тонкие губы… Вот она — его смерть. Разве в таком обличье он представлял свою смерть? Её никто никак не представляет, пока она не придёт к человеку. И только тогда перед ним приоткрывается на какое-то мгновение зловещая тайна бытия. И это озарение он уносит с собой в могилу.
Пистолетное дуло, направленное Борису в лоб.
Перед глазами его на какое-то мгновение встали лица родителей. Они ждут сына, они любят его. Что будет с ними?
Раздался негромкий хлопок.
Он не успел ничего почувствовать.
Пуля попала ему в лоб…
Киллер достал кейс через выбитое стекло и быстро побежал к своей машине.
И тут же раздался взрыв. «Москвич» загорелся ярким пламенем.
А зелёная «девятка» мигом исчезла с места происшествия. Резко развернулась и на огромной скорости помчалась в сторону Москвы.
И никто ничего не видел…
Живой, мыслящий, чувствующий человек в считаные минуты превратился в кусок обгорелого мяса. Он до последней секунды продолжал бороться. Теперь все было для него кончено…
Такова злая гримаса судьбы. Судьба оказалась против него.
Моросил дождь, по мокрому шоссе спешили по своим делам люди в автомобилях, и в общем-то никому не было никакого дела до того, что рядом, в кювете, в груде металла, которая недавно была автомобилем «Москвич», горит человек, Борис Ветров, взявший, как выяснилось, на себя непосильную ношу…
Жизнь со всеми её проблемами, радостями и тревогами продолжалась. Теперь уже без него.
Минут через двадцать у обочины притормозила белая «семёрка». Из неё вышел высокий худощавый мужчина в серой ветровке. Сделал несколько шагов. Но к горящему «Москвичу» близко подходить не стал. Он и так все видел отсюда. Все было ясно. Он уже ничем не мог помочь…
— Да, мы, кажется, и впрямь ввязались в серьёзное дело, — прошептал он и снова сел за руль своей машины. Огляделся по сторонам. Усиливающийся дождь, мокрое шоссе, машин кругом нет. Только «Москвич», горящий в кювете. И мёртвый человек на переднем сиденье.
Он ещё раз взглянул на горящий автомобиль, выжал сцепление и тронул машину с места.
Ему не удалось увидеть Бориса Ветрова живым. Он не был с ним знаком. Не мог даже представить себе, каким он был…
А перед глазами встало другое лицо — толстое, добродушное, глядящее на него наивными голубыми глазами. Он выплывало откуда-то издалека, из детства, из безмятежного далёкого детства.
Он словно бы слышал голос оттуда:
— Андрей! Андрей! Я тону!!! Помоги!!! Помоги!!!
— Помогу, — прошептал Андрей и прибавил скорости. — Обязательно помогу, дорогой Олег, дорогой мой друг…
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
1
Много лет назад. Город Волжанск.
— Андрей! Андрей! Помоги! Я тону! — разрезал речную тишину отчаянный голос Олега.
Андрей Стрельцов остановился, развернулся на плаву и, разрезая воду уверенными движениями, быстро поплыл назад в сторону берега. Через несколько мгновений он уже был около барахтающегося в воде друга.
— Ну что?! — крикнул на ходу Андрей. — Что случилось?!
— Я устал! — фыркая и задыхаясь, бормотал Олег. Он делал судорожные движения руками, предпринимая отчаянные попытки не уйти под воду. — Не могу больше! Помоги!
— Ляг на спину, отдохни.
— Не могу, меня тянет вниз…
— Не потонешь, оно в воде не тонет, — буркнул Андрей, хотя вовсе не был уверен в своих словах. А вдруг бы и впрямь потонул, как прошлым летом один парень из их школы? Дело-то нехитрое, и все происходит очень быстро, буквально в считанные мгновения… — Держись за моё плечо, — сказал он.
Он помог другу добраться до берега, и вскоре они сидели рядом и глядели на особенно широкую в этом месте Волгу. Но Андрей мог переплыть её даже в этом месте.
— Дожить до тринадцати лет на Волге и толком не научиться плавать — это надо уметь, — проворчал Андрей, смачно сплёвывая на песок.
— Почему это я не умею? Я умею, просто у меня судорогой ногу свело, — оправдывался, все ещё тяжело дыша, смущённый Олег. — С каждым такое может произойти.
— Умеет он… Ни хрена ты не умеешь! Сидел бы дома, толстый… А если бы на самом деле потонул — что бы я тогда сказал твоим родителям? — продолжал ворчать Андрей. — И вообще, что попусту языком молоть, я тебе жизнь спас — с тебя кружка пива.
— Пива я тебе куплю, не называй меня только толстым, — пробубнил Олег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Борис резко ушёл вправо, подрезав грузовик. И тут же ушёл ещё правее. «Девятка» дёрнулась за ним, но слегка отстала. Борис вытащил из кармана телефон и нажал кнопку памяти телефонной книги. На связи был Андрей Стрельцов.
— Вы где? — спросил Борис.
— Я только что свернул на Новорижское шоссе. На Ленинградском проспекте была пробка.
— Мне осталось пятнадцать километров. За мной «хвост»…
— Этого вполне можно было ожидать. Что за машина?
— Зелёная «девятка», стекла тонированы, номер не разобрать…
— Я прибавлю скорости. Держись, брат. Я скоро… Давай. Оторвись от него. Поверь мне, это очень, очень важно… Сделай все, что возможно…
— Постараюсь, — усмехнулся Борис и поглядел в зеркало заднего вида. «Девятка» снова была уже совсем рядом.
А вокруг машин нет, грузовики давно безнадёжно отстали.
— Ну, дружище, ну, — шептал Борис, до предела выжимая педаль акселератора. — Ну давай, давай, всего восемь километров до поста ГАИ…
«Москвич» весь дрожал и вибрировал от непомерной для него скорости, но большего сделать не мог.
Из окна «девятки» показалась рука… В ней пистолет… Борис мгновенно правой рукой вытащил из кармана свой «ПМ» и положил рядом на сиденье.
Из окна «девятки» раздались два хлопка, два почти бесшумных выстрела по колёсам.
«Москвич» дёрнулся и неумолимо понёсся вправо… Полетел в кювет…
«Не успел, не успел», — шептал в жуткой досаде Борис, пытаясь сгруппироваться. Теперь он понял, почему у него с утра было это чувство тревоги. Это была не та веселящая тревога, когда он шёл на дело, это было предчувствие беды.
«Москвич» перевернулся два раза и снова встал на колёса.
В салоне жутко запахло бензином.
Борис получил несколько ударов и синяков, но в общем-то был невредим. Он попытался открыть дверь, но её заклинило.
А из «девятки» уже бежал к нему высокий мужчина в чёрной кожаной куртке.
И пистолета рядом, естественно, уже не было. Он свалился куда-то под сиденье. Борис нырнул вниз, стал шарить рукой по полу. Где же пистолет? Где же он? Где?!
Отчаявшись найти пистолет, он попытался вылезти через левую дверцу.
Но киллер был уже рядом.
Вот его лицо. Обыкновенное, незапоминающееся. Злые бесцветные глаза, прямой нос, тонкие губы… Вот она — его смерть. Разве в таком обличье он представлял свою смерть? Её никто никак не представляет, пока она не придёт к человеку. И только тогда перед ним приоткрывается на какое-то мгновение зловещая тайна бытия. И это озарение он уносит с собой в могилу.
Пистолетное дуло, направленное Борису в лоб.
Перед глазами его на какое-то мгновение встали лица родителей. Они ждут сына, они любят его. Что будет с ними?
Раздался негромкий хлопок.
Он не успел ничего почувствовать.
Пуля попала ему в лоб…
Киллер достал кейс через выбитое стекло и быстро побежал к своей машине.
И тут же раздался взрыв. «Москвич» загорелся ярким пламенем.
А зелёная «девятка» мигом исчезла с места происшествия. Резко развернулась и на огромной скорости помчалась в сторону Москвы.
И никто ничего не видел…
Живой, мыслящий, чувствующий человек в считаные минуты превратился в кусок обгорелого мяса. Он до последней секунды продолжал бороться. Теперь все было для него кончено…
Такова злая гримаса судьбы. Судьба оказалась против него.
Моросил дождь, по мокрому шоссе спешили по своим делам люди в автомобилях, и в общем-то никому не было никакого дела до того, что рядом, в кювете, в груде металла, которая недавно была автомобилем «Москвич», горит человек, Борис Ветров, взявший, как выяснилось, на себя непосильную ношу…
Жизнь со всеми её проблемами, радостями и тревогами продолжалась. Теперь уже без него.
Минут через двадцать у обочины притормозила белая «семёрка». Из неё вышел высокий худощавый мужчина в серой ветровке. Сделал несколько шагов. Но к горящему «Москвичу» близко подходить не стал. Он и так все видел отсюда. Все было ясно. Он уже ничем не мог помочь…
— Да, мы, кажется, и впрямь ввязались в серьёзное дело, — прошептал он и снова сел за руль своей машины. Огляделся по сторонам. Усиливающийся дождь, мокрое шоссе, машин кругом нет. Только «Москвич», горящий в кювете. И мёртвый человек на переднем сиденье.
Он ещё раз взглянул на горящий автомобиль, выжал сцепление и тронул машину с места.
Ему не удалось увидеть Бориса Ветрова живым. Он не был с ним знаком. Не мог даже представить себе, каким он был…
А перед глазами встало другое лицо — толстое, добродушное, глядящее на него наивными голубыми глазами. Он выплывало откуда-то издалека, из детства, из безмятежного далёкого детства.
Он словно бы слышал голос оттуда:
— Андрей! Андрей! Я тону!!! Помоги!!! Помоги!!!
— Помогу, — прошептал Андрей и прибавил скорости. — Обязательно помогу, дорогой Олег, дорогой мой друг…
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
1
Много лет назад. Город Волжанск.
— Андрей! Андрей! Помоги! Я тону! — разрезал речную тишину отчаянный голос Олега.
Андрей Стрельцов остановился, развернулся на плаву и, разрезая воду уверенными движениями, быстро поплыл назад в сторону берега. Через несколько мгновений он уже был около барахтающегося в воде друга.
— Ну что?! — крикнул на ходу Андрей. — Что случилось?!
— Я устал! — фыркая и задыхаясь, бормотал Олег. Он делал судорожные движения руками, предпринимая отчаянные попытки не уйти под воду. — Не могу больше! Помоги!
— Ляг на спину, отдохни.
— Не могу, меня тянет вниз…
— Не потонешь, оно в воде не тонет, — буркнул Андрей, хотя вовсе не был уверен в своих словах. А вдруг бы и впрямь потонул, как прошлым летом один парень из их школы? Дело-то нехитрое, и все происходит очень быстро, буквально в считанные мгновения… — Держись за моё плечо, — сказал он.
Он помог другу добраться до берега, и вскоре они сидели рядом и глядели на особенно широкую в этом месте Волгу. Но Андрей мог переплыть её даже в этом месте.
— Дожить до тринадцати лет на Волге и толком не научиться плавать — это надо уметь, — проворчал Андрей, смачно сплёвывая на песок.
— Почему это я не умею? Я умею, просто у меня судорогой ногу свело, — оправдывался, все ещё тяжело дыша, смущённый Олег. — С каждым такое может произойти.
— Умеет он… Ни хрена ты не умеешь! Сидел бы дома, толстый… А если бы на самом деле потонул — что бы я тогда сказал твоим родителям? — продолжал ворчать Андрей. — И вообще, что попусту языком молоть, я тебе жизнь спас — с тебя кружка пива.
— Пива я тебе куплю, не называй меня только толстым, — пробубнил Олег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63