Плохо, что я упустил кончик ниточки с Инженером. Ничего, найдем ее снова.
А пока надо попытаться разобраться в том, куда и откуда дуют политические ветры, плавно переходящие в ураганы. А кто у нас тут основной метеоролог? Правильно. Депутат.
Депутата я нашел, где и положено быть народным трибунам — на митинге. У Ярославского вокзала стоял партийный грузовик, оборудованный трибуной и громкоговорителем. По трибуне неистово колотил кулаком сам Эдуард Ширшиновский.
— Какой вам нужен президент? — кричал он, покусывая микрофон, — Такой, как я. Однозначно. Только идиот может не понимать, что я в силах озолотить страну. Деньги надо брать на Юге. Ирак даст пять. миллиардов России. Иран даст восемь миллиардов России. Америка? Америка ничего не даст. Америка меня боится. Мне сто миллионов долларов предлагала Америка, чтобы я не баллотировался в президенты. Сто миллионов. Чего смеешься, скотина?! — напустился он на кого-то из толпы. — Уберите его. Вообще уберите! Вот такая скотина и не дает жить России! Ну-ка! — он протянул руку.
Стоявший рядом в кузове грузовика Депутат вложил в его ладонь пустую пластмассовую бутылку, на дне которой плескалась какая-то мутная жидкость.
— Получи! — Ширшиновский швырнул бутылку в не понравившегося ему гражданина. — Шпион, однозначно!
Зрелище было занятное. Слова у лидера либеральной партии текли свободно и красиво, напористо, как горный поток, иногда вскипая, иногда закручиваясь водоворотами. Уж что, что, а трепаться он умел.
Митинг закончился. Ширшиновский слез с грузовика и на машине с мигалкой убыл в загородную партийную резиденцию. А Депутат, утомившись подавать бутылки, отправился к ресторану «Славянский базар».
У дверей ресторана я его и перехватил. Пока он не увидел меня, вид у него был благостный, как у человека, рассчитывающего сейчас хорошо, со вкусом поесть и выпить бокал вина.
— Привет, — сказал я.
— Опять ты? — простонал Депутат.
— В машину, — кивнул я на свой «Москвич».
— В эту? — скривился он, будто ему предложили покататься на телеге с квадратными колесами.
— В эту, в эту.
Рванул я с места резко, на всех парах. Если Депутата и ведет сейчас наружка, то она должна проявиться, должна попытаться не упустить объект…
Нет, никого. Похоже, Депутат спецслужбы и политических конкурентов не интересовал.
— Ну кто так ездит? — воскликнул Депутат, трясущейся рукой тыкая в защелку ремнем безопасности, о котором внезапно вспомнил.
— С ветерком, — ухмыльнулся я.
— В голове у тебя ветерок. И угораздило меня с тобой связаться, — он очень переживал о несостоявшемся ужине.
— Теперь уж не развяжешься. До могилы…
Я поплутал по центру города, въехал в пустой дворик. И потребовал:
— Рассказывай. Что сейчас за расстановка в верхах?
— Какая-то неразбериха царит, — поморщился Депутат. — И источник ее — Путанин. Он мечется, скачет, как вошь на гребешке. Полез во все тяжкие. Обозлил всех конкурентов и соратников. Проглотил слишком много. Вспомнить залоговый аукцион по «Нефтькаму». Так нагло обходить всех на повороте, как обошел он, могут только лихачи, которым вообще нечего бояться.
— Может, он и не боится? — спросил я.
— Да? Я его видел позавчера. На нем лица нет. Он трясется, как картежник, поставивший на кон последнее папашино имение… Слишком много у него на кону стоит…
— Как в прошлую Большую Разборку?
— Точно.
Тогда группировке Абрама Путанина, которая балансировала на грани небытия, а сам Олигарх уже присматривал уютную страну для эмиграции, неожиданно удалось понавешать противникам по первое число, а потом маршем, как танковые дивизии Гудериана, пройтись по матушке Руси, прибрать большинство финансовых потоков и захватить командные высоты — расставить своих марионеток там, где ломятся деньги. Дошло до того, что таможня получала список, что не растаможивать, а просто пропускать, бесплатно, то есть даром.
— Ты видел его по телевизору? — спросил Депутат. — Он уже неприкрыто всем угрожает. Угрожает разогнать Госсобрание, Всех позапрещать.
— Госсобрание гудит?
— Как растревоженный улей. Все уверены, что режим опять шатается и не за горами долгожданный Большой Передел. Кто-то мечтает о министерских портфелях. Кто-то о переделе сфер влияния в нефтекомплексе, кто-то со вздохом готовится к разгону и танкам на улицах, примеряя перед зеркалом новый, выданный хозяйственным управлением Госсобрания, бронежилет.
— Может, Путанин нашел способ настрополить царя хлопнуть по столу кулаком?
— Вот тут самое интересное. Поговаривают, несколько дней назад Путанин дорвался до Главного тела. А царь мрачно посмотрел на него и вздохнул — мол, мерзавец, зачем ты насоветовал Сашу выгнать? Такой верный человек был?
Путанин очень удачно сожрал в период предпоследнего Большого Разбора могущественного начальника службы безопасности президента, пытавшегося что-то начать вякать против Олигарха и его прихлебателей.
— И указал Царь Путанину на дверь, — закончил Депутат торжественно.
— Совсем?
— Вряд ли.
— Кстати, царь долго продержится?
— Никто не знает, — пожал плечами мой собеседник, в четвертый раз за беседу поправляя перед зеркальцем заднего вида галстук. — Со здоровьем у него неважно. Поддерживают стимуляторами. Но сколько это будет продолжаться? Представляешь, если он сейчас уйдет?
— Это будет очень Большой Разбор.
— Разборище! Загляденье! Олигархам не выжить. Они на нем, как желуди на трухлявом дереве, висят. Дуб рухнет, и им всем конец. А Путанин не дурак. Он все понимает.
— И на что-то надеется?
— На что-то. Несмотря на то, что он хапнул несколько министерств, позиции у него сейчас, особенно в силовых структурах, не ахти какие. На что надеяться?
— На козырь в рукаве.
— На козырь? Ему нужно чудо. Чтобы Тело было здорово. И подконтрольно,
— Полный контроль, — задумчиво произнес я.
— Кстати, слышал о разборе, на Лукином проезде? — осведомился Депутат.
— Видел по телевизору, — бросил я. Мне этот вопрос не понравился.
— Там люди Баши Бадаева были.
— Точно?
— Они.
— Что этой нечисти надо?
— Трудно сказать, — он нервно опять поправил галстук.
— Откуда ты все знаешь? — покачал я головой.
— Знаю…
— Тогда попытайся узнать больше. О Бадаеве. И о той афере, которую готовит Путанин.
— Сколько? — деловито осведомился он,
И радостно хлопнул меня по плечу, когда я назвал сумму.
— Есть кое-какие выходы на окружение Путанина, — сказал он. — Думаю, они поделятся со мной сокровенным.
— Когда ждать? — спросил я.
— Дня за два управлюсь.
— Тебя к ресторану подбросить?
— Не, я с тобой ездить не хочу. На такси доберусь. — он распахнул дверцу.
— Вольному воля…
Следующим пунктом в моей программе было присмотреться к тому, что происходит в «Березовой роще».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
А пока надо попытаться разобраться в том, куда и откуда дуют политические ветры, плавно переходящие в ураганы. А кто у нас тут основной метеоролог? Правильно. Депутат.
Депутата я нашел, где и положено быть народным трибунам — на митинге. У Ярославского вокзала стоял партийный грузовик, оборудованный трибуной и громкоговорителем. По трибуне неистово колотил кулаком сам Эдуард Ширшиновский.
— Какой вам нужен президент? — кричал он, покусывая микрофон, — Такой, как я. Однозначно. Только идиот может не понимать, что я в силах озолотить страну. Деньги надо брать на Юге. Ирак даст пять. миллиардов России. Иран даст восемь миллиардов России. Америка? Америка ничего не даст. Америка меня боится. Мне сто миллионов долларов предлагала Америка, чтобы я не баллотировался в президенты. Сто миллионов. Чего смеешься, скотина?! — напустился он на кого-то из толпы. — Уберите его. Вообще уберите! Вот такая скотина и не дает жить России! Ну-ка! — он протянул руку.
Стоявший рядом в кузове грузовика Депутат вложил в его ладонь пустую пластмассовую бутылку, на дне которой плескалась какая-то мутная жидкость.
— Получи! — Ширшиновский швырнул бутылку в не понравившегося ему гражданина. — Шпион, однозначно!
Зрелище было занятное. Слова у лидера либеральной партии текли свободно и красиво, напористо, как горный поток, иногда вскипая, иногда закручиваясь водоворотами. Уж что, что, а трепаться он умел.
Митинг закончился. Ширшиновский слез с грузовика и на машине с мигалкой убыл в загородную партийную резиденцию. А Депутат, утомившись подавать бутылки, отправился к ресторану «Славянский базар».
У дверей ресторана я его и перехватил. Пока он не увидел меня, вид у него был благостный, как у человека, рассчитывающего сейчас хорошо, со вкусом поесть и выпить бокал вина.
— Привет, — сказал я.
— Опять ты? — простонал Депутат.
— В машину, — кивнул я на свой «Москвич».
— В эту? — скривился он, будто ему предложили покататься на телеге с квадратными колесами.
— В эту, в эту.
Рванул я с места резко, на всех парах. Если Депутата и ведет сейчас наружка, то она должна проявиться, должна попытаться не упустить объект…
Нет, никого. Похоже, Депутат спецслужбы и политических конкурентов не интересовал.
— Ну кто так ездит? — воскликнул Депутат, трясущейся рукой тыкая в защелку ремнем безопасности, о котором внезапно вспомнил.
— С ветерком, — ухмыльнулся я.
— В голове у тебя ветерок. И угораздило меня с тобой связаться, — он очень переживал о несостоявшемся ужине.
— Теперь уж не развяжешься. До могилы…
Я поплутал по центру города, въехал в пустой дворик. И потребовал:
— Рассказывай. Что сейчас за расстановка в верхах?
— Какая-то неразбериха царит, — поморщился Депутат. — И источник ее — Путанин. Он мечется, скачет, как вошь на гребешке. Полез во все тяжкие. Обозлил всех конкурентов и соратников. Проглотил слишком много. Вспомнить залоговый аукцион по «Нефтькаму». Так нагло обходить всех на повороте, как обошел он, могут только лихачи, которым вообще нечего бояться.
— Может, он и не боится? — спросил я.
— Да? Я его видел позавчера. На нем лица нет. Он трясется, как картежник, поставивший на кон последнее папашино имение… Слишком много у него на кону стоит…
— Как в прошлую Большую Разборку?
— Точно.
Тогда группировке Абрама Путанина, которая балансировала на грани небытия, а сам Олигарх уже присматривал уютную страну для эмиграции, неожиданно удалось понавешать противникам по первое число, а потом маршем, как танковые дивизии Гудериана, пройтись по матушке Руси, прибрать большинство финансовых потоков и захватить командные высоты — расставить своих марионеток там, где ломятся деньги. Дошло до того, что таможня получала список, что не растаможивать, а просто пропускать, бесплатно, то есть даром.
— Ты видел его по телевизору? — спросил Депутат. — Он уже неприкрыто всем угрожает. Угрожает разогнать Госсобрание, Всех позапрещать.
— Госсобрание гудит?
— Как растревоженный улей. Все уверены, что режим опять шатается и не за горами долгожданный Большой Передел. Кто-то мечтает о министерских портфелях. Кто-то о переделе сфер влияния в нефтекомплексе, кто-то со вздохом готовится к разгону и танкам на улицах, примеряя перед зеркалом новый, выданный хозяйственным управлением Госсобрания, бронежилет.
— Может, Путанин нашел способ настрополить царя хлопнуть по столу кулаком?
— Вот тут самое интересное. Поговаривают, несколько дней назад Путанин дорвался до Главного тела. А царь мрачно посмотрел на него и вздохнул — мол, мерзавец, зачем ты насоветовал Сашу выгнать? Такой верный человек был?
Путанин очень удачно сожрал в период предпоследнего Большого Разбора могущественного начальника службы безопасности президента, пытавшегося что-то начать вякать против Олигарха и его прихлебателей.
— И указал Царь Путанину на дверь, — закончил Депутат торжественно.
— Совсем?
— Вряд ли.
— Кстати, царь долго продержится?
— Никто не знает, — пожал плечами мой собеседник, в четвертый раз за беседу поправляя перед зеркальцем заднего вида галстук. — Со здоровьем у него неважно. Поддерживают стимуляторами. Но сколько это будет продолжаться? Представляешь, если он сейчас уйдет?
— Это будет очень Большой Разбор.
— Разборище! Загляденье! Олигархам не выжить. Они на нем, как желуди на трухлявом дереве, висят. Дуб рухнет, и им всем конец. А Путанин не дурак. Он все понимает.
— И на что-то надеется?
— На что-то. Несмотря на то, что он хапнул несколько министерств, позиции у него сейчас, особенно в силовых структурах, не ахти какие. На что надеяться?
— На козырь в рукаве.
— На козырь? Ему нужно чудо. Чтобы Тело было здорово. И подконтрольно,
— Полный контроль, — задумчиво произнес я.
— Кстати, слышал о разборе, на Лукином проезде? — осведомился Депутат.
— Видел по телевизору, — бросил я. Мне этот вопрос не понравился.
— Там люди Баши Бадаева были.
— Точно?
— Они.
— Что этой нечисти надо?
— Трудно сказать, — он нервно опять поправил галстук.
— Откуда ты все знаешь? — покачал я головой.
— Знаю…
— Тогда попытайся узнать больше. О Бадаеве. И о той афере, которую готовит Путанин.
— Сколько? — деловито осведомился он,
И радостно хлопнул меня по плечу, когда я назвал сумму.
— Есть кое-какие выходы на окружение Путанина, — сказал он. — Думаю, они поделятся со мной сокровенным.
— Когда ждать? — спросил я.
— Дня за два управлюсь.
— Тебя к ресторану подбросить?
— Не, я с тобой ездить не хочу. На такси доберусь. — он распахнул дверцу.
— Вольному воля…
Следующим пунктом в моей программе было присмотреться к тому, что происходит в «Березовой роще».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73