Ну нет, больше со мной этот номер не пройдет! И кстати, самое время: сейчас все его внимание на моих руках, примеряется, чтобы наручники защелкнуть.
На! Я, резко повернувшись, боднул его головой в подбородок. По-моему, конвоир даже не успел понять, что случилось, грохнулся на пол. Ничего особенного — обычный боксерский удар, только не рукой, а головой, в которой, как известно, у людей самая прочная кость.
Наручники он защелкнуть не успел. Ну что ж, сейчас они ему самому пригодятся.
Я быстро втащил его за шкирку в камеру, начал торопливо расстегивать мундир. Роста мы примерно одного, а вот в талии... Ну ничего, главное — не забыть щеки надуть...
Я приковал его наручниками к кровати и вышел из камеры.
* * *
Тюряга была по всем правилам — коридор перегорожен решеткой, за которой стоял еще один вертухай с ключами. Я надвинул фуражку поглубже и опустил голову, как бы кивая ему. Главное, чтобы он не узнал меня раньше времени.
— Леха, а козел-то где? — спросил он, вставляя длинный ключ в замок.
Я понял, что еще мгновение — и он меня раскусит, а раскусив, нажмет на «тревожную» кнопку, которая у него за спиной.
— Умер, — глухо произнес я и, резко выкинув вперед руки, схватил его за ворот через прутья решетки, с силой ударил о решетку лбом. Он охнул и повалился на пол. В следующее мгновение я уже повернул ключ в замке и, пока охраник не очухался, втащил его внутрь. Пара коротких ударов, от которых человек отключается как минимум на десять минут, и вот я уже по ту сторону решетки. Запер дверь, ключи взял с собой. Пусть у фээсбэшников будет побольше хлопот. Сказать честно, они меня своим поведением сильно разозлили!
Батюшки, еще одна решетка с охранником. Здесь, пожалуй, фокус повторить не удастся. Решетка мелкая, руки в нее не просунешь, головой о прутья не ударишь... Может, попробовать пройти в наглую? От наглости многие люди теряются. Главное — не торопиться. Как ходят вертухаи по тюрьме? Как хозяева — спокойно, уверенно.
Этот, к счастью, не задавал мне никаких вопросов, просто отпер решетку, глядя куда-то мимо меня.
Ну наконец-то. Вот и следственная часть, где нашего брата террориста полагается допрашивать. В одной из камер ждет Сергея Пастухова и мой следователь. Только я к нему не пойду.
Сколько еще кордонов впереди? Два, три, четыре? Хреновое дело — одному мне их даже в этой замечательной форме не пройти. Нужен его величество Случай!
И надо же, стоило мне об этом подумать, и случай представился: дверь одной из камер с грохотом отворилась, и из нее вышел мужик в штатском с пухлыми томами дела в руках. Высокий, толстый. Он что, в следственной камере уголовные дела изучал? Другого места ему больше нет?
— Добрый день, — сказал я ему. Судя по всему, это был следователь.
— Здрасте, — кивнул он мне приветливо.
Интересно, есть у него под мышкой кобура с пистолетом? Вообще-то он обязан сдавать оружие, перед тем как войти в следственную часть и приступить к допросу, а то, не дай бог, отберет преступник! Но сейчас он ведь никого не допрашивал, так что пушку мог и не сдать!
— Жарко — невозможно, — сказал он мне по-свойски. — Хоть в кабинете вентилятор стоит, все равно не могу! А в камере хорошо — прохладно.
Вот, оказывается, в чем дело — это он за толстыми стенами следственной камеры от жары спасается! Какой милый человек этот следователь, даже жаль его немного.
Вдвоем мы беспрепятственно миновали еще одну решетку и металлическую дверь, перед которой в будке за стеклом сидел охранник. Каждый раз, когда мы подходили к очередной преграде, я старался прятаться за спиной следака, благо что он был и выше меня ростом, и много шире.
Мы очутились во дворе СИЗО, и тут я понял, что до этого были цветочки, а ягодки начались только теперь. Глухой забор, по углам вышки с автоматчиками, КПП, массивные раздвижные ворота. Вот к воротам подъехала машина. Водитель протянул охраннику с автоматом свое удостоверение. Тот козырнул. Ворота отъехали в сторону.
Я увидел, что мой следак направляется к своей «восьмерке», и спросил торопливо:
— Извините, вы меня не подвезете?
— Что? — Он задумался о чем-то своем. — Конечно, садитесь.
Настало время проверить, есть ли у него под мышкой пистолет.
Он нажал на кнопку пульта дистанционного управления, «восьмерка» пискнула, открыла двери. Перед тем как сесть, я глянул на охранника на КПП, не смотрит ли он в нашу сторону, но он как раз разговаривал по телефону. Я наклонил переднее сиденье, собираясь сесть сзади.
— Садитесь вперед, — предложил мне следователь.
— Нет-нет, боюсь. Место смертника.
— Ерунда это все, — усмехнулся он.
— Ну не скажите. По мне уже один раз стреляли, когда я на этом месте сидел. Повезло. В миллиметре от головы пуля прошла.
— Ну как вам угодно. Простите, я забыл, как Вас зовут?
— Сергей.
— А по отчеству?
Что же ты медлишь, гад! Для меня каждая секунда дорога. Вот-вот какая-нибудь сволочь в СИЗО нажмет на «тревожную» кнопку!
— Просто Сергей.
— Очень приятно, Георгий Степанович.
— Я знаю, как вас зовут.
Наконец-то он сел за руль. Я, не теряя больше времени, левой рукой сделал захват, а правой скользнул под пиджак. Мне повезло — пистолет оказался в кобуре! Его лицо густо покраснело, он захрипел.
— Значит, так, я лягу, вы подъедете к КПП, предъявите удостоверение. Лишнее слово или движение, и вся обойма ваша. Я капитан спецназа. Понял? — сказал я тихо, но очень веско.
— Понял, — прохрипел он.
Я резко отпустил его шею, взвел пистолет и упер его в спинку переднего сиденья:
— Трогай!
Он завел машину, тронулся. Я нырнул на пол. Укрыться было нечем. Если охраннику на КПП придет в голову заглянуть в машину — все! Сушите весла, и на нары! Не стрелять же в них, свои все-таки!
Машина остановилась на КПП. Снизу я видел руку охранника на ремне автомата.
— До свидания, — сказал он Георгию Степановичу.
— Всего доброго.
Ворота со скрежетом поехали в сторону. Боже мой, как медленно они открывались!
Наконец машина оказалась за воротами. Когда мы отъехали метров на тридцать, я поднялся с пола.
— Что вы теперь будете делать? — спросил он, глядя на меня в зеркало.
— Заберу у вас машину и поеду в медсанбат. Кстати, где он?
— По улице до конца, потом направо мимо клуба и еще раз направо.
— Долго ехать?
— Минут пятнадцать. Глупость это все! Какая у вас была статья?
А он неплохо держится.
— Никакой статьи у меня не было. Я капитан Пастухов!
— Пастухов? — На его лице появилось любопытство. — Ты покойник, Пастухов!
— Мы с вами на брудершафт еще не пили.
— Это уже все равно. Закон мог бы тебя защитить. А так...
— Ну если вам так хочется — будем «тыкать». Давай тормози и вылезай!
Он послушно затормозил и вылез из машины.
— Отдай мне папки, они тебе все равно не нужны, — сказал он нерешительно, глядя, как я перебираюсь на водительское место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
На! Я, резко повернувшись, боднул его головой в подбородок. По-моему, конвоир даже не успел понять, что случилось, грохнулся на пол. Ничего особенного — обычный боксерский удар, только не рукой, а головой, в которой, как известно, у людей самая прочная кость.
Наручники он защелкнуть не успел. Ну что ж, сейчас они ему самому пригодятся.
Я быстро втащил его за шкирку в камеру, начал торопливо расстегивать мундир. Роста мы примерно одного, а вот в талии... Ну ничего, главное — не забыть щеки надуть...
Я приковал его наручниками к кровати и вышел из камеры.
* * *
Тюряга была по всем правилам — коридор перегорожен решеткой, за которой стоял еще один вертухай с ключами. Я надвинул фуражку поглубже и опустил голову, как бы кивая ему. Главное, чтобы он не узнал меня раньше времени.
— Леха, а козел-то где? — спросил он, вставляя длинный ключ в замок.
Я понял, что еще мгновение — и он меня раскусит, а раскусив, нажмет на «тревожную» кнопку, которая у него за спиной.
— Умер, — глухо произнес я и, резко выкинув вперед руки, схватил его за ворот через прутья решетки, с силой ударил о решетку лбом. Он охнул и повалился на пол. В следующее мгновение я уже повернул ключ в замке и, пока охраник не очухался, втащил его внутрь. Пара коротких ударов, от которых человек отключается как минимум на десять минут, и вот я уже по ту сторону решетки. Запер дверь, ключи взял с собой. Пусть у фээсбэшников будет побольше хлопот. Сказать честно, они меня своим поведением сильно разозлили!
Батюшки, еще одна решетка с охранником. Здесь, пожалуй, фокус повторить не удастся. Решетка мелкая, руки в нее не просунешь, головой о прутья не ударишь... Может, попробовать пройти в наглую? От наглости многие люди теряются. Главное — не торопиться. Как ходят вертухаи по тюрьме? Как хозяева — спокойно, уверенно.
Этот, к счастью, не задавал мне никаких вопросов, просто отпер решетку, глядя куда-то мимо меня.
Ну наконец-то. Вот и следственная часть, где нашего брата террориста полагается допрашивать. В одной из камер ждет Сергея Пастухова и мой следователь. Только я к нему не пойду.
Сколько еще кордонов впереди? Два, три, четыре? Хреновое дело — одному мне их даже в этой замечательной форме не пройти. Нужен его величество Случай!
И надо же, стоило мне об этом подумать, и случай представился: дверь одной из камер с грохотом отворилась, и из нее вышел мужик в штатском с пухлыми томами дела в руках. Высокий, толстый. Он что, в следственной камере уголовные дела изучал? Другого места ему больше нет?
— Добрый день, — сказал я ему. Судя по всему, это был следователь.
— Здрасте, — кивнул он мне приветливо.
Интересно, есть у него под мышкой кобура с пистолетом? Вообще-то он обязан сдавать оружие, перед тем как войти в следственную часть и приступить к допросу, а то, не дай бог, отберет преступник! Но сейчас он ведь никого не допрашивал, так что пушку мог и не сдать!
— Жарко — невозможно, — сказал он мне по-свойски. — Хоть в кабинете вентилятор стоит, все равно не могу! А в камере хорошо — прохладно.
Вот, оказывается, в чем дело — это он за толстыми стенами следственной камеры от жары спасается! Какой милый человек этот следователь, даже жаль его немного.
Вдвоем мы беспрепятственно миновали еще одну решетку и металлическую дверь, перед которой в будке за стеклом сидел охранник. Каждый раз, когда мы подходили к очередной преграде, я старался прятаться за спиной следака, благо что он был и выше меня ростом, и много шире.
Мы очутились во дворе СИЗО, и тут я понял, что до этого были цветочки, а ягодки начались только теперь. Глухой забор, по углам вышки с автоматчиками, КПП, массивные раздвижные ворота. Вот к воротам подъехала машина. Водитель протянул охраннику с автоматом свое удостоверение. Тот козырнул. Ворота отъехали в сторону.
Я увидел, что мой следак направляется к своей «восьмерке», и спросил торопливо:
— Извините, вы меня не подвезете?
— Что? — Он задумался о чем-то своем. — Конечно, садитесь.
Настало время проверить, есть ли у него под мышкой пистолет.
Он нажал на кнопку пульта дистанционного управления, «восьмерка» пискнула, открыла двери. Перед тем как сесть, я глянул на охранника на КПП, не смотрит ли он в нашу сторону, но он как раз разговаривал по телефону. Я наклонил переднее сиденье, собираясь сесть сзади.
— Садитесь вперед, — предложил мне следователь.
— Нет-нет, боюсь. Место смертника.
— Ерунда это все, — усмехнулся он.
— Ну не скажите. По мне уже один раз стреляли, когда я на этом месте сидел. Повезло. В миллиметре от головы пуля прошла.
— Ну как вам угодно. Простите, я забыл, как Вас зовут?
— Сергей.
— А по отчеству?
Что же ты медлишь, гад! Для меня каждая секунда дорога. Вот-вот какая-нибудь сволочь в СИЗО нажмет на «тревожную» кнопку!
— Просто Сергей.
— Очень приятно, Георгий Степанович.
— Я знаю, как вас зовут.
Наконец-то он сел за руль. Я, не теряя больше времени, левой рукой сделал захват, а правой скользнул под пиджак. Мне повезло — пистолет оказался в кобуре! Его лицо густо покраснело, он захрипел.
— Значит, так, я лягу, вы подъедете к КПП, предъявите удостоверение. Лишнее слово или движение, и вся обойма ваша. Я капитан спецназа. Понял? — сказал я тихо, но очень веско.
— Понял, — прохрипел он.
Я резко отпустил его шею, взвел пистолет и упер его в спинку переднего сиденья:
— Трогай!
Он завел машину, тронулся. Я нырнул на пол. Укрыться было нечем. Если охраннику на КПП придет в голову заглянуть в машину — все! Сушите весла, и на нары! Не стрелять же в них, свои все-таки!
Машина остановилась на КПП. Снизу я видел руку охранника на ремне автомата.
— До свидания, — сказал он Георгию Степановичу.
— Всего доброго.
Ворота со скрежетом поехали в сторону. Боже мой, как медленно они открывались!
Наконец машина оказалась за воротами. Когда мы отъехали метров на тридцать, я поднялся с пола.
— Что вы теперь будете делать? — спросил он, глядя на меня в зеркало.
— Заберу у вас машину и поеду в медсанбат. Кстати, где он?
— По улице до конца, потом направо мимо клуба и еще раз направо.
— Долго ехать?
— Минут пятнадцать. Глупость это все! Какая у вас была статья?
А он неплохо держится.
— Никакой статьи у меня не было. Я капитан Пастухов!
— Пастухов? — На его лице появилось любопытство. — Ты покойник, Пастухов!
— Мы с вами на брудершафт еще не пили.
— Это уже все равно. Закон мог бы тебя защитить. А так...
— Ну если вам так хочется — будем «тыкать». Давай тормози и вылезай!
Он послушно затормозил и вылез из машины.
— Отдай мне папки, они тебе все равно не нужны, — сказал он нерешительно, глядя, как я перебираюсь на водительское место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66