Еще немного — и набравший силу ручей сметал препятствие.
Такой вот плотиной выглядели в этот день части 15-го мехкорпуса на пути врага. Корпус с огромным напряжением еще сдерживал противника, но надолго ли у него хватит сил?
Эта мысль не давала нам покоя, и мы все время теребили командующего 6-й армией: когда же подойдут наконец части 8-го и 4-го мехкорпусов?
Хотя контрудар войск правого крыла фронта не смог развернуться в полную силу, наши соединения сумели в ходе встречных боев нанести тяжелый урон прорвавшимся вражеским частям. В результате наступление северной танковой группировки врага было к концу дня остановлено, а темп его продвижения на юге резко замедлился.
Так завязалось крупнейшее танковое сражение первого периода войны, разгоревшееся в конце июня в треугольнике Владимир-Волынский, Радзехув, Дубно и заставившее противника на Юго-Западном стратегическом направлении топтаться на месте целую неделю. В это сражение постепенно было втянуто с обеих сторон свыше полутора тысяч танков.
Западногерманские историки, рассказывая ныне о тех днях, до небес превозносят боевое мастерство фашистских войск и искусство немецкого командования, которому приписывают достижение победы над якобы превосходящими танковыми силами русских. Эти утверждения рассчитаны на простаков. Читатель смог уже убедиться, в каких невыгодных условиях оказались наши части с первых же дней войны и какими огромными преимуществами обладал агрессор. Его войска находились не только в более выгодной группировке, но и имели на направлении главного удара значительное численное превосходство, особенно в танках.
600 — 700 современным танкам четырех танковых дивизий генерала Клейста мы могли противопоставить лишь 133 танка Т-34 и КВ. Весь остальной парк 22-го и 15-го мехкорпусов состоял, как я уже говорил, из старых, изношенных, легких учебно-боевых машин типа Т-26 и БТ, значительная часть которых из-за технических неисправностей застряла по дороге к границе, фактически так и не приняв участия в сражении.
В этой сложной и тревожной обстановке нелегко было разобраться. Помню, вечером 24 июня генерал армии Жуков по прямому проводу долго и дотошно расспрашивал командующего 5-й армией об обстановке. На вопрос, как командарм оценивает ее в своей полосе, генерал Потапов доложил, что на фронте Влодава, Устилуг наступают до пяти пехотных дивизий противника с двумя тысячами танков и около двух тысяч мотоциклистов, вооруженных автоматами. Главная группировка танков противника — на фронте Дубинка, Городло; вспомогательная — в районе Дорогуска. На фронте от Устилуга до Сокаля наступают до пяти-шести пехотных и одна танковая дивизии гитлеровцев.
В этом утверждении, как потом оказалось, была существенная неточность: количество вражеских танков, действовавших на участке Влодава, Устилуг, было явно преувеличено, а на фронте Устилуг, Сокаль — преуменьшено: на самом деле здесь наступала не одна, а четыре танковые и две моторизованные дивизии.
По мнению командарма, главный удар противник наносил от Владимир-Волынского на Луцк, а вспомогательный — от Брест-Литовска на Ковель. Цель этих ударов — окружить главную группировку войск 5-й армии.
Такое предположение командарма не соответствовало действительности. Но это была не его вина. Еще 23 июня в разведсводке штаба фронта было упомянуто о движении танковых колонн противника от Брест-Литовска на юго-восток. Генерал Потапов сделал из этого сообщения вывод, что передвигающиеся от Брест-Литовска вражеские войска направляются в тыл его армии с севера. К такому выводу склонялся и Военный совет фронта. Узнав об этих данных разведки, начальник Генерального штаба потребовал от Потапова загнуть правый фланг армии на брест-литовском направлении, чтобы прочно закрыть подступы к Ковелю. На самом деле эта угроза оказалась мнимой. Ошибка стоила дорого: уделив все внимание вражеской группировке, якобы двигавшейся от Брест-Литовска на Ковель, командарм не смог своевременно разобраться в обстановке на своем левом фланге и на стыке с армией Музыченко. А именно там противник наносил главный удар.
А вообще разговор начальника Генштаба с командармом был деловым и очень конкретным. Г. К. Жуков смог ободрить Потапова, дать очень ценные советы. Когда командарм, например, пожаловался, что у танков КВ (а их у него было около тридцати) кончились бронебойные снаряды, Г. К. Жуков напомнил, что к пушкам этих машин подходят снаряды образца 1930 года, которыми стреляет наша полевая артиллерия. Надо выдать танкистам бетонобойные снаряды этого образца, и тогда КВ смогут успешно бороться с немецкими тяжелыми танками.
Подходил к концу третий день войны. Военный совет фронта обдумывал, что делать завтра: продолжать ли контрудар силами 15-го мехкорпуса генерала Карпезо или перейти к обороне до полного сосредоточения 8-го мехкорпуса и 8-й танковой дивизии 4-го мехкорпуса.
Комбриг Петухов, только что вернувшийся из войск, доложил о тяжелом положении частей Карпезо, который нуждался в немедленной поддержке, иначе танковые колонны врага сомнут его. А помочь можно было лишь немедленным нанесением новых ударов по врагу. Поэтому мы решили продолжать контрудар. В нем должны были, наряду с корпусом Карпезо, участвовать все успевшие подойти к тому времени части 4-го и 8-го мехкорпусов. Боевой приказ требовал от них в течение ночи занять исходное положение и в 7 часов утра перейти в атаку, чтобы к исходу дня разгромить танковые и пехотные части противника, выйти в район Войница, Милятын, Сокаль и соединиться с окруженными частями 87-й и 124-й стрелковых дивизий. На поддержку атакующих корпусов Военный совет фронта выделял три авиационные дивизии — все, чем мы здесь располагали. Значительные авиационные силы нацеливались против брестской механизированной группы немцев, о которой продолжала доносить наша авиаразведка. Навстречу ей с луцкого направления перебрасывался под Ковель 22-й механизированный корпус, по существу, главная ударная сила, сдерживавшая гитлеровцев, рвущихся к Луцку.
6-й и 26-й армиям, в полосах которых тоже продолжались напряженные бои, была поставлена задача контратаками удерживать противника и уничтожать его отдельные части, вклинившиеся в глубь нашей территории.
Лишь в полосе действий нашей левофланговой 12-й армии по-прежнему было спокойно. На ее фронте, как, впрочем, и на фронте 9-й армии Одесского военного округа, агрессор пока выжидал. Выжидал, как выяснилось впоследствии, момента, когда главная ударная группировка его войск, наступавшая на стыке 5-й и 6-й армий, начнет выходить в наши глубокие тылы. Видимо, в Ставке об этом замысле врага стали догадываться. Именно поэтому Москва смело пошла на резкое ослабление нашей 12-й армии, забрав в этот день у нее 17-й стрелковый и 16-й механизированный корпуса для формирования 18-й армии, которая вошла в состав создававшегося на границе с Румынией Южного фронта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154
Такой вот плотиной выглядели в этот день части 15-го мехкорпуса на пути врага. Корпус с огромным напряжением еще сдерживал противника, но надолго ли у него хватит сил?
Эта мысль не давала нам покоя, и мы все время теребили командующего 6-й армией: когда же подойдут наконец части 8-го и 4-го мехкорпусов?
Хотя контрудар войск правого крыла фронта не смог развернуться в полную силу, наши соединения сумели в ходе встречных боев нанести тяжелый урон прорвавшимся вражеским частям. В результате наступление северной танковой группировки врага было к концу дня остановлено, а темп его продвижения на юге резко замедлился.
Так завязалось крупнейшее танковое сражение первого периода войны, разгоревшееся в конце июня в треугольнике Владимир-Волынский, Радзехув, Дубно и заставившее противника на Юго-Западном стратегическом направлении топтаться на месте целую неделю. В это сражение постепенно было втянуто с обеих сторон свыше полутора тысяч танков.
Западногерманские историки, рассказывая ныне о тех днях, до небес превозносят боевое мастерство фашистских войск и искусство немецкого командования, которому приписывают достижение победы над якобы превосходящими танковыми силами русских. Эти утверждения рассчитаны на простаков. Читатель смог уже убедиться, в каких невыгодных условиях оказались наши части с первых же дней войны и какими огромными преимуществами обладал агрессор. Его войска находились не только в более выгодной группировке, но и имели на направлении главного удара значительное численное превосходство, особенно в танках.
600 — 700 современным танкам четырех танковых дивизий генерала Клейста мы могли противопоставить лишь 133 танка Т-34 и КВ. Весь остальной парк 22-го и 15-го мехкорпусов состоял, как я уже говорил, из старых, изношенных, легких учебно-боевых машин типа Т-26 и БТ, значительная часть которых из-за технических неисправностей застряла по дороге к границе, фактически так и не приняв участия в сражении.
В этой сложной и тревожной обстановке нелегко было разобраться. Помню, вечером 24 июня генерал армии Жуков по прямому проводу долго и дотошно расспрашивал командующего 5-й армией об обстановке. На вопрос, как командарм оценивает ее в своей полосе, генерал Потапов доложил, что на фронте Влодава, Устилуг наступают до пяти пехотных дивизий противника с двумя тысячами танков и около двух тысяч мотоциклистов, вооруженных автоматами. Главная группировка танков противника — на фронте Дубинка, Городло; вспомогательная — в районе Дорогуска. На фронте от Устилуга до Сокаля наступают до пяти-шести пехотных и одна танковая дивизии гитлеровцев.
В этом утверждении, как потом оказалось, была существенная неточность: количество вражеских танков, действовавших на участке Влодава, Устилуг, было явно преувеличено, а на фронте Устилуг, Сокаль — преуменьшено: на самом деле здесь наступала не одна, а четыре танковые и две моторизованные дивизии.
По мнению командарма, главный удар противник наносил от Владимир-Волынского на Луцк, а вспомогательный — от Брест-Литовска на Ковель. Цель этих ударов — окружить главную группировку войск 5-й армии.
Такое предположение командарма не соответствовало действительности. Но это была не его вина. Еще 23 июня в разведсводке штаба фронта было упомянуто о движении танковых колонн противника от Брест-Литовска на юго-восток. Генерал Потапов сделал из этого сообщения вывод, что передвигающиеся от Брест-Литовска вражеские войска направляются в тыл его армии с севера. К такому выводу склонялся и Военный совет фронта. Узнав об этих данных разведки, начальник Генерального штаба потребовал от Потапова загнуть правый фланг армии на брест-литовском направлении, чтобы прочно закрыть подступы к Ковелю. На самом деле эта угроза оказалась мнимой. Ошибка стоила дорого: уделив все внимание вражеской группировке, якобы двигавшейся от Брест-Литовска на Ковель, командарм не смог своевременно разобраться в обстановке на своем левом фланге и на стыке с армией Музыченко. А именно там противник наносил главный удар.
А вообще разговор начальника Генштаба с командармом был деловым и очень конкретным. Г. К. Жуков смог ободрить Потапова, дать очень ценные советы. Когда командарм, например, пожаловался, что у танков КВ (а их у него было около тридцати) кончились бронебойные снаряды, Г. К. Жуков напомнил, что к пушкам этих машин подходят снаряды образца 1930 года, которыми стреляет наша полевая артиллерия. Надо выдать танкистам бетонобойные снаряды этого образца, и тогда КВ смогут успешно бороться с немецкими тяжелыми танками.
Подходил к концу третий день войны. Военный совет фронта обдумывал, что делать завтра: продолжать ли контрудар силами 15-го мехкорпуса генерала Карпезо или перейти к обороне до полного сосредоточения 8-го мехкорпуса и 8-й танковой дивизии 4-го мехкорпуса.
Комбриг Петухов, только что вернувшийся из войск, доложил о тяжелом положении частей Карпезо, который нуждался в немедленной поддержке, иначе танковые колонны врага сомнут его. А помочь можно было лишь немедленным нанесением новых ударов по врагу. Поэтому мы решили продолжать контрудар. В нем должны были, наряду с корпусом Карпезо, участвовать все успевшие подойти к тому времени части 4-го и 8-го мехкорпусов. Боевой приказ требовал от них в течение ночи занять исходное положение и в 7 часов утра перейти в атаку, чтобы к исходу дня разгромить танковые и пехотные части противника, выйти в район Войница, Милятын, Сокаль и соединиться с окруженными частями 87-й и 124-й стрелковых дивизий. На поддержку атакующих корпусов Военный совет фронта выделял три авиационные дивизии — все, чем мы здесь располагали. Значительные авиационные силы нацеливались против брестской механизированной группы немцев, о которой продолжала доносить наша авиаразведка. Навстречу ей с луцкого направления перебрасывался под Ковель 22-й механизированный корпус, по существу, главная ударная сила, сдерживавшая гитлеровцев, рвущихся к Луцку.
6-й и 26-й армиям, в полосах которых тоже продолжались напряженные бои, была поставлена задача контратаками удерживать противника и уничтожать его отдельные части, вклинившиеся в глубь нашей территории.
Лишь в полосе действий нашей левофланговой 12-й армии по-прежнему было спокойно. На ее фронте, как, впрочем, и на фронте 9-й армии Одесского военного округа, агрессор пока выжидал. Выжидал, как выяснилось впоследствии, момента, когда главная ударная группировка его войск, наступавшая на стыке 5-й и 6-й армий, начнет выходить в наши глубокие тылы. Видимо, в Ставке об этом замысле врага стали догадываться. Именно поэтому Москва смело пошла на резкое ослабление нашей 12-й армии, забрав в этот день у нее 17-й стрелковый и 16-й механизированный корпуса для формирования 18-й армии, которая вошла в состав создававшегося на границе с Румынией Южного фронта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154