Слова-то какие. Ладно, убедили, искатели приключений. Но уж если у нас такие «разговоры за жизнь», скажу прямо, вы уж не обижайтесь. Вроде все, что хотел, я получил, или получу. Но вот нет в душе удовлетворения. Нет. Как будто меня обманули. Хотя я понимаю, никто меня не обманул.
Во всяком случае, пока – многозначительно добавил он.
– Не волнуйся, тебя не обманут, – ответил Патрик. И уже обращаясь к Кузнецову, сказал.
– Знаешь, Святослав, вот таких проявлений вашей души я так и не понял, сколько вас не изучал и сколько у вас не жил. Вот уж поистине, загадочная русская душа.
– Это просто, Патрик. Человек, думающий только о своем потреблении, никогда не будет доволен.
– Ошибаешься. Большинство американцев именно так и думают, но веселы и жизнерадостны.
– Но они выросли в этом изобилии! Понимаешь?! А русский человек, прорвавшись сквозь чудовищные вызовы Природы и еще более чудовищный гнет людоедского государства, вдруг получивший неплохой куш у вас, неожиданно понимает, что был достоин чего-то иного, большего.
– Не совсем понял. Объясни.
– Ладно, княжна не слушай.
– Отчего же, профессор, вы всегда так интересны.
– Ладно, но я предупреждал. Так вот, допустим, один юноша девственник мечтает о сексе, а другой спокойно трахает одноклассниц. Не красавиц, но и не дурнушек. У этого второго уже появился вкус к смене партнерш. Он умеет находить в каждой не совсем уродливой девке что-то удовлетворяющее его в конкретной ситуации. Хотя и мечтает о большем. Но большее для него постепенно просто переходит в количество оттраханных девиц.
А первый чем дальше, тем больше мечтает о красавице и запредельном наслаждении с ней. И вот он получает довольно симпатичную и бойкую в постели партнершу. Второй был бы от такой находки весьма доволен. Но первому этого мало. Он в мыслях поднял планку так высоко, что его уже просто не может удовлетворить никто.
Как, понятная аналогия?
– Вполне, – сказал Патрик.
А Тамара с интересом посмотрела на профессора и спросила
– А кто же тогда вы, со своими соратниками?
– А мы с самого начала не мечтали о девках. Даст, хорошо, не даст, хуже, но переживем.
– Почему же так, вы что маньяки?
– Нет, просто мы фанатики чего-нибудь иного – спорта, самолетов, полетов в космос, покорения Антарктиды, поисков НЛО или библиотеки Грозного. Но главное, помимо всего этого мы фанатики справедливости и мести. Мести всем, кто делал и делает нашу жизнь в нашей суровой стране еще тяжелее и паскуднее. И кто мешает нам реализовать свою мечту.
– Но таких как вы не может быть большинство!
– А мы и не большинство. Но западной цивилизации, белому миру нужны именно мы. Своих таких у них уже мало. А развитие без таких невозможно.
– А остальные?!
– Где, у нас или у них?
– Да у нас же, у нас.
– Не знаю. Не думал. Но, во всяком случае, на судьбу таких, как коллеги господина Мыльникова или этой спецназовской гориллы нам наплевать.
– Зря, Святослав, зря, – сказал Патрик. – Он нам так много интересного рассказал. Как только понял, что попадет под программу защиты свидетелей, и узнал, что это. Так что нужны нам такие, нужны. Теперь у нас столько материалов о международной деятельности его бывших коллег, что это просто бомба. Конечно, не такая как библиотека Грозного, но бомба.
Кстати, и эту библиотеку, и нас они должны были уничтожить.
– Как?! – удивился дотоле отчужденно молчавший Мыльников. – А библиотеку-то почему?
– Ты нам так и не поверил, Сеня, а зря. Не нужна византийским попам эта библиотека. Им спокойнее быть уверенными, что ее нет, – ответила Тамара.
– И за сколько же они нас взялись кокнуть? – спросил Мыльников.
– Вот вопрос российского знатока нравов! – засмеялся Кузнецов.
– За десять тысяч на брата. А шефу тридцать.
– Как низко они нас оценили!
– На том и просчитались, – заметил Патрик. И добавил после паузы, – к нашему счастью.
Берег Кипра быстро приближался. Все уже собирались расходиться, но тут Патрик вдруг резко обернулся к Мыльникову.
– Господин Мыльников, вы не хотите меня о чем-то спросить?
Патрик говорил с предельной холодностью, вдруг перейдя в разговоре с бывшим подполковником на «вы».
– О чем? – остановился и недоуменно повернулся к нему Семен.
Остальные тоже остановились, с интересом прислушиваясь. Ибо Патрик говорил громко, как бы нарочно привлекая внимание присутствующих.
– Ну, например, почему вы должны получить здесь пять, а не четыре с половиной миллионов долларов. Вы же получили уже в Киеве аванс в размере полумиллиона. А общая сумма наших обязательств перед вами составляет пять миллионов.
– Я и не рассчитывал, что вы себя обсчитаете, сказанное вами просто подразумевалось.
– Вы проницательны.
– Патрик, разве это так важно? – спросила Тамара.
– Важно, княжна. Мы просили вас в Киеве не подводить нас, и проверить ваши карточки в том банке, который мы вам порекомендовали.
– Мы так и поступили.
– Вы да. А господин Мыльников нам не поверил. И пошел в еще один банк. А там его заметили, ибо он числился похищенным, и его искали. После этого нас всех вычислили. И вели до самого Верхнего Рогачика. Где только смелые и согласованные действия всех нас спасли от провала.
– Когда вы это узнали Патрик?
– Уже после нападения на нас в Черном море. Мне по радио передали эту информацию, которую СБУ выжало из тех, кто пытался нас захватить на Каховском водохранилище и попался на этом. Как профессионал сыска, вы понимаете, господин Мыльников, какой опасности мы подверглись из-за вашей жадности и недоверчивости.
– Вы хотите на этом основании лишить меня моего заслуженного гонорара? – хмуро спросил он.
Тамара закусила губу, сдерживая резкость, готовую сорваться с ее уст.
– Нет, мы держим слово. Тем более, что на этом настаивает господин Кузнецов. Но я просто хочу обратить ваше внимание на еще один момент. Не было бы всего этого, вполне возможно, что мы бы избежали инцидента в Черном море. А в этом приключении был один маленький нюанс. Восстанавливая события, проводя, как у вас говорят, разбор полетов, я убедился, что только мое появление в определенный момент спасло жизнь княжны.
Если бы она погибла, это было бы в значительной мере на вашей совести.
– Все это слишком умозрительно. А вот ранее я совершенно реально спас жизнь княжны, прикрыв ее собой. О чем вы, наверняка, знаете из рассказов господина Кузнецова. И не только его.
– Да, господин Мыльников. Вы правы. Но мы все стали невольными свидетелями вашей семейной сцены в присутствии посторонних. И это дает нам права на некоторые комментарии. Тем более, что княжна наш соратник, судьба которого нам не безразлична.
Так вот, господин Мыльников, я считаю, что в ваших взаимных личных расчетах княжна вправе списать с вас изрядную долю ее морального долга вам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107