Она никогда не могла удержаться, если рядом кто-нибудь плакал.
— Дорогая моя, что? Что случилось?
Но Марион лишь повторяла:
— Все будет хорошо, Флора. Все будет хорошо. Хилари говорит, все будет хорошо.
На другом конце линии Хилари бросилась Генри на шею прямо в телефонной будке на виду чуть ли не всей гостиницы.
— Генри! Она даже ничего не сказала! Ока просто не могла говорить! Генри, я сейчас расплачусь!
— Ты не можешь расплакаться прямо здесь.
— Могу. Я уже начинаю.
— Нет, не можешь!
Комната отдыха оказалась занята. По обе стороны от камина вязали что-то две пожилые дамы. А когда Генри и Хилари отыскали наконец пустующее помещение, ей уже расхотелось плакать. Она спряталась в руках Генри и потерлась затылком о его подбородок.
— Ты должен меня любить. Жутко любить! Сильно-сильно-сильно! Ты ведь так меня любишь, да?
Генри ответил утвердительно.
— Потому что, если бы такое случилось с нами… Ой, нет, милый, с нами такого никогда бы не случилось, правда?
— В убийстве меня пока точно еще никто не обвинял.
— Но мы ведь можем расстаться. Поссориться и расстаться. Мы ведь уже едва это не сделали! Я думала, что никогда тебя больше не увижу. Я была в этом уверена! Мое сердце чуть не разорвалось от горя!
— Ну и глупо, — сказал Генри, обнимая ее.
— Вовсе нет!
— Ужасно глупо.
— Но почему?
Генри сформулировал.
— Потому что мы неразлучны, — сказал он.
Эпилог
Небольшая кондитерская на углу Вест-Лихем-стрит была заполнена до отказа. Все столики были заняты, и особенно — угловой, на котором, помимо традиционного чая и вазочки с хрустящим печеньем, размещались еще два огромных клубка шерсти, ощетинившиеся воткнутыми в них спицами, и недовязанная нежно-голубая детская шапочка.
Мисс Силвер только что закончила свой рассказ и теперь удивленно рассматривала спицу, которой, сама этого не замечая, вот уже пять минут оживленно размахивала, петлю за петлей набрасывая на нить повествования самые волнующие моменты дела Эвертона. Она деликатно кашлянула и, поспешно воткнув спицу в клубок, подняла глаза на свою собеседницу. Впечатление было такое, словно она посмотрелась в зеркало — только вот цвета в отражении было чуть больше: в глаза как будто капнули бледно-голубой краски, а по щекам размазали легкий румянец.
Последнее, впрочем, объяснялось просто. Жизнь в крошечной деревеньке Сент-Мэри-мид, откуда и приехала мисс Марпл, старинная подруга мисс Силвер, была не в пример здоровее лондонской. Никто не знал, как давно и где именно познакомились эти достойные дамы. Злые языки утверждали, правда, что в молодости они были влюблены в одного и того же — исключительно достойного — молодого человека. Поскольку обе они так никогда и не вышли замуж, любовь эта, очевидно, осталась безответной в обоих случаях. А общее горе, как известно, сближает.
Совершенно естественно поэтому, что, оказавшись случайно в Лондоне, мисс Марпл просто не могла не навестить свою старую знакомую, а та — не рассказать ей о последнем своем успешно раскрытом деле, а именно деле Эвертона. Рассказ, начатый в обычной для мисс Силвер сдержанной и бесстрастной манере, как-то незаметно для нее наполнился по мере развития красками и эмоциями, захватив обеих леди настолько, что чай в их чашках совершенно остыл, печенье осталось нетронутым, а к детской нежноголубой шапочке не прибавилось ни ряда.
Мисс Силвер удивленно посмотрела на спицу, кашлянула и поспешно воткнула ее в клубок. Мисс Марпл вздрогнула, будто очнувшись.
— Просто замечательно, — сказала она. — Дорогая, у тебя есть все основания собой гордиться.
Мисс Силвер слегка порозовела от удовольствия.
— Жаль только, они не догадались обратиться ко мне раньше.
— Почему жаль?
— Ну как же! — искренне удивилась мисс Силвер. — Тогда, возможно, Джеффри Грею не пришлось бы просидеть полтора года в тюрьме. Только представь! Такой молодой человек…
Мисс Марпл как-то странно посмотрела на свою подругу.
— Может быть, я и не права, — проговорила она, — но мне всегда казалось, что не бывает наказания без вины.
— Ты это о чем, дорогая? — с некоторой тревогой осведомилась мисс Силвер.
— Ну как же! — мило улыбнулась ей мисс Марпл. — Если я все правильно поняла… Хотя, возможно, как раз в этом и дело. Давай-ка я расскажу тебе, как мне это все представляется, а ты, если что, поправишь.
Мисс Силвер кивнула.
— Так вот, — начала мисс Марпл. — У мистера Джеймса Эвертона было три племянника: Джеффри, Берти и Фрэнк, но любил он только первого, а к остальным двум относился в разной мере прохладно. Все его состояние, разумеется, должен был унаследовать Джеффри. И вот Берти неожиданно узнает о каком-то должностном преступлении, совершенном мистером Эвертоном, и шантажом добивается изменения завещания в свою пользу. После чего убивает своего дядю, ловко сфальсифицировав собственное алиби, и благополучно вступает во владение наследством, а Джеффри Грей отправляется вместо него в тюрьму. Я ничего не упустила, дорогая?
— Нет. Только в действительности это выглядело несколько запутаннее, — с легкой досадой проговорила мисс Силвер.
— Разумеется. Но, должна заметить, некоторая путаница присутствует и сейчас. Ты когда-нибудь задавалась вопросом, как именно Берти Эвертон узнал о должностном преступлении своего дяди? Ведь, насколько я понимаю, он не только не общался с ним долгие годы, но и жил в другом городе.
Мисс Силвер кашлянула.
— Ты хочешь сказать…
— Ну, конечно. Согласись, что о таких вещах не рассказывают первому встречному. Собственно говоря, о них вообще никому не рассказывают. И я сильно сомневаюсь, чтобы кто-то, например Альфред Мерсер, мог узнать об этом случайно. Иными словами, знать об этом мог лишь один человек, а именно тот, которого мистер Эвертон выручил. И можно с уверенностью сказать, что этот человек был ему очень и очень дорог.
В глазах мисс Силвер появился подозрительный блеск.
— И в то же время, — безмятежно продолжала мисс Марпл, — этот человек был хорошо знаком с Берти Эвертоном. Настолько хорошо, что счел возможным, не опасаясь последствий, рассказать ему и о собственной промашке, и о том, как мистер Джеймс Эвертон ее исправил. Иными словами, это должен был быть человек, находящийся в очень близких, я бы даже сказала родственных, отношениях и с Берти Эвертоном, и с его дядей Джеймсом. Ты знаешь много таких людей, дорогая? Учитывая, какого мнения Джеймс Эвертон был о Фрэнке.
Мисс Силвер сокрушенно покачала головой.
— Бог мой! Джеффри Грей! Но как же?
Мисс Марпл пожала плечами.
— Молодость, моя дорогая. В молодости всем нужны деньги. И, к сожалению, не у всех они есть. На самом деле я не думаю, чтобы Джеффри Грей совершил что-то уж очень серьезное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
— Дорогая моя, что? Что случилось?
Но Марион лишь повторяла:
— Все будет хорошо, Флора. Все будет хорошо. Хилари говорит, все будет хорошо.
На другом конце линии Хилари бросилась Генри на шею прямо в телефонной будке на виду чуть ли не всей гостиницы.
— Генри! Она даже ничего не сказала! Ока просто не могла говорить! Генри, я сейчас расплачусь!
— Ты не можешь расплакаться прямо здесь.
— Могу. Я уже начинаю.
— Нет, не можешь!
Комната отдыха оказалась занята. По обе стороны от камина вязали что-то две пожилые дамы. А когда Генри и Хилари отыскали наконец пустующее помещение, ей уже расхотелось плакать. Она спряталась в руках Генри и потерлась затылком о его подбородок.
— Ты должен меня любить. Жутко любить! Сильно-сильно-сильно! Ты ведь так меня любишь, да?
Генри ответил утвердительно.
— Потому что, если бы такое случилось с нами… Ой, нет, милый, с нами такого никогда бы не случилось, правда?
— В убийстве меня пока точно еще никто не обвинял.
— Но мы ведь можем расстаться. Поссориться и расстаться. Мы ведь уже едва это не сделали! Я думала, что никогда тебя больше не увижу. Я была в этом уверена! Мое сердце чуть не разорвалось от горя!
— Ну и глупо, — сказал Генри, обнимая ее.
— Вовсе нет!
— Ужасно глупо.
— Но почему?
Генри сформулировал.
— Потому что мы неразлучны, — сказал он.
Эпилог
Небольшая кондитерская на углу Вест-Лихем-стрит была заполнена до отказа. Все столики были заняты, и особенно — угловой, на котором, помимо традиционного чая и вазочки с хрустящим печеньем, размещались еще два огромных клубка шерсти, ощетинившиеся воткнутыми в них спицами, и недовязанная нежно-голубая детская шапочка.
Мисс Силвер только что закончила свой рассказ и теперь удивленно рассматривала спицу, которой, сама этого не замечая, вот уже пять минут оживленно размахивала, петлю за петлей набрасывая на нить повествования самые волнующие моменты дела Эвертона. Она деликатно кашлянула и, поспешно воткнув спицу в клубок, подняла глаза на свою собеседницу. Впечатление было такое, словно она посмотрелась в зеркало — только вот цвета в отражении было чуть больше: в глаза как будто капнули бледно-голубой краски, а по щекам размазали легкий румянец.
Последнее, впрочем, объяснялось просто. Жизнь в крошечной деревеньке Сент-Мэри-мид, откуда и приехала мисс Марпл, старинная подруга мисс Силвер, была не в пример здоровее лондонской. Никто не знал, как давно и где именно познакомились эти достойные дамы. Злые языки утверждали, правда, что в молодости они были влюблены в одного и того же — исключительно достойного — молодого человека. Поскольку обе они так никогда и не вышли замуж, любовь эта, очевидно, осталась безответной в обоих случаях. А общее горе, как известно, сближает.
Совершенно естественно поэтому, что, оказавшись случайно в Лондоне, мисс Марпл просто не могла не навестить свою старую знакомую, а та — не рассказать ей о последнем своем успешно раскрытом деле, а именно деле Эвертона. Рассказ, начатый в обычной для мисс Силвер сдержанной и бесстрастной манере, как-то незаметно для нее наполнился по мере развития красками и эмоциями, захватив обеих леди настолько, что чай в их чашках совершенно остыл, печенье осталось нетронутым, а к детской нежноголубой шапочке не прибавилось ни ряда.
Мисс Силвер удивленно посмотрела на спицу, кашлянула и поспешно воткнула ее в клубок. Мисс Марпл вздрогнула, будто очнувшись.
— Просто замечательно, — сказала она. — Дорогая, у тебя есть все основания собой гордиться.
Мисс Силвер слегка порозовела от удовольствия.
— Жаль только, они не догадались обратиться ко мне раньше.
— Почему жаль?
— Ну как же! — искренне удивилась мисс Силвер. — Тогда, возможно, Джеффри Грею не пришлось бы просидеть полтора года в тюрьме. Только представь! Такой молодой человек…
Мисс Марпл как-то странно посмотрела на свою подругу.
— Может быть, я и не права, — проговорила она, — но мне всегда казалось, что не бывает наказания без вины.
— Ты это о чем, дорогая? — с некоторой тревогой осведомилась мисс Силвер.
— Ну как же! — мило улыбнулась ей мисс Марпл. — Если я все правильно поняла… Хотя, возможно, как раз в этом и дело. Давай-ка я расскажу тебе, как мне это все представляется, а ты, если что, поправишь.
Мисс Силвер кивнула.
— Так вот, — начала мисс Марпл. — У мистера Джеймса Эвертона было три племянника: Джеффри, Берти и Фрэнк, но любил он только первого, а к остальным двум относился в разной мере прохладно. Все его состояние, разумеется, должен был унаследовать Джеффри. И вот Берти неожиданно узнает о каком-то должностном преступлении, совершенном мистером Эвертоном, и шантажом добивается изменения завещания в свою пользу. После чего убивает своего дядю, ловко сфальсифицировав собственное алиби, и благополучно вступает во владение наследством, а Джеффри Грей отправляется вместо него в тюрьму. Я ничего не упустила, дорогая?
— Нет. Только в действительности это выглядело несколько запутаннее, — с легкой досадой проговорила мисс Силвер.
— Разумеется. Но, должна заметить, некоторая путаница присутствует и сейчас. Ты когда-нибудь задавалась вопросом, как именно Берти Эвертон узнал о должностном преступлении своего дяди? Ведь, насколько я понимаю, он не только не общался с ним долгие годы, но и жил в другом городе.
Мисс Силвер кашлянула.
— Ты хочешь сказать…
— Ну, конечно. Согласись, что о таких вещах не рассказывают первому встречному. Собственно говоря, о них вообще никому не рассказывают. И я сильно сомневаюсь, чтобы кто-то, например Альфред Мерсер, мог узнать об этом случайно. Иными словами, знать об этом мог лишь один человек, а именно тот, которого мистер Эвертон выручил. И можно с уверенностью сказать, что этот человек был ему очень и очень дорог.
В глазах мисс Силвер появился подозрительный блеск.
— И в то же время, — безмятежно продолжала мисс Марпл, — этот человек был хорошо знаком с Берти Эвертоном. Настолько хорошо, что счел возможным, не опасаясь последствий, рассказать ему и о собственной промашке, и о том, как мистер Джеймс Эвертон ее исправил. Иными словами, это должен был быть человек, находящийся в очень близких, я бы даже сказала родственных, отношениях и с Берти Эвертоном, и с его дядей Джеймсом. Ты знаешь много таких людей, дорогая? Учитывая, какого мнения Джеймс Эвертон был о Фрэнке.
Мисс Силвер сокрушенно покачала головой.
— Бог мой! Джеффри Грей! Но как же?
Мисс Марпл пожала плечами.
— Молодость, моя дорогая. В молодости всем нужны деньги. И, к сожалению, не у всех они есть. На самом деле я не думаю, чтобы Джеффри Грей совершил что-то уж очень серьезное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67