И вдруг до моего слуха долетел сдавленный шепот:
– Ситт-Хаким... Ох, Ситт-Хаким, кажется, вы пробили мне череп.
Знакомый голос! Дрожащей рукой я убрала с лица своей жертвы белую ткань и узнала Селима, сына Абдуллы, любимца всего семейства. А я пробила ему череп... Теперь и у меня подкосились ноги.
– Какого черта тебя сюда занесло. Селим? Нет, можешь не отвечать. Тебя подослал Эмерсон! Ты приехал в одном с нами поезде, но в другом вагоне, и шпионишь за мной с той минуты, как мы с Эмерсоном расстались у здания полиции!
– Не шпионю, госпожа, – не согласился юноша. – Я вас охраняю! Отец Проклятий дал мне почетное поручение, а я его не выполнил. Я опозорен! Сердце мое разбито вместе с головой! Я умираю, госпожа. Проститесь за меня с Отцом Проклятий, с моим достойным родителем, с братьями Али и Хасаном и с...
Я подала ему руку и заставила встать:
– Хватит, Селим! Ты не ранен, силу моего могучего удара смягчил тюрбан. Надеюсь, я даже не рассекла тебе кожу. Дай-ка посмотреть...
На макушке у Селима действительно не было ничего, кроме зреющей на глазах шишки. Я достала из своей походной аптечки мазь и бинт и перевязала Селиму голову, прежде чем снова водрузить на нее тюрбан. Грегсон наблюдал за нами молча, без всякого выражения на лице.
– Прошу меня извинить, мистер Грегсон, – сказала я. – Можно идти дальше. Вы не возражаете, если Селим будет нас сопровождать, или лучше его отослать?
Грегсон не торопился отвечать. Зато Селим сразу издал испуганный крик:
– Не прогоняйте меня, госпожа! Я не могу вернуться к Отцу Проклятий без вас. Лучше бежать куда глаза глядят! Лучше поступить в армию, лучше выпить яду и умереть!
– Тихо! – шикнула я на него. – Что скажете, мистер Грегсон?
– Боюсь, мы слишком задержались и теперь встреча не состоится, – молвил Грегсон. – Так что можете сами отвести своего плаксивого стража к хозяину.
– Пожалуйста, госпожа, сделайте, как предлагает господин! – Селим, действительно ливший горючие слезы, схватил меня за руку. – Господин Эмерсон проклянет меня, душу вынет... Идемте вместе, не то я вырежу себе язык, чтобы не пришлось признаваться в неудаче! Лучше выколоть себе глаза, чтобы не видеть его страшного гнева. Да я...
– Боже, какие ужасы! – не выдержала я. – Это безнадежно, мистер Грегсон. Может быть, пойдете со мной? Заодно познакомитесь с моим мужем. Он с удовольствием выслушает все, что вы сможете ему рассказать.
– Не сегодня, – ответил Грегсон тихо. – Если я потороплюсь, то еще застану человека, о котором говорил, и условлюсь о новой встрече. Возможно, даже уговорю его согласиться, чтобы к нам присоединился профессор.
– Это было бы замечательно! – воодушевилась я. – Как вы нас предупредите?
– Отправлю к вам гонца. Если у вас появятся новости, оставьте для меня записку в «Шепарде». Я заглядываю туда почти каждый день за почтой.
– Договорились. – Я протянула ему руку, и Грегсон сжал ее обеими руками – белыми, ухоженными, с длинными и сильными пальцами, но натруженными ладонями, как и подобает джентльмену, не чурающемуся работы.
– До скорой встречи!
– И я на это надеюсь. Не терпится познакомить вас с мужем!
– Буду рад. До свидания.
Он быстро зашагал прочь и скоро исчез за углом. Пришлось мне возвращаться несолоно хлебавши, в сопровождении хнычущего Селима.
Но чтобы найти дорогу назад, нам обоим пришлось сосредоточиться. По пути в Старый город я не обращала внимания на повороты и зигзаги, так как надеялась, что Грегсон проводит меня обратно, а Селим так усердно выполнял поручение Эмерсона не терять меня из виду, что вообще не понял, где очутился. В конце концов я начала узнавать улицы и поняла, что до района, где располагается кафе «Ориенталь», уже рукой подать. Остановив коляску, я приказала Селиму сесть рядом.
– Значит, так. Селим. Не хочу портить твои отношения с профессором, но это неминуемо произойдет, если мы ему расскажем, как все было.
Юноша вскинул голову.
– О, госпожа, – проговорил он дрожащим голосом, – как вы прикажете, так я и сделаю.
– Учти, я никогда не вру профессору. – Видя растерянность Селима, я продолжала: – Однако ничто нам не мешает немного отклониться от истины. Все равно придется объяснять, откуда у тебя такая здоровенная шишка...
– Я могу снять повязку, госпожа, – предложил Селим. – Вы не поскупились на бинты. Мне столько не надо.
– Нет, пусть все остается как есть. У меня другое предложение. Ты расскажешь профессору Эмерсону все, но только до момента, когда я тебя обнаружила. Потом на тебя якобы кто-то напал и ударил по голове тяжелым предметом...
– Так оно и было, – согласился честный малый.
– Конечно. Не стану же я учить тебя лжи! Просто не называй имени чудовища. Пусть профессор думает, что это был обычный грабитель. Я прибежала на шум, и злодей унес ноги.
– Спасибо, госпожа! – зачем-то сказал Селим.
– Из-за твоей раны я решила проводить тебя обратно, – продолжала я фантазировать. – Ведь после удара у тебя кружится голова, правда? Хотя бы чуть-чуть, но кружится... Если профессор начнет задавать неприятные вопросы, скажи, что ничего не помнишь.
Нежно-карие глаза юноши восхищенно сияли.
– Госпожа, вы мой отец и моя мать в одном лице! Добрейшая и мудрейшая из всех женщин!
– Гм... А что, твои родители тоже учат тебя вра... Впрочем, неважно. Главное, ты отлично знаешь, как я ненавижу лесть. Совершенно не обязательно превозносить меня до небес. Просто сделай, как я велю, – и все обойдется. А сейчас можешь закрыть глаза и откинуться на подушки. Знаешь, что такое обморок? Молодец! Вот и гостиница. А вот и Эмерсон. Вылетел из дверей – как они только удержались на петлях? – и мчится нам навстречу...
Селим вовремя издал душераздирающий стон, благодаря чему Эмерсон позабыл о заготовленном выговоре.
– Час от часу не легче! – Он заглянул в коляску. – Что случилось? Он хотя бы жив? Селим, мальчик мой...
– Жив, но, кажется, умираю, – простонал мой талантливый ученик. – Досточтимый Отец Проклятий, передайте моему папаше, братьям Али и Хасану, а еще...
Я кольнула умирающего зонтиком, чтобы не перебарщивал. Селим вздрогнул и сел.
– Кажется, я уже не умираю. Кажется, я поправляюсь.
Эмерсон залез в коляску и захлопнул дверцу.
– На вокзал! – приказал он кучеру.
– Разве тебе не интересно, что... – попробовала я возразить.
– Очень интересно, Пибоди! Расскажешь по дороге. Если не терять времени, то можно успеть на дневной экспресс.
Рывок – и он оставил Селима без тюрбана. Юноша вскрикнул от неожиданности.
– Узнаю твою руку, Пибоди. Фунт перевязочных материалов на одну каплю крови. Выкладывай!
Рассказ получился долгим, потому что начать пришлось со встречи с Грегсоном. К тому же Эмерсон беспрестанно меня перебивал.
– Ты совсем лишилась рассудка, Пибоди!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80