Не как средоточием власти – власть ощущаешь, идя по длинным, голым коридорам Пентагона, – а красотой здания, его историей. Здесь могли обитать последние сукины дети, как и случалось не раз, но старый особняк становился лишь все безмятежнее, зная, что они уйдут, а он останется.
Такие сентиментальные мысли роились в голове Нортона, когда он вошел в Западное крыло, но, подойдя к кабинету Мерфи, он отогнал их, зная, что входить к Мерфи в сентиментальном настроении нельзя. Мерфи тоже был сукин сын (но наш сукин сын, говорили его защитники), единственной его страстью в жизни было содействие интересам Чарлза Уитмора. Даже попасть к нему в кабинет считалось знаком особого расположения. Нортон позвонил миссис Холл, седовласой, похожей на бабушку секретарше Мерфи, она справилась у Нортона, здоров ли он, не женился ли и тут же назначила время встречи, даже не спросив о сути дела. Все оказалось так легко, что, несмотря на подозрительность, Нортон был польщен.
Миссис Холл приветствовала Нортона, словно сына, которого давно не видала, сказала, что босс немедленно его примет, однако проводила в маленькую приемную. Нортон сел и, взяв свежий номер «Тайм», приготовился ждать первый час без жалоб. Спокойствие – это половина победы. Не прошло и десяти минут, как ворвался Ник Гальяно.
– Бен, черт тебя побери, как жизнь, старина? – зарычал он и так стиснул Нортона в объятиях, что у него перехватило дыхание.
Нортон высвободился и попытался изобразить, что рад встрече. Он всегда ладил с Ником – а находясь в мире Уитмора, ладить с ним следовало, – хотя недолюбливал его и не доверял ему. Трудно сказать отчего, но Ник был там самым приветливым. В политику он не лез и был доволен своим положением придворного шута, партнера в гольфе, собутыльника, а может быть, и тем, что являлся постоянным напоминанием о бурном прошлом Уитмора.
– Как жизнь? – повторил Нортон. – Все в порядке, Ник. Вернее, было в порядке, пока история с Донной не пришибла меня. Простоватое лицо Ника помрачнело.
– Она пришибла нас всех, Бен, – сказал он. – Придавила, будто тонна кирпичей. Я ни разу не видел босса таким потрясенным. Говорит, что если бы он мог добраться до убийцы… – Ник умолк и, казалось, овладел собой. – Ты к Эду?
– К нему.
– Что, собираешься опять работать у босса?
– Нет, нет, Ник, хочу поговорить с Эдом о Донне. Я думал, что, если мы сравним наблюдения, может кое-что проясниться.
Ник подошел вплотную к Нортону и негромко сказал доверительным тоном:
– Знаешь, кто это, а?
Нортон был поражен.
– Нет, не знаю.
– Какой-нибудь черномазый, – злобно сказал Ник. – Ходят по улицам, будто хозяева, высматривают, какой бы дом ограбить. И если ты окажешься дома, тем хуже для тебя. Знаешь, что я хочу сделать?
– Что?
– Буду наблюдать за тем домом. Просто крутиться поблизости. Я уверен, что этот гад должен вернуться. Они всегда возвращаются. А когда явится, я выколочу из него правду.
Такая горячность насторожила Нортона. Он не думал, что решением проблемы окажется Ник Гальяно, избивающий негров на Вольта-плейс. Но слова Ника не всегда следовало принимать всерьез.
– Бен, мистер Мерфи ждет, – объявила с порога миссис Холл. Ник Гальяно внезапно стиснул руку Нортона.
– Давай держаться вместе, дружище, – сказал он. – Идет?
– Конечно, Ник, – ответил Нортон; он не знал, на что соглашается, но знал, что с Ником лучше соглашаться. Потом пошел за миссис Холл к кабинету Мерфи. «Приближаюсь на один шаг к трону», – подумал он.
Мерфи не улыбнулся навстречу, правда, Нортон за все годы знакомства видел его улыбку лишь раз, когда сенатор – соперник Уитмора сломал на лыжне обе ноги.
– Садись, Бен, – сказал Мерфи, в его устах это было сердечным приветствием. – Все еще работаешь в фирме Стоуна?
– Да, – сказал Нортон.
– Хитрющий он тип.
– Фирма у него хорошая, – неуверенно запротестовал Нортон. – Если все пойдет гладко…
– Переходи к нам, – перебил его Мерфи. – Могу подыскать место.
Предложение застигло Нортона врасплох; сразу же вернулись прежние искушения, соблазн власти, почти неодолимое желание подняться на вершину. Что мог предложить ему Мерфи? Должность помощника министра юстиции? Особого советника президента? Мысли его заметались: потрудись хорошенько при первой администрации, и кто знает, какая награда ждет тебя при второй? Может, даже удастся стать членом кабинета?
Нортон спохватился, вспомнил, зачем он здесь, и отбросил фантазии.
– Мне не нужна работа, Эд. Я хотел поговорить с тобой о Донне. Случай совсем непонятный. Я думал, ты сможешь ответить на несколько вопросов.
Мерфи отхлебнул кофе, не сводя с Нортона глаз.
– Случай ужасный, – сказал он. – Босс рвет и мечет. Да и все мы. Я поручил одному парню следить за ходом расследования. Может, тебе поговорить с ним?
Нортон понял, что близится конец разговора. Если не взяться за дело всерьез, Мерфи выставит его через полминуты.
– Минутку, Эд. Кое-что я хочу спросить у тебя.
– Спрашивай.
– Что делала Донна в Вашингтоне? И почему остановилась в доме Филдса?
– Что делала в Вашингтоне, не знаю. А кто говорит, что этот дом принадлежит Филдсу?
– Я узнал из надежного источника, что Филдс либо купил этот дом, либо снимает.
Мерфи нахмурился в подтверждение.
– Мы тоже слышали это. Но зачем она приезжала, я не знаю. Спроси у Филдса.
– Ты не говорил с ним?
– С какой стати? Смазливый актеришка, крутился здесь во время избирательной кампании. Меня не интересует, кому он сдает свои дома.
– Эд, обращалась к тебе Донна насчет работы? Не ради этого она приехала?
– Нет.
– Давно ты видел ее в последний раз?
Мерфи сделал вид, что задумался.
– Она оставила нас перед самым съездом, так? В начале июля? Мы устроили ей прощальную вечеринку. С тех пор я ее не видел. Нортон был ошеломлен не столько ложью, сколько ее легкостью.
– Эд, один человек сказал мне, что на прошлой неделе видел тебя с Донной в Джорджтауне.
– Кто он?
– Неважно.
– Кто бы он ни был, это ложь.
– Это Фил Росс. Зачем ему лгать?
– Он ошибся. Обознался.
Нортон сомневался в этом. Но ему хотелось задать еще один вопрос, пока была такая возможность.
– Эд, а давно он виделся с ней? – Машинально Нортон указал большим пальцем на соседний кабинет.
– Босс? Как и я, на прощальной вечеринке.
– То есть он порвал с ней отношения, и они больше не виделись, так?
– Какие отношения? О чем ты говоришь?
– Эд, у них была связь примерно с рождества и до конца весны. Я знаю. Не нужно водить меня за нос.
– Ничего ты не знаешь, приятель. У тебя слишком живое воображение.
– Эд, я жил с ней. Она сказала мне.
– Значит, у нее было слишком живое воображение.
Нортон вскочил.
– Слушай, ты, гад…
Мерфи тоже вскочил, они сверкали друг на друга глазами через стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Такие сентиментальные мысли роились в голове Нортона, когда он вошел в Западное крыло, но, подойдя к кабинету Мерфи, он отогнал их, зная, что входить к Мерфи в сентиментальном настроении нельзя. Мерфи тоже был сукин сын (но наш сукин сын, говорили его защитники), единственной его страстью в жизни было содействие интересам Чарлза Уитмора. Даже попасть к нему в кабинет считалось знаком особого расположения. Нортон позвонил миссис Холл, седовласой, похожей на бабушку секретарше Мерфи, она справилась у Нортона, здоров ли он, не женился ли и тут же назначила время встречи, даже не спросив о сути дела. Все оказалось так легко, что, несмотря на подозрительность, Нортон был польщен.
Миссис Холл приветствовала Нортона, словно сына, которого давно не видала, сказала, что босс немедленно его примет, однако проводила в маленькую приемную. Нортон сел и, взяв свежий номер «Тайм», приготовился ждать первый час без жалоб. Спокойствие – это половина победы. Не прошло и десяти минут, как ворвался Ник Гальяно.
– Бен, черт тебя побери, как жизнь, старина? – зарычал он и так стиснул Нортона в объятиях, что у него перехватило дыхание.
Нортон высвободился и попытался изобразить, что рад встрече. Он всегда ладил с Ником – а находясь в мире Уитмора, ладить с ним следовало, – хотя недолюбливал его и не доверял ему. Трудно сказать отчего, но Ник был там самым приветливым. В политику он не лез и был доволен своим положением придворного шута, партнера в гольфе, собутыльника, а может быть, и тем, что являлся постоянным напоминанием о бурном прошлом Уитмора.
– Как жизнь? – повторил Нортон. – Все в порядке, Ник. Вернее, было в порядке, пока история с Донной не пришибла меня. Простоватое лицо Ника помрачнело.
– Она пришибла нас всех, Бен, – сказал он. – Придавила, будто тонна кирпичей. Я ни разу не видел босса таким потрясенным. Говорит, что если бы он мог добраться до убийцы… – Ник умолк и, казалось, овладел собой. – Ты к Эду?
– К нему.
– Что, собираешься опять работать у босса?
– Нет, нет, Ник, хочу поговорить с Эдом о Донне. Я думал, что, если мы сравним наблюдения, может кое-что проясниться.
Ник подошел вплотную к Нортону и негромко сказал доверительным тоном:
– Знаешь, кто это, а?
Нортон был поражен.
– Нет, не знаю.
– Какой-нибудь черномазый, – злобно сказал Ник. – Ходят по улицам, будто хозяева, высматривают, какой бы дом ограбить. И если ты окажешься дома, тем хуже для тебя. Знаешь, что я хочу сделать?
– Что?
– Буду наблюдать за тем домом. Просто крутиться поблизости. Я уверен, что этот гад должен вернуться. Они всегда возвращаются. А когда явится, я выколочу из него правду.
Такая горячность насторожила Нортона. Он не думал, что решением проблемы окажется Ник Гальяно, избивающий негров на Вольта-плейс. Но слова Ника не всегда следовало принимать всерьез.
– Бен, мистер Мерфи ждет, – объявила с порога миссис Холл. Ник Гальяно внезапно стиснул руку Нортона.
– Давай держаться вместе, дружище, – сказал он. – Идет?
– Конечно, Ник, – ответил Нортон; он не знал, на что соглашается, но знал, что с Ником лучше соглашаться. Потом пошел за миссис Холл к кабинету Мерфи. «Приближаюсь на один шаг к трону», – подумал он.
Мерфи не улыбнулся навстречу, правда, Нортон за все годы знакомства видел его улыбку лишь раз, когда сенатор – соперник Уитмора сломал на лыжне обе ноги.
– Садись, Бен, – сказал Мерфи, в его устах это было сердечным приветствием. – Все еще работаешь в фирме Стоуна?
– Да, – сказал Нортон.
– Хитрющий он тип.
– Фирма у него хорошая, – неуверенно запротестовал Нортон. – Если все пойдет гладко…
– Переходи к нам, – перебил его Мерфи. – Могу подыскать место.
Предложение застигло Нортона врасплох; сразу же вернулись прежние искушения, соблазн власти, почти неодолимое желание подняться на вершину. Что мог предложить ему Мерфи? Должность помощника министра юстиции? Особого советника президента? Мысли его заметались: потрудись хорошенько при первой администрации, и кто знает, какая награда ждет тебя при второй? Может, даже удастся стать членом кабинета?
Нортон спохватился, вспомнил, зачем он здесь, и отбросил фантазии.
– Мне не нужна работа, Эд. Я хотел поговорить с тобой о Донне. Случай совсем непонятный. Я думал, ты сможешь ответить на несколько вопросов.
Мерфи отхлебнул кофе, не сводя с Нортона глаз.
– Случай ужасный, – сказал он. – Босс рвет и мечет. Да и все мы. Я поручил одному парню следить за ходом расследования. Может, тебе поговорить с ним?
Нортон понял, что близится конец разговора. Если не взяться за дело всерьез, Мерфи выставит его через полминуты.
– Минутку, Эд. Кое-что я хочу спросить у тебя.
– Спрашивай.
– Что делала Донна в Вашингтоне? И почему остановилась в доме Филдса?
– Что делала в Вашингтоне, не знаю. А кто говорит, что этот дом принадлежит Филдсу?
– Я узнал из надежного источника, что Филдс либо купил этот дом, либо снимает.
Мерфи нахмурился в подтверждение.
– Мы тоже слышали это. Но зачем она приезжала, я не знаю. Спроси у Филдса.
– Ты не говорил с ним?
– С какой стати? Смазливый актеришка, крутился здесь во время избирательной кампании. Меня не интересует, кому он сдает свои дома.
– Эд, обращалась к тебе Донна насчет работы? Не ради этого она приехала?
– Нет.
– Давно ты видел ее в последний раз?
Мерфи сделал вид, что задумался.
– Она оставила нас перед самым съездом, так? В начале июля? Мы устроили ей прощальную вечеринку. С тех пор я ее не видел. Нортон был ошеломлен не столько ложью, сколько ее легкостью.
– Эд, один человек сказал мне, что на прошлой неделе видел тебя с Донной в Джорджтауне.
– Кто он?
– Неважно.
– Кто бы он ни был, это ложь.
– Это Фил Росс. Зачем ему лгать?
– Он ошибся. Обознался.
Нортон сомневался в этом. Но ему хотелось задать еще один вопрос, пока была такая возможность.
– Эд, а давно он виделся с ней? – Машинально Нортон указал большим пальцем на соседний кабинет.
– Босс? Как и я, на прощальной вечеринке.
– То есть он порвал с ней отношения, и они больше не виделись, так?
– Какие отношения? О чем ты говоришь?
– Эд, у них была связь примерно с рождества и до конца весны. Я знаю. Не нужно водить меня за нос.
– Ничего ты не знаешь, приятель. У тебя слишком живое воображение.
– Эд, я жил с ней. Она сказала мне.
– Значит, у нее было слишком живое воображение.
Нортон вскочил.
– Слушай, ты, гад…
Мерфи тоже вскочил, они сверкали друг на друга глазами через стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71