Он оставил актера и пошел через Джексон-плейс на красный свет. Проезжавший автомобиль с визгом затормозил, и водитель обложил Нортона всеми словами. Однако Нортон пропустил их мимо ушей. Его пьянила вновь обретенная ярость, и впервые за долгое время он чувствовал себя прекрасно.
21
К вечеру, когда Нортон вернулся домой, охватившее его чувство ярости почти угасло. Он попал под внезапный ливень, не смог поймать такси и, насквозь мокрый, последние пять кварталов до дома шлепал по лужам. Уже подойдя к подъезду, он заметил, что в доме горит свет. Это могли быть либо Гейб, либо полиция. Ни та, ни другая перспектива Нортона не вдохновляла. Открыв дверь, он увидел лежащего на диване Гейба, репортер то откусывал заусенцы, то потягивал нортоновское пиво. Одет он был в грязный костюм с жилетом, на лбу красовался багровый кровоподтек.
– Как ты вошел? – спросил Нортон и, сняв мокрый пиджак, бросил его в спальню.
– Поставь на двери приличные замки, – ответил Гейб, – а то какой-нибудь вор подгонит грузовик и очистит квартиру. Нортон плюхнулся в кресло и стал снимать ботинки.
– Ладно. Гейб, что произошло вчера ночью?
– Включи радио, – прошептал репортер. – В доме могут быть микрофоны.
Нортон включил приемник, настроился на музыкальную программу, и в комнате зазвучал концерт Моцарта. Потом придвинулся с креслом поближе к Гейбу.
– Произошло то, бестолковый ты сукин сын, что я чуть не погиб из-за тебя, – сказал Гейб. – Там был какой-то молодчик с пистолетом.
– Черт возьми! Кто такой?
– Он не представился. Может быть, ты знаешь его?
– Как он выглядел?
– Рост пять футов восемь-девять дюймов. Вес сто пятьдесят фунтов. Волосы черные, коротко остриженные, справа пробор. Лет сорока пяти. Косоглазит, рожа какая-то самодовольная.
Нортон покачал головой.
– Это описание подходит ко многим.
– В одном из кабинетов горел свет. Должно быть, он сидел там.
– Гейб, когда я уходил, свет везде был погашен. В каком кабинете, ты говоришь?
– Слева за поворотом, возле мужского туалета.
– Этот кабинет пустует. Там слышно, как в туалете шумит вода. Обычно его отводят новичкам.
– У этого типа резкий гнусавый голос. Он говорит, как гангстеры в старых фильмах: «Ты у меня на мушке», и прочее в том же духе.
В памяти у Нортона что-то шевельнулось, но мысли его были заняты только тем, что у него мокрые ноги и нужно принять аспирин.
– Не знаю, Гейб, – сказал он. – Кого-то напоминает, но не могу вспомнить, кого. – Он нагнулся и стал снимать липнущие к ногам носки. – Гейб, значит, все сорвалось. Ты рисковал понапрасну?
– Я этого не сказал! – резко ответил Гейб. – Вот тебе кое-что. Он полез в портфель и протянул Нортону рукопись. Нортон глянул на титульный лист, ахнул и торопливо открыл следующую страницу. Сверху было написано: «Глава первая», и начиналась она так: «Линда Хендерсон приехала в Вашингтон ветреным весенним днем 1968 года, хотя, очевидно, в это время туда никому ехать не стоило».
Нортон отложил рукопись.
– Это роман Донны, – сказал он. – Тот самый, что, по словам Филдса, был похищен из его кабинета. Как он мог попасть в кабинет к Уиту?
Гейб пожал плечами.
– Может, его похитил кто-то из людей Стоуна. Может, кто-то украл и продал Стоуну. Хорошо бы это выяснить.
– Выясню! – заявил Нортон. – С утра первым же делом зайду к нему.
Гейб всплеснул руками.
– Бестолочь, можешь ты хоть раз пошевелить мозгами? Ты спросишь, откуда у него рукопись, он ответит, что кто-то неизвестный прислал ее по почте. Потом он спросит, откуда ты про нее знаешь. Что ты ответишь? Что ее похитил твой приятель?
Нортон вздохнул.
– Ты прав, Гейб. Я в таких делах новичок. Слушай, сегодня произошла странная история. Внезапно приехал повидать меня Джефф Филдс.
– Что ему было нужно?
– Пытался уверить, что это он приезжал к Донне в январе и она забеременела от него. И будто она сказала ему, что едет в Вашингтон повидать знакомых, а не Уитмора. И в довершение всего предложил мне работу.
– Что же ты ему ответил?
– Что не верю ни единому его слову.
– Идиот! – взорвался Гейб. – Я же говорил тебе, что нужно подыгрывать им.
– Извини, Гейб. Я привык говорить правду.
– Найди Филдса, извинись и скажи, что хочешь продолжить разговор.
– Он мне уже не поверит.
– Люди верят тому, чему хотят верить. Скажи, что хочешь поговорить о работе. Судя по всему, работа тебе скоро потребуется.
– Мне бы надо уволиться, – сказал Нортон. – Я уже не могу работать у Стоуна. Уволиться и, может быть, выколотить из него правду.
– Держись пока там, дружище, и помалкивай. Зазвонил телефон. Нортон подскочил, потом замер и взглянул на Гейба.
– Ответь, – сказал репортер. – Может, услышишь хорошие новости.
Нортон в этом сомневался, но после третьего звонка взял трубку.
– Алло?
– Бен! Это Пенни.
– Кто?
– Пенни. Помнишь вечеринку в Палм-Спрингсе? Казалось, это было давным-давно.
Нортон вспомнил миниатюрную девушку с лицом феи.
– Конечно, Пенни, – ответил он. – Как дела?
– Бен, у меня неприятности.
– Что случилось?
– Сейчас рассказать не могу. Мне нужно увидеться с тобой.
– Если хочешь, приезжай сейчас.
– Сейчас я в Чикаго. Но завтра вечером буду в Вашингтоне. Смогу я увидеть тебя?
– Конечно. Приезжай ко мне. В семь я буду дома. Адрес знаешь?
– Найду, – ответила Пенни, и в трубке послышались гудки. Нортон положил трубку и заметил, что Гейб пристально глядит на него.
– Кто это? – спросил журналист.
– Девушка, с которой я познакомился в Палм-Спрингсе. Стюардесса. Она провела меня к Филдсу. Говорит, что у нее неприятности.
– Не только у нее, – сказал Гейб. – Слушай, вчера я нашел еще кое-что. Адресную книгу Стоуна. Там есть любопытные фамилии и телефонные номера.
– Например?
Гейб достал из кармана пиджака голубую адресную книгу.
– Некоторые фамилии мне знакомы, но есть и просто инициалы. Вот, например: «Г. 546-3646».
– Это номер Гвен Бауэре. Ты ее знаешь.
– Да, но не знаю, почему ее номер оказался в книге у Стоуна.
– Постараюсь узнать.
– Узнавая, старайся быть похитрее. Вот еще: «Р. 456-7236».
– «45б» – это Белый дом. А кто такой «Р.» – не представляю.
– Сегодня я звонил туда. Секретарша ответила: «Кабинет мистера Макнейра».
– Это Клэй Макнейр. Работает на Эда Мерфи. Недели две назад я познакомился с ним.
– Как он выглядит?
– Примерно моего возраста. Высокий, симпатичный. Носит костюмы в тонкую полоску и запонки. Типичный младший служащий. Я познакомился с ним, когда стал наводить справки о Донне. Эд поручил ему следить за ходом расследования.
– Может, он заодно информирует Уита Стоуна?
– Вряд ли. Макнейр не тот человек, которому Эд Мерфи доверит что-то серьезное. Типичный американский парень. Носит студенческий перстень и жует «джуси фрут».
Нортон нахмурился, потом вскинул голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71