Повернувшись к Ануне, он схватил ее за волосы и поднял с пола, несмотря на то что она была голая.
— Он научил тебя нюхать свои духи? — крикнул он ей в лицо. — Духи фараона? Ты можешь его заменить?
— Нет, — опустив глаза, произнесла девушка. — Он собирался составить их в гробнице. Он боялся, что ты избавишься от него, если он по неосторожности сделает их слишком рано.
— Тогда ты уже мертва! — рявкнул главарь грабителей, швырнув ее на пол. — Такая же мертвая, как и он! Вас закопают вместе, чтобы вы могли любиться в могиле.
Полог палатки откинулся, и в нее ворвались бандиты. Некоторые потрясали факелами, и взгляды их, быстро скользнув по трупу архитектора, с вожделением остановились на теле Ануны.
Нетуб обрушил свой гнев на Ути, нанося ему удары плеткой, которой обычно погонял верблюдов. Кровавые рубцы появились на девически нежном лице слуги.
— А ты? — ревел Нетуб. — Может, ты знаешь больше? Клянусь богами! Столько времени потрачено на эту подготовку… Я сдеру с вас кожу и вываляю в соли…
— Не надо… — заикался Ути, захлебываясь кровью из рассеченной губы. — Он не доверял мне своих секретов… Я никогда не мог учуять духи фараона… Он говорил, что я на это не способен…
Плечи Нетуба Ашры опустились. Он устало махнул своим людям.
— Уведите их, — вздохнул он. — Делайте с ними что хотите.
Бандиты, плотоядно улыбаясь, накинулись на Ути и Ануну. Но тут слуга начал что-то лихорадочно говорить, и слова его трудно было разобрать.
— Постойте! Возможно, еще есть средство… Я думаю, Дакомон записал формулу духов… Я застал его, когда он был один… Он читал какой-то папирус… Он сказал мне: «Здесь точное описание духов Анахотепа, и мне кажется, лучше уже не придумаешь». Он свернул листок и вложил его в кожаный футляр. Он здесь… в палатке. Но я не умею читать…
— Ищи! — приказал Нетуб. — Быстро найди мне этот футляр.
Ути на четвереньках полез между сундуками, уставленными флаконами. По неосторожности он уронил один из них, и палатка наполнилась обольстительным ароматом.
— Нашел, здесь!.. — заикался он, потрясая тонким мешочком из замши. — Это там, внутри, я узнал его… Там собраны все формулы духов, которые он создавал.
Нетуб Ашра выхватил у него из рук мешочек и достал оттуда пачку тонких листов папируса, покрытых никому не понятными знаками.
— Кто-нибудь здесь умеет читать? — пролаял он. Разбойники разразились смехом от абсурдности такого вопроса. Яростно прорычав, он повернулся к Ануне:
— А ты? Ты благовонщица, хорошо знакома с писцами, жрецами…
Но Ануна не умела читать. Она знала только условные знаки, имеющие отношение к ее работе, которыми помечали сосуды, чтобы различать их. Богачи, как правило, пренебрегали этой символикой бедных, и каждая каста писала по-своему. Впрочем, в Египте никто не умел читать, кроме писцов и господ.
— Нет, — призналась она, — настоящий почерк я не разберу. Надо искать писаря.
— Найти-то можно, — пробормотал Нетуб, сжимая в мозолистой руке хрупкие листки. — В Египте их предостаточно!
Разочарованные разбойники недовольно заворчали. Они надеялись, что им дадут позабавиться с девушкой и слугой, но те ускользнули от них; экзекуция откладывалась.
Их разочарование переросло в ярость, и Нетуб почувствовал, что назревает бунт. Нужно было что-то делать, кинуть им кость. Он притворно расхохотался и сказал, указав рукой на тело Дакомона:
— Вы только посмотрите: строитель Тетлем-Иссу, пирамиды, в которой мы оставили столько наших товарищей! Теперь он ваш!
Разбойники зарычали, кинулись к трупу и, подняв его над головой, унесли к развалинам форта.
— Пока вы получили передышку, — шепнул Нетуб Ануне и Ути, — но через какое-то время сделать это будет труднее. Я не уверен, что смогу обеспечивать вашу безопасность.
Он не ошибся. Это была ужасная ночь, наполненная возлияниями, варварским весельем и богохульством.
Среди разбойников были люди, родившиеся в глубинах Африки, далеко за водопадами; кожа у них была черная, есть они привыкли что придется, не гнушались и человечиной. Они были жестоки и неотесанны, говорили мало, но никто не мог сравниться с ними в обращении с сагаем. На телах и лицах они носили племенные знаки, и вид у них был довольно грозный. Пока они готовились расчленить Дакомона просто ради удовольствия, один из них встал и сказал:
— Раз его крокодилы жрали нас в Тетлем-Иссу, съедим и мы его!
Потребовалась разделка. Силой привели Ути и Ануну, заставив их выпотрошить тело по всем правилам бальзамировщиков. Затем сложили очаг, в который засунули Дакомона, словно животное, приготовленное для жарки. В рот ему засунули длинный кусок дерева, пронзивший все тело; этот импровизированный вертел положили на две рогатины, чтобы «повар» мог равномерно поджаривать его.
Ануна силилась скрыть свой страх, поскольку знала, на что способны разбойники. Нетуб и Бутака стояли рядом, чтобы защитить ее в случае, если бандиты совсем обезумеют. Черты лица Нетуба выражали крайнее напряжение, и иногда он натянуто смеялся, в то время как глаза его оставались холодными. Ути же походил на привидение. Не покрытая рубцами кожа на его щеках была белее мела. Он непрерывно трясся, будто во внезапном приступе лихорадки.
Когда запах жареного мяса достиг ноздрей Ануны, девушка сжала кулачки так, что ногти вонзились в ладони… Уж очень приятным был этот запах.
Видя, что она вот-вот упадет в обморок, Нетуб наклонился к ее уху и прошептал:
— Оставайся спокойной, не показывай своего страха. Все это омерзительно, но надо пройти через это… Либо Дакомон, либо ты…
Руки его сжимали рукоятки кинжалов, заткнутых за пояс. Бутака же прикрыл шерстяной накидкой лежащий подле него меч. Кувшины с вином из запасов Дакомона ходили по кругу. Люди издавали торжествующие крики и смеялись. Каннибалы скинули с себя одежду и голыми танцевали вокруг огня, как того требовали обычаи их стран. Они кричали египтянам, что, отведав их мяса, больше не смогут без него обходиться. И это было правдой. Именно поэтому и было запрещено каннибальство — чтобы человеческие существа не набрасывались друг на друга с целью друг друга сожрать. Однако остальные разбойники слушали их с округлившимися от вина глазами и почти верили, что этот мерзкий ритуал придаст им особые силы. Они внимательно прислушивались к разговорам о том, что съеденные сердце, печень и мозг врага дают силу и здоровье. Знали они, что в Египте хотя и редко, но тоже отмечались случаи коллективного каннибализма. Они все еще колебались, не до конца уверенные, что, съев мясо Дакомона, постигнут его науку о лабиринтах, получат его знания, так необходимые в их опасной профессии.
— Я не мог поступить иначе, — снова пробормотал Нетуб. — Вообще-то жизнью ты обязана крокодилам Тетлем-Иссу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78