Айлд же может прибыть сюда через полчаса – как вам известно, он в Нью-Джерси, занимается Большим Ухом.
– Этот шизонутый ненавистник Аномалов! Еще почище вас. Куда почище вас! Да ни за что я не стану прислушиваться к мнению, исходящему из головы в форме горошины, набитой Бог знает какой трухой и опилками.
– На сегодня Айлд – самый мыслящий интеллектуал на всей планете, – заметил Барнс. – Все мы признаем это; по всей видимости, это признаете и вы.
Трясясь от возбуждения; Грэм заявил:
– Он хочет списать меня за ненужностью. Он старается разрушить систему двух сил, благодаря которой этот мир был превращен в настоящий рай для…
– Тогда я просто пойду напролом и сам открою лагеря, – перебил его Барнс. – Не слушая ничьих мнений – ни согласных, ни противоположных. – Он поднялся, убрал ручку с блокнотом и взял свой портфель.
– Разве это неправда? – спросил Грэм. – Разве он не пытается подкопаться под Аномалов? Разве не в этом истинное назначение Большого Уха?
– Эймос Айлд, – сказал Барнс, – один из тех немногих Новых Людей, кого хоть как-то заботят Старые. Большое Ухо даст им равные возможности – способности, аналогичные вашим; это откроет им доступ в правительственные структуры. Вот гражданин 3XX24J – его сын мог бы пройти тестирование способностей и поступить в Отдел особых достижений, который много лет назад привел в правительство вас самого. И смотрите, как высоко вы теперь поднялись. Послушайте меня, Уиллис, – Старым Людям должно быть возвращено право голоса, но нет никакого смысла делать это, если им просто не хватает – катастрофически, черт возьми, не хватает – навыков, знаний, способностей, которыми обладаем мы. Мы ведь в действительности не фальсифицируем результаты тестирования: то, что мы время от времени делаем, – это отбираем, как Пайкман и Вайсе поступили в случае с гражданином 3XX24J. Это зло, но зло не истинное. Истинное зло заключается в составлении теста, который доступен нам с вами, но недоступен ему. Мы спрашиваем с него не то, что может он, а то, что можем мы. И тогда он получает вопросы, основанные на теории апричинности Бернхада, которую ни один Старый Человек постичь не способен. Мы не можем увеличить объем коры его головного мозга – не можем дать ему мозг Нового Человека… но мы в силах наделить его некоторыми другими способностями, которые смогут возместить эту нехватку. Как в вашем случае. И как во всех случаях с Аномалами.
– Вы смотрите на меня свысока, – сказал Грэм. Барнс, все еще стоявший, вздохнул. И как-то осунулся.
– Ладно, все, что я мог сказать сейчас, я сказал. Тяжелый выдался денек. Я не стану консультироваться с Эймосом Айлдом; я просто пойду напролом и прикажу открыть лагеря. Пусть это будет мое решение, только мое.
– Разыщите Эймоса Айлда; подключите его к делу, – проскрежетал Грэм и так тяжело повернулся на своей кровати, что пол под ее ножками завибрировал.
Взглянув на часы, Барнс ответил:
– Да. В ближайшую пару дней непременно. Однако необходимо время, чтобы доставить его…
– Вы же сказали «за полчаса», – напомнил Грэм.
Барнс потянулся к одному из видеофонов на столе Грэма.
– Вы позволите?
– Разумеется, – смиренно ответил Грэм.
Пока Барнс звонил, Ник стоял, погруженный в свои мысли, разглядывая из необъятного окна комбинированной спальни-канцелярии окружавший его город – город, простиравшийся на целые мили – сотни миль.
– Вы прикидываете, – сказал Грэм, – как бы убедить меня в том, что вы имеете преимущественное право на эту девчонку Шарлотту.
Ник кивнул.
– Все верно, – продолжил Грэм. – Но это не имеет никакого значения, поскольку я – это я, а вы – это вы. Нарезчик протектора. Кстати говоря, я ввожу закон, запрещающий это занятие. Так что со следующего понедельника вы безработный.
– Спасибо, – поблагодарил Ник.
– Вы всегда чувствовали себя виноватым, занимаясь этим, – отметил Грэм. – Я зацепил в вашем сознании глубокое чувство вины. Вы беспокоились о людях, управлявших скибами с фальшивым протектором. Приземление. Особенно приземление. Тот первый удар о землю.
– Верно, – согласился Ник.
– Теперь вы снова думаете о Шарлотте, – сказал Грэм, – и изобретаете способ, как бы ее умыкнуть. А в то же время вы в миллионный раз спрашиваете себя, что для вас лучше с точки зрения морали… Вы можете прекратить это и вернуться домой к Клео и Бобби. И договориться, чтобы Бобби еще раз…
– Я снова увижусь с ней, – отрезал Ник.
Глава 17
«Отцы, – подумал Торс Провони. – Да, вот кто они такие, наши друзья с Фроликса-8. Словно мне удалось войти в контакт с Урфатером, изначальным Отцом, сотворившим эйдетический космос. Они огорчены и обеспокоены тем, что в нашем мире что-то идет не так; они заботятся; они способны сопереживать; они знают, что мы чувствуем и как отчаянна наша нужда; они знают, в чем мы нуждаемся.
Интересно, – задумался он, – дошли ли те три моих послания до печатного комплекса на Шестнадцатой авеню, где расположены радио и телевизионные передатчики, а также принимающие устройства Низших Людей? А что, если власти перехватили их?
И если они перехватили их, – спросил он себя, – то что они предпримут?
Скорее всего, какую-нибудь чистку. Но не обязательно. Старина Уиллис Грэм – если он все еще у власти – человек проницательный и знает, из кого – и как – можно выдоить ценную информацию. Телепатические способности позволяют ему это; Грэм может уловить мысли любого, кто окажется поблизости».
Впрочем, надо было еще выяснить, кто оказался поблизости. Радикальные активисты, вроде руководителей корпорации Макмалли? Члены Чрезвычайного Комитета Общественной Безопасности? Директор полиции Ллойд Барнс? Вероятно, Барнс – он был наиболее смышленым и наиболее уравновешенным из всех – по крайней мере из тех, кто вращался в высших кругах правительственного аппарата. Были еще и независимые ученые-исследователи из Новых Людей – вроде этого кошмарного Эймоса Айлда. Айлд! Что, если Грэм советовался с ним? Айлд, вероятно, смог бы разработать какой-нибудь щит, защищающий Землю от проникновения чего угодно. «Помоги мне, Господи, – подумал Провони, – если они подключили к этому Айлда – или, раз уж на то пошло, Тома Ровера или Стентона Финча». К счастью, эти поистине драгоценные Новые Люди тяготели к теоретическим, академичным изысканиям: они стали физиками-теоретиками, статистиками и другими кабинетными учеными. Финч, к примеру, до отлета Провони работал над системой воспроизведения третьей секунды в последовательности создания Вселенной; в конечном счете он хотел, при регулируемых условиях, продвинуться в своей работе еще дальше, до первой секунды, а затем, Боже упаси, «втолкнуть» – чисто теоретически, с математической точки зрения – поток энтропии обратно в тот временной интервал – названный валентным туннелем, – что был до первой секунды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
– Этот шизонутый ненавистник Аномалов! Еще почище вас. Куда почище вас! Да ни за что я не стану прислушиваться к мнению, исходящему из головы в форме горошины, набитой Бог знает какой трухой и опилками.
– На сегодня Айлд – самый мыслящий интеллектуал на всей планете, – заметил Барнс. – Все мы признаем это; по всей видимости, это признаете и вы.
Трясясь от возбуждения; Грэм заявил:
– Он хочет списать меня за ненужностью. Он старается разрушить систему двух сил, благодаря которой этот мир был превращен в настоящий рай для…
– Тогда я просто пойду напролом и сам открою лагеря, – перебил его Барнс. – Не слушая ничьих мнений – ни согласных, ни противоположных. – Он поднялся, убрал ручку с блокнотом и взял свой портфель.
– Разве это неправда? – спросил Грэм. – Разве он не пытается подкопаться под Аномалов? Разве не в этом истинное назначение Большого Уха?
– Эймос Айлд, – сказал Барнс, – один из тех немногих Новых Людей, кого хоть как-то заботят Старые. Большое Ухо даст им равные возможности – способности, аналогичные вашим; это откроет им доступ в правительственные структуры. Вот гражданин 3XX24J – его сын мог бы пройти тестирование способностей и поступить в Отдел особых достижений, который много лет назад привел в правительство вас самого. И смотрите, как высоко вы теперь поднялись. Послушайте меня, Уиллис, – Старым Людям должно быть возвращено право голоса, но нет никакого смысла делать это, если им просто не хватает – катастрофически, черт возьми, не хватает – навыков, знаний, способностей, которыми обладаем мы. Мы ведь в действительности не фальсифицируем результаты тестирования: то, что мы время от времени делаем, – это отбираем, как Пайкман и Вайсе поступили в случае с гражданином 3XX24J. Это зло, но зло не истинное. Истинное зло заключается в составлении теста, который доступен нам с вами, но недоступен ему. Мы спрашиваем с него не то, что может он, а то, что можем мы. И тогда он получает вопросы, основанные на теории апричинности Бернхада, которую ни один Старый Человек постичь не способен. Мы не можем увеличить объем коры его головного мозга – не можем дать ему мозг Нового Человека… но мы в силах наделить его некоторыми другими способностями, которые смогут возместить эту нехватку. Как в вашем случае. И как во всех случаях с Аномалами.
– Вы смотрите на меня свысока, – сказал Грэм. Барнс, все еще стоявший, вздохнул. И как-то осунулся.
– Ладно, все, что я мог сказать сейчас, я сказал. Тяжелый выдался денек. Я не стану консультироваться с Эймосом Айлдом; я просто пойду напролом и прикажу открыть лагеря. Пусть это будет мое решение, только мое.
– Разыщите Эймоса Айлда; подключите его к делу, – проскрежетал Грэм и так тяжело повернулся на своей кровати, что пол под ее ножками завибрировал.
Взглянув на часы, Барнс ответил:
– Да. В ближайшую пару дней непременно. Однако необходимо время, чтобы доставить его…
– Вы же сказали «за полчаса», – напомнил Грэм.
Барнс потянулся к одному из видеофонов на столе Грэма.
– Вы позволите?
– Разумеется, – смиренно ответил Грэм.
Пока Барнс звонил, Ник стоял, погруженный в свои мысли, разглядывая из необъятного окна комбинированной спальни-канцелярии окружавший его город – город, простиравшийся на целые мили – сотни миль.
– Вы прикидываете, – сказал Грэм, – как бы убедить меня в том, что вы имеете преимущественное право на эту девчонку Шарлотту.
Ник кивнул.
– Все верно, – продолжил Грэм. – Но это не имеет никакого значения, поскольку я – это я, а вы – это вы. Нарезчик протектора. Кстати говоря, я ввожу закон, запрещающий это занятие. Так что со следующего понедельника вы безработный.
– Спасибо, – поблагодарил Ник.
– Вы всегда чувствовали себя виноватым, занимаясь этим, – отметил Грэм. – Я зацепил в вашем сознании глубокое чувство вины. Вы беспокоились о людях, управлявших скибами с фальшивым протектором. Приземление. Особенно приземление. Тот первый удар о землю.
– Верно, – согласился Ник.
– Теперь вы снова думаете о Шарлотте, – сказал Грэм, – и изобретаете способ, как бы ее умыкнуть. А в то же время вы в миллионный раз спрашиваете себя, что для вас лучше с точки зрения морали… Вы можете прекратить это и вернуться домой к Клео и Бобби. И договориться, чтобы Бобби еще раз…
– Я снова увижусь с ней, – отрезал Ник.
Глава 17
«Отцы, – подумал Торс Провони. – Да, вот кто они такие, наши друзья с Фроликса-8. Словно мне удалось войти в контакт с Урфатером, изначальным Отцом, сотворившим эйдетический космос. Они огорчены и обеспокоены тем, что в нашем мире что-то идет не так; они заботятся; они способны сопереживать; они знают, что мы чувствуем и как отчаянна наша нужда; они знают, в чем мы нуждаемся.
Интересно, – задумался он, – дошли ли те три моих послания до печатного комплекса на Шестнадцатой авеню, где расположены радио и телевизионные передатчики, а также принимающие устройства Низших Людей? А что, если власти перехватили их?
И если они перехватили их, – спросил он себя, – то что они предпримут?
Скорее всего, какую-нибудь чистку. Но не обязательно. Старина Уиллис Грэм – если он все еще у власти – человек проницательный и знает, из кого – и как – можно выдоить ценную информацию. Телепатические способности позволяют ему это; Грэм может уловить мысли любого, кто окажется поблизости».
Впрочем, надо было еще выяснить, кто оказался поблизости. Радикальные активисты, вроде руководителей корпорации Макмалли? Члены Чрезвычайного Комитета Общественной Безопасности? Директор полиции Ллойд Барнс? Вероятно, Барнс – он был наиболее смышленым и наиболее уравновешенным из всех – по крайней мере из тех, кто вращался в высших кругах правительственного аппарата. Были еще и независимые ученые-исследователи из Новых Людей – вроде этого кошмарного Эймоса Айлда. Айлд! Что, если Грэм советовался с ним? Айлд, вероятно, смог бы разработать какой-нибудь щит, защищающий Землю от проникновения чего угодно. «Помоги мне, Господи, – подумал Провони, – если они подключили к этому Айлда – или, раз уж на то пошло, Тома Ровера или Стентона Финча». К счастью, эти поистине драгоценные Новые Люди тяготели к теоретическим, академичным изысканиям: они стали физиками-теоретиками, статистиками и другими кабинетными учеными. Финч, к примеру, до отлета Провони работал над системой воспроизведения третьей секунды в последовательности создания Вселенной; в конечном счете он хотел, при регулируемых условиях, продвинуться в своей работе еще дальше, до первой секунды, а затем, Боже упаси, «втолкнуть» – чисто теоретически, с математической точки зрения – поток энтропии обратно в тот временной интервал – названный валентным туннелем, – что был до первой секунды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66