Кэти этими качествами не
обладала, а Джонни Бэфут...
Что тут может сделать недоучка? Пусть даже этот недоучка - алмазное
зерно из навозной кучи посредственностей. Бэфут не распоряжается
концерном, у него другие заботы. Он создает общественный имидж Кэти. Он
уже начал было преуспевать, но тут подали голос профсоюзы. Кэти припомнили
наркотики, тюремные сроки, мистические наклонности, и труд Джонни пошел
насмарку.
Что ему удалось, так это сделать из нее образец женского обаяния.
Кэти красива, выглядит нежной и невинной, чуть ли не ангелом. На этом и
сыграл Джонни. Вместо того, чтобы цитировать ее перед репортерами, он
наводнил прессу фотоснимками: то она с собаками, то с детьми, то на
ярмарке, то в больнице, то на благотворительном вечере...
Но Кэти, как назло, запятнала и этот образ. Запятнала неожиданно для
всех, заявив во всеуслышание, что она - подумать только! - общается с
дедом. Дескать, это он висит в космосе в световой неделе от кратера
Кеннеди и шлет сигналы. Весь мир слышит Луиса, а Луис чудесным образом
слышит свою внучку.
Выйдя из лифта на крышу, где находилась площадка для вертолетов,
Сен-Сир расхохотался. От газетчиков, любителей жареных фактов, не укрылся
ее религиозный бзик. Кроме того, Кэти слишком много болтает - на светских
раутах, в ресторанах и маленьких, но популярных барах. Даже Бэфуту не
всегда удается удержать ее от болтовни. Вспомнить хотя бы тот инцидент на
вечеринке, когда она разделась донага и заявила, что пришел час очищения.
И приступила к ритуальной церемонии, помазав себе известные места
малиновым лаком для ногтей.. Пьяна, конечно, была в стельку.
"И эта женщина управляет концерном "Экимидиэн"! - подумал Сен-Сир. -
- Во что бы то ни стало надо ее отстранить. Ради моего и общественного
блага. - Сен-Сир не сомневался в том, что общество настроено против Кэти.
- Пожалуй, Джонни - единственный, кто в этом сомневается, - подумал он. -
Джонни к ней неравнодушен, вот в чем причина. Интересно, как относится к
этому Сара Белле?"
Сен-Сир уселся в вертолет, захлопнул дверцу и вставил ключ в замок
зажигания. И тут снова полезли в голову мысли об Альфонсе Гэме. Мигом
хорошего настроения как не бывало.
"Два человека ведут себя так, будто Луис Сарапис еще жив, - осознал
он. - Кэти Эгмонт Шарп и Альфонс Гэм".
Двое самых отъявленных неудачников.
И вот ведь странно - его, Сен-Сира, до сих пор что-то связывает с
ними. Что? Неужели судьба?
"А ведь мне теперь не легче, чем под крылышком старого Луиса, -
подумал он. - Кое в чем куда тяжелее".
Взглянув на часы, он обнаружил, что опаздывает, и включил бортовую
рацию.
- Фил, ты слышишь меня? Это Сен-Сир. Я уже в пути, лечу на запад. -
Он замолчал и вместо ответа услышал далекое, едва различимое бормотание,
бегущие наперегонки слова. Он узнал эту речь - ее несколько раз передавали
в телевизионных новостях.
- ...смотря на многочисленные нападки, быть много выше палат, которые
не могут-де выдвинуть кандидатуру с подмоченной репутацией. Надо верить в
себя, Альфонс. Люди сумеют отличить и оценить хорошего парня. Надо ждать и
верить. С верой можно горы своротить. Я должен воочию убедиться, что труды
всей моей жизни...
"Это создание, находящееся в световой неделе от нас, - понял Сен-Сир.
- Сигнал мощнее, чем прежде, он забивает каналы связи, словно интенсивные
выбросы солнечной энергии. - Сен-Сир выругался и выключил рацию. -
Радиохулиганство, - мысленно произнес он. - Кажется, это противозаконно.
Надо обратиться в Федеральную комиссию по средствам связи".
Вертолет летел над широким полем.
"Господи! - подумал Сен-Сир. - А ведь голос так похож на голос Луиса!
Неужели Кэти Эгмонт Шарп права?"
В условленное время Джонни Бэфут прибыл в мичиганский офис
"Экимидиэн" и застал Кэти в мрачном расположении духа.
- Неужели ты не видишь, что происходит? - глядя на него дикими
глазами из угла кабинета, некогда принадлежавшего Луису, спросила она. - У
меня все валится из рук, и это ни для кого не секрет.
- Не вижу, - солгал Джонни. - Пожалуйста, успокойся и сядь. С минуты
на минуту придут Харви и Сен-Сир, надо держать себя в руках. - Он всей
душой желал, чтобы встреча не состоялась, но знал, что избежать ее не
удастся, и потому не возражал, когда Кэти согласилась на нее.
- Я... должна сказать тебе нечто ужасное.
- Что именно? - с тревогой спросил Джонни, усаживаясь.
- Джонни, я снова принимаю наркотики. Как-то внезапно все навалилось
- работа, ответственность... Не выдержала. Извини. - Она печально
вздохнула и закрыла глаза.
- Что ты принимаешь?
- Разве это важно? Из группы амфетаминов. Я прочла в справочнике, что
этот наркотик может вызвать психоз. Ну и черт с ним. - Она повернулась
спиной к Джонни. Кэти очень сдала за последние дни, и теперь Джонни знал
почему. От чрезмерных доз амфетамина организм работает на износ; материя
превращается в энергию. С возвращением привычки у нее быстро развился
псевдогипертиреоз, ускорились все соматические процессы.
- Очень жаль, - промямлил Джонни. Он до последней минуты гнал от себя
страшную мысль о том, что это может случиться. - Тебе, наверное, лечиться
надо.
"Интересно, где она раздобыла наркотик? - подумал он. - Впрочем, у
нее по этой части большой опыт".
- Главный симптом психоза - эмоциональная неустойчивость, -
продолжала Кэти. - Сразу за вспышкой ярости - слезы. Не сердись на меня в
таких случаях, ладно? Это наркотик виноват.
Джонни подошел и положил ладони ей на плечи.
- Вот что, Кэти. Скоро сюда придут Харви и Сен-Сир. Думаю, надо
согласиться на их условия.
- Да? - вяло спросила она, затем кивнула. - Ладно.
- И было бы очень неплохо, если бы после этого ты согласилась лечь в
больницу.
- Фабрика-кухня, - с горечью сказала она.
- Ты поправишься, - пообещал Джонни. - Снимешь с себя ответственность
за "Экимидиэн", и сразу станет легче. Тебе нужен длительный отдых, полный
покой. У тебя предельное физическое и психическое истощение, но под
воздействием амфетамина ты этого...
- Нет, Джонни, со мной этот номер не пройдет. Я не уступлю Харви и
Сен-Сиру.
- Почему?
- Луис не согласен. Он... - Кэти замялась. - Он твердо сказал, - нет.
- Но твое здоровье, а может, и жизнь...
- Ты хочешь сказать - твой рассудок?
- Кэти, ты слишком многим рискуешь. Черт с ним, с Луисом. К дьяволу
"Экимидиэн". Торопишься в усыпальницу? Имущество - это всего лишь
имущество, а жизнь - это жизнь. Послежизнью ее не заменишь.
Кэти улыбнулась. На столе зажглась лампочка, послышался голос
секретаря:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
обладала, а Джонни Бэфут...
Что тут может сделать недоучка? Пусть даже этот недоучка - алмазное
зерно из навозной кучи посредственностей. Бэфут не распоряжается
концерном, у него другие заботы. Он создает общественный имидж Кэти. Он
уже начал было преуспевать, но тут подали голос профсоюзы. Кэти припомнили
наркотики, тюремные сроки, мистические наклонности, и труд Джонни пошел
насмарку.
Что ему удалось, так это сделать из нее образец женского обаяния.
Кэти красива, выглядит нежной и невинной, чуть ли не ангелом. На этом и
сыграл Джонни. Вместо того, чтобы цитировать ее перед репортерами, он
наводнил прессу фотоснимками: то она с собаками, то с детьми, то на
ярмарке, то в больнице, то на благотворительном вечере...
Но Кэти, как назло, запятнала и этот образ. Запятнала неожиданно для
всех, заявив во всеуслышание, что она - подумать только! - общается с
дедом. Дескать, это он висит в космосе в световой неделе от кратера
Кеннеди и шлет сигналы. Весь мир слышит Луиса, а Луис чудесным образом
слышит свою внучку.
Выйдя из лифта на крышу, где находилась площадка для вертолетов,
Сен-Сир расхохотался. От газетчиков, любителей жареных фактов, не укрылся
ее религиозный бзик. Кроме того, Кэти слишком много болтает - на светских
раутах, в ресторанах и маленьких, но популярных барах. Даже Бэфуту не
всегда удается удержать ее от болтовни. Вспомнить хотя бы тот инцидент на
вечеринке, когда она разделась донага и заявила, что пришел час очищения.
И приступила к ритуальной церемонии, помазав себе известные места
малиновым лаком для ногтей.. Пьяна, конечно, была в стельку.
"И эта женщина управляет концерном "Экимидиэн"! - подумал Сен-Сир. -
- Во что бы то ни стало надо ее отстранить. Ради моего и общественного
блага. - Сен-Сир не сомневался в том, что общество настроено против Кэти.
- Пожалуй, Джонни - единственный, кто в этом сомневается, - подумал он. -
Джонни к ней неравнодушен, вот в чем причина. Интересно, как относится к
этому Сара Белле?"
Сен-Сир уселся в вертолет, захлопнул дверцу и вставил ключ в замок
зажигания. И тут снова полезли в голову мысли об Альфонсе Гэме. Мигом
хорошего настроения как не бывало.
"Два человека ведут себя так, будто Луис Сарапис еще жив, - осознал
он. - Кэти Эгмонт Шарп и Альфонс Гэм".
Двое самых отъявленных неудачников.
И вот ведь странно - его, Сен-Сира, до сих пор что-то связывает с
ними. Что? Неужели судьба?
"А ведь мне теперь не легче, чем под крылышком старого Луиса, -
подумал он. - Кое в чем куда тяжелее".
Взглянув на часы, он обнаружил, что опаздывает, и включил бортовую
рацию.
- Фил, ты слышишь меня? Это Сен-Сир. Я уже в пути, лечу на запад. -
Он замолчал и вместо ответа услышал далекое, едва различимое бормотание,
бегущие наперегонки слова. Он узнал эту речь - ее несколько раз передавали
в телевизионных новостях.
- ...смотря на многочисленные нападки, быть много выше палат, которые
не могут-де выдвинуть кандидатуру с подмоченной репутацией. Надо верить в
себя, Альфонс. Люди сумеют отличить и оценить хорошего парня. Надо ждать и
верить. С верой можно горы своротить. Я должен воочию убедиться, что труды
всей моей жизни...
"Это создание, находящееся в световой неделе от нас, - понял Сен-Сир.
- Сигнал мощнее, чем прежде, он забивает каналы связи, словно интенсивные
выбросы солнечной энергии. - Сен-Сир выругался и выключил рацию. -
Радиохулиганство, - мысленно произнес он. - Кажется, это противозаконно.
Надо обратиться в Федеральную комиссию по средствам связи".
Вертолет летел над широким полем.
"Господи! - подумал Сен-Сир. - А ведь голос так похож на голос Луиса!
Неужели Кэти Эгмонт Шарп права?"
В условленное время Джонни Бэфут прибыл в мичиганский офис
"Экимидиэн" и застал Кэти в мрачном расположении духа.
- Неужели ты не видишь, что происходит? - глядя на него дикими
глазами из угла кабинета, некогда принадлежавшего Луису, спросила она. - У
меня все валится из рук, и это ни для кого не секрет.
- Не вижу, - солгал Джонни. - Пожалуйста, успокойся и сядь. С минуты
на минуту придут Харви и Сен-Сир, надо держать себя в руках. - Он всей
душой желал, чтобы встреча не состоялась, но знал, что избежать ее не
удастся, и потому не возражал, когда Кэти согласилась на нее.
- Я... должна сказать тебе нечто ужасное.
- Что именно? - с тревогой спросил Джонни, усаживаясь.
- Джонни, я снова принимаю наркотики. Как-то внезапно все навалилось
- работа, ответственность... Не выдержала. Извини. - Она печально
вздохнула и закрыла глаза.
- Что ты принимаешь?
- Разве это важно? Из группы амфетаминов. Я прочла в справочнике, что
этот наркотик может вызвать психоз. Ну и черт с ним. - Она повернулась
спиной к Джонни. Кэти очень сдала за последние дни, и теперь Джонни знал
почему. От чрезмерных доз амфетамина организм работает на износ; материя
превращается в энергию. С возвращением привычки у нее быстро развился
псевдогипертиреоз, ускорились все соматические процессы.
- Очень жаль, - промямлил Джонни. Он до последней минуты гнал от себя
страшную мысль о том, что это может случиться. - Тебе, наверное, лечиться
надо.
"Интересно, где она раздобыла наркотик? - подумал он. - Впрочем, у
нее по этой части большой опыт".
- Главный симптом психоза - эмоциональная неустойчивость, -
продолжала Кэти. - Сразу за вспышкой ярости - слезы. Не сердись на меня в
таких случаях, ладно? Это наркотик виноват.
Джонни подошел и положил ладони ей на плечи.
- Вот что, Кэти. Скоро сюда придут Харви и Сен-Сир. Думаю, надо
согласиться на их условия.
- Да? - вяло спросила она, затем кивнула. - Ладно.
- И было бы очень неплохо, если бы после этого ты согласилась лечь в
больницу.
- Фабрика-кухня, - с горечью сказала она.
- Ты поправишься, - пообещал Джонни. - Снимешь с себя ответственность
за "Экимидиэн", и сразу станет легче. Тебе нужен длительный отдых, полный
покой. У тебя предельное физическое и психическое истощение, но под
воздействием амфетамина ты этого...
- Нет, Джонни, со мной этот номер не пройдет. Я не уступлю Харви и
Сен-Сиру.
- Почему?
- Луис не согласен. Он... - Кэти замялась. - Он твердо сказал, - нет.
- Но твое здоровье, а может, и жизнь...
- Ты хочешь сказать - твой рассудок?
- Кэти, ты слишком многим рискуешь. Черт с ним, с Луисом. К дьяволу
"Экимидиэн". Торопишься в усыпальницу? Имущество - это всего лишь
имущество, а жизнь - это жизнь. Послежизнью ее не заменишь.
Кэти улыбнулась. На столе зажглась лампочка, послышался голос
секретаря:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16