Впрочем, благо — понятие относительное.
Главное было — найти виноватого. С этим проблем не возникало. Виноватых было много, даже слишком много. Жидомасоны, в семнадцатом году устроившие Октябрьскую заварушку и расстрелявшие хорошего царя; евреи-заговорщики, развалившие в начале девяностых Советский Союз; собаки, сожравшие все мясо в стране и поездками на лифте спровоцировавшие энергетический кризис; демократы — предатели и прихвостни капитализма; коммунисты — тираны и палачи; как тараканы, лезущие из всех щелей, коричневые фанаты Адольфа Гитлера…
В магазинчике № 666 так же, как и по всей стране, кипели страсти. Внутри ТОО «Лотос» тоже существовала долгожданная и немыслимая при унылом совковом социализме многопартийная система. Многопартийность, как и следовало ожидать, приводила к расколу, бунту и иногда даже к военным действиям.
Директор «Лотоса» Регина Костина была чистой воды демократкой. К ней примыкала часть грузчиков, продавцов и лоточников.
Бывшая учительница математики, неукротимая Зоя Козлодемьянская в противоположность Регине была ярой коммунисткой. За ней шла прокоммунистически настроенная часть грузчиков, лоточников и продавцов.
Неофашистов представлял сторож Хрум — вздорный и потасканный пожилой алкаш.
Двое лоточников-жириновцев были сторонниками ЛДПР, а уборщица Шайба, высохшая алкоголичка постбальзаковского возраста, была до самозабвенния влюблена в Баркашова.
Единственным представителем апокалиптического магазинчика, не примкнувшим ни к одному политическому течению, был всеобщий любимец — подовчаристый пес Чук, которого продавцы за бутылку водки когда-то выкупили у местной «шерсти», то есть у пары пьяных бомжей, собиравшихся щенка утопить. Ненавидел пса только неофашист Хрум.
С трудом окончивший начальную школу сторож полагал, что Чук «шибко умный», а «шибко умных давить надо». Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Фашисты никогда не жаловали интеллектуалов, особенно если эти интеллектуалы являлись представителями другой расы, не говоря уж о другом виде.
Ум собаки казался поистине мистическим. Хотя бомжи, собиравшиеся утопить Чука, так и не донесли его до озера, пес по необъяснимой причине панически боялся воды. Еще более удивительной оказалась способность Чука различать ментов, бандитов и обыкновенных, ничем не примечательных граждан.
На ментов Чук лаял, перед бандитами заискивал, а к остальной части человечества относился индифферентно до тех пор, пока они не вторгались на охраняемую им территорию заднего двора.
Если около магазина начинали ошиваться непонятные жлобы, по поведению пса дирекция и продавцы могли безошибочно определить, кто нарушает их покой: одетые в штатское опера или пришлые братки.
Средний вес учредителей ТОО «Лотос» колебался в районе ста тринадцати килограммов. Самой толстой была Регина. Она весила 125 кг. Замдиректора Зоя тянула где-то на 110, а бухгалтер Лариса после трехмесячных занятий аэробикой ухитрилась скинуть вес аж до ста трех килограммов, чем необычайно гордилась.
Продавцы, а, особенно, продавщицы, тоже не могли похвастаться излишней худобой. Каждый день после закрытия магазина его работники сдвигали столы в подсобке и в изобилии выставляли на них блюда и деликатесы, которым запросто мог позавидовать самый шикарный ресторан. С деликатесами соседствовали спиртные напитки самого широкого спектра — от мартини и шартреза до мексиканской текилы. Но, несмотря на все эти заграничные изыски, любимым напитком работников «Лотоса» все же оставалась родная, чистая, как слеза, отечественная водка. Второе по популярности место занимала ностальгическая совковая «бормотуха».
Во время вечерних застолий, под водочку и крутой деликатесный закусон, работники магазина шумно и азартно делились сплетнями о последних похождениях знакомых ментов, обэхаэсэсников и бандитов, спорили о политической ситуации в стране, ссорились, мирились, смачно обсуждали любовные приключения учредителей, продавцов и лоточников, и прочие животрепещущие темы.
Дискуссии были жаркими, как разгоряченные водкой тела работников магазина. Иногда они заканчивались потасовками и даже травмами средней тяжести, но потом враждующие стороны неизменно заключали мир, за который единодушно выпивали.
Основной доход магазин получал с торговли на лотках. В самом магазине летом торговля еще как-то шла, благодаря притоку снимающих комнаты дачников и загорающих на озере отдыхающих. Зимой магазин посещали преимущественно местные старики, доживающие свой век в старых деревянных избах. Новые русские предпочитали запасаться всем необходимым в крупных московских супермаркетах.
В отличие от магазина, на лотках, выставляемых в самых выгодных точках Синяевского района, торговля шла на удивление бойко. За один день торговли лоточники зарабатывали среднюю месячную зарплату, и это не считая доходов, полученных на обвесе покупателей.
Деньги, заработанные за день в магазине и на двадцати лотках, шли в общак. Половина общака пропивалась и проедалась в тот же вечер во время традиционного застолья, а оставшаяся половина, прямо как при утопическом коммунизме, делилась поровну между учредителями, продавцами и лоточниками. Водители, уборщица и сторож были вынуждены довольствоваться зарплатой, премиальными и участием в общих застольях.
Бандитскую крышу ТОО «Лотос» обеспечивали Лариса Сушко и продавец Глеб Бычков, по совместительству бригадир и смотрящий синяевской мафии.
Сушко знала Психоза с раннего детства. Квартиры их родителей находились на одной лестничной клетке, и в сопливом дошкольном возрасте Ларочка и Миша Губанов любили на пару порезвиться в песочнице, с помощью жестяного ведерка, формочек для теста и пластмассовых совочков создавая абстрактные песочные скульптуры.
Если песок был слишком сухой и не годился для творчества, Миша, как истинный джентльмен, брал на себя разрешение возникшей проблемы. Стягивая штанишки, он с серьезным видом равномерно увлажнял песочницу при помощи соответствующего мужского инструмента. Ларочка страшно завидовала Мише, потому что у нее не было такой удобной, полезной и интересной штуки, а будущий криминальный авторитет чувствовал себя важным и незаменимым и очень гордился собой.
Как и Людмила Губанова, Лариса величала Психоза Зайчиком, а Миша, с трогательной нежностью произнося каждый звук, звал пухленькую девочку «Бувочкой». Букву «л» он в то время не выговаривал.
Глеб Бычков с руководством синяевской мафии тоже был «за копыто и на ты». С подросткового возраста он был близко знаком аж с самим Бананом, фамильярно называя главаря мафии «Папулей».
По старой дружбе с Сушко Психоз разрешил магазину свободно торговать по всему Синяевскому району, и взимал с учредителей чисто символическую дань.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
Главное было — найти виноватого. С этим проблем не возникало. Виноватых было много, даже слишком много. Жидомасоны, в семнадцатом году устроившие Октябрьскую заварушку и расстрелявшие хорошего царя; евреи-заговорщики, развалившие в начале девяностых Советский Союз; собаки, сожравшие все мясо в стране и поездками на лифте спровоцировавшие энергетический кризис; демократы — предатели и прихвостни капитализма; коммунисты — тираны и палачи; как тараканы, лезущие из всех щелей, коричневые фанаты Адольфа Гитлера…
В магазинчике № 666 так же, как и по всей стране, кипели страсти. Внутри ТОО «Лотос» тоже существовала долгожданная и немыслимая при унылом совковом социализме многопартийная система. Многопартийность, как и следовало ожидать, приводила к расколу, бунту и иногда даже к военным действиям.
Директор «Лотоса» Регина Костина была чистой воды демократкой. К ней примыкала часть грузчиков, продавцов и лоточников.
Бывшая учительница математики, неукротимая Зоя Козлодемьянская в противоположность Регине была ярой коммунисткой. За ней шла прокоммунистически настроенная часть грузчиков, лоточников и продавцов.
Неофашистов представлял сторож Хрум — вздорный и потасканный пожилой алкаш.
Двое лоточников-жириновцев были сторонниками ЛДПР, а уборщица Шайба, высохшая алкоголичка постбальзаковского возраста, была до самозабвенния влюблена в Баркашова.
Единственным представителем апокалиптического магазинчика, не примкнувшим ни к одному политическому течению, был всеобщий любимец — подовчаристый пес Чук, которого продавцы за бутылку водки когда-то выкупили у местной «шерсти», то есть у пары пьяных бомжей, собиравшихся щенка утопить. Ненавидел пса только неофашист Хрум.
С трудом окончивший начальную школу сторож полагал, что Чук «шибко умный», а «шибко умных давить надо». Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Фашисты никогда не жаловали интеллектуалов, особенно если эти интеллектуалы являлись представителями другой расы, не говоря уж о другом виде.
Ум собаки казался поистине мистическим. Хотя бомжи, собиравшиеся утопить Чука, так и не донесли его до озера, пес по необъяснимой причине панически боялся воды. Еще более удивительной оказалась способность Чука различать ментов, бандитов и обыкновенных, ничем не примечательных граждан.
На ментов Чук лаял, перед бандитами заискивал, а к остальной части человечества относился индифферентно до тех пор, пока они не вторгались на охраняемую им территорию заднего двора.
Если около магазина начинали ошиваться непонятные жлобы, по поведению пса дирекция и продавцы могли безошибочно определить, кто нарушает их покой: одетые в штатское опера или пришлые братки.
Средний вес учредителей ТОО «Лотос» колебался в районе ста тринадцати килограммов. Самой толстой была Регина. Она весила 125 кг. Замдиректора Зоя тянула где-то на 110, а бухгалтер Лариса после трехмесячных занятий аэробикой ухитрилась скинуть вес аж до ста трех килограммов, чем необычайно гордилась.
Продавцы, а, особенно, продавщицы, тоже не могли похвастаться излишней худобой. Каждый день после закрытия магазина его работники сдвигали столы в подсобке и в изобилии выставляли на них блюда и деликатесы, которым запросто мог позавидовать самый шикарный ресторан. С деликатесами соседствовали спиртные напитки самого широкого спектра — от мартини и шартреза до мексиканской текилы. Но, несмотря на все эти заграничные изыски, любимым напитком работников «Лотоса» все же оставалась родная, чистая, как слеза, отечественная водка. Второе по популярности место занимала ностальгическая совковая «бормотуха».
Во время вечерних застолий, под водочку и крутой деликатесный закусон, работники магазина шумно и азартно делились сплетнями о последних похождениях знакомых ментов, обэхаэсэсников и бандитов, спорили о политической ситуации в стране, ссорились, мирились, смачно обсуждали любовные приключения учредителей, продавцов и лоточников, и прочие животрепещущие темы.
Дискуссии были жаркими, как разгоряченные водкой тела работников магазина. Иногда они заканчивались потасовками и даже травмами средней тяжести, но потом враждующие стороны неизменно заключали мир, за который единодушно выпивали.
Основной доход магазин получал с торговли на лотках. В самом магазине летом торговля еще как-то шла, благодаря притоку снимающих комнаты дачников и загорающих на озере отдыхающих. Зимой магазин посещали преимущественно местные старики, доживающие свой век в старых деревянных избах. Новые русские предпочитали запасаться всем необходимым в крупных московских супермаркетах.
В отличие от магазина, на лотках, выставляемых в самых выгодных точках Синяевского района, торговля шла на удивление бойко. За один день торговли лоточники зарабатывали среднюю месячную зарплату, и это не считая доходов, полученных на обвесе покупателей.
Деньги, заработанные за день в магазине и на двадцати лотках, шли в общак. Половина общака пропивалась и проедалась в тот же вечер во время традиционного застолья, а оставшаяся половина, прямо как при утопическом коммунизме, делилась поровну между учредителями, продавцами и лоточниками. Водители, уборщица и сторож были вынуждены довольствоваться зарплатой, премиальными и участием в общих застольях.
Бандитскую крышу ТОО «Лотос» обеспечивали Лариса Сушко и продавец Глеб Бычков, по совместительству бригадир и смотрящий синяевской мафии.
Сушко знала Психоза с раннего детства. Квартиры их родителей находились на одной лестничной клетке, и в сопливом дошкольном возрасте Ларочка и Миша Губанов любили на пару порезвиться в песочнице, с помощью жестяного ведерка, формочек для теста и пластмассовых совочков создавая абстрактные песочные скульптуры.
Если песок был слишком сухой и не годился для творчества, Миша, как истинный джентльмен, брал на себя разрешение возникшей проблемы. Стягивая штанишки, он с серьезным видом равномерно увлажнял песочницу при помощи соответствующего мужского инструмента. Ларочка страшно завидовала Мише, потому что у нее не было такой удобной, полезной и интересной штуки, а будущий криминальный авторитет чувствовал себя важным и незаменимым и очень гордился собой.
Как и Людмила Губанова, Лариса величала Психоза Зайчиком, а Миша, с трогательной нежностью произнося каждый звук, звал пухленькую девочку «Бувочкой». Букву «л» он в то время не выговаривал.
Глеб Бычков с руководством синяевской мафии тоже был «за копыто и на ты». С подросткового возраста он был близко знаком аж с самим Бананом, фамильярно называя главаря мафии «Папулей».
По старой дружбе с Сушко Психоз разрешил магазину свободно торговать по всему Синяевскому району, и взимал с учредителей чисто символическую дань.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82