— С кем тут плохо? — отдуваясь, спросили они.
— Вот! — скорбно указал Буйвол на Аллочку.
— Вот! — плаксиво указала она на Верочку.
Медперсонал недоуменно посмотрел на Буйвола.
Ну, чего тележитесь? — рявкнул он.
— Не кричите, Евгений Евгеньевич, это грех, Богу сие неугодно, — благочестиво сказала Верунька, оторвалась от зеркальца и повернулась лицом к общественности.
— Господи…, — сказала врачиха.
— Что за черт? — сказал Буйвол.
— Ой, мамочки! — взвизгнула медсестричка.
— Это сильно заразно, да? — побледнела Аллочка.
Врачиха подошла к Веруньке, осмотрела ее лицо, надавила пальцем в перчатке на одну из кил и Верунька, тонко вскрикнув, брякнулась от боли в обморок.
— Носилки! — резко бросила врачиха медсестричке.
Та стремглав кинулась из комнаты.
— Это что еще за пердимонокль? — несколько растерянно вопрошал Буйвол.
— Я с таким в первый раз встречаюсь, — развела руками женщина. — Сейчас довезем до больницы, там разберутся.
— А это заразно? — не отставала Аллочка.
— Не знаю, — снова пожала плечами докторша.
— А с женой — то моей что? — возопил Буйвол.
— А что с ней? — недоуменно уставилась я на него.
— Так а вот! — ткнул он в Аллочку.
Мы с ней переглянулись и рассмеялись. Я — от души, Аллочка — с трудом преодолевая засохший желток.
— Маска это на мне, маска! — пояснила она.
— Так ты не больна? — уточнил Буйвол.
— Пока нет! — со значением сказала Алла и кивнула на Веруньку. — А там уж — как Бог даст!
Тут прибежала медсестричка и водитель с носилками, и Веруньку понесли в машину. Провожать мы ее вышли всем миром.
Стояли на крылечке со скорбными минами и только что платочками не махали. Жаль, что она оценить этого в силу своего беспамятства не могла. Хотя нет. Уже когда ее запихивали в машину, она очнулась, оглянулась вокруг себя страдающим взором и тихо прошептала:
— Люди добрые, дайте Библию…
— Чего-чего она там шепчет? — тихонько спросил Буйвол у жены.
— В библиотеке она есть, на полке возле сейфа стоит, — так же тихо прошелестела Верунька.
Я быстренько помчалась в библиотеку, отыскала там Библию и, вернувшись, положила ее Веруньке на грудь.
— Ну вот теперь и помирать можно, — сказала она и прикрыла глаза.
— Все так плохо? — побледнел Буйвол.
— В больнице разберутся, — как всегда ответила докторша, вскочила в машину и они уехали.
Наш дедок с тоской смотрел им вслед и шептал:
— Господи, Верунька, как же мы без тебя…
Я с недоумением на него покосилась. Нашел кого жалеть.
— А чего это ты так по ней убиваешься? — ровно спросила Аллочка.
— Так а как же! Готовить то кто, вы будете?
Мы с ней синхронно переглянулись и помотали головой.
— Вот то — то и оно! Все, баста, карапузики, буду теперь гастрит на старости лет зарабатывать, всухомятку хлеб жевать! Ох-ох, дожился! — сурово поглядел на нас Буйвол.
Мы съежились под его взглядом.
— Баб — полный дом, а борщ сварить некому! — не унимался он.
Аллочка очнулась, вскинула голову и холодно осведомилась:
— Где это ты, Женя, баб увидел?
— Я не про тебя, — осекся он. — Я вообще — ну что за ерунда, что за молодежь пошла — готовить не умеют и не хотят!
— Можно пиццу заказывать, — пискнула я.
— Вот — вот! — смерил он меня тяжелым взглядом. — Я про что и говорю! Ну, молодежь!
— Чего нервничаешь? — так же невозмутимо сказала Аллочка. — Завтра съезжу в агентство, подберут нам новую стряпуху. На двадцать тысяч, что мы Вере платим, много охотников наберется.
— Сколько — сколько? — ахнул кто — то у дверей.
Мы обернулись. Там стояла темненькая востроносая девчонка из горничных и не смущаясь смотрела на нас.
— Светка, тебе чего? — бесцеремонно осведомился Буйвол.
— Да я случайно вот услышала, — не опустила девчонка взгляда. — Никак повариху надо? Так я могу!
— Что, серьезно? — обрадовался Буйвол.
— Ой, вы бы знали, какие я торты пеку — пальчики оближешь! — скромно призналась девчонка.
— На кухню! — тут же распорядился дедок, лучась довольством.
— А, простите, мне платить будут как горничной, или как Вере? — осведомилась востроносая.
— Не обижу, — отмахнулся Буйвол. — Иди ужин собирай, а то вон уж семь, а мы еще и за стол не сели. Сколько времени тебе надо, чтобы на скорую руку чего — нибудь сварганить?
— Полчасика, — улыбнулась девица и исчезла.
— Так что, в агентство не пойдем? — осведомилась Алла у мужа.
— Посмотрим, чем она нас на ужин накормит, — рассудил Буйвол. — Вкусно будет — оставлю ее на кухне и на Верунькиной зарплате, а нет — так снова в горничные разжалую.
— А что, такая разница в зарплате?
— Да, — кивнула Алла. — Горничные получают по десять тысяч, а повариха — двадцать.
— А почему такая дискриминация? — удивилась я. — Верунька вроде не упахивалась на кухне, а вот девчонки целый день по дому шуршат, ни разу их присевшими не видела.
— Так а я пожрать люблю, — скромно признался Буйвол.
Я посмотрела на его объемистое брюшко и слегка улыбнулась. Понятно, чего Верунька такую власть в доме взяла, совсем обнаглела.
Мы присели в беседку и принялись обсуждать случившееся.
— Ты, Ал, завтра давай в больницу на обследование, не дай Бог с тобой такая же ерунда приключится, — заботливо говорил Буйвол.
Ту аж передернуло от представившейся перспективы.
— Если сильно заразно — то я мансарду в гостевом домике занимаю! — заявила я.
Супруги переглянулись и посмотрели на меня с недоумением:
— Так он же закрытый уж который год, мы туда даже и не заходим, — озадаченно молвил Буйвол.
— Именно, — кивнула я. — У одной моей знакомой что — то сильно заразное муж из командировки привез, так потом санэпидемстанция к ней приехала и все — все в квартире залила какой — то клейкой жидкостью, она потом воняла на весь квартал и отмыть ее не удалось. Дезинфицируют они так. Так ей потом пришлось всю мебель выкидывать и капитальный ремонт делать, а жила она все это время у мамы.
— Господи, — схватилась за сердце Аллочка. — Ты что, с ума сошла? Да у меня мебель и ремонт знаешь сколько стоят?
— Так это не мне, эт санэпидемстанции объяснять будете, — пожала я плечами.
— А чего муж твоей знакомой из командировки — то привез? — тихо спросил Буйвол.
— А не знаю, она не говорит, — честными глазами посмотрела я на него.
— Так! — решительно сказала Аллочка. — Никакой санэпидемстанции мне в моем доме не надо. Ясно?
— Ясно! — закивал головой Буйвол. — А если заразное все же?
— Вылечим! — туманно, но оптимистично пообещала я.
— Кушать подано! — завопила с крыльца Светка.
— Уже? — спросили мы хором. Времени с принятия ее на должность поварихи прошло всего — то ничего.
— Уже! — улыбнулась она.
— Иди, Дениску позови, — подтолкнул меня Буйвол.
— А он спит и велел не будить, — ответила я.
— Ну ладно тогда, потом как проснется, пожует чего, — бросил дедок и рысцой направился в столовую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66