они знали, где и какой строят новый цех. Они изучали каждый дом: какая там нагрузка, хорошее ли там напряжение, даже какой там управхоз. Из этих бесчисленных сведений складывалось здоровье и целость вверенных им кабелей: достаточно было малейшего недосмотра, и вколоченный где-нибудь на заднем дворе кол мог пробить кабель и вызвать аварию. Профессия заставляла их общаться с разными людьми больших и малых должностей — директорами и дворниками, энергетиками и милиционерами. Дочерна загорелые, обветренные, целый день работая на открытом воздухе, они действовали клином и кувалдой, разбивая глыбы мороженого грунта; они умели, стоя по колено в жидкой грязи, произвести ювелирно-тонкую, химически чистую пайку маленькой гильзы. Это были неунывающие, любознательные, готовые ко всяким неожиданностям мастера своего дела.
Наумов не торопясь рассказал Андрею, что поврежденный кабель имеет длину около двух километров, муфт на нем видимо-невидимо, а повреждение…
— …Кто его знает! Вот Малинин колдует второй час, — заключил Наумов, чего-то не договаривая.
— Ну, а все же? — допытывался Андрей.
Наумов носком сапога поковырял мокрую землю, достал из глубины ватника алюминиевый портсигар, на крышке которого был выцарапан Пушкин с пистолетом в руке.
— Угощайтесь, своей набивки.
Андрей закурил, политично похвалил табачок.
— Муфты надо вскрывать, — вздохнул Наумов. — Способ дедовский, зато категорически верный. Тут у меня две муфточки по своим анкетным данным на подозрении.
— Чего ж вы ждете?
— По правилам безопасности, Андрей Николаевич, пока испытание идет, на линии нельзя работать.
— Но измерение можно прекратить, если вы уверены, что дело в муфтах.
— А я разве сказал, что уверен? — покачал головой Наумов. — Поручиться нельзя. Муфту вскрыть — на два часа работы. А вдруг окажется — не угадали? Вслепую играть — проиграть можно.
— Вскрывайте обе сразу.
— А может, я зря на них грешу. — Мягкое лицо Наумова сморщилось. — Напрасно вы меня пытаете, Андрей Николаевич. Есть у нас измерители, — где покажут, там копать будем.
Андрей посмотрел на гуляющих без дела работниц и сердито сказал:
— Ответственности испугались?
— Вы меня ответственностью не корите. — Наумов не умел сердиться и стыдился этого. — Думаете, нам не совестно перед людьми сидеть тут и загорать?
Андрей пошел к машине. Вслед ему кто-то из кабельщиков сказал:
— Называются ученые. Учат их, учат — все без толку. Никакой помощи.
Молодой ломкий голос Якушева тихо возразил:
— Не туда бьешь.
Андрей поднялся внутрь измерительной машины. Две трети ее занимала испытательная установка. В узком промежутке между задней стенкой и пультом сидел молодой техник Малинин. Насвистывая сквозь зубы, он смотрел на стрелки приборов.
— Свистишь? — спросил Андрей, пожимая молча протянутую руку.
— Успокаивает, — объяснил Малинин. Он, не оборачиваясь, ткнул пальцем в сторону двора. Остекленный кузов машины не- вольно притягивал глаза людей, на ней сосредоточились сейчас все надежды. В ней горели выпрямительные лампы, тихонько гудели трансформаторы, среди вынужденного безделья сотен людей, среди притихших фабричных корпусов это был единственный островок, где шла напряженная работа.
Молодые ткачихи в халатах, облепленных обрывками пряжи, в туго завязанных косынках, проходя мимо автобуса, насмешливо осведомлялись у Малинина:
— Эй вы, молодой человек… Москву поймали?
— Не мешайте ему, девчата, видите, товарищ занят — никак заснуть не может.
— Молодой человек, а вы не сделаете нам электрическую завивку своим аппаратиком?
— Хоть бы занавески были, — поежился Малинин, — а то слов но стекла зажигательные на меня наставили. Дымиться начинаю…
Проверив запись и убедясь, что Малинин сделал все возможное, Андрей понял, что ему надо уйти, но уйти, ничего не сказав, было стыдно. И чем дольше он оставался, бестолково топчась на месте, тем труднее было уйти и тем виноватее он себя чувствовал. Никогда ни на одной аварии он не испытывал такого удушающего бессилия. У него не получалось с локатором — эти проклятые искажения! — он во всем виноват. Малинин и Наумов имели полное право упрекать его. Для чего он примчался сюда? Толкается, мешает, с умным видом задает вопросы и ничем не может помочь. В стекло постучали — горбоносый мужчина в наспех накинутом на плечи пальто манил Андрея пальцем.
— Главный инженер, — пробурчал Малинин и без видимой надобности стал перебирать рукоятки на пульте.
Андрей вышел из машины и попал в объятия главного инженера. Тот откуда-то уже узнал и звание и должность Лобанова, беспокойная надежда мерцала в его глазах. Андрею стало горько и смешно оттого, что главный инженер заботливо взял его под руку и, заглядывая в лицо, спрашивал, как обстоят дела. Так обращаются с врачом, когда тяжело болен близкий.
Выслушав неутешительный ответ, молодой усатый технолог, который шел рядом со своим начальником, сказал возмущенно:
— Да понимаете вы, что цеха стоят! Мы программу срываем. Каждая минута — это сотни метров тканей!
— У них голова не болит! — сказал кто-то сзади.
— За что ж им государство денежки платит?
— Странно, — продолжал технолог, вызывая Андрея на спор, — странно, попробовал бы у нас инженер не знать, почему станок испортился.
— Мы бы такого инженера на тачке вывезли, — пробасила пожилая ткачиха.
— Ираклий Григорьевич, что ж людей держать, может быть, отпустим?
— Тогда придется, товарищи, в воскресенье работать, — останавливаясь, громко сказал главный инженер.
Работницы зашумели, послышались сердитые возгласы по адресу Лобанова, в нем видели сейчас виновника всех бед. Андрей растерянно оглядывался и повсюду встречал гневные лица. Ираклия Григорьевича оттеснили, он смешливо сморщился: «По-воюй-ка, дорогой ученый, с бабами».
— На воскресенье я из-за вас, товарищ начальник, не останусь, — кричала Андрею большеротая чернобровая бабенка. Она с силой тянула его за пуговицу тужурки, заставляя обратить на себя внимание.
— Третий выходной штурмуем. Мне муж и так разводом грозится. Вы, что ли, будете за меня белье стирать?
Андрей осторожно высвободил пуговицу, но женщина сейчас же схватилась за другую и затараторила еще быстрее. Толпа вокруг Андрея увеличивалась.
— Аварийщики! — кричали ему. — Несознательные люди!.. Написать про них!
— Что за шум, а драки нет? — весело поинтересовался Наумов, пробиваясь на помощь Андрею. Чувство профессиональной солидарности взяло у него верх над недавней обидой. Кабельщики помогали своему мастеру с тыла:
— Ну и голоса, как это у них пряжа не рвется с таких голосов.
— Эти бабы что горшок: что ни влей — все кипит…
Внушительный рост Лобанова и то, что его вел под руку главный инженер, все это до сих пор несколько сдерживало женщин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
Наумов не торопясь рассказал Андрею, что поврежденный кабель имеет длину около двух километров, муфт на нем видимо-невидимо, а повреждение…
— …Кто его знает! Вот Малинин колдует второй час, — заключил Наумов, чего-то не договаривая.
— Ну, а все же? — допытывался Андрей.
Наумов носком сапога поковырял мокрую землю, достал из глубины ватника алюминиевый портсигар, на крышке которого был выцарапан Пушкин с пистолетом в руке.
— Угощайтесь, своей набивки.
Андрей закурил, политично похвалил табачок.
— Муфты надо вскрывать, — вздохнул Наумов. — Способ дедовский, зато категорически верный. Тут у меня две муфточки по своим анкетным данным на подозрении.
— Чего ж вы ждете?
— По правилам безопасности, Андрей Николаевич, пока испытание идет, на линии нельзя работать.
— Но измерение можно прекратить, если вы уверены, что дело в муфтах.
— А я разве сказал, что уверен? — покачал головой Наумов. — Поручиться нельзя. Муфту вскрыть — на два часа работы. А вдруг окажется — не угадали? Вслепую играть — проиграть можно.
— Вскрывайте обе сразу.
— А может, я зря на них грешу. — Мягкое лицо Наумова сморщилось. — Напрасно вы меня пытаете, Андрей Николаевич. Есть у нас измерители, — где покажут, там копать будем.
Андрей посмотрел на гуляющих без дела работниц и сердито сказал:
— Ответственности испугались?
— Вы меня ответственностью не корите. — Наумов не умел сердиться и стыдился этого. — Думаете, нам не совестно перед людьми сидеть тут и загорать?
Андрей пошел к машине. Вслед ему кто-то из кабельщиков сказал:
— Называются ученые. Учат их, учат — все без толку. Никакой помощи.
Молодой ломкий голос Якушева тихо возразил:
— Не туда бьешь.
Андрей поднялся внутрь измерительной машины. Две трети ее занимала испытательная установка. В узком промежутке между задней стенкой и пультом сидел молодой техник Малинин. Насвистывая сквозь зубы, он смотрел на стрелки приборов.
— Свистишь? — спросил Андрей, пожимая молча протянутую руку.
— Успокаивает, — объяснил Малинин. Он, не оборачиваясь, ткнул пальцем в сторону двора. Остекленный кузов машины не- вольно притягивал глаза людей, на ней сосредоточились сейчас все надежды. В ней горели выпрямительные лампы, тихонько гудели трансформаторы, среди вынужденного безделья сотен людей, среди притихших фабричных корпусов это был единственный островок, где шла напряженная работа.
Молодые ткачихи в халатах, облепленных обрывками пряжи, в туго завязанных косынках, проходя мимо автобуса, насмешливо осведомлялись у Малинина:
— Эй вы, молодой человек… Москву поймали?
— Не мешайте ему, девчата, видите, товарищ занят — никак заснуть не может.
— Молодой человек, а вы не сделаете нам электрическую завивку своим аппаратиком?
— Хоть бы занавески были, — поежился Малинин, — а то слов но стекла зажигательные на меня наставили. Дымиться начинаю…
Проверив запись и убедясь, что Малинин сделал все возможное, Андрей понял, что ему надо уйти, но уйти, ничего не сказав, было стыдно. И чем дольше он оставался, бестолково топчась на месте, тем труднее было уйти и тем виноватее он себя чувствовал. Никогда ни на одной аварии он не испытывал такого удушающего бессилия. У него не получалось с локатором — эти проклятые искажения! — он во всем виноват. Малинин и Наумов имели полное право упрекать его. Для чего он примчался сюда? Толкается, мешает, с умным видом задает вопросы и ничем не может помочь. В стекло постучали — горбоносый мужчина в наспех накинутом на плечи пальто манил Андрея пальцем.
— Главный инженер, — пробурчал Малинин и без видимой надобности стал перебирать рукоятки на пульте.
Андрей вышел из машины и попал в объятия главного инженера. Тот откуда-то уже узнал и звание и должность Лобанова, беспокойная надежда мерцала в его глазах. Андрею стало горько и смешно оттого, что главный инженер заботливо взял его под руку и, заглядывая в лицо, спрашивал, как обстоят дела. Так обращаются с врачом, когда тяжело болен близкий.
Выслушав неутешительный ответ, молодой усатый технолог, который шел рядом со своим начальником, сказал возмущенно:
— Да понимаете вы, что цеха стоят! Мы программу срываем. Каждая минута — это сотни метров тканей!
— У них голова не болит! — сказал кто-то сзади.
— За что ж им государство денежки платит?
— Странно, — продолжал технолог, вызывая Андрея на спор, — странно, попробовал бы у нас инженер не знать, почему станок испортился.
— Мы бы такого инженера на тачке вывезли, — пробасила пожилая ткачиха.
— Ираклий Григорьевич, что ж людей держать, может быть, отпустим?
— Тогда придется, товарищи, в воскресенье работать, — останавливаясь, громко сказал главный инженер.
Работницы зашумели, послышались сердитые возгласы по адресу Лобанова, в нем видели сейчас виновника всех бед. Андрей растерянно оглядывался и повсюду встречал гневные лица. Ираклия Григорьевича оттеснили, он смешливо сморщился: «По-воюй-ка, дорогой ученый, с бабами».
— На воскресенье я из-за вас, товарищ начальник, не останусь, — кричала Андрею большеротая чернобровая бабенка. Она с силой тянула его за пуговицу тужурки, заставляя обратить на себя внимание.
— Третий выходной штурмуем. Мне муж и так разводом грозится. Вы, что ли, будете за меня белье стирать?
Андрей осторожно высвободил пуговицу, но женщина сейчас же схватилась за другую и затараторила еще быстрее. Толпа вокруг Андрея увеличивалась.
— Аварийщики! — кричали ему. — Несознательные люди!.. Написать про них!
— Что за шум, а драки нет? — весело поинтересовался Наумов, пробиваясь на помощь Андрею. Чувство профессиональной солидарности взяло у него верх над недавней обидой. Кабельщики помогали своему мастеру с тыла:
— Ну и голоса, как это у них пряжа не рвется с таких голосов.
— Эти бабы что горшок: что ни влей — все кипит…
Внушительный рост Лобанова и то, что его вел под руку главный инженер, все это до сих пор несколько сдерживало женщин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125