Услышав шаги Хеви и Кари, они обернулись ко входу в зал и, увидев главного художника, приветствуют его. Хеви отвечает им, Кари, в свою очередь, склоняется в общем поклоне.
Два художника подходят к Хеви – это его главные помощники, опытные мастера, которые уже давно работают и пользуются известностью.
Хеви начинает вместе с ними осмотр всего, что было сделано во время его отсутствия. Кари не отстает и внимательно слушает, что говорят лучшие художники поселка.
В зале трудятся несколько младших живописцев, выполняющих менее важную часть работы, а также подмастерья, которые готовят краски, следят за светильниками, переносят приставные лестницы.
Наконец осмотр закончен. Все возвращаются на свои места и принимаются за работу. Хеви отходит в сторону с одним из главных художников – Амонмесом – и некоторое время о чем-то с ним говорит, потом идет к еще не тронутой росписью стене и знаком подзывает к себе Кари. Они стоят теперь в самом дальнем конце зала. На стене только фон и нанесены контуры фигур, но к росписи их еще здесь не приступали.
– Давай сядем, Кари, и побеседуем, – говорит Хеви, садясь на легкий плетеный стул и указывая мальчику на такую же низкую скамеечку рядом с собой.
Кари садится. Он очень любит беседы учителя. Наверное, и сейчас, как всегда в таких случаях, Хеви скажет ему что-нибудь нужное и интересное. И мальчик не ошибается.
– Слушай внимательно, Кари, все, что я тебе скажу, – начинает Хеви. – Я доволен тем, как ты работаешь…
Кари вспыхивает от радости и хочет что-то сказать, но Хеви останавливает его движением руки.
– Ты хорошо усвоил все приемы и правила стенной росписи, – продолжает художник. – Я убедился, что у тебя верный глаз и твердая рука. Твои зарисовки, которые ты делал на черепках сосудов и обломках камней, показали мне, что ты не только наблюдателен, тебе всегда хочется нарисовать то, что показалось интересным. Я говорю все это не для того, чтобы просто похвалить тебя, я уверен, мои слова не принесут тебе вреда – ты сам хорошо знаешь, что тебе надо еще многому и многому учиться. Я сказал все это потому, что настало время испробовать твои силы на более сложной работе, и я хочу, чтобы ты, поняв, насколько я тебе доверяю, приложил все свои знания, все уменье, чтобы как можно лучше выполнить задание.
Кари слушает учителя затаив дыхание. Значит, Хеви действительно доволен им.
Но неожиданно для мальчика вместе с радостью он чувствует и страх – справится ли он, действительно ли он готов для такой работы? По-видимому, волнение Кари так ясно отражается на его лице, в крепко сжатых пальцах рук, в неровном дыхании, что Хеви прекрасно понимает чувство мальчика и говорит:
– Я вижу, что ты и рад и волнуешься – это так и должно быть. Плохо, когда человек настолько самоуверен, что спокойно берется за новое дело, считая, что он все знает и со всем прекрасно справится. Но и лишние колебания тоже не нужны. Думай о работе, а не о себе, и все будет хорошо. А теперь вставай, я покажу тебе, что надо делать.
Хеви встает и оборачивается к стене, около которой они сидели. Кари вскакивает, подходит к учителю и вглядывается в фигуры и иероглифы. Вот ладья, посередине сидит на троне бог солнца Ра.
– Вот, Кари, ты распишешь эту часть, – говорит Хеви, указывая на стену. – Начинай, и пусть тебе поможет сам Ра! А теперь выслушай еще вот что: я сейчас ухожу, меня посылают в Инти для осмотра работ в храме богини Хатор. Ты останешься здесь и со всем, что тебе будет нужно, обращайся к Амонмесу. Он будет заменять меня и обещал помогать тебе. Краски и кисти возьмешь тоже у него.
Кари очень огорчен отъездом учителя.
– А когда ты вернешься, господин? – спрашивает он, и голос выдает его чувства.
– Я не могу сейчас этого сказать, Кари, – отвечает Хеви, кладя руку на плечо мальчика. – Я и сам этого не знаю. Думаю, что дней через пять-шесть. Но ты не должен беспокоиться. Амонмес тебе поможет.
Хеви слегка сжимает плечо Кари и уходит. Вот он останавливается еще у Амонмеса, они разговаривают и прощаются, вот Хеви подходит к одному из молодых живописцев и затем направляется к двери… Всё – учитель ушел, надо начинать работу. И Кари идет к Амонмесу за красками и кистями.
Вот он снова на прежнем месте. Все получено, все готово, кисть в руках, образец изучен до конца, а Кари все еще стоит перед стеной, не решаясь приступить к росписи. Наконец он собирается с духом и осторожно начинает раскрашивать ладью. Это не такая важная часть росписи, как фигура бога Ра, и мальчик выбрал для начала именно ее.
Ох, как страшно!.. Рука точно чужая, пальцы не гнутся, в глазах рябит. Но Кари берет себя в руки и, слегка закусив губу, продолжает роспись. Минуты проходят за минутами, и постепенно он увлекается работой и забывает, где он. Исчезает скованность руки, возвращаются привычные движения, и вот уже Кари с увлечением погружен в любимое занятие.
Он не видит, что Амонмес изредка поглядывает на него и один раз даже довольно близко проходит мимо и, по-видимому успокоенный, продолжает свое дело.
Кари не замечает, как бежит время, не чувствует усталости. Вот ладья готова! Она коричневая, а верх кормы, изображающий цветок лотоса, окрашен зеленым и голубым. Тонкими черными линиями отмечены борта, разноцветный рисунок украшает весла. Теперь можно немного передохнуть.
Но Кари не успевает еще вытереть кисть, как до его слуха доносится какой-то шум, крики, брань… Что это? Кажется, кого-то бьют?!
Все живописцы, работавшие в погребальном зале, бросают работу и спешат к двери. Кари тоже бежит туда. Ему кажется, что среди крика, и шума он узнает голос дяди Нахтмина, и Кари стремится узнать, так ли это, и вообще – что же там случилось?
Ему не сразу удается пробиться вперед, и, когда он выскакивает в коридор, из боковых комнат стражники уже выталкивают двух человек со связанными за спиной руками. Одежды их разорваны, по лицам течет кровь. Маджаи тащат их вперед, осыпая ударами дубинок.
– Я не грабитель! Вы не смеете меня уводить, не смеете бить!
Сердце Кари замирает – это голос дяди Нахтмина! Великие боги, что же это такое?!

Рядом с Нахтмином так же отчаянно отбивается молодой, очень сильный, рослый каменотес. Кари узнает его – это Харуди, единственный сын вдовы Тамит, добрый и хороший человек. Ох, как его ударил по голове маджай! Кари сжимает кулаки и уже готов броситься вперед, но чьи-то руки хватают его за плечи.
– Стой смирно, куда ты? – шепчет над его ухом Амонмес. – Сейчас же уходи обратно, слышишь?
Амонмес крепко держит Кари, а в это время остальные живописцы, теснясь вперед, заслоняют от них все, что происходит в коридоре. Кари дрожит от ярости и волнения и пробует вырваться, но не может – Амонмес не выпускает его из своих сильных рук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39