– Янь Цин! Что за вид у тебя?! – опросил он поспешно
– Здесь я не могу вам всего рассказать! – отвечал Янь Цин.
Тогда Лу Цзюнь-и отошел с ним за угол глинобитной стены и стал подробно расспрашивать о том, что случилось.
– Не прошло и полмесяца с тех пор, как вы, господин уехали, – начал Янь Цин, – и вот вернулся Ли Гу. Он сказал вашей жене, что вы присоединились к Сун Цзяну в Ляншаньбо и заняли в лагере второе место. Об этом же он сообщил и властям. Теперь он живет с вашей женой, а на меня рассердился за то, что я не пожелал слушаться его. Весь дом он забрал себе, все опечатал, а меня выгнал из города. Но это не все. Вашим родным и знакомым он объявил о том, что если хоть один из них предоставит мне убежище, то он не пожалеет половины своего состояния, чтобы упрятать моего спасителя в тюрьму. После этого я не мог больше оставаться здесь, вынужден был обосноваться за городом и жить подаянием. Я мог, конечно, уйти в другое место, но был уверен в том, что вы, хозяин, не могли стать разбойником, и поэтому решил вытерпеть все лишения, лишь бы еще раз повидаться с вами. Но раз вы, дорогой хозяин, только сейчас вернулись из Ляншаньбо, то послушайтесь моего совета: возвращайтесь туда и придумайте какой-иибудь способ, чтобы уладить все это дело. Если же вы появитесь в городе, то непременно попадете в ловушку!
– Да что за ерунду ты мелешь, мерзавец! – крикнул рассерженный Лу Цзюнь-и. – Моя жена не такой человек!
– Дорогой хозяин! – возразил ему Янь Цин. – Ведь нет же у вас сзади глаз, как же могли вы все видеть?! Вы всегда были заняты, развивали свою силу тренировкой, а любовными делами мало интересовались. Хозяйка с этим Ли Гу давно уже вступила в связь, а теперь они даже не скрывают этого и открыто живут, словно муж и жена. Если только вы вернетесь домой, дорогой хозяин, вам не избежать беды.
Слова эти окончательно вывели Лу Цзюнь-и из себя, и он стал яростно ругать Янь Цина.
– Пять поколений нашего рода жили в Северной столице, – кричал он. – Кто не знает этого! Да будь у этого Ли Гу даже несколько голов, он и тогда не решился бы на такое дело! Ты, конечно, натворил всяких бед, а теперь всю вину хочешь свалить на других! Я сейчас вернусь домой, выясню, что там произошло, и тогда мы с тобой поговорим!
При этих словах Янь Цин горько заплакал, подполз на коленях к Лу Цзюнь-и и крепко ухватил его за полы одежды. Но Лу Цзюнь-и ногой оттолкнул его от себя и быстро зашагал по направлению к городу. Там он пошел прямо к своему дому и заметил, что все его служащие, увидев его, сильно перепугались. А Ли Гу поспешил ему навстречу, пригласил его в зал, где и совершил полагающиеся поклоны.
– А где Янь Цин? – спросил Лу Цзюнь-и.
– Вы пока не спрашивайте об этом, – поспешно отвечал Ли Гу. – Тут дело такое, что сразу не расскажешь! В дороге вы перенесли не мало трудностей. Отдохните сначала, а потом я вам обо всем расскажу.
В это время из-за ширмы с плачем вышла жена Лу Цзюнь-и.
– А, жена! Здравствуй! – приветствовал ее Лу Цзюнь-и. – Скажи мне, что случилось с Янь Цином?
– Да уж лучше, дорогой, и не спрашивай, – отвечала она так же, как и Ли Гу. – Этого сразу-то не расскажешь. Ты в дороге перенес, вероятно, много трудностей. Отдохни сначала, а потом я тебе все поведаю.
Тут в душу Л у Цзюнь-и закралось сомнение, и он во что бы то ни стало решил узнать, что случилось с Янь Цином. Тогда Ли Гу сказал ему:
– Да вы, господин, вначале переоденьтесь, совершите поклоны перед таблицей предков, позавтракайте. А эту историю вы успеете еще услышать.
Тем временем были приготовлены еда и закуски, которые подали Лу Цзюнь-и. И вот, когда он уже взялся за палочки и хотел приняться за еду, у передних и задних ворот раздались шум и крики, и в тот же момент в помещение ворвалось человек триста стражников. Лу Цзюнь-и так и замер от испуга и изумления. Стражники связали его и повели прямо в управление начальника гарнизона, то и дело награждая палками.
В это время правитель области Лян Чжун-шу как раз находился в управлении. Справа и слева от него стояли две шеренги свирепых на вид стражников. Лу Цзюнь-и ввели в зал и поставили перед правителем на колени. В стороне также на коленях стояли Ли Гу и жена Лу Цзюнь-и.
– Ах ты, мерзавец этакий! – закричал правитель области. – Ты ведь был честным гражданином столицы! Как же ты осмелился перейти на сторону разбойников в Ляншаньбо да еще занять у них место второго начальника? А сейчас ты пришел сюда, чтобы помогать им из города? Решили, значит, напасть на Северную столицу? Вот тебя и поймали. Что же скажешь ты в свое оправдание?
– Дьявол меня попутал! – отвечал Лу Цзюнь-и. – Один из разбойников Ляншаньбо, по имени У Юн, пришел ко мне в дом под видом гадальщика и своими лживыми речами смутил мое чистое сердце и обманом заманил к ним в лагерь. Они продержали меня более двух месяцев. Но теперь мне все же посчастливилось вырваться от них и вернуться домой. Я пришел сюда без всякого злого умысла. И надеюсь, что ваша милость разберется в этом деле.
– Да как только язык у тебя поворачивается говорить все это? – продолжал кричать Лян Чжун-шу. – Если ты не был связан с разбойниками, то почему прожил там столько времени?! Даже твоя жена и Ли Гу подали заявление, в котором считают тебя виновным. Что же, все это выдумки значит?!
– Раз уж вы, хозяин, приехали сюда, – заговорил тут Ли Гу, – так для вас же лучше будет признаться во всем. Даже на стене нашего дома написаны стихи, в которых скрыт злой умысел. Какое же еще нужно доказательство? Тут и разговаривать не приходится.
– Ты не подумай, что мы хотели причинить тебе какой-нибудь вред, – вставила свое слово и жена Лу Цзюнь-и. – Мы боялись лишь одного, что ты и нас впутаешь в это дело. Ведь не зря говорится в пословице: «За одного мятежника истребляют весь род до девятого колена».
Лу Цзюнь-и, стоя на коленях, заявил, что обвиняют его несправедливо.
– Хозяин, вы не должны сетовать на свою судьбу, – уговаривал его Ли Гу. – Вы не можете идти против истины. Ведь это дело очень легко исправить. Вам лучше сейчас во всем признаться, чтобы избежать лишних страданий.
– Дорогой муж, – снова сказала жена Лу Цзюнь-и. – Ты ведь знаешь, что здесь, в управлении, попусту дело не разбирают. А против настоящего дела трудно возражать. Если ты в чем-нибудь провинился, то погубил заодно и меня. Так уж лучше пожалей сам себя и признайся во всем, и к тебе, может быть, проявят снисхождение.
А надо вам сказать, что Ли Гу успел подкупить всех служащих управления. Поэтому писарь Чжан, который вел это дело, выступил вперед и сказал:
– Человек этот настолько упрям, что без палок от него никакого признания не добьешься!
– Да, вы правы! – подтвердил Лян Чжун-шу и тут же приказал: – Всыпать ему!
Стражники тут же связали Лу Цзюнь-и, поволокли его и так исполосовали, что кожа у него потрескалась, а кровь лилась ручьем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196