Рыжий кот поплелся за ней, громко мяукая. Она налила ему в блюдце молока. Пока кот лакал, она вдруг решила прочитать письмо, которое привезла Тотти. Элис не стала искать себе оправдание, она просто почувствовала, что в нем, возможно, ключ к разгадке странного поведения Камиллы. И она должна им воспользоваться.
На листочке было написано: «Я так по тебе скучаю, дорогая. Где ты? Придешь ли сегодня вечером?» Подписи не было. Пожалуй, Тотти права. Каким бы ни был Дэлтон Торп, он тоже, без сомнения, поддался чарам Камиллы.
Неужели на всем побережье нет других женщин? Камилла — не такая уж неотразимая красавица. Конечно, она привлекательная, но простушка, падкая на лесть. И ей, конечно, нравилось, что вокруг вьются трое мужчин, и все они пляшут под ее дудку. А в запасе был еще кто-то? И что же, когда кто-то более подходящий неожиданно подвернулся, она без колебаний убежала с ним? Но Элис никак не могла отделаться от чувства, что Камилла где-то поблизости, и один из известных ей мужчин, чье имя начинается на букву Д знает больше, чем говорит. «Д, слишком нетерпелив». Вот где может скрываться разгадка. Элис открыла ежедневник и принялась изучать записи. Она подумала, что, если Камилла выскочила замуж столь внезапно (а когда она писала Элис, такого проекта еще не было), она наверняка бы сделала пометки на ближайшее будущее. Элис полистала календарь и на дате следующего дня увидела: «Обед с Дод. Дод говорит, что убьет меня, если я нарушу обещание». Дод, подумала Элис. Это могло быть любовное прозвище Феликса — сокращенное от Додсуорта. И по-дружески его тоже можно так называть. Итак, еще одно Д. Треугольник из Д! «Дод говорит, что убьет меня…»
Феликс вполне мог походя бросить такие слова а глупая Камилла — отнестись к ним со всей серьезностью. Или действительно все так серьезно?
Феликс ведь прямо сказал: «Я этому не верю», — когда Элис сообщила о замужестве Камиллы. И так быстро перевел разговор с отсутствующей подруги на нее, Элис. Феликс, беззаботно смеясь, сказал:
«Нет!» И все-таки Камилла выходит замуж за какого-то незнакомца. Ее письмо на камине — правда. Она умчалась второпях, у нее даже не было времени упаковать вещи, отменить встречу с Феликсом. В шкафах все перевернуто, словно она очень торопилась и кидала вещи в чемодан, почти не глядя… В шкафу осталось теплое пальто, несколько платьев и туфли. Она за всем этим пришлет. Она слишком бережлива, чтобы все это бросить. Элис не помнит, чтобы Камилла когда-нибудь расставалась с одеждой, если можно было ее заштопать или переделать. И кроме того, повсюду стоял запах духов, ее гвоздичных духов. Казалось, она рядом, в соседней комнате, и сейчас раздастся ее высокий голос. Элис заметила клочок бумаги на туалетном столике, под пудреницей. Еще одна заметка на память? «Купить нафталиновые шарики в городе в среду».
Среда как раз была обведена на календаре красным. День, когда Камилла собиралась сделать что-то важное. Купить нафталиновые шарики? Какая проза! Это никак не вязалось с романтическим замужеством. Город — вероятно, Хокитика. Элис поняла, что подруга собиралась поехать туда в среду.
Знала ли она, что больше не вернется? Элис почувствовала сильный голод и вспомнила, что в доме нет никакой еды. Надо пойти к Дандасу Хиллу и занять немного хлеба или напроситься на завтрак.
— Я скоро вернусь, — объявила она коту и птице.
(Этот деревянный коттедж с маленькими обитателями чем-то напоминал ей сказки братьев Гримм. Может, здесь есть и людоед?).
Уэбстер поскакал за ней к калитке, захлопав подрезанными крыльями, и строго сказал:
— Уходи скорее. Скорее.
— Да ну тебя, — отмахнулась Элис. — Не надоело?
Девушка заторопилась вниз по дороге. Высокие деревья, папоротники, пение птиц на туях — чем не рай?
Прямо за поворотом она увидела вывеску: «Дандас Хилл. Снаряжение для альпинистов и фотография».
К высокому старому дому, уютно устроившемуся среди густой листвы деревьев и гигантских древовидных папоротников, вела длинная дорожка, обсаженная по обеим сторонам георгинами с поникшими от дождя мохнатыми головками. Одно из больших окон фасада служило витриной магазина. Когда Элис подошла поближе, то увидела там лыжи, ботинки для скалолазов, носки из грубой шерсти. И очень красивые фотографии ледника и снежных пиков.
За кустами виднелись зеленая долина, окруженная горами, и длинное здание отеля. Уединенности, которую Элис ощутила прошлой ночью, на самом деле не было. Коттедж Камиллы находился всего в четверти мили от маленького горного селения.
Это открытие вдохновило Элис. Она прошла между яркими шапочками георгинов к дому Дандаса и нажала на звонок.
Хозяин сам открыл дверь. Похоже, он только что оделся. Его щеки блестели после бритья, а седые волосы торчали ежиком. Под глазами она заметила мешки, будто Дандас сильно устал, а сами глаза казались странно бесцветными, как у кошки на ярком солнце. Его невысокая фигура имела склонность к полноте. Весь он казался воплощением здравого смысла, доброты и надежности. Смущали только глаза.
— Доброе утро, мисс Эштон, — тепло поздоровался Дандас. — Я собирался навестить вас и узнать, как вы провели эту ночь.
Элис не стала рассказывать ему о своих воображаемых страхах.
— Я очень хорошо поспала. Спасибо. Я пришла попросить у вас немного хлеба. И не могли бы вы объяснить, где здесь можно что-то купить?
— Возле отеля есть магазин. Но вы, конечно, позавтракаете с нами. Моя дочь все приготовит.
Маргарет!
— Да! — раздался недовольный голос откуда-то изнутри дома.
— Входите, — пригласил Дандас, мило улыбаясь Элис.
Она прошла за ним в комнату. Девушка лет семнадцати в стареньком, узком ей платье накрывала на стол. Она повернулась к вошедшим, и Элис увидела такие же светлые, как у Дандаса, глаза и хмурое тяжелое лицо. Она была хорошо развита для своего возраста и фигурой походила на отца. Грудь выпирала из-под хлопчатобумажного тесного платья.
— Маргарет, это мисс Элис Эштон, подруга Камиллы. А это моя дочь.
Маргарет что-то пробормотала в ответ и вышла из комнаты.
— Мисс Эштон будет завтракать с нами! — крикнул ей вслед Дандас, не обращая внимания на неприветливость дочери. — Так что принеси еще один прибор!
Элис огляделась. Чего только в этой комнате не было! Она была уставлена темной тяжелой мебелью. Одна стена увешана миниатюрами в позолоченных рамах. На маленьких столиках стояли фарфоровые чаши, отделанные эмалью пепельницы, изделия из хрусталя, серебряные безделушки, которые не мешало бы почистить.
А на высокой каминной полке Элис увидела «дам» — дюжину раскрашенных фарфоровых фигурок с тонкой талией, изящными ручками и пальчиками, в кринолинах. Над ними размеренно тикали часы с кукушкой. Комната походила на антикварный магазин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41