И убил… — Те же решительные, даже яростные движения головой, словно попытка отогнать ужасную мысль, как у быка, который старается стряхнуть собаку, вцепившуюся ему в нос. И так же безуспешно. Однако мало-помалу сознание того, что это может быть правдой, начало проникать в мозг Майлса: с него стало сходить напряжение, черты лица приобрели спокойное выражение, а в глазах даже сверкнула заинтересованность. Очень красноречивое лицо у этого Майлса — Кадфаэль мог проследить на нем всю гамму сменяющих друг друга чувств. — Только зачем это ему? — произнес Майлс медленно, однако, похоже, он стал догадываться и об ответе.
— Ну, убивать он не собирался, это ясно, — рассудительно сказал Хью. — А что касается куста — вы же сами объяснили нам, зачем было рубить его.
— Но какой Бертреду прок от этого? Это могло помешать моей кузине получить плату за дом. А ему-то что? Он ведь в этом никак не заинтересован. — Тут Майлс остановился и снова задумался. — Не знаю, уж больно дальний прицел. Кажется, он вообразил, что может на что-то надеяться. Иногда он преувеличивал свое обаяние. Может, он решил, что сумеет завоевать расположение Джудит, такие случаи известны. Ну… если его одолевали такие безумно честолюбивые идеи, тогда, пожалуй, стоило попытаться вернуть дом в Форгейте — ведь это добрая половина ее состояния.
— Так могли рассуждать все ее поклонники, — заметил Хью, — не только Бертред. Он спал здесь?
— Да.
— Значит, он мог входить и выходить, когда хотел, ночью и днем, и никого при этом не тревожить?
— Конечно. Похоже, прошлой ночью он так и сделал, хотя никто из нас, кто спал в доме, не слышал ни звука.
— Но даже если сейчас у нас в руках доказательство связи Бертреда со смертью брата Эльюрика, — сказал Хью, хмуря брови, — то мы все еще бродим в потемках там, где дело касается исчезновения госпожи Перл. С этим делом Бертреда ничто не связывает, и нам нужно найти второго злоумышленника. Бертред был одним из наших самых рьяных помощников в поисках. Не думаю, чтобы он стал расходовать столько сил, если бы знал, где она, даже если бы захотел изобразить усердие.
— Милорд, — медленно проговорил Майлс, — я никогда бы не поверил, что Бертред способен на неискренность, но вы так ясно показали мне его вину, что я не могу удержаться и не сообщить вам еще кое-что. Знаете, когда мы принесли его домой, его мать, плача, поведала нам, что он говорил ей прошлым вечером. Лучше бы вам самому расспросить ее, милорд. Мне бы не хотелось пересказывать ее слова, чтобы меня не заподозрили в том, что я исказил их смысл. Если они имеют какое-то значение, пусть она расскажет сама.
Окруженная добровольными утешителями вдова в перерывах между приступами рыданий и впрямь извергала потоки слов. Она охотно повторила свой скорбный рассказ для шерифа, когда тот попросил всех ненадолго выйти из комнаты, чтобы он мог поговорить с несчастной женщиной наедине.
— Он всегда был мне хорошим сыном, а для своей хозяйки хорошим работником, очень уважал ее, и она к нему хорошо относилась. У него было полно великих планов, как раньше у его отца. И к чему они привели? Как я посмотрю на то, сказал он мне прошлым вечером, чтобы стать в этом доме не служанкой, а хозяйкой, которая будет сидеть в зале, а не на кухне? Подожди только день-другой, сказал он, и увидишь. Я собираюсь разбогатеть сам и тебя сделаю богатой. Ни один человек не знает того, что знаю я, сказал он. Если ты знаешь что-то об этом деле, сказала я, почему бы тебе не рассказать? Но разве он послушается! И потерять при этом все? — сказал он. Нет, предоставь все мне.
— А говорил ли он что-нибудь о том, чем собирался заниматься ночью? — спросил Хью, когда Элисон приостановилась, чтобы перевести дыхание, и появилась первая возможность вставить слово в бесконечный поток ее жалобных речей.
— Он сказал, что ему нужно будет уйти, когда стемнеет, но не сказал куда и зачем. Подожди до завтра, сказал он, а сегодня вечером никому ни слова. А что теперь? Говори не говори, ему уже не поможешь. Не попади в беду, сказала я ему. Может, не ты один ночью занимаешься опасными делами.
Поток жалоб не истощился, но слова стали повторяться — похоже, Элисон рассказала все, что знала. Оставив ее на попечение женщин, Хью и Кадфаэль ушли. Горечь скорби несчастной матери, кажется, понемногу стала утихать. Майлс заверил их, что дом Вестье никогда не допустит, чтобы кто-нибудь из его старых слуг испытывал нужду в том, что необходимо для достойной жизни. О судьбе Элисон можно было не волноваться.
Глава десятая
— Пойдем со мной, — сказал Хью. С явным облегчением покинув переполненный скорбью дом при суконной лавке, он быстро поднимался по холму в сторону проезжей дороги. — Раз уж аббат разрешил тебе уйти, присоединяйся ко мне — и мы сделаем то, что мне пришлось отложить. Я уже почти вышел из городских ворот, когда явился твой посланник. Уилл догнал меня и сообщил, что ты ждешь меня у Вестье. Тогда я послал Уилла вниз, дав ему пару солдат. Должно быть, он там, но мне бы очень хотелось самому все осмотреть.
— А куда мы идем? — осведомился Кадфаэль, шагая рядом с другом по крутой улице вверх.
— Поговорить со сторожем Фуллера. Вне городских стен это единственный человек, который не спит ночью, и при нем сторожевой пес, он предупредит, если кто-нибудь станет шнырять поблизости. А вдруг парень бухнулся в воду на этой стороне реки? Ведь мастерские и склад находятся лишь чуть выше по течению того места, где ты нашел его. Сторож Фуллера следит и за хозяйством Хинде. Может, он что-нибудь слышал. А пока мы идем, скажи мне, что ты думаешь обо всем этом — о ночных делах Бертреда и о том, что он рассчитывал разбогатеть.
— По поводу того, что он знал кое-что, не известное никому другому? Хм! Я заметил, что, когда вчера после полудня твои люди уходили от пристани, он слегка поотстал. Подождал, пока все уйдут вперед, а потом скользнул в сторону и скрылся между деревьев. И очень опоздал к ужину, а потом заявил матери, что она будет в доме хозяйкой, а не кухаркой, а ночью опять ушел — выполнять свои обещания. И если верить Майлсу, Бертред не только мечтал о своей хозяйке, он был уверен, что у него есть способ заставить и ее мечтать о нем.
— И какой же это способ? — ухмыльнулся Хью. — Похищение? Насилие? Галантное спасение?
— Может быть, и то и другое, — ответил Кадфаэль.
— Вот теперь ты действительно заинтересовал меня! Тому, кто прячет, легко найти! Если, предположим, вдова Перл находится там, куда он ее поместил, но не знает, кто ее туда засадил, — а Бертред, как любой более или менее состоятельный человек, мог нанять каких-нибудь негодяев, которые бы сделали эту работу за него. Дело только в размере платы! Тогда кому, как не ему, прийти и вызволить ее? Даже если благодарность не заведет ее так далеко, чтобы выйти за него замуж, в накладе он, конечно, не останется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58