— Я спас ей жизнь.
— Но тебе пришлось нарушить все планы, которые она, вероятно, строила, — мягко произнес старик. — Конечно, это произошло не по твоей вине, но тем не менее. Она не затаила на тебя обиды?
— Думаю, нет.
— Она постаралась обернуть все к лучшему? Даже сделавшись твоей женой в полном смысле этого слова?
— Да…
— А ты — постарался ли ты стать ей тем мужем, которого она заслуживает?
— Ну…
Рэнд испытал желание втянуть голову в плечи. А в самом деле — приложил ли он усилия к тому, чтобы из их брака вышло что-то путное? Или просто позволил событиям следовать их естественным курсом? Ни у одного из них с самого начала не было выбора. Брак оказался единственной возможностью, позволившей увезти Джоселин в укромное место, защитить и не погубить ее репутацию.
До сих пор Рэнд особенно не задумывался о том, чем пришлось пожертвовать Джоселин. Алексис здесь был, конечно же, ни при чем. Рэнд не сомневался, что намерения Алексиса по отношению к Джоселин никогда не были честными. Но такая умница и красавица из знатной семьи легко нашла бы гораздо более выгодную партию, чем шестой виконт Бомон. Впрочем, не похоже было, чтобы она жалела о чем-то. Судя по всему, Джоселин вполне примирилась со своим новым положением и постаралась использовать его наилучшим образом. В те редкие моменты, когда супруг не вызывал ее раздражения, казалось, что она даже получает удовольствие от своей новой жизни. Джоселин часто смеялась, а ему так нравилось, как звучит ее смех в их общей спальне, в постели, куда она ложилась с ним, ничуть не колеблясь…
— Я не хочу, чтобы наш брак расстроился. — Едва Рэнд произнес эти слова, как понял, что никогда еще не был так правдив.
— Почему?
— Потому что я…
Это действительно был вопрос вопросов. Дело было не просто в порядочности, хотя он, в сущности, скомпрометировал Джоселин. Возможность скандала тоже не слишком пугала Рэндалла. Любое расторжение брака непременно сопровождается скандалом. Гордость и чувство ответственности также не имели ко всему этому ни малейшего отношения.
— Ты — что? — настаивал Найджел.
Рэнд уставился в бокал, словно ответ плавал где-то в глубине янтарной жидкости. Цвет глаз Джоселин…
— Я не хочу уступать ее никому, — произнес он твердо. — Никогда.
— Потому что…
— Потому что… — Он перевел дыхание и мужественно встретил дядин взгляд. — Не думаю, что теперь смогу жить без нее. Я и не хочу жить без нее. Ни дня, ни минуты. — Он покачал головой. — Она совсем не такая, какой я вначале представлял свою жену, но с каждым днем Джоселин все больше и больше кажется именно той женщиной, рядом с которой мне хочется быть. Или, может быть, той, какая мне была нужна всегда. Когда я рисую себе свою будущую жизнь и вижу рядом с собой Джоселин, мне это очень нравится. — Он пожал плечами. — Впрочем, все это довольно сложно…
— Это и есть любовь, мой мальчик.
— Вы в самом деле так думаете?
— Давай разберемся… — Найджел помолчал. — Ты находишь ее непонятной? Она сбивает тебя с толку? Ты не знаешь, как правильно вести себя с ней?
— Да, тысячу раз да.
— Ловишь себя на том, что совершаешь нелогичные поступки, предъявляешь необоснованные требования? Ведешь себя по-дурацки?
Рэнд тяжело вздохнул.
— Последнее вне всякого сомнения.
— Тебе хочется вызвать к барьеру любого мужчину, который осмеливается улыбаться ей? — усмехнулся Найджел. — Включая любимого дядюшку?
— Любимый дядюшка не в счет, — засмеялся Рэнд, но тут же снова стал серьезным. — Но всех остальных ~ да, и в особенности — обаятельных иностранных принцев.
— Принимая все это во внимание и учитывая твое признание, что ты хотел бы провести с ней остаток дней, — тихо засмеялся Найджел, — я заключаю, что это и есть любовь.
Подобная возможность приходила Рэнду в голову, но поскольку ему еще не случалось испытывать это безрассудное чувство, неудивительно, что он не узнал его. Ну разумеется, он влюблен! Или сошел с ума, что примерно то же самое. Рэнд покачал головой.
— Но тогда в этом нет ничего приятного!
— Отчего же, моментами бывает очень даже приятно.
— Побольше бы этих моментов, — пробормотал Рэнд и покрутил бокал в руке, с интересом наблюдая, как бренди омывает стеклянные стенки. — И что вы мне посоветуете предпринять по этому поводу?
— Учитывая то, как ты ворвался сюда, я посоветовал бы тебе сегодня ничего больше не предпринимать. Подозреваю, что в настоящее время она немногим больше довольна тобой, чем ты — сам собой. Ну а потом… — Найджел пожал плечами.
— «Потом» еще под вопросом, — сухо произнес Рэнд.
— Вижу, пора применить с пользой свой богатый житейский опыт. Ну что же… — Найджел некоторое время пристально смотрел на своего племянника. — Оказывай Джоселин доверие, которого она вполне заслуживает, Рэнд. Забудь о своем первом впечатлении, относись к ней так, как она того заслуживает. Она небезупречна, как и всякая женщина, но нисколько не похожа на избалованную капризулю, за которую ты принял ее вначале. Она умная и отважная, а попав в сложную ситуацию, проявила решительность и присутствие духа. Ее жизнь устроилась совсем не так, как она мечтала, и все же, насколько я могу судить, она на тебя не в претензии. — Найджел покачал головой. — Ты, мой мальчик, должно быть, родился под счастливой звездой. Не знаю, как это случилось, но, возможно, неисповедимые пути Господни свели тебя с женщиной, которая может сделать тебя по-настоящему счастливым. — Пожилой джентльмен наклонился к племяннику ближе. — Есть люди, которые верят, что каждому мужчине определена одна-единственная суженая. У каждой души есть родственная ей душа. Таким душам на небесах предназначено быть вместе. Я предполагаю, что Джоселин может оказаться твоей суженой.
— Почему вы так решили? — прищурился Рэнд. Найджел усмехнулся.
— Да потому, что за эти дни, что вы живете здесь, у тебя появилась необыкновенная легкость в походке, что-то орлиное во взгляде и умиротворенное, даже счастливое выражение лица.
— Чепуха, — рассмеялся Рэнд. — Я ни в малейшей степени не чувствую себя счастливым или хотя бы умиротворенным.
— Смятение чувств часто затмевает радость, по крайней мере, в первое время. Но все образуется, мой мальчик. — Найджел откинулся на спинку кресла. — И пока мой кладезь премудрости не иссяк, позволь заметить еще вот что. Я готов поспорить на последний грош, что твоя жена тоже любит тебя.
— Вы думаете? — просиял Рэнд.
— Ну, может быть, она и не сходит по тебе с ума, как ты по ней, но тем не менее. Я сужу по тому, как она на тебя смотрит. Мне, старику, очень приятно видеть подобное выражение в глазах женщины.
Найджел замолк, и Рэнд понял, что дядя обратил мысленный взор в прошлое и через годы видит сейчас глаза другой влюбленной женщины… Когда старик снова заговорил, его голос был спокойным и ровным:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
— Но тебе пришлось нарушить все планы, которые она, вероятно, строила, — мягко произнес старик. — Конечно, это произошло не по твоей вине, но тем не менее. Она не затаила на тебя обиды?
— Думаю, нет.
— Она постаралась обернуть все к лучшему? Даже сделавшись твоей женой в полном смысле этого слова?
— Да…
— А ты — постарался ли ты стать ей тем мужем, которого она заслуживает?
— Ну…
Рэнд испытал желание втянуть голову в плечи. А в самом деле — приложил ли он усилия к тому, чтобы из их брака вышло что-то путное? Или просто позволил событиям следовать их естественным курсом? Ни у одного из них с самого начала не было выбора. Брак оказался единственной возможностью, позволившей увезти Джоселин в укромное место, защитить и не погубить ее репутацию.
До сих пор Рэнд особенно не задумывался о том, чем пришлось пожертвовать Джоселин. Алексис здесь был, конечно же, ни при чем. Рэнд не сомневался, что намерения Алексиса по отношению к Джоселин никогда не были честными. Но такая умница и красавица из знатной семьи легко нашла бы гораздо более выгодную партию, чем шестой виконт Бомон. Впрочем, не похоже было, чтобы она жалела о чем-то. Судя по всему, Джоселин вполне примирилась со своим новым положением и постаралась использовать его наилучшим образом. В те редкие моменты, когда супруг не вызывал ее раздражения, казалось, что она даже получает удовольствие от своей новой жизни. Джоселин часто смеялась, а ему так нравилось, как звучит ее смех в их общей спальне, в постели, куда она ложилась с ним, ничуть не колеблясь…
— Я не хочу, чтобы наш брак расстроился. — Едва Рэнд произнес эти слова, как понял, что никогда еще не был так правдив.
— Почему?
— Потому что я…
Это действительно был вопрос вопросов. Дело было не просто в порядочности, хотя он, в сущности, скомпрометировал Джоселин. Возможность скандала тоже не слишком пугала Рэндалла. Любое расторжение брака непременно сопровождается скандалом. Гордость и чувство ответственности также не имели ко всему этому ни малейшего отношения.
— Ты — что? — настаивал Найджел.
Рэнд уставился в бокал, словно ответ плавал где-то в глубине янтарной жидкости. Цвет глаз Джоселин…
— Я не хочу уступать ее никому, — произнес он твердо. — Никогда.
— Потому что…
— Потому что… — Он перевел дыхание и мужественно встретил дядин взгляд. — Не думаю, что теперь смогу жить без нее. Я и не хочу жить без нее. Ни дня, ни минуты. — Он покачал головой. — Она совсем не такая, какой я вначале представлял свою жену, но с каждым днем Джоселин все больше и больше кажется именно той женщиной, рядом с которой мне хочется быть. Или, может быть, той, какая мне была нужна всегда. Когда я рисую себе свою будущую жизнь и вижу рядом с собой Джоселин, мне это очень нравится. — Он пожал плечами. — Впрочем, все это довольно сложно…
— Это и есть любовь, мой мальчик.
— Вы в самом деле так думаете?
— Давай разберемся… — Найджел помолчал. — Ты находишь ее непонятной? Она сбивает тебя с толку? Ты не знаешь, как правильно вести себя с ней?
— Да, тысячу раз да.
— Ловишь себя на том, что совершаешь нелогичные поступки, предъявляешь необоснованные требования? Ведешь себя по-дурацки?
Рэнд тяжело вздохнул.
— Последнее вне всякого сомнения.
— Тебе хочется вызвать к барьеру любого мужчину, который осмеливается улыбаться ей? — усмехнулся Найджел. — Включая любимого дядюшку?
— Любимый дядюшка не в счет, — засмеялся Рэнд, но тут же снова стал серьезным. — Но всех остальных ~ да, и в особенности — обаятельных иностранных принцев.
— Принимая все это во внимание и учитывая твое признание, что ты хотел бы провести с ней остаток дней, — тихо засмеялся Найджел, — я заключаю, что это и есть любовь.
Подобная возможность приходила Рэнду в голову, но поскольку ему еще не случалось испытывать это безрассудное чувство, неудивительно, что он не узнал его. Ну разумеется, он влюблен! Или сошел с ума, что примерно то же самое. Рэнд покачал головой.
— Но тогда в этом нет ничего приятного!
— Отчего же, моментами бывает очень даже приятно.
— Побольше бы этих моментов, — пробормотал Рэнд и покрутил бокал в руке, с интересом наблюдая, как бренди омывает стеклянные стенки. — И что вы мне посоветуете предпринять по этому поводу?
— Учитывая то, как ты ворвался сюда, я посоветовал бы тебе сегодня ничего больше не предпринимать. Подозреваю, что в настоящее время она немногим больше довольна тобой, чем ты — сам собой. Ну а потом… — Найджел пожал плечами.
— «Потом» еще под вопросом, — сухо произнес Рэнд.
— Вижу, пора применить с пользой свой богатый житейский опыт. Ну что же… — Найджел некоторое время пристально смотрел на своего племянника. — Оказывай Джоселин доверие, которого она вполне заслуживает, Рэнд. Забудь о своем первом впечатлении, относись к ней так, как она того заслуживает. Она небезупречна, как и всякая женщина, но нисколько не похожа на избалованную капризулю, за которую ты принял ее вначале. Она умная и отважная, а попав в сложную ситуацию, проявила решительность и присутствие духа. Ее жизнь устроилась совсем не так, как она мечтала, и все же, насколько я могу судить, она на тебя не в претензии. — Найджел покачал головой. — Ты, мой мальчик, должно быть, родился под счастливой звездой. Не знаю, как это случилось, но, возможно, неисповедимые пути Господни свели тебя с женщиной, которая может сделать тебя по-настоящему счастливым. — Пожилой джентльмен наклонился к племяннику ближе. — Есть люди, которые верят, что каждому мужчине определена одна-единственная суженая. У каждой души есть родственная ей душа. Таким душам на небесах предназначено быть вместе. Я предполагаю, что Джоселин может оказаться твоей суженой.
— Почему вы так решили? — прищурился Рэнд. Найджел усмехнулся.
— Да потому, что за эти дни, что вы живете здесь, у тебя появилась необыкновенная легкость в походке, что-то орлиное во взгляде и умиротворенное, даже счастливое выражение лица.
— Чепуха, — рассмеялся Рэнд. — Я ни в малейшей степени не чувствую себя счастливым или хотя бы умиротворенным.
— Смятение чувств часто затмевает радость, по крайней мере, в первое время. Но все образуется, мой мальчик. — Найджел откинулся на спинку кресла. — И пока мой кладезь премудрости не иссяк, позволь заметить еще вот что. Я готов поспорить на последний грош, что твоя жена тоже любит тебя.
— Вы думаете? — просиял Рэнд.
— Ну, может быть, она и не сходит по тебе с ума, как ты по ней, но тем не менее. Я сужу по тому, как она на тебя смотрит. Мне, старику, очень приятно видеть подобное выражение в глазах женщины.
Найджел замолк, и Рэнд понял, что дядя обратил мысленный взор в прошлое и через годы видит сейчас глаза другой влюбленной женщины… Когда старик снова заговорил, его голос был спокойным и ровным:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88