Покрыть легкими поцелуями его лицо, а потом жадным ртом завладеть его губами и ощутить их вкус.
У него был карий глаз, но сейчас он казался почти черным, цвета ночи. Он призывно подмигнул ей, и Зоя облизнула кончиком языка пересохшие губы. Ее взгляд вновь отправился в путешествие по его телу, однако теперь в противоположном направлении, и ее внимание привлек довольно внушительных размеров бугор, образовавшийся под обтягивающими бриджами.
В ней вспыхнуло желание. Боль разлилась по телу, всем ее существом завладела одна-единственная потребность… в ведре, так как в следующее мгновение она вывалила все, что съела в ресторанчике «фаст-фуд», на сапоги этого падшего ангела. Ее голова, раскалывавшаяся от боли, рухнула на руки.
— Черт!
Она едва успела произнести это слово, прежде чем картина, нарисованная ее воображением, канула во мрак.
Оглядев свои сапоги, Уинн перевел взгляд на существо, лежавшее без сознания на палубе. Ветер продолжал завывать, корпус судна вздрагивал под натиском волн, море сердито забрасывало пеной матросов, продолжавших выполнять свои обязанности. Однако Уинну казалось, что для него время остановилось. Он огляделся по сторонам. Все как ни в чем не бывало занимались делами. Никто ни разу не посмотрел в его сторону. Неужели появление на палубе этой женщины, причем сопровождаемое громким треском, прошло для них незамеченным? Неужели только он был свидетелем этого явления?
Он провел дрожащей рукой по волосам. Эта ночь, принесшая с собой и таинственное появление из ниоткуда молодой женщины, и камнем легший на душу шантаж, кажется бесконечной. Он так устал от всех событий. Возможно, у него галлюцинации, и женщина всего лишь привиделась ему…
Уинн нагнулся и осторожно дотронулся до выгоревших на солнце волос женщины, обрамлявших ее лицо золотистым ореолом.
«Проклятье! Она настоящая».
Он бы предпочел, чтобы это оказалось галлюцинацией.
Уинн потер пальцами виски. Господи, он слишком стар для всяких сюрпризов. Внезапно палуба резко накренилась, и его желудок взбунтовался.
А еще он слишком стар, чтобы продолжать плавать.
Он невесело усмехнулся и подхватил женщину, не дав ей скатиться за борт. Кто бы поверил такому? Пират, страдающий морской болезнью!
Подобное изменение в состоянии его здоровья стало для него настоящей мукой — таких страданий и врагу не пожелаешь! Он опять посмотрел на свои сапоги — грязь уже смыло дождем — и с жалостью взглянул на несчастную. Уж кто и мог бы ей посочувствовать, так только он. Но, кажется, бедняжке досталось вдвойне, ведь ее внезапное появление сопровождалось сильным ударом о палубу.
Уинн убрал мокрые волосы с лица женщины. У нее на щеке уже успел образоваться синяк. Черт! Ему ничего не остается, как взять дело в свои руки… и надеяться, что она не является посланницей ада.
Уинн рывком вскинул ее на руки и двинулся по палубе, балансируя при каждом шаге, сопротивляясь яростному ветру и на ходу отдавая приказания:
— Мистер Тюркотт, вы славитесь своей ловкостью, поэтому вам придется освободить тот парус. Мистер Лич…
— Да, капитан. — В мгновение ока перед Уинном появился моряк с песочного цвета волосами.
— Срочно нужны ваши искусные руки и знания. — Молодой человек с достоинством поклонился. — Вы могли бы сохранить в целости этот дырявый бочонок и вывести его в море?
— Да, сэр. — Лич отсалютовал капитану.
Уинн посмотрел на женщину, потом перевел взгляд на молодого лейтенанта.
— Принимайте командование. У меня возникли неотложные дела, я вынужден спуститься в свою каюту. — Он замолчал, ожидая ответа лейтенанта, чтобы удостовериться, что тот правильно понял его приказ.
— Слушаюсь, сэр. Благодарю, сэр. — Молодое лицо засветилось улыбкой.
Лич взялся за штурвал и выровнял судно, прежде чем Уинн спустился на нижнюю палубу.
«Хвала Господу, что этот юноша так хорошо знает свое дело», — подумал Уинн. Было довольно тяжело спускаться по трапу с безжизненной женщиной на руках, в то время как судно мотало из стороны в сторону. Незнакомка оказалась стройной, ее тело было крепким и упругим. Она была худа, но с хорошо развитой фигурой, и весила гораздо больше, чем он предполагал. Впрочем, она была бы гораздо тяжелее, если бы была одета в пропитавшиеся водой длинные юбки. Кстати, а во что же она одета?
Уинн прошел по коридору и ногой толкнул последнюю дверь.
— Мистер Грейвс! — закричал он, входя в каюту. Поддев носком сапога кресло, он развернул его к себе и со страдальческим стоном рухнул на сиденье, так и не выпустив женщину из рук. — Мистер Грей…
Не успел он договорить, как в каюте возник светловолосый мальчик.
— Да, сэр, — отчеканил он и расширенными от изумления глазами уставился на женщину. — Что у вас там, капитан?
— Вы же понимаете, мистер Грейвс, что простому юнге не подобает задавать вопросы офицеру. — Уинн придал своему лицу самое строгое выражение. — Вполне возможно, что это дочь дьявола, поэтому не советую вам пытаться выяснить ее имя.
— Слушаюсь, сэр, — ответил мальчик, подняв на капитана полный раскаяния взгляд. Но в следующее мгновение раскаяние уступило место ужасу. — Неужели, сэр?
— Что неужели?
— Неужели она действительно дочь дьявола? — В его голосе так явственно слышались и любопытство, и страх, что Уинн с трудом сдержал улыбку.
— Да, — подтвердил он. — И если вы не найдете ей полотенце и какую-нибудь сухую одежду, она, когда проснется, наверняка оторвет вам голову и сжует ее на завтрак.
Не промолвив ни слова, мальчик исчез за дверью. Посмеиваясь над доверчивым юнгой, Уинн откинулся на спинку кресла. У незнакомки, лежавшей у него на руках, была гораздо более горячая кожа, чем у дочери дьявола, если вообще допустить, что у дьявола может быть дочь. И все же кто она? Если она явилась не из преисподней, тогда откуда?
Размышления Уинна были прерваны юнгой, который вернулся в каюту и замер перед ним. В одной руке мальчик держал полотенце, а другой прижимал к себе ворох одежды. Уинн взял полотенце и кивнул в сторону койки.
— Положи одежду на кровать, малыш. И это тоже. — Он вынул из рук женщины сумку и передал юнге. — После того как перестелешь постель, передай одному из гардемаринов, чтобы он узнал, как дела у мистера Лича, а потом беги к коку за кастрюлькой супа и тремя мисками. Суп должен быть еще теплым — ты же знаешь, что кок не сразу гасит огонь в плите.
Грейвс кивнул и, предполагая, что новых приказаний не будет, направился к двери. Уже взявшись за ручку, он остановился и повернулся к Уинну. Его нежное личико было искажено страхом.
— За тремя мисками, сэр?
— Да, — подтвердил Уинн. — Одну для меня, другую для дочери дьявола…
— И? — перебил его мальчик.
Внимательно оглядев темные углы каюты, Уинн произнес зловещим шепотом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
У него был карий глаз, но сейчас он казался почти черным, цвета ночи. Он призывно подмигнул ей, и Зоя облизнула кончиком языка пересохшие губы. Ее взгляд вновь отправился в путешествие по его телу, однако теперь в противоположном направлении, и ее внимание привлек довольно внушительных размеров бугор, образовавшийся под обтягивающими бриджами.
В ней вспыхнуло желание. Боль разлилась по телу, всем ее существом завладела одна-единственная потребность… в ведре, так как в следующее мгновение она вывалила все, что съела в ресторанчике «фаст-фуд», на сапоги этого падшего ангела. Ее голова, раскалывавшаяся от боли, рухнула на руки.
— Черт!
Она едва успела произнести это слово, прежде чем картина, нарисованная ее воображением, канула во мрак.
Оглядев свои сапоги, Уинн перевел взгляд на существо, лежавшее без сознания на палубе. Ветер продолжал завывать, корпус судна вздрагивал под натиском волн, море сердито забрасывало пеной матросов, продолжавших выполнять свои обязанности. Однако Уинну казалось, что для него время остановилось. Он огляделся по сторонам. Все как ни в чем не бывало занимались делами. Никто ни разу не посмотрел в его сторону. Неужели появление на палубе этой женщины, причем сопровождаемое громким треском, прошло для них незамеченным? Неужели только он был свидетелем этого явления?
Он провел дрожащей рукой по волосам. Эта ночь, принесшая с собой и таинственное появление из ниоткуда молодой женщины, и камнем легший на душу шантаж, кажется бесконечной. Он так устал от всех событий. Возможно, у него галлюцинации, и женщина всего лишь привиделась ему…
Уинн нагнулся и осторожно дотронулся до выгоревших на солнце волос женщины, обрамлявших ее лицо золотистым ореолом.
«Проклятье! Она настоящая».
Он бы предпочел, чтобы это оказалось галлюцинацией.
Уинн потер пальцами виски. Господи, он слишком стар для всяких сюрпризов. Внезапно палуба резко накренилась, и его желудок взбунтовался.
А еще он слишком стар, чтобы продолжать плавать.
Он невесело усмехнулся и подхватил женщину, не дав ей скатиться за борт. Кто бы поверил такому? Пират, страдающий морской болезнью!
Подобное изменение в состоянии его здоровья стало для него настоящей мукой — таких страданий и врагу не пожелаешь! Он опять посмотрел на свои сапоги — грязь уже смыло дождем — и с жалостью взглянул на несчастную. Уж кто и мог бы ей посочувствовать, так только он. Но, кажется, бедняжке досталось вдвойне, ведь ее внезапное появление сопровождалось сильным ударом о палубу.
Уинн убрал мокрые волосы с лица женщины. У нее на щеке уже успел образоваться синяк. Черт! Ему ничего не остается, как взять дело в свои руки… и надеяться, что она не является посланницей ада.
Уинн рывком вскинул ее на руки и двинулся по палубе, балансируя при каждом шаге, сопротивляясь яростному ветру и на ходу отдавая приказания:
— Мистер Тюркотт, вы славитесь своей ловкостью, поэтому вам придется освободить тот парус. Мистер Лич…
— Да, капитан. — В мгновение ока перед Уинном появился моряк с песочного цвета волосами.
— Срочно нужны ваши искусные руки и знания. — Молодой человек с достоинством поклонился. — Вы могли бы сохранить в целости этот дырявый бочонок и вывести его в море?
— Да, сэр. — Лич отсалютовал капитану.
Уинн посмотрел на женщину, потом перевел взгляд на молодого лейтенанта.
— Принимайте командование. У меня возникли неотложные дела, я вынужден спуститься в свою каюту. — Он замолчал, ожидая ответа лейтенанта, чтобы удостовериться, что тот правильно понял его приказ.
— Слушаюсь, сэр. Благодарю, сэр. — Молодое лицо засветилось улыбкой.
Лич взялся за штурвал и выровнял судно, прежде чем Уинн спустился на нижнюю палубу.
«Хвала Господу, что этот юноша так хорошо знает свое дело», — подумал Уинн. Было довольно тяжело спускаться по трапу с безжизненной женщиной на руках, в то время как судно мотало из стороны в сторону. Незнакомка оказалась стройной, ее тело было крепким и упругим. Она была худа, но с хорошо развитой фигурой, и весила гораздо больше, чем он предполагал. Впрочем, она была бы гораздо тяжелее, если бы была одета в пропитавшиеся водой длинные юбки. Кстати, а во что же она одета?
Уинн прошел по коридору и ногой толкнул последнюю дверь.
— Мистер Грейвс! — закричал он, входя в каюту. Поддев носком сапога кресло, он развернул его к себе и со страдальческим стоном рухнул на сиденье, так и не выпустив женщину из рук. — Мистер Грей…
Не успел он договорить, как в каюте возник светловолосый мальчик.
— Да, сэр, — отчеканил он и расширенными от изумления глазами уставился на женщину. — Что у вас там, капитан?
— Вы же понимаете, мистер Грейвс, что простому юнге не подобает задавать вопросы офицеру. — Уинн придал своему лицу самое строгое выражение. — Вполне возможно, что это дочь дьявола, поэтому не советую вам пытаться выяснить ее имя.
— Слушаюсь, сэр, — ответил мальчик, подняв на капитана полный раскаяния взгляд. Но в следующее мгновение раскаяние уступило место ужасу. — Неужели, сэр?
— Что неужели?
— Неужели она действительно дочь дьявола? — В его голосе так явственно слышались и любопытство, и страх, что Уинн с трудом сдержал улыбку.
— Да, — подтвердил он. — И если вы не найдете ей полотенце и какую-нибудь сухую одежду, она, когда проснется, наверняка оторвет вам голову и сжует ее на завтрак.
Не промолвив ни слова, мальчик исчез за дверью. Посмеиваясь над доверчивым юнгой, Уинн откинулся на спинку кресла. У незнакомки, лежавшей у него на руках, была гораздо более горячая кожа, чем у дочери дьявола, если вообще допустить, что у дьявола может быть дочь. И все же кто она? Если она явилась не из преисподней, тогда откуда?
Размышления Уинна были прерваны юнгой, который вернулся в каюту и замер перед ним. В одной руке мальчик держал полотенце, а другой прижимал к себе ворох одежды. Уинн взял полотенце и кивнул в сторону койки.
— Положи одежду на кровать, малыш. И это тоже. — Он вынул из рук женщины сумку и передал юнге. — После того как перестелешь постель, передай одному из гардемаринов, чтобы он узнал, как дела у мистера Лича, а потом беги к коку за кастрюлькой супа и тремя мисками. Суп должен быть еще теплым — ты же знаешь, что кок не сразу гасит огонь в плите.
Грейвс кивнул и, предполагая, что новых приказаний не будет, направился к двери. Уже взявшись за ручку, он остановился и повернулся к Уинну. Его нежное личико было искажено страхом.
— За тремя мисками, сэр?
— Да, — подтвердил Уинн. — Одну для меня, другую для дочери дьявола…
— И? — перебил его мальчик.
Внимательно оглядев темные углы каюты, Уинн произнес зловещим шепотом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71