— Она протянула листок бумаги: — Здесь полный отчет, чтобы представить его как можно скорее в ближайший магистрат.
Бертран взял бумагу, взглянул на нее и вздохнул. Даже для ограниченного поля зрения Колина было очевидно, что Бертран начинал уставать от представления Джорджи.
— Это не объясняет, почему первый консул захочет, чтобы этот человек оказался в его руках.
— Первый консул? Моего Наполеона повысили — Джорджи улыбнулась, потом кивнула: — Ну конечно же у него были великие планы в отношении Франции.
— Да, мадам, — согласился Бертран, постукивая ботинком по деревянному полу. — Но вы не ответили на мой вопрос. Зачем Бонапарту нужен этот человек?
— Разве это не очевидно? — Джорджи широко распахнула глаза.
— Нет. Для меня — нет. — Бертран выглядел так, словно был готов согласиться с предыдущим пожеланием Колина выбросить даму за борт.
Джорджи вздохнула и приблизилась к Бертрану.
— Во-первых, этот английский пес похитил меня, мою служанку и мое дитя с транспортного корабля, который мой дорогой генерал прислал в Александрию, чтобы доставить меня домой.
— Первый консул послал корабль в Египет за вами? — Недоверие в словах Бертрана эхом отозвалось в каюте. — Но зачем ему делать это?
Нимало не смутившаяся Джорджи наклонилась к французу еще ближе, и голос ее упал до шепота:
— Вот почему необходимо, чтобы мы поговорили наедине, капитан. Это такое деликатное дело, что я не хотела бы обсуждать его неизвестно перед кем. — Она взглянула на Колина и смущенно сморщила носик.
Но Бертрану осточертела его собственная деликатность:
— Довольно, мадам. Зачем первому консулу направлять корабль в контролируемый англичанами порт ради вас, вдовы помощника смотрителя?
Джорджи покраснела. Точнее, стала ярко-розового цвета. Она была неисправима.
Колин почти почувствовал прилив гордости за ее изощренное искусство обмана. По крайней мере он не был единственным дураком, попавшимся на ее хорошенькую мордашку и мольбы о помощи.
Она погладила темные волосы Хлои.
— Видите ли, после того как мой муж умер от лихорадки, генерал проявил большой интерес к моей судьбе. Так как это было тяжелое время для него, со всех, слухами о его жене, ну… ну и… он искал моего общества.
— И это все? Вы были любовницей генерала? — Берран громко и сердечно рассмеялся, его огромный живот, затрясся. — И вы будете уверять меня, что он пошел, на такие хлопоты, чтобы привезти домой бывшую любовницу? Мадам, позвольте, это невероятно.
Джорджи выпрямилась, и Колин не мог не заметит гневного трепета ноздрей ее аристократического носик;
Он подумал, не предупредить ли Бертрана о ее хуке справа, но решил позволить кривоногому французу самому узнать о нем.
— Ему, возможно, больше не нужно мое общество, капитан, — проговорила Джорджи, и ее слова звучали так холодно и сдержанно, словно она была королевой. — Но уверяю вас, он очень заинтересован в благополучии своего сына.
Она подвинула расплакавшегося младенца прямо под нос мужчине.
— Его — кого? — пробормотал капитан Бертран. Джорджи снова прижала Хлою к груди.
— Его сына. Это дитя — законный ребенок Наполеона Бонапарта, и теперь, когда вы спасли нас, капитан, я верю, вы навеки станете объектом его признательности.
Колин уставился на Джорджи, словно она сошла с ума. Незаконнорожденный сын Бонапарта? Только дурак мог поверить этому утверждению. Не говоря уже о том, что младенец был девочкой.
Но, похоже, Джорджи разобралась в натуре этого человека. И каковы бы ни были причины, он стал орудием в ее руках.
Джорджи продолжала делать все возможное, чтобы скрыть свой ужас при виде Колина.
Боже милостивый! Похоже, его избили до полусмерти.
— Ребенок первого консула? — повторил французский капитан.
— Да, — ответила она, источая улыбку Хлое и не глядя в сторону Колина. — Прекрасный сын, о котором мужнина может только мечтать. — Она рассчитывала, что капитан Бертран не окажется человеком, которому захочется сменить пеленку младенцу, что определенно разорвало бы сложную паутину лжи, которую она плела, чтобы спасти им жизнь. — И сейчас, капитан, вы — наш добрый избавитель.
Он слегка поклонился в ответ на приятные слова похвалы.
— Мадам Сент-Антуан, не так ли?
Она кивнула.
— Что ж, мадам Сент-Антуан, для меня будет большой честью благополучно доставить вас до берегов нашей любимой страны.
— И моей, мой дорогой капитан, — сказала она ему, бросив взгляд на Колина. — Также и моей.
Глава 12
— Унесите его. Поместите вместе с его экипажем, — приказал капитан Бертран, махнув рукой на избитое тело Колина.
Помощники утащили того прочь, и Джорджи оставалось только надеяться, что среди членов команды Колина есть настоящий судовой врач, который мог бы заняться его ранами. Если же такового не окажется, она найдет способ обеспечить ему медицинскую по мощь, в которой он столь явно нуждался.
Она скептически относилась к мнимым лекарских способностям мистера Пимма, считая это полным обманом.
— Мадам Сент-Антуан, я с удовольствием пригласи; бы вас на мой корабль, но боюсь, мои лучшие каюты подверглись разрушению в результате обмена залпами с этим негодяем. — Бертран оглядел повреждения в каюте Колина и вздохнул. — Я сам перебираюсь на «Сибарис», чтобы лично наблюдать за доставкой его властям в Тулоне. ЕСЛИ вы вынесете еще несколько недель на борту этого корабля, обещаю вам, что все будут относиться к вам с должным уважением. — Он предложил ей руку, чтобы проводить из каюты.
Джорджи изобразила на лице свою самую очаровательную улыбку и положила руку на рукав капитана, позволив проводить до ее каюты. Бертран открыл для нее дверь с галантностью и учтивостью опытного придворного.
Итак, изысканные манеры не умерли с революцией, подумала она, решив, что, возможно, Колин ошибался в оценке своего противника. Но когда она взглянула на Бертрана и увидела голодные глаза, устремленные на низкий вырез лифа ее платья, она быстро переместила туда Хлою, чтобы ребенок закрыл ее от его волчьего взгляда.
Хлоя, недовольная неожиданной встряской, издала пронзительный крик.
Капитан отскочил назад, глядя на издающего душераздирающие вопли ребенка с нескрываемым неудовольствием.
— Возможно, мы могли бы… — начал он, но его слова потонули во все усиливающемся плаче Хлои.
— О Боже! — воскликнула Джорджи из-за головы Хлои. — Это может продолжаться часами. Извините меня.
Капитан поклонился и удалился, как показалось Джорджи, с большим облегчением от того, что ему не нужно больше слушать пронзительный визг ребенка — даже если это сын первого консула.
Джорджи спиной вошла в каюту и, закрыв за собой дверь, заперла ее на щеколду. Она села на свою койку, расстегнула лиф платья и дала Хлое грудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Бертран взял бумагу, взглянул на нее и вздохнул. Даже для ограниченного поля зрения Колина было очевидно, что Бертран начинал уставать от представления Джорджи.
— Это не объясняет, почему первый консул захочет, чтобы этот человек оказался в его руках.
— Первый консул? Моего Наполеона повысили — Джорджи улыбнулась, потом кивнула: — Ну конечно же у него были великие планы в отношении Франции.
— Да, мадам, — согласился Бертран, постукивая ботинком по деревянному полу. — Но вы не ответили на мой вопрос. Зачем Бонапарту нужен этот человек?
— Разве это не очевидно? — Джорджи широко распахнула глаза.
— Нет. Для меня — нет. — Бертран выглядел так, словно был готов согласиться с предыдущим пожеланием Колина выбросить даму за борт.
Джорджи вздохнула и приблизилась к Бертрану.
— Во-первых, этот английский пес похитил меня, мою служанку и мое дитя с транспортного корабля, который мой дорогой генерал прислал в Александрию, чтобы доставить меня домой.
— Первый консул послал корабль в Египет за вами? — Недоверие в словах Бертрана эхом отозвалось в каюте. — Но зачем ему делать это?
Нимало не смутившаяся Джорджи наклонилась к французу еще ближе, и голос ее упал до шепота:
— Вот почему необходимо, чтобы мы поговорили наедине, капитан. Это такое деликатное дело, что я не хотела бы обсуждать его неизвестно перед кем. — Она взглянула на Колина и смущенно сморщила носик.
Но Бертрану осточертела его собственная деликатность:
— Довольно, мадам. Зачем первому консулу направлять корабль в контролируемый англичанами порт ради вас, вдовы помощника смотрителя?
Джорджи покраснела. Точнее, стала ярко-розового цвета. Она была неисправима.
Колин почти почувствовал прилив гордости за ее изощренное искусство обмана. По крайней мере он не был единственным дураком, попавшимся на ее хорошенькую мордашку и мольбы о помощи.
Она погладила темные волосы Хлои.
— Видите ли, после того как мой муж умер от лихорадки, генерал проявил большой интерес к моей судьбе. Так как это было тяжелое время для него, со всех, слухами о его жене, ну… ну и… он искал моего общества.
— И это все? Вы были любовницей генерала? — Берран громко и сердечно рассмеялся, его огромный живот, затрясся. — И вы будете уверять меня, что он пошел, на такие хлопоты, чтобы привезти домой бывшую любовницу? Мадам, позвольте, это невероятно.
Джорджи выпрямилась, и Колин не мог не заметит гневного трепета ноздрей ее аристократического носик;
Он подумал, не предупредить ли Бертрана о ее хуке справа, но решил позволить кривоногому французу самому узнать о нем.
— Ему, возможно, больше не нужно мое общество, капитан, — проговорила Джорджи, и ее слова звучали так холодно и сдержанно, словно она была королевой. — Но уверяю вас, он очень заинтересован в благополучии своего сына.
Она подвинула расплакавшегося младенца прямо под нос мужчине.
— Его — кого? — пробормотал капитан Бертран. Джорджи снова прижала Хлою к груди.
— Его сына. Это дитя — законный ребенок Наполеона Бонапарта, и теперь, когда вы спасли нас, капитан, я верю, вы навеки станете объектом его признательности.
Колин уставился на Джорджи, словно она сошла с ума. Незаконнорожденный сын Бонапарта? Только дурак мог поверить этому утверждению. Не говоря уже о том, что младенец был девочкой.
Но, похоже, Джорджи разобралась в натуре этого человека. И каковы бы ни были причины, он стал орудием в ее руках.
Джорджи продолжала делать все возможное, чтобы скрыть свой ужас при виде Колина.
Боже милостивый! Похоже, его избили до полусмерти.
— Ребенок первого консула? — повторил французский капитан.
— Да, — ответила она, источая улыбку Хлое и не глядя в сторону Колина. — Прекрасный сын, о котором мужнина может только мечтать. — Она рассчитывала, что капитан Бертран не окажется человеком, которому захочется сменить пеленку младенцу, что определенно разорвало бы сложную паутину лжи, которую она плела, чтобы спасти им жизнь. — И сейчас, капитан, вы — наш добрый избавитель.
Он слегка поклонился в ответ на приятные слова похвалы.
— Мадам Сент-Антуан, не так ли?
Она кивнула.
— Что ж, мадам Сент-Антуан, для меня будет большой честью благополучно доставить вас до берегов нашей любимой страны.
— И моей, мой дорогой капитан, — сказала она ему, бросив взгляд на Колина. — Также и моей.
Глава 12
— Унесите его. Поместите вместе с его экипажем, — приказал капитан Бертран, махнув рукой на избитое тело Колина.
Помощники утащили того прочь, и Джорджи оставалось только надеяться, что среди членов команды Колина есть настоящий судовой врач, который мог бы заняться его ранами. Если же такового не окажется, она найдет способ обеспечить ему медицинскую по мощь, в которой он столь явно нуждался.
Она скептически относилась к мнимым лекарских способностям мистера Пимма, считая это полным обманом.
— Мадам Сент-Антуан, я с удовольствием пригласи; бы вас на мой корабль, но боюсь, мои лучшие каюты подверглись разрушению в результате обмена залпами с этим негодяем. — Бертран оглядел повреждения в каюте Колина и вздохнул. — Я сам перебираюсь на «Сибарис», чтобы лично наблюдать за доставкой его властям в Тулоне. ЕСЛИ вы вынесете еще несколько недель на борту этого корабля, обещаю вам, что все будут относиться к вам с должным уважением. — Он предложил ей руку, чтобы проводить из каюты.
Джорджи изобразила на лице свою самую очаровательную улыбку и положила руку на рукав капитана, позволив проводить до ее каюты. Бертран открыл для нее дверь с галантностью и учтивостью опытного придворного.
Итак, изысканные манеры не умерли с революцией, подумала она, решив, что, возможно, Колин ошибался в оценке своего противника. Но когда она взглянула на Бертрана и увидела голодные глаза, устремленные на низкий вырез лифа ее платья, она быстро переместила туда Хлою, чтобы ребенок закрыл ее от его волчьего взгляда.
Хлоя, недовольная неожиданной встряской, издала пронзительный крик.
Капитан отскочил назад, глядя на издающего душераздирающие вопли ребенка с нескрываемым неудовольствием.
— Возможно, мы могли бы… — начал он, но его слова потонули во все усиливающемся плаче Хлои.
— О Боже! — воскликнула Джорджи из-за головы Хлои. — Это может продолжаться часами. Извините меня.
Капитан поклонился и удалился, как показалось Джорджи, с большим облегчением от того, что ему не нужно больше слушать пронзительный визг ребенка — даже если это сын первого консула.
Джорджи спиной вошла в каюту и, закрыв за собой дверь, заперла ее на щеколду. Она села на свою койку, расстегнула лиф платья и дала Хлое грудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81