***
Конюшни Мэнсфилд-Хауса, как и других особняков на Гросвенор-сквер, располагались непосредственно за домом. От террасы их отделял небольшой палисадник. Я подошла туда ровно в четыре и стояла, с любопытством оглядываясь вокруг.
Конюшня и строение для экипажей занимали все свободное пространство и были сложены из того же коричневого кирпича, что и сам дом. Я с жалостью подумала о лошадях, которым приходится весь день томиться в стойлах, — здесь ведь нет места, чтобы порезвиться на воле. Как, должно быть, тяжело им в Лондоне, бедняжкам!
Пока я осматривалась, со стороны конюшен во двор вышли двое мужчин, ведя в поводу двух оседланных лошадей. К своему удивлению, в одном из мужчин я узнала лорда Уинтердейла. Он улыбался, и его лицо впервые на моей памяти выглядело беспечным и молодым.
Второй человек, очевидно, главный конюший, заметил меня и что-то сказал лорду Уинтердейлу. Беззаботная улыбка мигом слетела с лица его светлости. Он кивнул, и конюший подвел ко мне крепкого гнедого мерина.
— Добрый день, мисс, — сказал он. — Меня зовут Фиск, я главный конюший его светлости. А это Като. Он настоящий джентльмен, мисс, и хорошо знаком с уличным движением. С ним вам не придется ни о чем тревожиться. Он прекрасно о вас позаботится.
Я похлопала Като по крепкой лоснящейся шее. Мерин был в отличной форме, но лет ему было уже многовато.
— Привет, приятель, — сказала я ему.
Фиск подвел Като к невысокому помосту, и я вскарабкалась в дамское седло и расправила юбки. Мне пришлось надеть старый костюм для верховой езды, поскольку новый, который заказала леди Уинтердейл, еще не был готов.
Ко мне подъехал лорд Уинтердейл на своей кобылке, и я невольно загляделась на великолепное породистое животное, на котором он восседал. Кобылка была вороной масти, на морде у нее точно посередине проходила ровная белая полоса. Шея — длинная, изящно изогнутая, мускулистые грудь и круп, стройные ноги. По всему было видно, что эту лошадь не только заботливо холят, но и часто выгуливают.
— Какая красавица! — воскликнула я.
— Это Изабелла, — ответил он, наградив меня самым что ни на есть дружеским взглядом, чего с ним раньше не случалось. — Я уже выезжал на ней сегодня утром, так что она сейчас с удовольствием примет участие в нашей неторопливой прогулке.
— Уверяю вас, милорд, я умею управляться с лошадьми и предпочла бы пустить Като в галоп, вместо того чтобы трусить рысцой, — раздраженно заметила я. — Если хотите знать, у себя дома я даже брала барьеры.
— Вот как? — скептически промолвил он.
Я стиснула зубы и промолчала.
Тут он впервые обратил внимание на мой костюм.
— Боже милостивый, неужели тетя Агата не купила вам амазонку? По-моему, в той куче счетов, что я сегодня просматривал, был чек и на костюм для верховой езды.
Я спокойно ответила:
— Леди Уинтердейл заказала мне новую амазонку, милорд. Но костюм еще не готов.
Он посмотрел на меня так, словно я была одета в лохмотья.
— Не понимаю, что вам не нравится, — оскорбленно заметила я. — Это очень удобный костюм, если хотите знать. Тот новый, что заказала леди Уинтердейл, гораздо меньше подходит для верховой езды.
Мрачное лицо лорда Уинтердейла на мгновение озарила лукавая усмешка.
— Неужели вы еще не поняли, мисс Ньюбери, что чем одежда удобнее, тем она старомоднее?
Удивительно, каким привлекательным становилось его лицо, когда холодная ирония уступала место искренней теплоте. Однако это длилось всего мгновение, и когда мы выехали со двора, я уже снова созерцала его суровый надменный профиль.
От Гросвенор-сквер до Гайд-парка было совсем недалеко, и когда мы въехали под сень деревьев, я радостно улыбнулась. Мне нравились оживленные улицы Лондона, но я так соскучилась по зеленым полям и лесам.
— Обычно променад светских денди начинается не раньше пяти, — сообщил лорд Уинтердейл. — Поэтому у нас еще есть короткая передышка, перед тем как дорожки заполнятся гуляющими, и нам ничего не останется, как только останавливаться на каждом шагу и обмениваться любезностями с теми, кто здесь себя демонстрирует.
— Может, перейдем в галоп? — весело подхватила я. Он окинул меня оценивающим взглядом, затем промолвил:
— Почему бы и нет? Думаю, вы можете доверять Като.
Его унизительные замечания по поводу моих способностей к верховой езде страшно меня бесили. Не дожидаясь, пока он изволит еще что-нибудь съязвить, я пустила мерина в галоп. Он легко повиновался мне, а спустя минуту ко мне присоединился и лорд Уинтердейл на своей Изабелле. Лошади неслись по тропинке дубовой аллеи, и я чувствовала себя в дамском седле так же уверенно, как и во время наших с Кариной прогулок по полям.
В этот час тропинка, вьющаяся вдоль озера Гайд-парка, называемого Серпантин, была пуста, и мы пришпорили лошадей. Като не отставал от элегантной Изабеллы, и обе лошади мчались бок о бок. Когда же наконец я натянула поводья и, весело рассмеявшись, похлопала Като по разгоряченной шее, лорд Уинтердейл посмотрел на меня с удивлением и одобрением.
— Вы в самом деле отлично ездите верхом, — сказал он.
Я совершенно по-дурацки расцвела от его неожиданного комплимента.
— Благодарю вас, милорд, — сказала я. — Я хотела бы попросить вас послать за моей кобылкой в Суссекс, но она привыкла к вольной жизни, и в лондонской конюшне ей будет тоскливо.
Мы повернули назад к выходу, и я заметила, что парк постепенно стал заполняться элегантными экипажами и щегольски одетыми леди и джентльменами верхом на породистых лошадях. Лошади лоснились, экипажи сверкали на солнце. Мужчины и женщины были одеты по последней моде. На мужчинах — темно-желтые панталоны, начищенные сапоги для верховой езды и черные или коричневые сюртуки; женские костюмы были более разнообразны — от платьев и накидок до длинных амазонок, подобных той, что заказала для меня леди Уинтердейл.
Зрелище было впечатляющее и, по правде сказать, несколько пугающее. И как я могла надеяться, что один из этих щеголеватых джентльменов захочет взять меня в жены?
Мы с лордом Уинтердейлом неторопливо ехали рядом, при этом каждый был погружен в свои мысли, когда к нам приблизилась молодая женщина верхом на гнедой кобыле. Ее сопровождал джентльмен на прекрасном гнедом жеребце.
— Лорд Уинтердейл, — промолвила дама приятным, чуть хрипловатым голосом. — Как я рада вас видеть. Вы редко прогуливаетесь в этот час в Гайд-парке.
— Мисс Стэнхоуп, — произнес, в свою очередь, лорд Уинтердейл. — Как поживаете? Позвольте представить вам мою подопечную мисс Джорджиану Ньюбери. Мисс Ньюбери, это мисс Хелен Стэнхоуп и ее брат мистер Джордж Стэнхоуп.
Мисс Стэнхоуп была красавица — шелковистые черные волосы и миндалевидные зеленые глаза. На ней была зеленая амазонка — точно под цвет глаз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78