Он удил здесь именно потому, что под скалой был глубокий омут со множеством расселин, где укрывалась крупная рыба. Девчонка спятила — это ясно. Нырнуть вот так, наудачу, не зная глубины, не имея понятия о рельефе дна! Она вполне могла разбить голову о торчащий обломок!
Однако когда снизу поднялась цепочка пузырей, а потом и темная тень, он снова взялся за удочку. К моменту появления Рыжей на поверхности Джерри уже удил как ни в чем не бывало.
Рэй вынырнула, проклиная себя за безрассудство. Вода была холодна как лед, к тому же она чуть не размозжила себе голову о подводную скалу. И она даже не ощущала себя чистой после этого глубокого нырка, только вконец окоченевшей. Ничего странного: то, что она хотела смыть, было не на коже, а в душе. Потаскуха. Шлюха. Очень может быть, что она, осознавая это, наслаждалась каждой минутой. Раз так, пусть уж скорее вернется память, чтобы наконец стать цельной натурой.
— Не могла бы ты заодно насадить на крючок рыбину, Рыжая? Все равно тебе там внизу нечем заняться.
Высоко над головой свисали со скалы ноги Джерри. Она пожалела, что не может дотянуться до них и стащить его в воду. Пришлось ограничиться свирепым взглядом и отповедью:
— Обойдешься! Ты тоже не перетрудился!
К тому времени, когда Рэй добралась до их совместного «насеста», ее била такая дрожь, что стучали зубы. Волосы облепили лицо и распластались по плечам, мокрая одежда просвечивала насквозь. Хорошо хоть Джерри не удостоил ее взглядом, просто спросил самым любезным тоном:
— Как водичка?
Рэй захотелось скрипнуть зубами, но для этого они слишком сильно клацали.
— Б-бодрит! — кое-как выговорила она. — П-пойду од-денусь.
— Рыжая!
Она остановилась на полпути к скалам, за которыми хотела укрыться, и досадливо оглянулась через плечо. Джерри проследил взглядом линию ее ног до самых ягодиц.
— Это был хороший прыжок, Рыжая, но если ты еще хоть раз проделаешь такую штуку в моем присутствии, я собственноручно так распишу твою задницу, что она загорится ярче волос.
У Рэй приоткрылся рот. Разумеется, она ни на минуту не допускала, что Джерри выполнит угрозу. Но ее поражало то, в какие слова он ее облек. Не сумев подобрать достойного ответа, девушка испепелила обидчика взглядом и бросилась за скалы. Но и туда донесся его ехидный смех. Это не улучшило настроения Рэй, и она решила не возвращаться на «насест».
Вместо этого она выбрала совсем плоский обломок скалы, на котором можно было вытянуться во всю длину. Солнце уже как следует прогрело его. Рэй улеглась ничком, расслабилась и вскоре ощутила, что быстро согревается. Ей захотелось замурлыкать от удовольствия. Несколько раз она передвинулась на сухое место, но вскоре разомлела настолько, что впала в дремоту и больше уже не шевелилась.
Джерри сидел футов на двадцать выше того места, где спала Рыжая, и вот уже четверть часа пребывал в полной неподвижности, боясь ее разбудить. А если уж совсем честно, он был слегка заворожен этим зрелищем. Впрочем, сторонний наблюдатель ни за что бы так не подумал. Лицо Джерри было немногим выразительнее окружающих скал, густые ресницы затеняли глаза, на губах застыла кривая усмешка неосознанного протеста. Мужчина упивался видом спящей девушки и завидовал камню, к которому она прижималась Грудью. Он хотел ощущать, как она вздрагивает во сне, как поводит плечами в бессознательной досаде на камень, не желающий принимать более удобную форму. Он был бы рад улечься рядом, положить ладони ей на бедра и рывком привлечь к себе, чтобы животом ощутить округлости ягодиц. Джерри мог бы повернуть ее к себе и коснуться губами ее рта, накрыть ладонями ее груди, чтобы соски при этом уткнулись в самый центр ладоней. Тогда ей стало бы ясно, что они созданы друг для друга.
Но если бы он сделал все это, пришлось бы выказать мягкость и нежность, а вот это уже было совсем ни к чему. Что, если бы ему взбрело в голову пересчитать ее веснушки или пропустить между пальцами пряди рыжих волос? Тронуть губами у нее под коленками или игриво потянуть за каждый палец ног? Все эти нежности, все эти любовные игры вполне могли бы кончиться клятвами и заверениями.
И Джерри заново, уже по-другому позавидовал камню, па котором спала Рыжая, — тому, что она проснется, встанет и пойдет своей дорогой, а камень останется. Он не претерпит никаких перемен оттого, что какое-то время был в тесном контакте с женским телом.
Девушка шевельнулась. Джерри торопливо покинул свой пост, и когда Рэй открыла глаза, он уже шагал прочь.
Девушка зевнула и потянулась, разминая затекшие мышцы. Еще не приподняв век, она уже начала сознавать окружающее: плеск воды о прибрежные скалы, запахи пробуждающейся природы, расслабляющий зной. Желая продлить это удовольствие, она повернулась на спину и расслабилась снова. Должно быть, память мало-помалу возвращалась к ней, потому что сны были достаточно чувственные, и это продолжало горячить кровь даже после пробуждения.
Едва приоткрыв глаза, Рэй поймала какое-то движение, села и посмотрела из-под козырька ладони. Герой ее волнующих, почти пугающе пылких сновидений быстро удалялся прочь. Девушка торопливо натянула одежду, схватила обувь и пустилась вдогонку. Ей не пришло в голову окликнуть Джерри и попросить подождать, но он и без того замедлил шаг. Это наводило на мысль, что такт, глубоко укоренившийся в сознании, не позволяет ему опуститься до полного хамства.
— Прости, я не думала, что усну, — сказала Рэй, стараясь отдышаться. — Я только хотела согреться.
— Ну ясно. Ничего страшного не случилось.
— Да, но я обещала наживлять крючок, — расстроилась она, заметив его пустые руки.
— Черви тебе сердечно благодарны. Я их выпустил.
Джерри остановился на полушаге и повернулся. Рыжая, едва успев его догнать, с размаху уткнулась ему в грудь, чуть не сбив с ног. Чтобы устоять, он схватил ее за талию, но тотчас отдернул руки и грубо выругался. Джерри был сердит не на нее, а на себя, но от объяснений воздержался, просто снял с плеча шаль и бросил девушке, задев пальцами ее лицо.
— Вот дьявольщина! Больно?
Рэй промолчала. Этот тип уже снова шагал прочь, и похоже, ему не было дела, больно ей или нет. Вряд ли он извинился бы, даже выбив ей глаз. Она решила относиться к его поведению философски — в конце концов, он не обязан был перед ней расшаркиваться. Обвязав шаль вокруг талии, девушка последовала за Джерри, задаваясь вопросом, почему его пренебрежение так ее ранит. Разве она не привыкла к пренебрежительному отношению? Впрочем, раз уж она была шлюхой, мужчины вряд ли шарахались от нее. Этот шарахался. Тем более глупо было тянуться к нему. Следовало вернуться в город, к прежней жизни. Джерико Смит уже и так многое сделал для случайной знакомой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
Однако когда снизу поднялась цепочка пузырей, а потом и темная тень, он снова взялся за удочку. К моменту появления Рыжей на поверхности Джерри уже удил как ни в чем не бывало.
Рэй вынырнула, проклиная себя за безрассудство. Вода была холодна как лед, к тому же она чуть не размозжила себе голову о подводную скалу. И она даже не ощущала себя чистой после этого глубокого нырка, только вконец окоченевшей. Ничего странного: то, что она хотела смыть, было не на коже, а в душе. Потаскуха. Шлюха. Очень может быть, что она, осознавая это, наслаждалась каждой минутой. Раз так, пусть уж скорее вернется память, чтобы наконец стать цельной натурой.
— Не могла бы ты заодно насадить на крючок рыбину, Рыжая? Все равно тебе там внизу нечем заняться.
Высоко над головой свисали со скалы ноги Джерри. Она пожалела, что не может дотянуться до них и стащить его в воду. Пришлось ограничиться свирепым взглядом и отповедью:
— Обойдешься! Ты тоже не перетрудился!
К тому времени, когда Рэй добралась до их совместного «насеста», ее била такая дрожь, что стучали зубы. Волосы облепили лицо и распластались по плечам, мокрая одежда просвечивала насквозь. Хорошо хоть Джерри не удостоил ее взглядом, просто спросил самым любезным тоном:
— Как водичка?
Рэй захотелось скрипнуть зубами, но для этого они слишком сильно клацали.
— Б-бодрит! — кое-как выговорила она. — П-пойду од-денусь.
— Рыжая!
Она остановилась на полпути к скалам, за которыми хотела укрыться, и досадливо оглянулась через плечо. Джерри проследил взглядом линию ее ног до самых ягодиц.
— Это был хороший прыжок, Рыжая, но если ты еще хоть раз проделаешь такую штуку в моем присутствии, я собственноручно так распишу твою задницу, что она загорится ярче волос.
У Рэй приоткрылся рот. Разумеется, она ни на минуту не допускала, что Джерри выполнит угрозу. Но ее поражало то, в какие слова он ее облек. Не сумев подобрать достойного ответа, девушка испепелила обидчика взглядом и бросилась за скалы. Но и туда донесся его ехидный смех. Это не улучшило настроения Рэй, и она решила не возвращаться на «насест».
Вместо этого она выбрала совсем плоский обломок скалы, на котором можно было вытянуться во всю длину. Солнце уже как следует прогрело его. Рэй улеглась ничком, расслабилась и вскоре ощутила, что быстро согревается. Ей захотелось замурлыкать от удовольствия. Несколько раз она передвинулась на сухое место, но вскоре разомлела настолько, что впала в дремоту и больше уже не шевелилась.
Джерри сидел футов на двадцать выше того места, где спала Рыжая, и вот уже четверть часа пребывал в полной неподвижности, боясь ее разбудить. А если уж совсем честно, он был слегка заворожен этим зрелищем. Впрочем, сторонний наблюдатель ни за что бы так не подумал. Лицо Джерри было немногим выразительнее окружающих скал, густые ресницы затеняли глаза, на губах застыла кривая усмешка неосознанного протеста. Мужчина упивался видом спящей девушки и завидовал камню, к которому она прижималась Грудью. Он хотел ощущать, как она вздрагивает во сне, как поводит плечами в бессознательной досаде на камень, не желающий принимать более удобную форму. Он был бы рад улечься рядом, положить ладони ей на бедра и рывком привлечь к себе, чтобы животом ощутить округлости ягодиц. Джерри мог бы повернуть ее к себе и коснуться губами ее рта, накрыть ладонями ее груди, чтобы соски при этом уткнулись в самый центр ладоней. Тогда ей стало бы ясно, что они созданы друг для друга.
Но если бы он сделал все это, пришлось бы выказать мягкость и нежность, а вот это уже было совсем ни к чему. Что, если бы ему взбрело в голову пересчитать ее веснушки или пропустить между пальцами пряди рыжих волос? Тронуть губами у нее под коленками или игриво потянуть за каждый палец ног? Все эти нежности, все эти любовные игры вполне могли бы кончиться клятвами и заверениями.
И Джерри заново, уже по-другому позавидовал камню, па котором спала Рыжая, — тому, что она проснется, встанет и пойдет своей дорогой, а камень останется. Он не претерпит никаких перемен оттого, что какое-то время был в тесном контакте с женским телом.
Девушка шевельнулась. Джерри торопливо покинул свой пост, и когда Рэй открыла глаза, он уже шагал прочь.
Девушка зевнула и потянулась, разминая затекшие мышцы. Еще не приподняв век, она уже начала сознавать окружающее: плеск воды о прибрежные скалы, запахи пробуждающейся природы, расслабляющий зной. Желая продлить это удовольствие, она повернулась на спину и расслабилась снова. Должно быть, память мало-помалу возвращалась к ней, потому что сны были достаточно чувственные, и это продолжало горячить кровь даже после пробуждения.
Едва приоткрыв глаза, Рэй поймала какое-то движение, села и посмотрела из-под козырька ладони. Герой ее волнующих, почти пугающе пылких сновидений быстро удалялся прочь. Девушка торопливо натянула одежду, схватила обувь и пустилась вдогонку. Ей не пришло в голову окликнуть Джерри и попросить подождать, но он и без того замедлил шаг. Это наводило на мысль, что такт, глубоко укоренившийся в сознании, не позволяет ему опуститься до полного хамства.
— Прости, я не думала, что усну, — сказала Рэй, стараясь отдышаться. — Я только хотела согреться.
— Ну ясно. Ничего страшного не случилось.
— Да, но я обещала наживлять крючок, — расстроилась она, заметив его пустые руки.
— Черви тебе сердечно благодарны. Я их выпустил.
Джерри остановился на полушаге и повернулся. Рыжая, едва успев его догнать, с размаху уткнулась ему в грудь, чуть не сбив с ног. Чтобы устоять, он схватил ее за талию, но тотчас отдернул руки и грубо выругался. Джерри был сердит не на нее, а на себя, но от объяснений воздержался, просто снял с плеча шаль и бросил девушке, задев пальцами ее лицо.
— Вот дьявольщина! Больно?
Рэй промолчала. Этот тип уже снова шагал прочь, и похоже, ему не было дела, больно ей или нет. Вряд ли он извинился бы, даже выбив ей глаз. Она решила относиться к его поведению философски — в конце концов, он не обязан был перед ней расшаркиваться. Обвязав шаль вокруг талии, девушка последовала за Джерри, задаваясь вопросом, почему его пренебрежение так ее ранит. Разве она не привыкла к пренебрежительному отношению? Впрочем, раз уж она была шлюхой, мужчины вряд ли шарахались от нее. Этот шарахался. Тем более глупо было тянуться к нему. Следовало вернуться в город, к прежней жизни. Джерико Смит уже и так многое сделал для случайной знакомой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111