Они также полностью отдают себе отчет во всей важности последствий и возможного резонанса этого послания и надеются, что Его Величество обратит на него свое Высочайшее благоволение. В противном же случае, если Ваше Королевское Величество не изволит обратить свое Высочайшее внимание на всю значимость и правдивость приведенных доводов, то им остается исполнить всего лишь долг на их поприще, что для них весьма горестно, и просить Его Величество об отставке с занимаемых ими постов, что они делают со смертельной грустью в сердце. Фон Абель, фон Шренк, фон Гумппенберг, граф Зайнс-хайм».
Король был страшно разгневан этим меморандумом, который содержал множество скрытых упреков и о котором Трайчке сказал, «что история немецкой монархии еще не знала ничего подобного». 16 февраля Людвиг подписал приказ об увольнении министров, а управление Госсоветом передал протестанту фон Мауреру. Маурер тотчас подписал декрет о гражданстве, отклоненный его предшественником. Воля короля была исполнена. Лола Монтес была пожалована всеми правами графини Ландс-фельд.
Но история с «меморандумом» на этом не закончилась. При получении рукописи монарх спросил: «Это единственный экземпляр?» Абель ответил утвердительно. Тем не менее через несколько дней пресловутый документ появился в печатном виде во всех ведущих газетах Германии и других стран. Так, например, «Везерцайтунг» получила экземпляр, написанный неумелой детской рукой...
Людвиг был особенно возмущен этим предательством своего министра и на одном из вечеров в присутствии фаворитки воскликнул: «Я изгнал всех своих министров! Правление иезуитов в Баварии закончилось!»
Обычно такой умный и проницательный, повелитель теперь, казалось, попал под влияние замыслов своей куртизанки и изменил представление об окружающей действительности!
24 февраля король назначил барона фон Цу-Рейна министром финансов и по делам религий. А Маурера – министром юстиции. То, что невозможно было добиться официальным путем, удалось красотке Лоле: правление Абеля было низвергнуто! На аудиенции с новыми министрами Людвиг сказал: «Не стоит думать, господа, что государством нужно управлять по-другому. Мы только сбросили балласт!»
Таким образом, бразды правления перешли к либералам. Тем не менее надежды короля на улучшение общего положения в стране так и не осуществились.
Настоящие неприятности еще только начинались! «Министерству Утренней зари», как повсюду стали называть новеньких, не пришлось порадоваться плодам недолгого правления. Подрывная деятельность противоположного лагеря еще только начинала сказываться...
Самым критическим днем стало 1 марта. На этот раз раздор в народе был посеян в стенах университета. Самый любимый студентами преподаватель, профессор Эрнст фон Лазолкс, несомненно, из наилучших побуждений, подал в сенат предложение, чтобы университет, в качестве главного в государстве хранителя духовности, выразил свою признательность бывшему министру Абелю за его постоянные выступления в защиту нравственности и морали.
Заявление профессора было поддержано профессорами фон Филиппсом, фон Моем и Хефлером.
Как только король узнал об этом проекте, он тотчас ответил увольнением всех четверых. Как только студенты в понедельник утром узнали об этом, они бросились на Людвигштрассе, где жили профессора Лазолкс и Хефлер, и устроили демонстрацию в их защиту. А когда они отправились с той же целью к дому профессора Филиппса, то по пути были остановлены другими преподавателями и ректором Браумюлем, попытавшимися их утихомирить. Сначала студенты разошлись, однако в два часа дня собрались снова и направились к вилле графини фон Ландсфельд, чтобы вручить ей протест, так как они считали ее виновницей увольнения профессоров.
Лола появилась у окна, высунула язык, выпила бокал шампанского, затем швырнула его на улицу. Потом она погрозила студентам кинжалом и пистолетом и принялась на глазах у всех бить тайного любовника лейтенанта Ни-ссбаума, которого она, видимо, хотела в этот момент удержать и утащить в глубь апартаментов...
Своим наглым поведением фаворитка короля спровоцировала открытое возмущение.
Ряды демонстрантов, лишь в значительной степени состоявшие из студентов, тотчас пополнились за счет зевак и прохожих. Позднее пехота и кавалерия заняли всю Терезиенштрассе, и беспорядки в городе продолжались до позднего вечера. Нарушители порядка появлялись в различных местах города и разбивали витрины и фонари. Короля, который пешком отправился к дому графини, на этот раз приветствовали без подобающего ему почтения и радости...
На следующий день волнения стихли, так что вечером Лола совершенно спокойно появилась в своей ложе в театре.
Некоторое время казалось, что все препятствия остались позади. Лето прошло без особых потрясений. Короля снова с воодушевлением приветствовали, где бы он ни появился, и это очень вдохновляло его. В некоторых слоях общества создалось убеждение, что «Министерство Утренней зари» укрепило свои позиции и эффективно занимается государственными делами. Но вскоре выяснилось, что это впечатление обманчиво.
Красотка Лола упивалась своим триумфом и приставала к королю с просьбами привести к ней в салон всех министров. Людвиг, как всегда, безоговорочно поддержал ее притязания. А когда ему приводили доводы с целью избежать ее общества, он говорил в ответ: «А что бы было со всеми этими благородными дамами, если бы они прошли через такие же испытания, когда их молодыми, прекрасными и беспомощными отправили бы кружить по всему свету? И действительно ли они выше и лучше? Знаю я их всех и не очень высоко ценю их якобы совершенную добродетель!»
Король еще не замечал, что после попранного ради нее закона авантюристка стала действовать по принципу: «Весь мир принадлежит мне». Она совершенно хладнокровно использовала свою красоту и очарование своего тела для достижения собственных целей. Она знала, чего добивается! Только король еще не догадывался, что «мечет бисер перед свиньей»! И он усиливал натиск на министров и просил их бывать у Лолы, однако так и не встретил понимания.
Фон Маурер совершенно откровенно объявил, что будет держаться как можно дольше от общества новоиспеченной графини. Лола восприняла это как личное оскорбление и стала копать под Маурера так энергично, что в конце концов король уволил его. Для него единственным мерилом верности его ближайшего окружения была готовность общаться с его любовницей!
30 ноября 1847 г., видя неприязненное отношение к нему короля, Маурер был вынужден подать в отставку. Одновременно с ним сложил с себя обязанности барон фон Цу-Рейн. «Министерство Утренней зари» просуществовало так недолго, что и речи не могло быть о какой-либо созидательной работе по уже разработанным новым направлениям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79