Я поднялась в мастерскую и поняла, что Жак ушел вместе с Мими. Придется ждать. Как это мучительно! Хотелось все решить быстро. Я снова и снова повторила про себя то, что должна была сказать Жаку, и ждала, но он не приходил. Той ночью он вообще не пришел. Был ли он с Мими? Возможно. Но, может быть, и с кем-то другим. Во всяком случае, можно было быть уверенной в том, что я ему безразлична.
Назавтра Жак вернулся во второй половине дня. Я ждала его в «салоне». С полным самообладанием и некоторой дозой сарказма я спросила:
– Неплохо провел время?
– Да, спасибо.
– С Мими?
– А разве это твое дело?
– Думаю, что твое.
Он пожал плечами и мягко улыбнулся.
– Значит, ты подтверждаешь, что она твоя любовница?
– Я не говорил этого.
– Послушай, Жак…
Он продолжал улыбаться:
– Слушаю.
– Ты ведь не можешь ожидать, что я восприму это как должное.
Он вопрошающе поднял брови.
Все это просто сводило с ума. Жак вел себя так, словно было совершенно естественным для меня обнаружить его в компании с женщиной полусвета. Притом он ушел с нею и неизвестно где провел ночь.
– Это неприемлемо! – крикнула я. Он озадаченно повторил:
– Неприемлемо? Почему?
– Как ты можешь так обращаться со мной!
– Обращаться? И как я обращаюсь? И что такое «обращаться»?
Жак искал защиты в несовершенном знании языка. Он и раньше так поступал, но я знала, что он все понимает.
– Я оставила дом, чтобы приехать сюда… а сейчас…
– Ты оставила дом, потому что больше не могла там жить.
– Я бросила все ради тебя.
– Ты очень… провинциальна.
– А ты так извращен…
– Я думал, ты выросла.
– Как ты можешь делать такое… у меня под носом?
– Твой нос? – Он опять озадачился.
– Ты знаешь, что я имею в виду. Ты не делаешь секретов из этого.
– Секретов? И в чем они?
– В твоей любовнице.
– В самом деле?
Я не могла продолжать, потому что готова была разразиться обвинениями.
– Ненавижу тебя!
Он опять пожал плечами и посмотрел на меня с таким благожелательным терпением, с каким взрослые смотрят на упрямых детей. Я больше не могла выносить этого и, схватив пальто, выбежала из комнаты.
Единственное место, куда я могла пойти, был дом Бейли. Дженет говорила: «Вы знаете, где мы живем, дорогая. Вы всегда можете прийти к нам, и мы будем рады видеть вас».
Мне повезло, что она была дома.
– Очень рада вас видеть, – сказала Дженет. – Мы с Джеффри готовимся к отъезду.
Я растерянно уставилась на нее. Еще один удар. Что теперь мне делать?
– Входите, – проговорила она. – И расскажите о себе.
Как будто во сне я села в кресло.
– Чашку чая?
– Сначала расскажите о вашем отъезда.
– Компания советует… вернее, приказывает. Руководство считает, что скоро начнется война и для нас лучше уехать домой. Все английские служащие уезжают. В конторе останутся только французы. Бог знает, что может случиться! В любом случае мы уезжаем.
– Когда? – заикаясь, спросила я.
– Через несколько дней. Надо собраться.
– О, – нерешительно произнесла я. Тут Дженет заметила, что со мной что-то не так.
– В чем дело? – спросила она, и я выложила все, что случилось.
– Вы не можете дольше оставаться там!
– Нет… но что я могу сделать?
– Вам нужно поехать домой. Почему бы не вместе с нами? Я поговорю с Джеффри. Через пару часов он будет дома. В конторе настоящий кавардак. Все говорят, что Гитлер не остановится на Польше…
Я увидела выход. Надо уехать с Бейли, они помогут мне.
Дженет продолжала говорить, как будто угадывая мои мысли:
– Да, вы должны поехать с нами. Уверена, что это самое лучшее для вас.
– Но как я могу появиться дома?
– Вам надо честно признаться во всем, другого пути нет.
– О… я не могу сделать этого.
– И что тогда? Остаться здесь? У вас есть деньги?
– Я как-то не думала о деньгах, но немного есть. У Жака, кажется, их много, и он такой щедрый. Он любил, когда я покупала себе одежду и всякие безделушки. У меня кое-что осталось. Думаю, у него есть какие-то побочные доходы, поскольку не мог же он зарабатывать так много на своих картинах. Вот, может быть, почему жизнь в Латинском квартале оказалась не такой, какую я ожидала. Едва ли я много потратила. Возможно, надо вернуться домой, не уверена… Мои планы так неопределенны.
Я не помнила, сколько денег у меня было, но надеялась, достаточно, чтобы оплатить дорогу в Англию.
– Неважно, – сказала Дженет. – Мы поможем. Вы, конечно же, поедете с нами, дорогая. Это единственный выход. Вы вернетесь к мужу, и он простит вас.
– Нет, я не могу…
– Но что вы будете делать? Вам нельзя оставаться с этим человеком. Не думаю, что сейчас он захочет, чтобы вы жили с ним. Ведь у него есть другая. А вы снова обретете вашу прекрасную сестру… и ваших маму и папу. Они позаботятся о вас. Не всегда приятно быть покорной и смиренной, но иногда это единственный путь…
Я понимала, что она права, и пыталась что-то придумать.
– Кроме того, – продолжала Дженет, – где вы сможете найти здесь работу? Нет, вам нельзя оставаться, вы обязаны ехать с нами. Если вы не можете вернуться к мужу, то у вас есть сестра и родители.
Конечно, она была кругом права. Чем больше я думала об этом, тем больше понимала, что нужно ехать с Бейли, а уж там что-нибудь придумаю. Мы говорили об этом вплоть до прихода Джеффри.
– Мы уезжаем в конце недели, – сообщил он.
Джефф выслушал мой рассказ о происшедшем и подтвердил, что, конечно, я должна ехать с ними. Я тепло обняла их обоих и сказала, что не заслуживаю таких добрых друзей.
Ночь я провела у Бейли, а на следующее утро вернулась в дом Жака и собрала свои вещи, надеясь уйти, пока Жака нет, но он явился перед самым моим уходом.
– Я уезжаю, – сказала я и увидела, как лицо его прояснилось.
– Как хочешь.
– Уезжаю домой.
– Весьма мудро. Я почувствовала что-то вроде ликования, когда не ощутила никакой любви к нему. Мне хотелось лишь забыть об этом эпизоде моей жизни. Ах, если бы он никогда больше не появлялся в Корнуолле! «Пишет и пишет рука…» Но в любом случае я освободилась бы от него, придумала бы что-то, и Виолетта помогла бы.
– Тебе нужны деньги, – сказал Жак. – На дорогу…
– Справлюсь сама, спасибо.
Он удивился. Затем пожал плечами (эта его привычка давно начала раздражать меня).
– Я бы с удовольствием…
– Нет, спасибо. До свидания.
– Счастливого пути, – сказал он по-французски.
И я ушла от Жака.
Виолетта говорила как-то, что такие беспомощные люди, как я, получают помощь именно тогда, когда она им нужна.
Так случилось со мной и с Бейли. Я часто потом думала о том, как мне повезло, что я встретила их. Что бы я делала без Бейли, представить не могу. И всегда буду им благодарна. Как удачно, что они уезжали как раз в это время!
Итак, были сделаны первые шаги.
Из-за задержки поездов мы прибыли в Кале слишком поздно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Назавтра Жак вернулся во второй половине дня. Я ждала его в «салоне». С полным самообладанием и некоторой дозой сарказма я спросила:
– Неплохо провел время?
– Да, спасибо.
– С Мими?
– А разве это твое дело?
– Думаю, что твое.
Он пожал плечами и мягко улыбнулся.
– Значит, ты подтверждаешь, что она твоя любовница?
– Я не говорил этого.
– Послушай, Жак…
Он продолжал улыбаться:
– Слушаю.
– Ты ведь не можешь ожидать, что я восприму это как должное.
Он вопрошающе поднял брови.
Все это просто сводило с ума. Жак вел себя так, словно было совершенно естественным для меня обнаружить его в компании с женщиной полусвета. Притом он ушел с нею и неизвестно где провел ночь.
– Это неприемлемо! – крикнула я. Он озадаченно повторил:
– Неприемлемо? Почему?
– Как ты можешь так обращаться со мной!
– Обращаться? И как я обращаюсь? И что такое «обращаться»?
Жак искал защиты в несовершенном знании языка. Он и раньше так поступал, но я знала, что он все понимает.
– Я оставила дом, чтобы приехать сюда… а сейчас…
– Ты оставила дом, потому что больше не могла там жить.
– Я бросила все ради тебя.
– Ты очень… провинциальна.
– А ты так извращен…
– Я думал, ты выросла.
– Как ты можешь делать такое… у меня под носом?
– Твой нос? – Он опять озадачился.
– Ты знаешь, что я имею в виду. Ты не делаешь секретов из этого.
– Секретов? И в чем они?
– В твоей любовнице.
– В самом деле?
Я не могла продолжать, потому что готова была разразиться обвинениями.
– Ненавижу тебя!
Он опять пожал плечами и посмотрел на меня с таким благожелательным терпением, с каким взрослые смотрят на упрямых детей. Я больше не могла выносить этого и, схватив пальто, выбежала из комнаты.
Единственное место, куда я могла пойти, был дом Бейли. Дженет говорила: «Вы знаете, где мы живем, дорогая. Вы всегда можете прийти к нам, и мы будем рады видеть вас».
Мне повезло, что она была дома.
– Очень рада вас видеть, – сказала Дженет. – Мы с Джеффри готовимся к отъезду.
Я растерянно уставилась на нее. Еще один удар. Что теперь мне делать?
– Входите, – проговорила она. – И расскажите о себе.
Как будто во сне я села в кресло.
– Чашку чая?
– Сначала расскажите о вашем отъезда.
– Компания советует… вернее, приказывает. Руководство считает, что скоро начнется война и для нас лучше уехать домой. Все английские служащие уезжают. В конторе останутся только французы. Бог знает, что может случиться! В любом случае мы уезжаем.
– Когда? – заикаясь, спросила я.
– Через несколько дней. Надо собраться.
– О, – нерешительно произнесла я. Тут Дженет заметила, что со мной что-то не так.
– В чем дело? – спросила она, и я выложила все, что случилось.
– Вы не можете дольше оставаться там!
– Нет… но что я могу сделать?
– Вам нужно поехать домой. Почему бы не вместе с нами? Я поговорю с Джеффри. Через пару часов он будет дома. В конторе настоящий кавардак. Все говорят, что Гитлер не остановится на Польше…
Я увидела выход. Надо уехать с Бейли, они помогут мне.
Дженет продолжала говорить, как будто угадывая мои мысли:
– Да, вы должны поехать с нами. Уверена, что это самое лучшее для вас.
– Но как я могу появиться дома?
– Вам надо честно признаться во всем, другого пути нет.
– О… я не могу сделать этого.
– И что тогда? Остаться здесь? У вас есть деньги?
– Я как-то не думала о деньгах, но немного есть. У Жака, кажется, их много, и он такой щедрый. Он любил, когда я покупала себе одежду и всякие безделушки. У меня кое-что осталось. Думаю, у него есть какие-то побочные доходы, поскольку не мог же он зарабатывать так много на своих картинах. Вот, может быть, почему жизнь в Латинском квартале оказалась не такой, какую я ожидала. Едва ли я много потратила. Возможно, надо вернуться домой, не уверена… Мои планы так неопределенны.
Я не помнила, сколько денег у меня было, но надеялась, достаточно, чтобы оплатить дорогу в Англию.
– Неважно, – сказала Дженет. – Мы поможем. Вы, конечно же, поедете с нами, дорогая. Это единственный выход. Вы вернетесь к мужу, и он простит вас.
– Нет, я не могу…
– Но что вы будете делать? Вам нельзя оставаться с этим человеком. Не думаю, что сейчас он захочет, чтобы вы жили с ним. Ведь у него есть другая. А вы снова обретете вашу прекрасную сестру… и ваших маму и папу. Они позаботятся о вас. Не всегда приятно быть покорной и смиренной, но иногда это единственный путь…
Я понимала, что она права, и пыталась что-то придумать.
– Кроме того, – продолжала Дженет, – где вы сможете найти здесь работу? Нет, вам нельзя оставаться, вы обязаны ехать с нами. Если вы не можете вернуться к мужу, то у вас есть сестра и родители.
Конечно, она была кругом права. Чем больше я думала об этом, тем больше понимала, что нужно ехать с Бейли, а уж там что-нибудь придумаю. Мы говорили об этом вплоть до прихода Джеффри.
– Мы уезжаем в конце недели, – сообщил он.
Джефф выслушал мой рассказ о происшедшем и подтвердил, что, конечно, я должна ехать с ними. Я тепло обняла их обоих и сказала, что не заслуживаю таких добрых друзей.
Ночь я провела у Бейли, а на следующее утро вернулась в дом Жака и собрала свои вещи, надеясь уйти, пока Жака нет, но он явился перед самым моим уходом.
– Я уезжаю, – сказала я и увидела, как лицо его прояснилось.
– Как хочешь.
– Уезжаю домой.
– Весьма мудро. Я почувствовала что-то вроде ликования, когда не ощутила никакой любви к нему. Мне хотелось лишь забыть об этом эпизоде моей жизни. Ах, если бы он никогда больше не появлялся в Корнуолле! «Пишет и пишет рука…» Но в любом случае я освободилась бы от него, придумала бы что-то, и Виолетта помогла бы.
– Тебе нужны деньги, – сказал Жак. – На дорогу…
– Справлюсь сама, спасибо.
Он удивился. Затем пожал плечами (эта его привычка давно начала раздражать меня).
– Я бы с удовольствием…
– Нет, спасибо. До свидания.
– Счастливого пути, – сказал он по-французски.
И я ушла от Жака.
Виолетта говорила как-то, что такие беспомощные люди, как я, получают помощь именно тогда, когда она им нужна.
Так случилось со мной и с Бейли. Я часто потом думала о том, как мне повезло, что я встретила их. Что бы я делала без Бейли, представить не могу. И всегда буду им благодарна. Как удачно, что они уезжали как раз в это время!
Итак, были сделаны первые шаги.
Из-за задержки поездов мы прибыли в Кале слишком поздно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54