Артемис не спускал с нее глаз.
– Ваша тетушка посчитала необходимым встретиться со мной. Сегодня днем она заходила ко мне в библиотеку.
– О Боже! – Нахмурившись, Мэделин села по другую сторону стола и протянула ему вилку. – Что она хотела?
Артемис подцепил на вилку запеченную дольку яблока.
– Она сказала, что я лишил вас невинности и что ей это известно.
Мэделин поперхнулась куском пирога, который только что положила в рот.
– Лишили меня невинности? – с трудом проговорила она.
– Да. Я передал ей ваше мнение на этот счет. Сказал, что, на ваш взгляд, ничего не изменилось, что вы по-прежнему считаете себя Грешной Вдовой и так далее и тому подобное. Но она, похоже, не согласна с этими доводами.
– Боже правый! – Мэделин снова закашлялась, глубоко вздохнула и уставилась на Артемиса, не зная, что сказать. – Боже правый!
– Она искренне обеспокоена тем, что я соблазнил вас, воспользовавшись вашей неопытностью.
– Но вы меня не соблазняли! – Она вонзила вилку в пирог. – Ведь я не какая-нибудь зеленая девчонка, вчерашняя школьница. В глазах света ничего…
Он поднял руку ладонью вперед, заставив ее замолчать.
– Буду очень признателен, если вы не будете повторять этих слов. Я уже наслушался их за сегодняшний день.
– Но это правда! И мы оба это знаем. Ничего не изменилось.
Его глаза загадочно блеснули.
– Говорите только за себя, мэм, а за меня говорить не надо.
Она метнула на него сердитый взгляд.
– Вы надо мной издеваетесь, сэр?
– Нет, Мэделин, я не издеваюсь над вами. – Он отправил в рот еще один кусок пирога. – Для меня кое-что все-таки изменилось.
– О Господи! – Она округлила глаза. – Вас терзает совесть, не так ли? Как человек порядочный, вы чувствуете себя обязанным загладить вину, потому что узнали, что я была девственна? Уверяю вас, сэр, не стоит беспокоиться.
– В вопросах моей чести вы мне не указ.
– Черт возьми, сэр, если вы собираетесь вытворить что-нибудь нелепое, например сделать мне предложение, только из-за… из-за того происшествия на диване, то забудьте раз и навсегда! – Мэделин с ужасом слышала собственный голос – визгливый, как у уличной торговки, – но ничего не могла с собой поделать. – Однажды я уже вышла замуж за человека, который хотел использовать меня в собственных интересах, и ни за что больше не повторю этой ошибки.
Артемис очень медленно положил на стол свою вилку и посмотрел на нее странным взглядом.
– Вы думаете, что брак со мной будет как две капли воды похож на ваш первый брак? Один муж-ванзагарец ничуть не лучше другого – так, по-вашему?
Мэделин сидела красная как рак и мечтала об одном – провалиться сквозь землю. До нее дошло, что он не так понял ее слова.
– О Боже, конечно, нет! Вы не похожи на Ренви-ка Девериджа. Я вовсе не это хотела сказать.
– А что же тогда вы хотели сказать, мэм?
Она стиснула вилку и вновь набросилась на пирог.
– Я хотела сказать, что не собираюсь выходить замуж только ради того, чтобы успокоить вашу совесть.
– А по-вашему, требование долга не повод для брака?
– При определенных обстоятельствах этого и впрямь достаточно, – сухо сказала она, – но не в нашем случае. Рискну повторить, что ничего не…
– Если вы это скажете, я за себя не отвечаю!
Мэделин сверкнула глазами.
Его взгляд немного смягчился.
– Пожалуй, нам лучше сменить тему. Расскажите мне свой сон – тот, который разбудил вас сегодня ночью.
Мэделин мысленно передернулась. Ей сейчас меньше всего хотелось обсуждать свой навязчивый ночной кошмар. Но с другой стороны, это была реальная возможность уйти от неприятного разговора о замужестве.
– Я пыталась пару раз пересказать свой сон Бернис, но обнаружила, что, облеченный в слова, он становится еще ярче, – медленно проговорила она.
– И давно вас мучает этот сон?
Мэделин помолчала, но потом решила, что ничего страшного не случится, если она расскажет ему часть правды.
– Это началось вскоре после смерти отца.
– Понятно. Вы видите во сне своего отца?
Этот вопрос застал ее врасплох. Она быстро подняла глаза.
– Нет, я вижу своего…
– Мужа, – закончил он за нее.
– Да.
– Вы сказали, что за последний год часто видели этот сон. Со временем он становится менее ярким?
Она отложила вилку и взглянула на него через стол.
– Нет.
– Тогда почему вы боитесь пересказать мне его содержание? Ведь вы ничем не рискуете.
– Зачем вам слушать подробности очень неприятного ночного кошмара?
– Мы с вами пытаемся разгадать тайну, и ваш сон может нам в этом помочь.
Она потрясенно уставилась на него.
– Не понимаю, каким образом он нам поможет.
– Сны часто содержат полезную информацию, – спокойно объяснил Артемис. – Может быть, и в вашем сне есть что-то заслуживающее внимания. Все-таки мы ищем человека, который, по всей видимости, маскируется под призрак Ренвика Девериджа, а Деверидж, как я понял, фигурирует в вашем сне. Я думаю, что нам не помешает проанализировать некоторые детали.
Она заколебалась.
– Я знаю, что учение ванза придает большое значение снам. Но на мой взгляд, нельзя правильно объяснить те вещи, которые происходят во сие.
Он пожал плечами:
– Не надо ничего объяснять. Просто расскажите мне ваш сон – от начала и до конца.
Мэделин отодвинула в сторону тарелку с пирогом и положила руки на стол. Была ли в ее ночном кошмаре какая-то зашифрованная информация? Трудно сказать. Она никогда не пыталась тщательно анализировать свой сон. Поскорее забыть жуткие подробности – вот все, чего ей хотелось.
– Он всегда начинается с одного и того же момента, – медленно заговорила Мэделин. – Я сижу на корточках перед дверью спальни. В доме пожар. Мне надо попасть в эту комнату, но дверь заперта. У меня нет ключа, и я пытаюсь открыть замок шпилькой для волос.
– Продолжайте, – мягко сказал Артемис.
Она сделала глубокий вздох.
– Я вижу труп Ренвика на ковре. Ключ от спальни лежит рядом с ним. Я беру ключ и пытаюсь отпереть им дверь. Но ключ мокрый, он выскальзывает из моих пальцев.
– Почему ключ мокрый?
Она взглянула на него:
– Он испачкан кровью.
Артемис помолчал, но взгляд его не дрогнул.
– Дальше.
– Каждый раз, когда я хочу вставить ключ в замочную скважину, я слышу хохот Ренвика.
– О Боже!
– Это… очень страшно. Ключ все время падает на пол. Я оборачиваюсь к Ренвику, но вижу, что он мертв. Я наклоняюсь, поднимаю ключ и опять пробую открыть дверь.
– У вашего сна есть какой-нибудь конец?
– Да. Всегда один и тот же. – Она вдруг поняла, что это не совсем так: в самой последней версии ее ночного кошмара мертвый Ренвик пытается дотянуться до ключа. Раньше такого не было.
– Расскажите мне, что вы видите в коридоре, – Артемис отодвинул тарелку и, потянувшись через стол, взял Мэделин за руку, – все до мельчайших подробностей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
– Ваша тетушка посчитала необходимым встретиться со мной. Сегодня днем она заходила ко мне в библиотеку.
– О Боже! – Нахмурившись, Мэделин села по другую сторону стола и протянула ему вилку. – Что она хотела?
Артемис подцепил на вилку запеченную дольку яблока.
– Она сказала, что я лишил вас невинности и что ей это известно.
Мэделин поперхнулась куском пирога, который только что положила в рот.
– Лишили меня невинности? – с трудом проговорила она.
– Да. Я передал ей ваше мнение на этот счет. Сказал, что, на ваш взгляд, ничего не изменилось, что вы по-прежнему считаете себя Грешной Вдовой и так далее и тому подобное. Но она, похоже, не согласна с этими доводами.
– Боже правый! – Мэделин снова закашлялась, глубоко вздохнула и уставилась на Артемиса, не зная, что сказать. – Боже правый!
– Она искренне обеспокоена тем, что я соблазнил вас, воспользовавшись вашей неопытностью.
– Но вы меня не соблазняли! – Она вонзила вилку в пирог. – Ведь я не какая-нибудь зеленая девчонка, вчерашняя школьница. В глазах света ничего…
Он поднял руку ладонью вперед, заставив ее замолчать.
– Буду очень признателен, если вы не будете повторять этих слов. Я уже наслушался их за сегодняшний день.
– Но это правда! И мы оба это знаем. Ничего не изменилось.
Его глаза загадочно блеснули.
– Говорите только за себя, мэм, а за меня говорить не надо.
Она метнула на него сердитый взгляд.
– Вы надо мной издеваетесь, сэр?
– Нет, Мэделин, я не издеваюсь над вами. – Он отправил в рот еще один кусок пирога. – Для меня кое-что все-таки изменилось.
– О Господи! – Она округлила глаза. – Вас терзает совесть, не так ли? Как человек порядочный, вы чувствуете себя обязанным загладить вину, потому что узнали, что я была девственна? Уверяю вас, сэр, не стоит беспокоиться.
– В вопросах моей чести вы мне не указ.
– Черт возьми, сэр, если вы собираетесь вытворить что-нибудь нелепое, например сделать мне предложение, только из-за… из-за того происшествия на диване, то забудьте раз и навсегда! – Мэделин с ужасом слышала собственный голос – визгливый, как у уличной торговки, – но ничего не могла с собой поделать. – Однажды я уже вышла замуж за человека, который хотел использовать меня в собственных интересах, и ни за что больше не повторю этой ошибки.
Артемис очень медленно положил на стол свою вилку и посмотрел на нее странным взглядом.
– Вы думаете, что брак со мной будет как две капли воды похож на ваш первый брак? Один муж-ванзагарец ничуть не лучше другого – так, по-вашему?
Мэделин сидела красная как рак и мечтала об одном – провалиться сквозь землю. До нее дошло, что он не так понял ее слова.
– О Боже, конечно, нет! Вы не похожи на Ренви-ка Девериджа. Я вовсе не это хотела сказать.
– А что же тогда вы хотели сказать, мэм?
Она стиснула вилку и вновь набросилась на пирог.
– Я хотела сказать, что не собираюсь выходить замуж только ради того, чтобы успокоить вашу совесть.
– А по-вашему, требование долга не повод для брака?
– При определенных обстоятельствах этого и впрямь достаточно, – сухо сказала она, – но не в нашем случае. Рискну повторить, что ничего не…
– Если вы это скажете, я за себя не отвечаю!
Мэделин сверкнула глазами.
Его взгляд немного смягчился.
– Пожалуй, нам лучше сменить тему. Расскажите мне свой сон – тот, который разбудил вас сегодня ночью.
Мэделин мысленно передернулась. Ей сейчас меньше всего хотелось обсуждать свой навязчивый ночной кошмар. Но с другой стороны, это была реальная возможность уйти от неприятного разговора о замужестве.
– Я пыталась пару раз пересказать свой сон Бернис, но обнаружила, что, облеченный в слова, он становится еще ярче, – медленно проговорила она.
– И давно вас мучает этот сон?
Мэделин помолчала, но потом решила, что ничего страшного не случится, если она расскажет ему часть правды.
– Это началось вскоре после смерти отца.
– Понятно. Вы видите во сне своего отца?
Этот вопрос застал ее врасплох. Она быстро подняла глаза.
– Нет, я вижу своего…
– Мужа, – закончил он за нее.
– Да.
– Вы сказали, что за последний год часто видели этот сон. Со временем он становится менее ярким?
Она отложила вилку и взглянула на него через стол.
– Нет.
– Тогда почему вы боитесь пересказать мне его содержание? Ведь вы ничем не рискуете.
– Зачем вам слушать подробности очень неприятного ночного кошмара?
– Мы с вами пытаемся разгадать тайну, и ваш сон может нам в этом помочь.
Она потрясенно уставилась на него.
– Не понимаю, каким образом он нам поможет.
– Сны часто содержат полезную информацию, – спокойно объяснил Артемис. – Может быть, и в вашем сне есть что-то заслуживающее внимания. Все-таки мы ищем человека, который, по всей видимости, маскируется под призрак Ренвика Девериджа, а Деверидж, как я понял, фигурирует в вашем сне. Я думаю, что нам не помешает проанализировать некоторые детали.
Она заколебалась.
– Я знаю, что учение ванза придает большое значение снам. Но на мой взгляд, нельзя правильно объяснить те вещи, которые происходят во сие.
Он пожал плечами:
– Не надо ничего объяснять. Просто расскажите мне ваш сон – от начала и до конца.
Мэделин отодвинула в сторону тарелку с пирогом и положила руки на стол. Была ли в ее ночном кошмаре какая-то зашифрованная информация? Трудно сказать. Она никогда не пыталась тщательно анализировать свой сон. Поскорее забыть жуткие подробности – вот все, чего ей хотелось.
– Он всегда начинается с одного и того же момента, – медленно заговорила Мэделин. – Я сижу на корточках перед дверью спальни. В доме пожар. Мне надо попасть в эту комнату, но дверь заперта. У меня нет ключа, и я пытаюсь открыть замок шпилькой для волос.
– Продолжайте, – мягко сказал Артемис.
Она сделала глубокий вздох.
– Я вижу труп Ренвика на ковре. Ключ от спальни лежит рядом с ним. Я беру ключ и пытаюсь отпереть им дверь. Но ключ мокрый, он выскальзывает из моих пальцев.
– Почему ключ мокрый?
Она взглянула на него:
– Он испачкан кровью.
Артемис помолчал, но взгляд его не дрогнул.
– Дальше.
– Каждый раз, когда я хочу вставить ключ в замочную скважину, я слышу хохот Ренвика.
– О Боже!
– Это… очень страшно. Ключ все время падает на пол. Я оборачиваюсь к Ренвику, но вижу, что он мертв. Я наклоняюсь, поднимаю ключ и опять пробую открыть дверь.
– У вашего сна есть какой-нибудь конец?
– Да. Всегда один и тот же. – Она вдруг поняла, что это не совсем так: в самой последней версии ее ночного кошмара мертвый Ренвик пытается дотянуться до ключа. Раньше такого не было.
– Расскажите мне, что вы видите в коридоре, – Артемис отодвинул тарелку и, потянувшись через стол, взял Мэделин за руку, – все до мельчайших подробностей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68