Наконец она остановилась на платье, напоминавшем наряд французской дворянки тринадцатого века с ниспадающими рукавами из тончайшего синего шелка. Хотя Хеллер не могла не испытывать легкого огорчения из-за того, что большинство присутствовавших на балу женщин были одеты куда более шикарно, зато его широкий покрой не позволял заметить, что она без корсета. К тому же маленькая белая шляпка, отдаленно напоминавшая зубчатую корону, прекрасно сидела на ее изящной головке, а белый шарфик удачно подчеркивал овал лица и поддерживал распущенные волосы.
Как только они приблизились к открытым дверям, Хеллер почувствовала дуновение прохладного ветерка, и это напомнило ей, что целый день штормовые облака угрожали пролиться на головы жителей города обильным ливнем. К счастью, пока ничего подобного не произошло.
— Взгляни, дорогая, кажется, это Алекс! — Абигайль подхватила Хеллер под руку и энергично потащила ее за собой в тот угол зала, где стоял глава их делегации. — Я обещала, что мы присоединимся к нему, как только приедем. — Она никогда еще не выглядела так внушительно, как этим вечером, благодаря черному голландскому платью с тонкой белой оборочкой, походившей на колесо, и декоративным манжетам, доходившим ей почти до локтей, а также широкой черной шляпе, затенявшей лицо.
Александр Райс непринужденно разговаривал с темноволосой женщиной, облаченной в жокейский костюм; увидев Абигайль, он тут же прервал беседу, взял ее за руку и подвел к своей собеседнице.
— Уверен, вы помните сеньориту Вальдес. К сожалению, она недолго пробудет с нами, поскольку в одиннадцать часов у нее представление…
Елена не стала дожидаться, пока он закончит свое вступление.
— Ах да, сеньора и сеньорита Пейтон! — Она перевела взгляд на Хеллер. — Рада видеть вас снова. Надеюсь, у вас все в порядке?
Хеллер принужденно улыбнулась.
— Да, все хорошо, спасибо.
— Не могу передать вам, насколько мы восхищены вашим выступлением, — воскликнула Абигайль, складывая ладони перед собой. — Вы, случайно, не были ученицей Лолы Монтес? Мне показалось, я даже угадала кое-что из ее стиля в вашем великолепном танце.
Елена небрежно повела плечами.
— Я действительно встречала Лолу много лет назад — это было в… — Она засмеялась. — Простите, забыла название. — Она подняла взгляд к потолку. — Одну секунду. Грас-Вэлли? Нет! Мерфи-Диггинз — кажется, именно так…
— Мерфи-Диггинз? — Абигайль в недоумении взглянула на Хеллер. — Какое необычное название! Впрочем, помнится, один знакомый говорил мне о нем. Между прочим, я хотела сообщить вам, что моя племянница описала ваше выступление для наших друзей дома.
— О? — Брови Елены выгнулись дугой, и она вопросительно посмотрела на Хеллер.
— Видите ли, это моя работа — записывать все важные моменты нашего визита, — пояснила Хеллер, тщательно подбирая слова.
— Ах, дорогая, надеюсь, вы написали только хорошее о Елене Вальдес?
Хеллер не могла не отметить, насколько тщеславна эта женщина.
— Я пишу правду, сеньорита Вальдес, независимо от того, хороша она или горька.
Елена недовольно поморщилась.
Хеллер ожидала взрыва, однако она была спасена от гнева танцовщицы человеком, одетым в костюм персидского воина, как раз в этот момент подошедшим к их маленькой группе и попросившим разрешения внести свое имя в ее танцевальную карту.
Гордон Пирс выглядел очень эффектно в костюме норманнского рыцаря, состоявшем из кольчуги и черной накидки, на которой красовался мальтийский крест. Мягкий набивочный материал костюма добавлял мужественную широту его груди и плечам, на поясе висел бутафорский меч.
— Надеюсь, вы не слишком скучали без меня вчера вечером? — широко улыбаясь, произнес он вместо приветствия, подходя к дамам.
— Нет, не слишком. — Хеллер даже слегка растерялась. Она еще не решила, как ей следует вести себя с ним.
— Надеюсь также, что вы приберегли для меня место в вашей танцевальной карте…
— Нет… да! — Хеллер заметила неодобрительный взгляд Абигайль, но что она могла сделать? Отказ при наполовину пустой карте был бы расценен как оскорбление.
Гордон посмотрел на карту. Затем перевел взгляд на Хеллер.
— Я не очень хорош в кадрили или польках, зато обожаю вальсы. — Не дождавшись ответа, он решительно вписал свое имя напротив двух вальсов.
Заиграла музыка, и Хеллер тут же подхватил первый партнер. Второй танец, вальс, был за Гордоном. Когда он взял ее за руку и провел в центр зала, она вздохнула с облегчением — по крайней мере теперь от нее уже ничего не зависело.
Гордон умело вел ее в танце, однако Хеллер показалось, что он старательно скрывает раздражение; ничего подобного прежде она за ним не замечала.
Когда музыка закончилась, Пирс предложил ей немного отдохнуть.
— Я мечтаю о глотке лимонада с тех пор, как пришла сюда, — призналась Хеллер.
Когда они приблизились к столу с прохладительными напитками, монах в коричневом одеянии тут же налил им лимонад в серебряные кубки, а затем протянул один Хеллер и другой Гордону.
— Спасибо. — Хеллер улыбнулась, затем поднесла кубок к губам. Глядя поверх кубка, она попыталась получше разглядеть монаха, но плотный капюшон полностью скрывал его лицо.
— Пожалуйста, сеньорита. — Он отвернулся, чтобы наполнить остальные кубки.
Гордон осторожно обнял Хеллер за талию.
— Не пора ли нам присоединиться к Александру и вашей тетушке?
Ей так захотелось узнать, кто скрывается под маской монаха, что на полпути она оглянулась: монах по-прежнему стоял у столика. В этот момент ей бросилось в глаза, что вместо скромных кожаных сандалий ноги монаха были обуты в тщательно начищенные модные ботинки, и Хеллер, не выдержав, хихикнула, как школьница; однако, заметив, что Гордон с удивлением взглянул на нее, тут же зажала рот рукой и потупилась.
Мазурку Хеллер танцевала с Робертом Суэйном, который, казалось, чувствовал себя не слишком удобно в костюме мушкетера. Тем не менее им удалось благополучно завершить танец, а когда она вернулась к Гордону, он, пожаловавшись на духоту, предложил ей прогуляться по саду. Словно не замечая очередного неодобрительного взгляда Абигайль, Хеллер кивнула. В конце концов, она вполне самостоятельный человек и вольна принимать свои собственные решения.
Ветер меланхолически шелестел в кронах деревьев сада, и от этого на душе у нее немного потеплело.
— Как вам нравится Сан-Франциско? — спросил Гордон, поддерживая ее за локоть и направляясь к полускрытой плющом мраморной скамье.
Неожиданно почувствовав знакомый зуд, она сжала носовой платок, моля Бога о том, чтобы как-нибудь удержаться и не чихнуть.
— Это очень красивый город и гораздо более ухоженный, чем я слышала.
— Что же именно вы слышали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
Как только они приблизились к открытым дверям, Хеллер почувствовала дуновение прохладного ветерка, и это напомнило ей, что целый день штормовые облака угрожали пролиться на головы жителей города обильным ливнем. К счастью, пока ничего подобного не произошло.
— Взгляни, дорогая, кажется, это Алекс! — Абигайль подхватила Хеллер под руку и энергично потащила ее за собой в тот угол зала, где стоял глава их делегации. — Я обещала, что мы присоединимся к нему, как только приедем. — Она никогда еще не выглядела так внушительно, как этим вечером, благодаря черному голландскому платью с тонкой белой оборочкой, походившей на колесо, и декоративным манжетам, доходившим ей почти до локтей, а также широкой черной шляпе, затенявшей лицо.
Александр Райс непринужденно разговаривал с темноволосой женщиной, облаченной в жокейский костюм; увидев Абигайль, он тут же прервал беседу, взял ее за руку и подвел к своей собеседнице.
— Уверен, вы помните сеньориту Вальдес. К сожалению, она недолго пробудет с нами, поскольку в одиннадцать часов у нее представление…
Елена не стала дожидаться, пока он закончит свое вступление.
— Ах да, сеньора и сеньорита Пейтон! — Она перевела взгляд на Хеллер. — Рада видеть вас снова. Надеюсь, у вас все в порядке?
Хеллер принужденно улыбнулась.
— Да, все хорошо, спасибо.
— Не могу передать вам, насколько мы восхищены вашим выступлением, — воскликнула Абигайль, складывая ладони перед собой. — Вы, случайно, не были ученицей Лолы Монтес? Мне показалось, я даже угадала кое-что из ее стиля в вашем великолепном танце.
Елена небрежно повела плечами.
— Я действительно встречала Лолу много лет назад — это было в… — Она засмеялась. — Простите, забыла название. — Она подняла взгляд к потолку. — Одну секунду. Грас-Вэлли? Нет! Мерфи-Диггинз — кажется, именно так…
— Мерфи-Диггинз? — Абигайль в недоумении взглянула на Хеллер. — Какое необычное название! Впрочем, помнится, один знакомый говорил мне о нем. Между прочим, я хотела сообщить вам, что моя племянница описала ваше выступление для наших друзей дома.
— О? — Брови Елены выгнулись дугой, и она вопросительно посмотрела на Хеллер.
— Видите ли, это моя работа — записывать все важные моменты нашего визита, — пояснила Хеллер, тщательно подбирая слова.
— Ах, дорогая, надеюсь, вы написали только хорошее о Елене Вальдес?
Хеллер не могла не отметить, насколько тщеславна эта женщина.
— Я пишу правду, сеньорита Вальдес, независимо от того, хороша она или горька.
Елена недовольно поморщилась.
Хеллер ожидала взрыва, однако она была спасена от гнева танцовщицы человеком, одетым в костюм персидского воина, как раз в этот момент подошедшим к их маленькой группе и попросившим разрешения внести свое имя в ее танцевальную карту.
Гордон Пирс выглядел очень эффектно в костюме норманнского рыцаря, состоявшем из кольчуги и черной накидки, на которой красовался мальтийский крест. Мягкий набивочный материал костюма добавлял мужественную широту его груди и плечам, на поясе висел бутафорский меч.
— Надеюсь, вы не слишком скучали без меня вчера вечером? — широко улыбаясь, произнес он вместо приветствия, подходя к дамам.
— Нет, не слишком. — Хеллер даже слегка растерялась. Она еще не решила, как ей следует вести себя с ним.
— Надеюсь также, что вы приберегли для меня место в вашей танцевальной карте…
— Нет… да! — Хеллер заметила неодобрительный взгляд Абигайль, но что она могла сделать? Отказ при наполовину пустой карте был бы расценен как оскорбление.
Гордон посмотрел на карту. Затем перевел взгляд на Хеллер.
— Я не очень хорош в кадрили или польках, зато обожаю вальсы. — Не дождавшись ответа, он решительно вписал свое имя напротив двух вальсов.
Заиграла музыка, и Хеллер тут же подхватил первый партнер. Второй танец, вальс, был за Гордоном. Когда он взял ее за руку и провел в центр зала, она вздохнула с облегчением — по крайней мере теперь от нее уже ничего не зависело.
Гордон умело вел ее в танце, однако Хеллер показалось, что он старательно скрывает раздражение; ничего подобного прежде она за ним не замечала.
Когда музыка закончилась, Пирс предложил ей немного отдохнуть.
— Я мечтаю о глотке лимонада с тех пор, как пришла сюда, — призналась Хеллер.
Когда они приблизились к столу с прохладительными напитками, монах в коричневом одеянии тут же налил им лимонад в серебряные кубки, а затем протянул один Хеллер и другой Гордону.
— Спасибо. — Хеллер улыбнулась, затем поднесла кубок к губам. Глядя поверх кубка, она попыталась получше разглядеть монаха, но плотный капюшон полностью скрывал его лицо.
— Пожалуйста, сеньорита. — Он отвернулся, чтобы наполнить остальные кубки.
Гордон осторожно обнял Хеллер за талию.
— Не пора ли нам присоединиться к Александру и вашей тетушке?
Ей так захотелось узнать, кто скрывается под маской монаха, что на полпути она оглянулась: монах по-прежнему стоял у столика. В этот момент ей бросилось в глаза, что вместо скромных кожаных сандалий ноги монаха были обуты в тщательно начищенные модные ботинки, и Хеллер, не выдержав, хихикнула, как школьница; однако, заметив, что Гордон с удивлением взглянул на нее, тут же зажала рот рукой и потупилась.
Мазурку Хеллер танцевала с Робертом Суэйном, который, казалось, чувствовал себя не слишком удобно в костюме мушкетера. Тем не менее им удалось благополучно завершить танец, а когда она вернулась к Гордону, он, пожаловавшись на духоту, предложил ей прогуляться по саду. Словно не замечая очередного неодобрительного взгляда Абигайль, Хеллер кивнула. В конце концов, она вполне самостоятельный человек и вольна принимать свои собственные решения.
Ветер меланхолически шелестел в кронах деревьев сада, и от этого на душе у нее немного потеплело.
— Как вам нравится Сан-Франциско? — спросил Гордон, поддерживая ее за локоть и направляясь к полускрытой плющом мраморной скамье.
Неожиданно почувствовав знакомый зуд, она сжала носовой платок, моля Бога о том, чтобы как-нибудь удержаться и не чихнуть.
— Это очень красивый город и гораздо более ухоженный, чем я слышала.
— Что же именно вы слышали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75