Теперь уже ничего нельзя было поделать, разве что тщательно скрывать свои чувства в дальнейшем. Он твердо сжал губы. Сознавая, как ненавистен ему этот клубок лжи, Филипп пытался найти выход. Ему было необходимо обеспечить преимущество своих желаний над чьими бы то ни было.
Взволнованный и обеспокоенный тем, что его могут услышать, он сдержал свою лошадь и пустил ее тихим мягким шагом, пока не въехал в парк возле Эйнсли Мейнор. Только здесь он позволил жеребцу размять ноги в галопе. Смена движения подарила и ему ощущение свободы, мысли стали спокойнее, а возникшие проблемы более разрешимыми.
Чертовски плохо то, что агент короля, прибывающий в Западный Истон, – Томас Лайтон. Филипп не хотел признавать этого, но Осборн был прав – ему надо будет предпринять что-то, чтобы Лайтон не узнал, что он – самозванец. Но что?
Добиться информации от Алисы Лайтон – это не выход из положения. Она была смышленой, наблюдательной и критичной – эти качества, по мнению Филиппа, делали ее опасной. Она начнет задумываться, почему он задает такие вопросы, и вскоре догадается, что Филипп Гамильтон не просто подданный короля Чарльза, за кого себя выдает.
Была еще одна веская причина, чтобы Филипп отказался использовать Алису, как предлагал Осборн. Даже за короткое время их знакомства он почувствовал, что Алиса Лайтон – человек твердых убеждений и глубокой веры. Она будет страдать, когда узнает, что причиной ареста ее брата были неосторожно сказанные ею слова. Филипп не мог подвергнуть ее такому жестокому испытанию.
Нет, он должен найти какой-то другой способ, чтобы обезвредить Томаса Лайтона.
На вымощенном сланцем дворе, где разместились конюшни Эйнсли, глухо раздавался цокот копыт. Филипп спешился и повел своего черного атласного жеребца к пустому стойлу, там он быстро причесал его, снял седло и уздечку.
На скотном дворе стояла тишина, и никто из слуг даже не шелохнулся, пока он работал. Это разозлило его и заставило забыть навязчивый вопрос – что делать с Томасом Лайтоном? Вор легко смог бы прийти и украсть всех лошадей, и ни один конюх даже не знал бы, что происходит. Это лишний раз доказывало, что Западный Истон – спокойное место, не пригодное для преступных действий.
Но это вскоре могло измениться.
* * *
– Сэр Филипп Гамильтон к мисс Алисе! – дворецкий неторопливо наслаждался удивлением на лице Алисы, потом ласково посмотрел на госпожу.
– Где ты его оставил, Дженкинс? – спросила Абигейл.
– В Королевском салоне, – госпожа, – Дженкинс помолчал, потом тихо добавил: – Я подумал, что вы захотите, чтобы он был потрясен.
Улыбка, мелькнувшая на лице Абигейл, быстро исчезла. Она оглянулась на Алису.
– Твой отец сообщил, что сэр Филипп просил позволить ухаживать за тобой…
– Неужели? – перебила Пруденс, широко раскрыв глаза от удивления. Она повернулась к сестре: – Алиса, папа говорил тебе об этом?
Абигейл спасла Алису от ответа, строго сказав:
– Довольно, Пруденс! Дженкинс, скажите сэру Филиппу, что мы выйдем к нему. Да, и найди лорда Стразерна. Он должен знать, что пришел сэр Филипп.
– Да, госпожа, – лакей не спеша удалился.
– А теперь, Алиса, – сказала Абигейл, критично осмотрев свою падчерицу, – ты находишь удобным появиться в такой одежде или тебе дать время сбегать наверх переодеться?
Алиса взглянула на свое розовое платье с серебристо-голубой нижней юбкой, которое она надела сегодня утром, и покачала головой.
– Нет, мама. Мне нравится моя одежда.
– Волосы у тебя чистые, накрученные, узел сзади аккуратно уложен, – заметила Абигейл, оглядывая дочь. – Мне нравится и твой кэннел – голубой сатин и золотая сетка переливаются в волосах.
Алиса ловким движением поправила головной убор.
Было модным зачесывать волосы со лба, оставляя его открытым, давать возможность коротким прядям обрамлять лицо по бокам. Длинные волосы сзади и на макушке собирались в тугой узел, который сверху покрывался небольшой шапочкой, называлась она кэннел. Леди могла выпустить на затылке несколько прядей, которые завивались и подчеркивали стройную линию шеи, как это сделала сегодня Алиса. Хотя она знала, что была хорошо одета и прекрасно выглядела, холодная оценка Абигейл привела ее в замешательство:
– Мама, ты не беспокоишься так, когда приходит Цедрик Инграм.
– Ты знаешь Цедрика Инграма уже целую вечность, Алиса, – щеки Абигейл слегка порозовели. – Сэр Филипп для нас почти незнакомец. Я хочу, чтобы ты произвела хорошее впечатление.
Она оценивающе посмотрела на Пруденс.
– Пру, у тебя завернулся воротник. Поправь его, прежде чем мы выйдем к сэру Филиппу.
– А я тоже приглашена? – простодушно спросила Пруденс, послушно поправляя шалевый воротник на низком декольте своего бледно-желтого платья.
– Конечно! – нетерпеливо сказала Абигейл. – Я не хочу, чтобы сэр Филипп подумал об Алисе, как о девушке, готовой броситься на подходящего жениха.
Она расправила свое желтовато-коричневое платье, надетое поверх зеленой нижней юбки, и проверила, чтобы белые банты, стягивающие наряд сзади, лежали ровно.
– Ну, теперь мы готовы. Прекрасно, пойдемте. Я надеюсь, Дженкинс уже разыскал вашего отца. Ему надо присутствовать при первом визите сэра Филиппа, не так ли?
Пруденс посмотрела на Алису с таким нескрываемым восхищением, что та чуть не рассмеялась.
– Я не сомневаюсь, что сэр Филипп не будет слишком строгим по отношению к моей внешности, мама. В конце концов, он видел меня в деревне, а когда ехал с нами к арендаторам на следующий день, на мне был старый поношенный костюм для верховой езды и волосы растрепал ветер.
Абигейл торопливо пошла через огромный, с высокими потолками, Грейт Холл, а ее дочери шли за ней, как послушные утята.
– Сколько раз я тебе говорила, Алиса, чтобы ты не устраивала гонки! Ты не можешь знать, что принесет тебе эта встреча.
– Мне кажется, ничего плохого не случится, – резко высказалась Пруденс. – Сэру Филиппу очень понравилась Алиса, и он был рад спасти ее, когда лошадь понесла.
Абигейл приостановилась перед закрытой дверью, ведущей в Королевский салон:
– Вот мы и пришли. Не забывайте о манерах!
Филипп встал, когда вошли женщины.
Он был очень хорош в костюме цвета красного вина с золотой отделкой. Короткая черная мантия мягкими складками струилась с плеч, расшитый пояс поддерживал шпагу с рукояткой ювелирной работы. Очевидно, что его финансовые дела не пострадали из-за ссылки.
– Сэр Филипп, как любезно с вашей стороны нанести нам визит, – сказала Абигейл, протягивая руку для поцелуя. На ее спокойном лице не осталось и следа от того волнения, которое она испытывала минуту назад.
Филипп коснулся губами ее руки и склонился в глубоком придворном поклоне.
– Миледи, уверяю вас, что мне это доставляет несказанное удовольствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79