Я чувствую, что мне повезет.
— Вы считаете, что обратного пути нет, не так ли?
Рафаэл рассмеялся.
Глава 13
Ждать наслаждения — тяжелый труд.
Петроний
Лайонел Эштон, шестой граф Сент-Левен, никогда в жизни не соблазнял девственницу, к тому же девственницу благородного происхождения, тем более девятнадцатилетнюю девушку, которая, если верить Рафаэлу Кастьерсу, к нему неравнодушна.
Граф решил еще раз попытаться убедить эту глупую, упрямую девчонку выйти за него замуж. Ему уже начали надоедать ее дурацкие отказы. Он нашел девушку в каюте Блика. Диана и врач сидели за столом, сблизив головы. Граф почувствовал вспышку ревности и готов был высказать очередные упреки, когда Диана подняла голову и улыбнулась ему.
— Лайонел! Блик так много знает о целебных свойствах островных растений и трав. Сейчас он рассказывал мне о подорожнике. Я знала, что им лечат воспаления глаз. Оказывается, в Африке его соком вылечивают малярию.
Лайонел улыбнулся и сильно пожалел о своей ревности. Блик походил на отца, довольного и гордого своим чадом. От этого подозрения графа показались еще более глупыми, ведь Блик действительно по возрасту годился Диане в отцы. И Лайонел проговорил:
— Вот как? Интересно…
— А вот еще тропическая лилия. Ее применяют при болях в животе. Правда, в больших дозах она вредна, поэтому нужно быть осторожным при пользовании ею.
— По-моему, Лайонел хочет поговорить с вами, Диана, — сказал Блик, весело глядя на девушку.
— Да? А в чем дело, Лайонел?
Граф скрипнул зубами.
— Не могли бы вы пройтись со мной немного, Диана? Мне нужно поговорить с вами наедине.
Диана посмотрела на связку листьев козьей ивы, которая использовалась в качестве тряпки.
— Хорошо-хорошо, — отозвалась она.
Лайонел тут же пожалел, что не дождался вечера, когда они останутся вдвоем в своей каюте.
— У вас найдется для меня время сегодня вечером, Блик?
— Разумеется, Диана. Если только никто ничего себе не сломает, а Гармон не перетравит всех за ужином.
Девушка пошла вслед за Лайонелом, помахав Блику на прощание. Как только они вышли на палубу, Диана подошла к поручням и стала смотреть в морскую даль. Она перегнулась через перила, и вдруг из воды на нее полетели брызги. Девушка рассмеялась и вытерла лицо.
— Это чудесно, правда? — Она раскинула руки навстречу горизонту. — Странно, как будто мы по-прежнему в пустом пространстве. Идет день за днем, а кажется, что находимся там же, где были вчера. На вид никакой разницы. Наверное, я никогда не привыкну к тому, что нигде не видно земли. — Девушка вздохнула. — Знаете, у меня на родине повсюду острова. Они, как знаки, позволяют определить, где именно ты находишься.
— Да, я знаю. Вы говорили мне.
Диана обернулась.
— Простите, я слишком много болтаю. Зачем вы позвали меня, Лайонел?
Молодой человек глубоко вздохнул.
— Вы обгорели на солнце. У вас даже нос шелушится. И я хочу, чтобы вы вышли за меня замуж. Сегодня, завтра, когда угодно, но до того, как мы прибудем на остров Святого Фомы.
— Вы тоже загорели, но у вас кожа не шелушится. Замуж я за вас не выйду. Ни сегодня, ни завтра, ни на острове Святого Фомы.
— Ах, вот как!
Диана видела, что граф говорит совершенно серьезно, держась при этом очень прямо. Она отметила про себя, что любуется им, его густыми каштановыми волосами, в которых играет свежий океанский ветер. Девушке захотелось дотронуться до него, что она и сделала, слегка коснувшись рукава его рубашки.
— Ведь ничего не изменилось, и вы, разумеется, это понимаете. Отец защитит меня. Вам нет никакого смысла приносить себя в жертву из-за моей ошибки, как вы это называете.
Лайонел пристально смотрел на нее, едва сдерживая в себе ярость.
— Мне не нравится, когда вы зачесываете волосы наверх.
— Ничего другого не остается, вымыть голову удалось всего лишь раз. Очень жаль, что вы находите меня отвратительной.
Граф бросил на девушку откровенно неприязненный взгляд:
— Бог свидетель, менее всего я нахожу вас отвратительной. На самом деле вы, девочка моя, просто упрямая колючка, и в настоящий момент я с трудом подавляю желание отколотить вас.
— Здесь слишком много свидетелей, не так ли?
— Если я расскажу им хотя бы об одной глупости, что вы сделали, то они, наверное, будут аплодировать мне. — Он взлохматил рукой свои волосы. — Послушайте, Диана, обратного пути нет, вы не можете этого не понимать. Вы говорили о своей ошибке, но сделанного не воротишь, и я смирился с этим. Должны смириться и вы.
— Не будем говорить об этом, Лайонел. А теперь я хочу сообщить вам, что сегодня Гармон готовит для нас особый ужин. Скорее для вас, чтобы вы имели представление о кухне моей страны. — Граф поднял бровь, но решил пока не возражать против перемены Дианой темы. — Это сюрприз. Как вы думаете, мы можем поужинать вместе с Рафаэлом и Бликом?
— Наверное, — ответил он. — Раз у нас особый ужин, то, думаю, да.
Граф смотрел, как девушка твердым шагом легко идет по качающейся палубе. Ветер играл ее юбкой, и молодой человек сглотнул, увидев четкие очертания ее ног и бедер.
— Что ж, хорошо, Диана, — проговорил он, обращаясь в пустоту. — Придется соблазнить тебя, раз ты отказываешься прислушаться к голосу разума.
* * *
Вечер был обычным, хотя Диана отметила, что Лайонел молчалив, что на него не похоже. Она подумала, что это результат отказа выйти за него замуж, но тут же отбросила эту мысль, предположив, что от этого он должен почувствовать только облегчение, но ни в косм случае не огорчение. Через несколько минут Гармон подал им рубец и бобы-сюрприз. Лайонел с удивлением рассматривал груды ямса, кокосов, печеностей и моркови.
— Это и есть кухня Вест-Индии?
Рафаэл рассмеялся.
— Наши любимые блюда. Они известны здесь с давних пор, не так ли, Диана?
— Не скромничайте, Лайонел, ешьте. Печености поливайте соусом. Так же, как вы делаете это с цивилизованными блюдами.
Лайонел позаботился о том, чтобы за ужином Диана выпила несколько бокалов крепкого красного вина. Молодой человек почувствовал любопытный взгляд Рафаэла, но в ответ лишь улыбнулся.
Около десяти часов граф и Диана вернулись в свою каюту. По обыкновению, Диана начала устраивать себе гнездо из одеял на полу. После штормовой ночи она больше не спала на койке.
— Это так уж необходимо? — раздраженно спросил Лайонел.
Диана подняла на него глаза:
— Что необходимо?
— Чтобы вы продолжали спать на полу?
— Разумеется, необходимо, — ответила она. — Вы должны бы помнить, что у меня один раз уже были неприятности.
— Неприятности? Это слово никак не отражает моего состояния в ту ночь.
— Это ваши трудности. Я отказываюсь играть роль вашей маленькой привязанности на время путешествия.
— А если я пообешаю, что это будет большая привязанность?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
— Вы считаете, что обратного пути нет, не так ли?
Рафаэл рассмеялся.
Глава 13
Ждать наслаждения — тяжелый труд.
Петроний
Лайонел Эштон, шестой граф Сент-Левен, никогда в жизни не соблазнял девственницу, к тому же девственницу благородного происхождения, тем более девятнадцатилетнюю девушку, которая, если верить Рафаэлу Кастьерсу, к нему неравнодушна.
Граф решил еще раз попытаться убедить эту глупую, упрямую девчонку выйти за него замуж. Ему уже начали надоедать ее дурацкие отказы. Он нашел девушку в каюте Блика. Диана и врач сидели за столом, сблизив головы. Граф почувствовал вспышку ревности и готов был высказать очередные упреки, когда Диана подняла голову и улыбнулась ему.
— Лайонел! Блик так много знает о целебных свойствах островных растений и трав. Сейчас он рассказывал мне о подорожнике. Я знала, что им лечат воспаления глаз. Оказывается, в Африке его соком вылечивают малярию.
Лайонел улыбнулся и сильно пожалел о своей ревности. Блик походил на отца, довольного и гордого своим чадом. От этого подозрения графа показались еще более глупыми, ведь Блик действительно по возрасту годился Диане в отцы. И Лайонел проговорил:
— Вот как? Интересно…
— А вот еще тропическая лилия. Ее применяют при болях в животе. Правда, в больших дозах она вредна, поэтому нужно быть осторожным при пользовании ею.
— По-моему, Лайонел хочет поговорить с вами, Диана, — сказал Блик, весело глядя на девушку.
— Да? А в чем дело, Лайонел?
Граф скрипнул зубами.
— Не могли бы вы пройтись со мной немного, Диана? Мне нужно поговорить с вами наедине.
Диана посмотрела на связку листьев козьей ивы, которая использовалась в качестве тряпки.
— Хорошо-хорошо, — отозвалась она.
Лайонел тут же пожалел, что не дождался вечера, когда они останутся вдвоем в своей каюте.
— У вас найдется для меня время сегодня вечером, Блик?
— Разумеется, Диана. Если только никто ничего себе не сломает, а Гармон не перетравит всех за ужином.
Девушка пошла вслед за Лайонелом, помахав Блику на прощание. Как только они вышли на палубу, Диана подошла к поручням и стала смотреть в морскую даль. Она перегнулась через перила, и вдруг из воды на нее полетели брызги. Девушка рассмеялась и вытерла лицо.
— Это чудесно, правда? — Она раскинула руки навстречу горизонту. — Странно, как будто мы по-прежнему в пустом пространстве. Идет день за днем, а кажется, что находимся там же, где были вчера. На вид никакой разницы. Наверное, я никогда не привыкну к тому, что нигде не видно земли. — Девушка вздохнула. — Знаете, у меня на родине повсюду острова. Они, как знаки, позволяют определить, где именно ты находишься.
— Да, я знаю. Вы говорили мне.
Диана обернулась.
— Простите, я слишком много болтаю. Зачем вы позвали меня, Лайонел?
Молодой человек глубоко вздохнул.
— Вы обгорели на солнце. У вас даже нос шелушится. И я хочу, чтобы вы вышли за меня замуж. Сегодня, завтра, когда угодно, но до того, как мы прибудем на остров Святого Фомы.
— Вы тоже загорели, но у вас кожа не шелушится. Замуж я за вас не выйду. Ни сегодня, ни завтра, ни на острове Святого Фомы.
— Ах, вот как!
Диана видела, что граф говорит совершенно серьезно, держась при этом очень прямо. Она отметила про себя, что любуется им, его густыми каштановыми волосами, в которых играет свежий океанский ветер. Девушке захотелось дотронуться до него, что она и сделала, слегка коснувшись рукава его рубашки.
— Ведь ничего не изменилось, и вы, разумеется, это понимаете. Отец защитит меня. Вам нет никакого смысла приносить себя в жертву из-за моей ошибки, как вы это называете.
Лайонел пристально смотрел на нее, едва сдерживая в себе ярость.
— Мне не нравится, когда вы зачесываете волосы наверх.
— Ничего другого не остается, вымыть голову удалось всего лишь раз. Очень жаль, что вы находите меня отвратительной.
Граф бросил на девушку откровенно неприязненный взгляд:
— Бог свидетель, менее всего я нахожу вас отвратительной. На самом деле вы, девочка моя, просто упрямая колючка, и в настоящий момент я с трудом подавляю желание отколотить вас.
— Здесь слишком много свидетелей, не так ли?
— Если я расскажу им хотя бы об одной глупости, что вы сделали, то они, наверное, будут аплодировать мне. — Он взлохматил рукой свои волосы. — Послушайте, Диана, обратного пути нет, вы не можете этого не понимать. Вы говорили о своей ошибке, но сделанного не воротишь, и я смирился с этим. Должны смириться и вы.
— Не будем говорить об этом, Лайонел. А теперь я хочу сообщить вам, что сегодня Гармон готовит для нас особый ужин. Скорее для вас, чтобы вы имели представление о кухне моей страны. — Граф поднял бровь, но решил пока не возражать против перемены Дианой темы. — Это сюрприз. Как вы думаете, мы можем поужинать вместе с Рафаэлом и Бликом?
— Наверное, — ответил он. — Раз у нас особый ужин, то, думаю, да.
Граф смотрел, как девушка твердым шагом легко идет по качающейся палубе. Ветер играл ее юбкой, и молодой человек сглотнул, увидев четкие очертания ее ног и бедер.
— Что ж, хорошо, Диана, — проговорил он, обращаясь в пустоту. — Придется соблазнить тебя, раз ты отказываешься прислушаться к голосу разума.
* * *
Вечер был обычным, хотя Диана отметила, что Лайонел молчалив, что на него не похоже. Она подумала, что это результат отказа выйти за него замуж, но тут же отбросила эту мысль, предположив, что от этого он должен почувствовать только облегчение, но ни в косм случае не огорчение. Через несколько минут Гармон подал им рубец и бобы-сюрприз. Лайонел с удивлением рассматривал груды ямса, кокосов, печеностей и моркови.
— Это и есть кухня Вест-Индии?
Рафаэл рассмеялся.
— Наши любимые блюда. Они известны здесь с давних пор, не так ли, Диана?
— Не скромничайте, Лайонел, ешьте. Печености поливайте соусом. Так же, как вы делаете это с цивилизованными блюдами.
Лайонел позаботился о том, чтобы за ужином Диана выпила несколько бокалов крепкого красного вина. Молодой человек почувствовал любопытный взгляд Рафаэла, но в ответ лишь улыбнулся.
Около десяти часов граф и Диана вернулись в свою каюту. По обыкновению, Диана начала устраивать себе гнездо из одеял на полу. После штормовой ночи она больше не спала на койке.
— Это так уж необходимо? — раздраженно спросил Лайонел.
Диана подняла на него глаза:
— Что необходимо?
— Чтобы вы продолжали спать на полу?
— Разумеется, необходимо, — ответила она. — Вы должны бы помнить, что у меня один раз уже были неприятности.
— Неприятности? Это слово никак не отражает моего состояния в ту ночь.
— Это ваши трудности. Я отказываюсь играть роль вашей маленькой привязанности на время путешествия.
— А если я пообешаю, что это будет большая привязанность?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91