широкие рубашки и белые тюрбаны. От их взглядов Чандре стало не по себе. Худые дети, иногда совершенно голые, что-то кричали и указывали на нее и Джоан пальцами.
— Они ненавидят нас, — сказала Джоан. — Посмотри, Чандра, на женщин.
Женщины, одетые во все черное, напоминали ворон.
— Я чувствую себя голой рядом с ними, — сказала Джоан, имея в виду чадры, закрывавшие лица женщин.
— Миледи! — Рольф быстро подошел к Чандре. — Король мертв! Людовик… умер месяц назад от дизентерии. Теперь все солдаты и корабли подчиняются королю Карлу Сицилийскому.
«Бедный Эдуард, — подумала Чандра. — Он так мечтал быть с Людовиком в этом походе».
— А кто такой король Карл? — спросила она. — Младший брат короля Людовика. Сэр Джерваль просил меня проводить вас в лагерь короля Карла. Это за городом. Сэр Джерваль вскоре будет там.
Джоан, всплеснув руками, воскликнула:
— Что теперь с нами будет?
Помывшись и переодевшись, Чандра поджидала в шатре Джерваля, отослав рабыню-мусульманку. Чандра вышла из палатки, надеясь, что там дует ветерок: с моря. но сразу же вернулась, ибо солнце нестерпимо палило. Шатры, где разместились английские солдаты, были разбросаны повсюду. Когда Джерваль вошел в шатер, Чандра сказала:
— Король Людовик умер.
— Для Эдуарда это невосполнимая утрата. Сейчас он с королем Карлом.
— Что же теперь будет? — спросила Чандра.
— Бей ждет не дождется, когда избавится от англичан и французов. Похоже, скоро мы покинем Тунис.
— Куда же мы отправимся?
— На зиму в Сицилию. Эдуард пытается убедить короля Карла занять место брата и исполнить священный долг, хотя я сомневаюсь, что Эдуарду это удастся. Ходят слухи, что Карл заключил договор с султаном Бейбарасом. — Взглянув на Чандру, Джерваль спросил: — Ты готова?
— Покинуть Тунис?
— Нет, маленькая плутовка, — улыбнулся он, — мы отправляемся во дворец бея, где будет много вкусной еды.
— Ты видел Элеонору?
— Да. У нее будет ребенок.
— Ребенок! Но это ужасно! Она, наверное, очень плохо себя чувствует.
— Напротив, Элеонора вполне здорова и очень счастлива, так же как и Эдуард. Рожать детей, Чандра, совсем не так уж плохо.
Она покраснела:
— Я… не хотела сказать, что это плохо, меня беспокоит лишь ее здоровье.
— Знаю, — ответил Джерваль, не желая более смущать жену, — нам пора идти.
Их ждал невысокий бородатый человек в тюрбане. С ним они должны были отправиться во дворец. Улицы города напоминали лабиринт. По обеим сторонам стояли низенькие домишки; мусорные кучи издавали зловоние. Чандра задыхалась.
— Жители не закапывают умерших животных, — пояснил их провожатый, — поскольку почва здесь каменистая.
Когда они проходили мимо группы мусульман, куривших трубки, они оглядели Чандру с ног до головы. Один из них подошел к ней, презрительно засмеялся и плюнул в нее. Джерваль схватился за меч и выругался.
— Не надо, господин, — остановил его провожатый, — вы здесь чужестранцы. Мусульманкам нельзя показываться без чадры на улицах. — Он повернулся к обидчику Чандры и что-то сказал ему. Тот отступил назад, но его черные глаза выразили презрение. Чандра, охваченная дрожью, прижалась к Джервалю.
— Положи сюда руку, Чандра, — улыбнулась Элеонора, — чувствуешь, как шевелится малыш?
Удивленно посмотрев на Элеонору, Чандра спросила:
— Неужели вам не больно?
— Нисколько, — засмеялась Элеонора, — но иногда бывает трудно заснуть. Эдуард кладет голову ко мне на живот и говорит, что слышит сердцебиение ребенка. Знаешь, Чандра, будет просто чудесно, когда ты ощутишь то же самое.
Чандра промолчала, внимательно глядя в окно. Какой прекрасный город Палермо! Она вдыхала сладкий аромат цветов, которыми был покрыт склон горы.
— Даже на рынке хорошо пахнет, — сказала она Элеоноре. Та откинулась на вышитую золотом подушечку и посмотрела на Чандру. Она видела, что девушка скучает и волнуется.
Хотя король Карл окружил их роскошью, Эдуарду и его людям не терпелось скорее покинуть Сицилию. Теперь уже было ясно, что Карл не собирается отправляться с ними в Палестину.
— Ты очень похудела, Чандра, и бледна, — заметила Элеонора. — Джерваль беспокоится о тебе.
— Не знаю, что удивляет Джерваля. Он лишь один раз позволил мне подняться в горы на лошади, да и то в сопровождении двух дюжин солдат.
— Это для твоей же безопасности, — возразила Элеонора. — Говорят, что год от года растет недовольство крестьян. Даже мужчины не выезжают из дома без оружия. Ты говорила с Джервалем? Если хочешь, он позволит тебе выезжать чаще.
— Нет, он слишком занят с Пейном, Генри, Роджером, Томасом и, конечно, с Эдуардом.
— Мужчины, — улыбнулась Элеонора, — не могут сидеть без дела. Сейчас они готовятся к сражению. Мне всегда жаль тех мужчин, которые не могут сражаться из-за возраста или плохого здоровья. Они становятся нудными, чувствуя себя бесполезными. Я знаю лишь несколько мужчин, которым свойственны безмятежность и спокойствие. Таков, например, мой дорогой свекор. Он предпочитает проводить время с зодчими, занятыми строительством Вестминстерского аббатства, нежели играть с внуками.
Чандра вспомнила, как ее отец осуждал короля Генриха за то, что тот не справляется со строительством аббатства.
— Знаешь, — продолжала Элеонора, — я вышла замуж совсем юной. Как быстро пролетели годы! Помню, мой отец Фердинанд успокаивал меня, рассказывая мне о моем новом доме и будущей семье.
Я приехала в Англию ребенком и сразу полюбила своего будущего мужа.
— А я и не знала об этом, — сказала Чандра, — но ведь у вас не было выбора. Ваш брак был нужен в политических целях. А что, если бы вы не полюбили Эдуарда?
— Тогда моя жизнь стала бы серой. Но даже если женщине безразличен ее муж, она радуется детям.
— Во всем виноваты отцы, Элеонора. Сначала они выбирают мужей дочерям, а потом мужья верховодят женами, как это делали отцы. И не успеет женщина овдоветь, как место мужа занимает другой мужчина, и никто не спрашивает, любит ли она его. Почему у нас нет права выбора?
— Выбора? — удивленно переспросила Элеонора. — Это только у мусульманок нет ни выбора, ни свободы. Они — рабыни и ничуть не похожи на нас с тобой.
— Но наши мужчины иногда поднимают руку на своих жен.
— Джерваль когда-нибудь бил тебя?
— Нет, но с тех пер, как Джерваль возомнил себя моим господином, он сердится, если я не подчиняюсь ему.
— Что-то я не замечала этого, — сказала Элеонора.
— А потому что у нас не было причин: для ссор. Но ведь вы хорошо знаете, Элеонора, что я не смею противиться его воле.
— Когда ты поймешь, что такое счастье, дорогая девочка, прошу тебя, скажи мне об этом. Эдуард сильнее меня, как и Джерваль сильнее тебя. От них зависит наша безопасность и безопасность наших детей. Но благодаря нам, женщинам, продолжается жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
— Они ненавидят нас, — сказала Джоан. — Посмотри, Чандра, на женщин.
Женщины, одетые во все черное, напоминали ворон.
— Я чувствую себя голой рядом с ними, — сказала Джоан, имея в виду чадры, закрывавшие лица женщин.
— Миледи! — Рольф быстро подошел к Чандре. — Король мертв! Людовик… умер месяц назад от дизентерии. Теперь все солдаты и корабли подчиняются королю Карлу Сицилийскому.
«Бедный Эдуард, — подумала Чандра. — Он так мечтал быть с Людовиком в этом походе».
— А кто такой король Карл? — спросила она. — Младший брат короля Людовика. Сэр Джерваль просил меня проводить вас в лагерь короля Карла. Это за городом. Сэр Джерваль вскоре будет там.
Джоан, всплеснув руками, воскликнула:
— Что теперь с нами будет?
Помывшись и переодевшись, Чандра поджидала в шатре Джерваля, отослав рабыню-мусульманку. Чандра вышла из палатки, надеясь, что там дует ветерок: с моря. но сразу же вернулась, ибо солнце нестерпимо палило. Шатры, где разместились английские солдаты, были разбросаны повсюду. Когда Джерваль вошел в шатер, Чандра сказала:
— Король Людовик умер.
— Для Эдуарда это невосполнимая утрата. Сейчас он с королем Карлом.
— Что же теперь будет? — спросила Чандра.
— Бей ждет не дождется, когда избавится от англичан и французов. Похоже, скоро мы покинем Тунис.
— Куда же мы отправимся?
— На зиму в Сицилию. Эдуард пытается убедить короля Карла занять место брата и исполнить священный долг, хотя я сомневаюсь, что Эдуарду это удастся. Ходят слухи, что Карл заключил договор с султаном Бейбарасом. — Взглянув на Чандру, Джерваль спросил: — Ты готова?
— Покинуть Тунис?
— Нет, маленькая плутовка, — улыбнулся он, — мы отправляемся во дворец бея, где будет много вкусной еды.
— Ты видел Элеонору?
— Да. У нее будет ребенок.
— Ребенок! Но это ужасно! Она, наверное, очень плохо себя чувствует.
— Напротив, Элеонора вполне здорова и очень счастлива, так же как и Эдуард. Рожать детей, Чандра, совсем не так уж плохо.
Она покраснела:
— Я… не хотела сказать, что это плохо, меня беспокоит лишь ее здоровье.
— Знаю, — ответил Джерваль, не желая более смущать жену, — нам пора идти.
Их ждал невысокий бородатый человек в тюрбане. С ним они должны были отправиться во дворец. Улицы города напоминали лабиринт. По обеим сторонам стояли низенькие домишки; мусорные кучи издавали зловоние. Чандра задыхалась.
— Жители не закапывают умерших животных, — пояснил их провожатый, — поскольку почва здесь каменистая.
Когда они проходили мимо группы мусульман, куривших трубки, они оглядели Чандру с ног до головы. Один из них подошел к ней, презрительно засмеялся и плюнул в нее. Джерваль схватился за меч и выругался.
— Не надо, господин, — остановил его провожатый, — вы здесь чужестранцы. Мусульманкам нельзя показываться без чадры на улицах. — Он повернулся к обидчику Чандры и что-то сказал ему. Тот отступил назад, но его черные глаза выразили презрение. Чандра, охваченная дрожью, прижалась к Джервалю.
— Положи сюда руку, Чандра, — улыбнулась Элеонора, — чувствуешь, как шевелится малыш?
Удивленно посмотрев на Элеонору, Чандра спросила:
— Неужели вам не больно?
— Нисколько, — засмеялась Элеонора, — но иногда бывает трудно заснуть. Эдуард кладет голову ко мне на живот и говорит, что слышит сердцебиение ребенка. Знаешь, Чандра, будет просто чудесно, когда ты ощутишь то же самое.
Чандра промолчала, внимательно глядя в окно. Какой прекрасный город Палермо! Она вдыхала сладкий аромат цветов, которыми был покрыт склон горы.
— Даже на рынке хорошо пахнет, — сказала она Элеоноре. Та откинулась на вышитую золотом подушечку и посмотрела на Чандру. Она видела, что девушка скучает и волнуется.
Хотя король Карл окружил их роскошью, Эдуарду и его людям не терпелось скорее покинуть Сицилию. Теперь уже было ясно, что Карл не собирается отправляться с ними в Палестину.
— Ты очень похудела, Чандра, и бледна, — заметила Элеонора. — Джерваль беспокоится о тебе.
— Не знаю, что удивляет Джерваля. Он лишь один раз позволил мне подняться в горы на лошади, да и то в сопровождении двух дюжин солдат.
— Это для твоей же безопасности, — возразила Элеонора. — Говорят, что год от года растет недовольство крестьян. Даже мужчины не выезжают из дома без оружия. Ты говорила с Джервалем? Если хочешь, он позволит тебе выезжать чаще.
— Нет, он слишком занят с Пейном, Генри, Роджером, Томасом и, конечно, с Эдуардом.
— Мужчины, — улыбнулась Элеонора, — не могут сидеть без дела. Сейчас они готовятся к сражению. Мне всегда жаль тех мужчин, которые не могут сражаться из-за возраста или плохого здоровья. Они становятся нудными, чувствуя себя бесполезными. Я знаю лишь несколько мужчин, которым свойственны безмятежность и спокойствие. Таков, например, мой дорогой свекор. Он предпочитает проводить время с зодчими, занятыми строительством Вестминстерского аббатства, нежели играть с внуками.
Чандра вспомнила, как ее отец осуждал короля Генриха за то, что тот не справляется со строительством аббатства.
— Знаешь, — продолжала Элеонора, — я вышла замуж совсем юной. Как быстро пролетели годы! Помню, мой отец Фердинанд успокаивал меня, рассказывая мне о моем новом доме и будущей семье.
Я приехала в Англию ребенком и сразу полюбила своего будущего мужа.
— А я и не знала об этом, — сказала Чандра, — но ведь у вас не было выбора. Ваш брак был нужен в политических целях. А что, если бы вы не полюбили Эдуарда?
— Тогда моя жизнь стала бы серой. Но даже если женщине безразличен ее муж, она радуется детям.
— Во всем виноваты отцы, Элеонора. Сначала они выбирают мужей дочерям, а потом мужья верховодят женами, как это делали отцы. И не успеет женщина овдоветь, как место мужа занимает другой мужчина, и никто не спрашивает, любит ли она его. Почему у нас нет права выбора?
— Выбора? — удивленно переспросила Элеонора. — Это только у мусульманок нет ни выбора, ни свободы. Они — рабыни и ничуть не похожи на нас с тобой.
— Но наши мужчины иногда поднимают руку на своих жен.
— Джерваль когда-нибудь бил тебя?
— Нет, но с тех пер, как Джерваль возомнил себя моим господином, он сердится, если я не подчиняюсь ему.
— Что-то я не замечала этого, — сказала Элеонора.
— А потому что у нас не было причин: для ссор. Но ведь вы хорошо знаете, Элеонора, что я не смею противиться его воле.
— Когда ты поймешь, что такое счастье, дорогая девочка, прошу тебя, скажи мне об этом. Эдуард сильнее меня, как и Джерваль сильнее тебя. От них зависит наша безопасность и безопасность наших детей. Но благодаря нам, женщинам, продолжается жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60