Рэмсею было очень плохо, и Дене оказалась настоящим ангелом милосердия.
Констанция настороженно смотрела на молодого шотландца. Она перевела взгляд на покрасневшее лицо и потупленные глаза дочери.
– Это все ужасно, Иден, дорогая! Но как хорошо, что морская болезнь не свалила тебя и ты могла оказать помощь… его светлости.
Иден выдавила из себя улыбку и постаралась спокойно встретить нагловатый взгляд Рэмсея.
– Я была рада помочь моему дорогому БРАТУ и остальным.
Сердечное радушие исчезло с лица Рэма.
– Хорошо, – вмешался Адам, когда наступила пауза. – Ваша светлость должны как-нибудь навестить нас.
– Это будет замечательно, – Рэм кивнул. – Джеймс знает, где я остановился. До свидания, господа, мадам, Иден.
Он повернулся и пошел прочь.
– Иден, дорогая, это было не слишком тяжело для тебя? – побледневшая Констанция повела дочь к экипажу, бросив взгляд вслед уходящим шотландцам. Знакомый цвет его одежды, походка победителя… Она не могла сдержать волнения. Лорд Рэмсей МАКЛИН… Тот же титул. Та же фамилия. Напряженность во взгляде дочери и этого молодого лорда заставила Констанцию ощутить дрожь в коленях. Иден буквально застыла.
«Это было давно, очень давно», – сказала себя Констанция. Может быть, она ошибается.
* * *
Рэм издали смотрел, как трогается экипаж, исчезает за углом. В его душе кипел гнев. Он злился на самого себя за свое гнуснейшее, глупейшее поведение. Наблюдая за встречей, он был поражен. Констанция Марлоу – постаревшая копия Иден, нет сомнения, что девушка – ее дочь. У Чейза и Итона тоже много общего с матерью и сестрой. Только Джеймс похож на отца. Он и Иден – действительно брат и сестра! Иден и Джеймс Марлоу!
Злость на себя смешалась со странным чувством облегчения. Она – не любовница Джеймса. Почему это так радует? Он свалял дурака, полагая, что яблочко от яблони недалеко падает, и Иден будет рада задирать юбки перед каждым. Но ее поведение… тоже давало повод для раздумий. Ведь она – голову можно дать на отсечение – отвечала ему! Даже когда сопротивлялась!
Черт побери! Теперь нужно действовать по-другому. Хочешь не хочешь, но единственный путь заполучить ребенка от Иден – жениться. И судя по ее сегодняшней реакции, добиться этого будет непросто.
* * *
– Итак, Джеймс, вы несколько недель были вместе. И что ты думаешь? – поздним вечером Адам Марлоу смотрел, как его старший сын нежится в кожаном кресле с высокой спинкой. Они расположились в кабинете, где стены были обиты дубовыми панелями. Адам откинулся в своем любимом кресле и бросил взгляд на Констанцию, наполнявшую три бокала довольно крепким бренди.
Джеймс вздохнул, пробежал рукой по волосам, раздумывая над ответом. С улыбкой он принял из рук матери тяжелый хрустальный бокал.
Мелкими глотками отхлебнул прозрачную жидкость, на лице отразилось удовольствие.
– Она мила и грациозна, образец элегантности и хороших манер, – но тут положительные характеристики закончились. – Она дотошна, она – сноб. До отвращения правильная.
– О! – голубые глаза Констанции широко раскрылись, она залпом осушила свой бокал.
– Итак… – пробормотал Адам, вслед за женой опустошив свой бокал и начав вертеть его в руках. Казалось, старший Марлоу в растерянности.
– Нет, она замечательная и милая, – Джеймс подался вперед. Он мелкими глотками пил бренди, поставив локти на колени. – Она невероятно хорошо воспитана, остроумна, благородна, черт возьми! Четверо суток во время шторма она почти не спала, ухаживая за нами. Этим нельзя не восхищаться, – он протянул пустой бокал матери.
– Ей восемнадцать, – продолжал он с тоскливой ноткой в голосе. – Но мы долго были вместе, и мне начало казаться, что она – моя классная дама и ставит мне отметки за манеры и за правила соблюдения гигиены.
– Итак, – повторил Адам, откинувшись в кресле. – Весь вечер у меня было чувство, что в животе холодеет.
– Адам! – воскликнула Констанция.
– Это так, мама. Мам-ма, – Джеймс передразнил высокий мелодичный голосок Иден. – У нее доброе сердце, но ее вымуштровали так, что она превратилась в камень. Она не любит, когда к ней прикасаются. Можно клюнуть ее в щечку, чуть пожать ручку – но лишь чуть-чуть. И она стала очень разборчива, с кем стоит, а с кем не стоит общаться.
– Она действительно держалась очень напряженно, когда я ее обнял, – сказал Адам. – Но… сноб? – он осушил второй бокал.
– Клянусь! Неожиданно она невзлюбила моего друга Рэмсея, посчитала его грубым, неотесанным. Это ее собственные слова.
– Есть много причин, почему женщина может невзлюбить мужчину, – вмешалась Констанция, чувствуя, что за этими словами кроется что-то еще. Есть только одна причина, почему женщина может невзлюбить мужчину с фамилией Маклин. Явно не в лучших традициях леди, она осушила и второй бокал. – Ничто не доказывает, что она сноб.
– Но почему… – Джеймс протянул пустой бокал матери. – Ведь Рэмсей – один из самых ярких благородных людей среди тех, кого мне приходилось встречать. Высокий, элегантный, джентльмен среди джентльменов. Чем же вызвано ее отношение, если не снобизмом?
В наступившей тишине Констанция в очередной раз наполнила бокалы, затем взяла свой и поставила на ковер рядом с креслом. Чем же еще, в самом деле? Адам никогда не встречался с ее старым возлюбленным Гаскеллом Маклином. Но имя наверняка известно мужу и… репутация Гаскелла тоже. Адам не поймет… Боже! Она позволила воображению увлечь себя. Молодой человек, возможно, всего лишь дальний родственник.
– Она казалась напряженной на причале сегодня днем, – Констанция постаралась взять себя в руки. – Ты уверен, что во время путешествия она ничем не болела?
– Дайте подумать, – Джеймс откинулся на спинку кресла, поскреб рукой подбородок. – Последние три дня она жаловалась на головную боль и почти все время проводила в каюте, но от помощи доктора отказалась. Наверное, просто небольшое женское недомогание…
Констанция бросила внимательный взгляд на своего старшего сына, а Адам Марлоу сочувственно подмигнул Джеймсу.
– Джеймс Атертон Марлоу, вы непроходимый тупица! Неудивительно, что ни одна порядочная девушка не собирается за тебя замуж! – Констанция поднялась на защиту дочери. – У нее тоже были тяжелые дни! Она просто истощена. А еще ожидание встречи с родиной. Не удивительно, что девочка чувствовала себя неважно. Поверьте, стоит ей немного отдохнуть и привыкнуть – и перед нами появится всем известная шалунья Иден!
* * *
На следующий день после обеда Иден застыла на пороге своей комнаты, положив руку на косяк открытой двери, а вторую прижав к щеке. Ее одолевали сомнения. Иден уже развернулась, чтобы отправиться в гостиную, но на ее пути возникла седовласая служанка, убиравшая комнаты наверху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Констанция настороженно смотрела на молодого шотландца. Она перевела взгляд на покрасневшее лицо и потупленные глаза дочери.
– Это все ужасно, Иден, дорогая! Но как хорошо, что морская болезнь не свалила тебя и ты могла оказать помощь… его светлости.
Иден выдавила из себя улыбку и постаралась спокойно встретить нагловатый взгляд Рэмсея.
– Я была рада помочь моему дорогому БРАТУ и остальным.
Сердечное радушие исчезло с лица Рэма.
– Хорошо, – вмешался Адам, когда наступила пауза. – Ваша светлость должны как-нибудь навестить нас.
– Это будет замечательно, – Рэм кивнул. – Джеймс знает, где я остановился. До свидания, господа, мадам, Иден.
Он повернулся и пошел прочь.
– Иден, дорогая, это было не слишком тяжело для тебя? – побледневшая Констанция повела дочь к экипажу, бросив взгляд вслед уходящим шотландцам. Знакомый цвет его одежды, походка победителя… Она не могла сдержать волнения. Лорд Рэмсей МАКЛИН… Тот же титул. Та же фамилия. Напряженность во взгляде дочери и этого молодого лорда заставила Констанцию ощутить дрожь в коленях. Иден буквально застыла.
«Это было давно, очень давно», – сказала себя Констанция. Может быть, она ошибается.
* * *
Рэм издали смотрел, как трогается экипаж, исчезает за углом. В его душе кипел гнев. Он злился на самого себя за свое гнуснейшее, глупейшее поведение. Наблюдая за встречей, он был поражен. Констанция Марлоу – постаревшая копия Иден, нет сомнения, что девушка – ее дочь. У Чейза и Итона тоже много общего с матерью и сестрой. Только Джеймс похож на отца. Он и Иден – действительно брат и сестра! Иден и Джеймс Марлоу!
Злость на себя смешалась со странным чувством облегчения. Она – не любовница Джеймса. Почему это так радует? Он свалял дурака, полагая, что яблочко от яблони недалеко падает, и Иден будет рада задирать юбки перед каждым. Но ее поведение… тоже давало повод для раздумий. Ведь она – голову можно дать на отсечение – отвечала ему! Даже когда сопротивлялась!
Черт побери! Теперь нужно действовать по-другому. Хочешь не хочешь, но единственный путь заполучить ребенка от Иден – жениться. И судя по ее сегодняшней реакции, добиться этого будет непросто.
* * *
– Итак, Джеймс, вы несколько недель были вместе. И что ты думаешь? – поздним вечером Адам Марлоу смотрел, как его старший сын нежится в кожаном кресле с высокой спинкой. Они расположились в кабинете, где стены были обиты дубовыми панелями. Адам откинулся в своем любимом кресле и бросил взгляд на Констанцию, наполнявшую три бокала довольно крепким бренди.
Джеймс вздохнул, пробежал рукой по волосам, раздумывая над ответом. С улыбкой он принял из рук матери тяжелый хрустальный бокал.
Мелкими глотками отхлебнул прозрачную жидкость, на лице отразилось удовольствие.
– Она мила и грациозна, образец элегантности и хороших манер, – но тут положительные характеристики закончились. – Она дотошна, она – сноб. До отвращения правильная.
– О! – голубые глаза Констанции широко раскрылись, она залпом осушила свой бокал.
– Итак… – пробормотал Адам, вслед за женой опустошив свой бокал и начав вертеть его в руках. Казалось, старший Марлоу в растерянности.
– Нет, она замечательная и милая, – Джеймс подался вперед. Он мелкими глотками пил бренди, поставив локти на колени. – Она невероятно хорошо воспитана, остроумна, благородна, черт возьми! Четверо суток во время шторма она почти не спала, ухаживая за нами. Этим нельзя не восхищаться, – он протянул пустой бокал матери.
– Ей восемнадцать, – продолжал он с тоскливой ноткой в голосе. – Но мы долго были вместе, и мне начало казаться, что она – моя классная дама и ставит мне отметки за манеры и за правила соблюдения гигиены.
– Итак, – повторил Адам, откинувшись в кресле. – Весь вечер у меня было чувство, что в животе холодеет.
– Адам! – воскликнула Констанция.
– Это так, мама. Мам-ма, – Джеймс передразнил высокий мелодичный голосок Иден. – У нее доброе сердце, но ее вымуштровали так, что она превратилась в камень. Она не любит, когда к ней прикасаются. Можно клюнуть ее в щечку, чуть пожать ручку – но лишь чуть-чуть. И она стала очень разборчива, с кем стоит, а с кем не стоит общаться.
– Она действительно держалась очень напряженно, когда я ее обнял, – сказал Адам. – Но… сноб? – он осушил второй бокал.
– Клянусь! Неожиданно она невзлюбила моего друга Рэмсея, посчитала его грубым, неотесанным. Это ее собственные слова.
– Есть много причин, почему женщина может невзлюбить мужчину, – вмешалась Констанция, чувствуя, что за этими словами кроется что-то еще. Есть только одна причина, почему женщина может невзлюбить мужчину с фамилией Маклин. Явно не в лучших традициях леди, она осушила и второй бокал. – Ничто не доказывает, что она сноб.
– Но почему… – Джеймс протянул пустой бокал матери. – Ведь Рэмсей – один из самых ярких благородных людей среди тех, кого мне приходилось встречать. Высокий, элегантный, джентльмен среди джентльменов. Чем же вызвано ее отношение, если не снобизмом?
В наступившей тишине Констанция в очередной раз наполнила бокалы, затем взяла свой и поставила на ковер рядом с креслом. Чем же еще, в самом деле? Адам никогда не встречался с ее старым возлюбленным Гаскеллом Маклином. Но имя наверняка известно мужу и… репутация Гаскелла тоже. Адам не поймет… Боже! Она позволила воображению увлечь себя. Молодой человек, возможно, всего лишь дальний родственник.
– Она казалась напряженной на причале сегодня днем, – Констанция постаралась взять себя в руки. – Ты уверен, что во время путешествия она ничем не болела?
– Дайте подумать, – Джеймс откинулся на спинку кресла, поскреб рукой подбородок. – Последние три дня она жаловалась на головную боль и почти все время проводила в каюте, но от помощи доктора отказалась. Наверное, просто небольшое женское недомогание…
Констанция бросила внимательный взгляд на своего старшего сына, а Адам Марлоу сочувственно подмигнул Джеймсу.
– Джеймс Атертон Марлоу, вы непроходимый тупица! Неудивительно, что ни одна порядочная девушка не собирается за тебя замуж! – Констанция поднялась на защиту дочери. – У нее тоже были тяжелые дни! Она просто истощена. А еще ожидание встречи с родиной. Не удивительно, что девочка чувствовала себя неважно. Поверьте, стоит ей немного отдохнуть и привыкнуть – и перед нами появится всем известная шалунья Иден!
* * *
На следующий день после обеда Иден застыла на пороге своей комнаты, положив руку на косяк открытой двери, а вторую прижав к щеке. Ее одолевали сомнения. Иден уже развернулась, чтобы отправиться в гостиную, но на ее пути возникла седовласая служанка, убиравшая комнаты наверху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109