Что случилось?
— Я работала с ней. — Глаза Каролин засветились от гордости. — Я думаю, что она способна гораздо на большее, чем большинство из нас думает. Я много с ней разговаривала, показывала, как надо двигать губами и языком, чтобы получились слова. Мы с ней учились одеваться, расчесывать волосы, держать ложку. И в самом деле она добилась больших успехов.
— Я видел это, когда зашел к ней перед ужином. Но я решил, что все это мое воображение. Трудно увидеть изменения, когда постоянно видишься с человеком, — заметил Джейсон.
— Ты часто навещаешь ее?
— Почти каждый день после обеда. Ты должна это знать.
— Я не знала точно, как часто ты видишься с ней. Я думала, что эти посещения напоминают тебе о том ударе, который получила твоя гордость.
— Каком ударе? — насторожился он.
— Что в семействе Сомервиллов такой ребенок.
— Она моя дочь, и я люблю ее, — сердито ответил он. — Как ты можешь думать, что я…
— Тебе не было стыдно, когда она ворвалась в комнату к твоим гостям?
— Нет! Я только был изумлен и ошарашен твоим отношением к ней.
Он стоял всего в нескольких дюймах от нее. Сердце Каролин бешено заколотилось, и она дрожащими пальцами сжала ворот халата. Она чувствовала тепло его тела, и ее захлестнули воспоминания о его поцелуях. Джейсон поднял руку к ее лицу и провел указательным пальцем по щеке. Казалось, что глаза застыли от боли и тоски.
— Не могу поверить, что ты изменилась на самом деле.
— Нет? Но ведь ты не мог поверить и в прогресс Лорел, правда?
Она вызывающе улыбнулась. Это был единственный способ объяснить свои ошибки — заставить его поверить в то, что пережитый Синтией опыт изменил ее.
Лицо его нахмурилось, а руки упали.
— Извини меня, но мне нужно одеться для танцев. Я вернусь к твоей комнате, так что спуститься мы сможем вместе, — проговорил он.
— Я буду готова.
Джейсон повернулся и вышел. Каролин села в небольшое кресло перед туалетным столиком. Как было ей ненавистно это притворство, эта сковывающая ее свободу и выматывающая ее нервы игра. Но теперь появилась Лорел, интересы которой ей приходилось учитывать Каролин знала, что вряд ли сумеет ее оставить, кроме того, она считала себя в силах помочь ей, обучить се. И Джейсон… но о нем лучше не думать. Теперь она не знала ни что ей делать, ни что ей думать, ни как ей быть.
Времени для размышлений у нее не оставалось. Ей пора было прекратить мучить себя и начать готовиться к балу Позвонив Присцилле, она подошла к шкафу. Бальный наряд из бледно-розового бархата, который она выбрала для вечера, тщательно отутюженный, уже был готов. Это было красивое платье, но слишком бледное, слишком утонченное и с большим количеством оборок и рюшей. Вздохнув, Каролин еще раз пересмотрела дюжину висящих перед ней платьев. Как только она увидела его, то поняла, что оно было непревзойденным: бальное платье из голубого шелка яркого насыщенного оттенка. Оно было гораздо проще всех остальных, только шлейф украшали ряды черного кружева. Каролин поняла, что именно в этом платье она будет выглядеть неотразимо. Она решительно извлекла его из тьмы шкафа и положила на кровать. Когда Каролин сообщила Присцилле о том, что изменила решение, то та, ни слова не говоря забрала новый наряд, чтобы привести в порядок и расправить все складки. В шкатулке с драгоценностями Синтии Каролин отыскала серебряную цепочку с подвеской из грушевидного сапфира, усыпанного вокруг мелкими бриллиантами. Здесь же она нашла подходящие сапфировые клипсы и тонкой работы браслет, тоже украшенный сапфирами и бриллиантами. Хотя в этом сезоне в моде были более простые украшения, Каролин знала, что этот гарнитур будет прекрасно сочетаться с платьем. Она надела клипсы, а колье с браслетом положила на туалетный столик.
Когда Присцилла вернулась с отглаженным платьем, она помогла Каролин одеться, причесала ее, оставив волосы тяжелой волной сбегать по спине. Хотя этот стиль был более сдержанным, чем обычный для нее его простота лишь подчеркнула утонченность ее лица и придала ее красоте некоторую незащищенность. Присцилла в восторге захлопала в ладоши:
— Ах, миледи, вы так прекрасны, я еще никогда не видела, чтобы вы выглядели так элегантно. Вы как королева, правда.
Каролин сияла.
— Ну что ты, спасибо, Присцилла. — Она и в самом деле чувствовала себя ослепительной. Голубой цвет прекрасно гармонировал с цветом ее кожи и волос, на шее и в ушах сверкали сапфиры.
Каролин взяла черный кружевной веер и черные кружевные перчатки с открытыми пальцами. Радостное возбуждение охватило се, когда она представила, какой восхищенный взгляд будет у Джейсона, когда он увидит ее. «Нет!» — почти выкрикнула она вслух, эти мысли были слишком опасны.
Раздался стук в дверь.
— Войдите, — крикнула она.
Вошел Джейсон и утомленным голосом начал говорить:
— Видишь, на этот раз я подождал, пока ты…
Он умолк и долгим взглядом уставился на Каролин. Теперь голос его звучал приглушенно:
— Как ты прекрасна. Я уже забыл, какой величественной ты можешь быть, какой удивительно соблазнительной.
Он подошел поближе и протянул руку, чтобы прикоснуться к поблескивающему на шее сапфиру.
— Ты надела бабушкин гарнитур из сапфиров. Я рад. — Его лицо смягчилось, а улыбка стала теплой и искренней.
Присцилла потихоньку выскользнула из комнаты, но они едва ли заметили ее уход, так же как раньше едва ли сознавали ее присутствие. Джейсон поставил перед Каролин маленькую коробочку, и она, удивленная, открыла ее. Внутри лежала орхидея бледно-сиреневого цвета, ее кремовая головка была испещрена полосами различных оттенков — от синего до пурпурного. Каролин прошептала:
— Как она красива!
— Я просил Джека привести ее вчера из Лондона. Здесь их невозможно достать. Я даже представлял себе, как великолепно она тебе подойдет.
Он прикрепил цветок к ее запястью, и кожа в месте его прикосновения ощутила мягкость и прохладу.
— Как она красива, — снова повторила Каролин и в восхищении притронулась к цветку. — Спасибо, Джейсон.
Когда она подняла на него свои нежные голубые глаза, у него даже перехватило дыхание.
— Синтия…
Мгновение ей казалось, что сейчас он поцелует ее, она даже слегка подалась вперед, но Джейсон внезапно выпрямился, и вид его снова стал отсутствующим.
— Мы… должны поторопиться, иначе не попадем в бальную залу раньше наших гостей, — сказал он.
Каролин попыталась подавить возникшие эмоции. Захватив веер, она сказала:
— Да, конечно. Я готова.
В одном конце бального зала была небольшая сцена для музыкантов, прямо перед которой находилось огромное пространство для танцев. Паркетный пол сверкал, стены были выкрашены в нежно-кремовый цвет и богато декорированы изящной лепкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
— Я работала с ней. — Глаза Каролин засветились от гордости. — Я думаю, что она способна гораздо на большее, чем большинство из нас думает. Я много с ней разговаривала, показывала, как надо двигать губами и языком, чтобы получились слова. Мы с ней учились одеваться, расчесывать волосы, держать ложку. И в самом деле она добилась больших успехов.
— Я видел это, когда зашел к ней перед ужином. Но я решил, что все это мое воображение. Трудно увидеть изменения, когда постоянно видишься с человеком, — заметил Джейсон.
— Ты часто навещаешь ее?
— Почти каждый день после обеда. Ты должна это знать.
— Я не знала точно, как часто ты видишься с ней. Я думала, что эти посещения напоминают тебе о том ударе, который получила твоя гордость.
— Каком ударе? — насторожился он.
— Что в семействе Сомервиллов такой ребенок.
— Она моя дочь, и я люблю ее, — сердито ответил он. — Как ты можешь думать, что я…
— Тебе не было стыдно, когда она ворвалась в комнату к твоим гостям?
— Нет! Я только был изумлен и ошарашен твоим отношением к ней.
Он стоял всего в нескольких дюймах от нее. Сердце Каролин бешено заколотилось, и она дрожащими пальцами сжала ворот халата. Она чувствовала тепло его тела, и ее захлестнули воспоминания о его поцелуях. Джейсон поднял руку к ее лицу и провел указательным пальцем по щеке. Казалось, что глаза застыли от боли и тоски.
— Не могу поверить, что ты изменилась на самом деле.
— Нет? Но ведь ты не мог поверить и в прогресс Лорел, правда?
Она вызывающе улыбнулась. Это был единственный способ объяснить свои ошибки — заставить его поверить в то, что пережитый Синтией опыт изменил ее.
Лицо его нахмурилось, а руки упали.
— Извини меня, но мне нужно одеться для танцев. Я вернусь к твоей комнате, так что спуститься мы сможем вместе, — проговорил он.
— Я буду готова.
Джейсон повернулся и вышел. Каролин села в небольшое кресло перед туалетным столиком. Как было ей ненавистно это притворство, эта сковывающая ее свободу и выматывающая ее нервы игра. Но теперь появилась Лорел, интересы которой ей приходилось учитывать Каролин знала, что вряд ли сумеет ее оставить, кроме того, она считала себя в силах помочь ей, обучить се. И Джейсон… но о нем лучше не думать. Теперь она не знала ни что ей делать, ни что ей думать, ни как ей быть.
Времени для размышлений у нее не оставалось. Ей пора было прекратить мучить себя и начать готовиться к балу Позвонив Присцилле, она подошла к шкафу. Бальный наряд из бледно-розового бархата, который она выбрала для вечера, тщательно отутюженный, уже был готов. Это было красивое платье, но слишком бледное, слишком утонченное и с большим количеством оборок и рюшей. Вздохнув, Каролин еще раз пересмотрела дюжину висящих перед ней платьев. Как только она увидела его, то поняла, что оно было непревзойденным: бальное платье из голубого шелка яркого насыщенного оттенка. Оно было гораздо проще всех остальных, только шлейф украшали ряды черного кружева. Каролин поняла, что именно в этом платье она будет выглядеть неотразимо. Она решительно извлекла его из тьмы шкафа и положила на кровать. Когда Каролин сообщила Присцилле о том, что изменила решение, то та, ни слова не говоря забрала новый наряд, чтобы привести в порядок и расправить все складки. В шкатулке с драгоценностями Синтии Каролин отыскала серебряную цепочку с подвеской из грушевидного сапфира, усыпанного вокруг мелкими бриллиантами. Здесь же она нашла подходящие сапфировые клипсы и тонкой работы браслет, тоже украшенный сапфирами и бриллиантами. Хотя в этом сезоне в моде были более простые украшения, Каролин знала, что этот гарнитур будет прекрасно сочетаться с платьем. Она надела клипсы, а колье с браслетом положила на туалетный столик.
Когда Присцилла вернулась с отглаженным платьем, она помогла Каролин одеться, причесала ее, оставив волосы тяжелой волной сбегать по спине. Хотя этот стиль был более сдержанным, чем обычный для нее его простота лишь подчеркнула утонченность ее лица и придала ее красоте некоторую незащищенность. Присцилла в восторге захлопала в ладоши:
— Ах, миледи, вы так прекрасны, я еще никогда не видела, чтобы вы выглядели так элегантно. Вы как королева, правда.
Каролин сияла.
— Ну что ты, спасибо, Присцилла. — Она и в самом деле чувствовала себя ослепительной. Голубой цвет прекрасно гармонировал с цветом ее кожи и волос, на шее и в ушах сверкали сапфиры.
Каролин взяла черный кружевной веер и черные кружевные перчатки с открытыми пальцами. Радостное возбуждение охватило се, когда она представила, какой восхищенный взгляд будет у Джейсона, когда он увидит ее. «Нет!» — почти выкрикнула она вслух, эти мысли были слишком опасны.
Раздался стук в дверь.
— Войдите, — крикнула она.
Вошел Джейсон и утомленным голосом начал говорить:
— Видишь, на этот раз я подождал, пока ты…
Он умолк и долгим взглядом уставился на Каролин. Теперь голос его звучал приглушенно:
— Как ты прекрасна. Я уже забыл, какой величественной ты можешь быть, какой удивительно соблазнительной.
Он подошел поближе и протянул руку, чтобы прикоснуться к поблескивающему на шее сапфиру.
— Ты надела бабушкин гарнитур из сапфиров. Я рад. — Его лицо смягчилось, а улыбка стала теплой и искренней.
Присцилла потихоньку выскользнула из комнаты, но они едва ли заметили ее уход, так же как раньше едва ли сознавали ее присутствие. Джейсон поставил перед Каролин маленькую коробочку, и она, удивленная, открыла ее. Внутри лежала орхидея бледно-сиреневого цвета, ее кремовая головка была испещрена полосами различных оттенков — от синего до пурпурного. Каролин прошептала:
— Как она красива!
— Я просил Джека привести ее вчера из Лондона. Здесь их невозможно достать. Я даже представлял себе, как великолепно она тебе подойдет.
Он прикрепил цветок к ее запястью, и кожа в месте его прикосновения ощутила мягкость и прохладу.
— Как она красива, — снова повторила Каролин и в восхищении притронулась к цветку. — Спасибо, Джейсон.
Когда она подняла на него свои нежные голубые глаза, у него даже перехватило дыхание.
— Синтия…
Мгновение ей казалось, что сейчас он поцелует ее, она даже слегка подалась вперед, но Джейсон внезапно выпрямился, и вид его снова стал отсутствующим.
— Мы… должны поторопиться, иначе не попадем в бальную залу раньше наших гостей, — сказал он.
Каролин попыталась подавить возникшие эмоции. Захватив веер, она сказала:
— Да, конечно. Я готова.
В одном конце бального зала была небольшая сцена для музыкантов, прямо перед которой находилось огромное пространство для танцев. Паркетный пол сверкал, стены были выкрашены в нежно-кремовый цвет и богато декорированы изящной лепкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87