вот это письмо:
«Ваше величество! Я был принят вами с величайшей благосклонностью, я был вам совершенно предан, и сердце мое будет всегда принадлежать вам. Старость сохранила во мне всю живость ко всему тому, что до вас касается, уменьшив ее ко всему прочему. Я мало что смыслю в делах; но я вижу, что, обладая силой Карла XII и умом гораздо высшим, нежели у него, у вас врагов, с которыми вам надобно сражаться, больше, нежели сколько было их у него, когда он возвратился в Штральзунд. Достоверно то, что вы заслужите в потомстве больше славы, нежели он, потому что вы одержали столько побед над неприятелями, которые искуснее в войне бывших его неприятелей; потому что вы доставили своим подданным все блага, которых он не доставил своим, одушевляя искусства, основывая колонии, украшая их города. Я не говорю уже о других талантах, столь же высоких, сколь и редких, которые одни могли бы доставить вам бессмертное имя. Величайшие ваши враги не в состоянии отнять у вас ни одного из этих достоинств; и так слава ваша неотъемлема».
Правда, что Фридрих имел своим союзником того страшного герцога Кумберландского, который, проиграв сражение при Фонтенуа, пошел подобно Антею восстанавливать свои силы «чрез прикосновение к родной земле». Мы видели, что там он сокрушил, как стеклянный сосуд, судьбу Стюартов; потом, когда претендент удалился, он разгромил Шотландию, и притом таким жестоким образом, что возвратился на материк с прозвищем Мясник (Boucher).
Армия его состояла из пятнадцати или двадцати тысяч ганноверцев и гессенцев.
Как видно, ни Неаполь, ни Испания не вмешивались в это дело; Неаполю и Испании нечего было делать в этой ссоре Франции с Англией за морские владения. Но за исключением этих двух государств, половина мира была объята пламенем, потому что сражения происходили уже на реке Св. Лаврентия, в Мексиканском заливе, на острове Мадагаскар, в Индии и Сенегале, и меч войны долженствовал скоро перенестись на берега Эльбы, Рейна и Мааса.
Военные действия начались 6 апреля 1757 года; принц Субиз послал отряд австрийских войск завладеть Клевским княжеством.
8 апреля другой отряд овладел Везелем; в восемь дней было занято все Клевское и Гельдернское княжества, за исключением города Гельдерна. Осажденный Гельдерн сдался через несколько дней, не сделав даже выстрела, и 23 августа прусские войска, защищавшие это герцогство, отступили сперва в Липштадт, но принуждены были оттуда ретироваться, а потом в Бильфельд, чтоб соединиться с ганноверскими и гессенскими войсками, находившимися под командой герцога Кумберландского.
Между тем в Везель прибыл маршал д'Естре и принял командование армией.
Первые действия маршала были обращены на герцога Кумберландского, стоявшего лагерем в Бильфельде; своими маршами и контрмаршами он беспокоил его так, что герцог, дабы не быть окруженным с тыла, перешел за Везер для защиты курфюршества Ганноверского и принужден был принять сражение у Гастембека, которое заставило его отдать французам город, курфюршество Ганноверское и брауншвейгские владения.
28 июля маршал д'Естре взял город Гамельн, в котором нашел шестьдесят три орудия; здесь присоединилась к нему Вестфальская армия, предводительствуемая герцогом Ришелье, который, как самый старший маршал, принял командование над обоими корпусами.
Ришелье нашел войско герцога Кумберландского в полном отступлении. Он дал немного отдохнуть своим войскам, потом пустился вслед за английским генералом, загнал его в Верденское герцогство, вступил в Верден 28 августа, гнал ганноверцев и гессенцев, продолжавших отступать пред ним, овладел Бременем, принудил неприятеля отступить к Штаду и загнал его к морю.
Тут, когда герцог Ришелье мог все потопить – и английского принца, и ганноверские войска, и гессенских солдат, когда двадцать пять тысяч человек могли исчезнуть в волнах Океана, он 10 сентября подписывает Клостерсевенский договор, по которому за поручительством его величества датского короля английский принц обязывается распустить свои вспомогательные войска; перейти за Эльбу с частью своего войска, которого не можно будет поместить в городе Штаде и его окрестностях; запретить гарнизону этого города предпринимать какие бы то ни было враждебные действия и, наконец, оставить до заключения мира в руках французских войск города Бремен и Верден.
О таких делах история медлит произнести суд свой; но народ, который не любит откладывать произнесения своего приговора, проименовал павильон, выстроенный герцогом Ришелье на углу бульвара и улицы Шуазель, на который герцог издержал два миллиона франков, павильоном Ганноверским.
Как бы то ни было, этот договор (предполагая, что он будет выполнен) делал Францию независимой обладательницей всех владений английского короля в Германии, равно как и владений его союзников, и давал ей возможность подать новую помощь курфюрсту Саксонскому и императрице, открывая последней в то же время дорогу для внесения войны в Бранденбургское герцогство.
И потому, несмотря на победу, одержанную у Праги 6 мая над австрийцами, которыми командовали принц Карл Лотарингский и фельдмаршал Даун, прусский король понимал затруднительность положения, в котором находился, и вот что писал он английскому королю:
«Государь, недавно я узнал, что вы намерены заключить договор о нейтралитете Ганноверского курфюршества; неужели, ваше величество, у вас так мало твердости и постоянства, что несколько военных неудач могли привести вас в уныние? Неужели дела наши так плохи, что невозможно уже их и поправить?
Подумайте, государь, о том, что вы намерены делать, и о том, на что вы заставили меня решиться. Вы причина несчастий, готовых на меня обрушиться. Я бы никогда не отказался от союза с Францией без тех прекрасных обещаний, которые вы мне сделали. Я не раскаиваюсь в том, что заключил договор с вашим величеством; но не оставляйте же меня на произвол моих врагов.., после того, как поднялись против меня все силы Европы! Я полагаю, что вы, ваше величество, вспомните о своих обещаниях, которые были повторены еще 26 прошедшего месяца, и не заключите ни одного договора, в который бы не был включен и я».
И действительно, положение Фридриха было чрезвычайно опасно. Выиграв сражение при Праге 6 мая, он 18 июня проиграл сражение при Козелице, вследствие чего принужден был снять осаду Праги. Принц Карл Лотарингский тотчас воспользовался случаем и сделал вылазку на прусский арьергард, причем было убито в нем две тысячи человек. Кроме того, по всей дороге Фридриха беспокоили австрийские гусары, эти наездники, всегда готовые нагрянуть на отступающего неприятеля! Наконец, принц Карл и фельдмаршал Даун, соединившись, принудили его в два месяца очистить Богемию;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
«Ваше величество! Я был принят вами с величайшей благосклонностью, я был вам совершенно предан, и сердце мое будет всегда принадлежать вам. Старость сохранила во мне всю живость ко всему тому, что до вас касается, уменьшив ее ко всему прочему. Я мало что смыслю в делах; но я вижу, что, обладая силой Карла XII и умом гораздо высшим, нежели у него, у вас врагов, с которыми вам надобно сражаться, больше, нежели сколько было их у него, когда он возвратился в Штральзунд. Достоверно то, что вы заслужите в потомстве больше славы, нежели он, потому что вы одержали столько побед над неприятелями, которые искуснее в войне бывших его неприятелей; потому что вы доставили своим подданным все блага, которых он не доставил своим, одушевляя искусства, основывая колонии, украшая их города. Я не говорю уже о других талантах, столь же высоких, сколь и редких, которые одни могли бы доставить вам бессмертное имя. Величайшие ваши враги не в состоянии отнять у вас ни одного из этих достоинств; и так слава ваша неотъемлема».
Правда, что Фридрих имел своим союзником того страшного герцога Кумберландского, который, проиграв сражение при Фонтенуа, пошел подобно Антею восстанавливать свои силы «чрез прикосновение к родной земле». Мы видели, что там он сокрушил, как стеклянный сосуд, судьбу Стюартов; потом, когда претендент удалился, он разгромил Шотландию, и притом таким жестоким образом, что возвратился на материк с прозвищем Мясник (Boucher).
Армия его состояла из пятнадцати или двадцати тысяч ганноверцев и гессенцев.
Как видно, ни Неаполь, ни Испания не вмешивались в это дело; Неаполю и Испании нечего было делать в этой ссоре Франции с Англией за морские владения. Но за исключением этих двух государств, половина мира была объята пламенем, потому что сражения происходили уже на реке Св. Лаврентия, в Мексиканском заливе, на острове Мадагаскар, в Индии и Сенегале, и меч войны долженствовал скоро перенестись на берега Эльбы, Рейна и Мааса.
Военные действия начались 6 апреля 1757 года; принц Субиз послал отряд австрийских войск завладеть Клевским княжеством.
8 апреля другой отряд овладел Везелем; в восемь дней было занято все Клевское и Гельдернское княжества, за исключением города Гельдерна. Осажденный Гельдерн сдался через несколько дней, не сделав даже выстрела, и 23 августа прусские войска, защищавшие это герцогство, отступили сперва в Липштадт, но принуждены были оттуда ретироваться, а потом в Бильфельд, чтоб соединиться с ганноверскими и гессенскими войсками, находившимися под командой герцога Кумберландского.
Между тем в Везель прибыл маршал д'Естре и принял командование армией.
Первые действия маршала были обращены на герцога Кумберландского, стоявшего лагерем в Бильфельде; своими маршами и контрмаршами он беспокоил его так, что герцог, дабы не быть окруженным с тыла, перешел за Везер для защиты курфюршества Ганноверского и принужден был принять сражение у Гастембека, которое заставило его отдать французам город, курфюршество Ганноверское и брауншвейгские владения.
28 июля маршал д'Естре взял город Гамельн, в котором нашел шестьдесят три орудия; здесь присоединилась к нему Вестфальская армия, предводительствуемая герцогом Ришелье, который, как самый старший маршал, принял командование над обоими корпусами.
Ришелье нашел войско герцога Кумберландского в полном отступлении. Он дал немного отдохнуть своим войскам, потом пустился вслед за английским генералом, загнал его в Верденское герцогство, вступил в Верден 28 августа, гнал ганноверцев и гессенцев, продолжавших отступать пред ним, овладел Бременем, принудил неприятеля отступить к Штаду и загнал его к морю.
Тут, когда герцог Ришелье мог все потопить – и английского принца, и ганноверские войска, и гессенских солдат, когда двадцать пять тысяч человек могли исчезнуть в волнах Океана, он 10 сентября подписывает Клостерсевенский договор, по которому за поручительством его величества датского короля английский принц обязывается распустить свои вспомогательные войска; перейти за Эльбу с частью своего войска, которого не можно будет поместить в городе Штаде и его окрестностях; запретить гарнизону этого города предпринимать какие бы то ни было враждебные действия и, наконец, оставить до заключения мира в руках французских войск города Бремен и Верден.
О таких делах история медлит произнести суд свой; но народ, который не любит откладывать произнесения своего приговора, проименовал павильон, выстроенный герцогом Ришелье на углу бульвара и улицы Шуазель, на который герцог издержал два миллиона франков, павильоном Ганноверским.
Как бы то ни было, этот договор (предполагая, что он будет выполнен) делал Францию независимой обладательницей всех владений английского короля в Германии, равно как и владений его союзников, и давал ей возможность подать новую помощь курфюрсту Саксонскому и императрице, открывая последней в то же время дорогу для внесения войны в Бранденбургское герцогство.
И потому, несмотря на победу, одержанную у Праги 6 мая над австрийцами, которыми командовали принц Карл Лотарингский и фельдмаршал Даун, прусский король понимал затруднительность положения, в котором находился, и вот что писал он английскому королю:
«Государь, недавно я узнал, что вы намерены заключить договор о нейтралитете Ганноверского курфюршества; неужели, ваше величество, у вас так мало твердости и постоянства, что несколько военных неудач могли привести вас в уныние? Неужели дела наши так плохи, что невозможно уже их и поправить?
Подумайте, государь, о том, что вы намерены делать, и о том, на что вы заставили меня решиться. Вы причина несчастий, готовых на меня обрушиться. Я бы никогда не отказался от союза с Францией без тех прекрасных обещаний, которые вы мне сделали. Я не раскаиваюсь в том, что заключил договор с вашим величеством; но не оставляйте же меня на произвол моих врагов.., после того, как поднялись против меня все силы Европы! Я полагаю, что вы, ваше величество, вспомните о своих обещаниях, которые были повторены еще 26 прошедшего месяца, и не заключите ни одного договора, в который бы не был включен и я».
И действительно, положение Фридриха было чрезвычайно опасно. Выиграв сражение при Праге 6 мая, он 18 июня проиграл сражение при Козелице, вследствие чего принужден был снять осаду Праги. Принц Карл Лотарингский тотчас воспользовался случаем и сделал вылазку на прусский арьергард, причем было убито в нем две тысячи человек. Кроме того, по всей дороге Фридриха беспокоили австрийские гусары, эти наездники, всегда готовые нагрянуть на отступающего неприятеля! Наконец, принц Карл и фельдмаршал Даун, соединившись, принудили его в два месяца очистить Богемию;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90