в глубине души она с нетерпением ждала того мгновения, когда он осуществит свою угрозу и овладеет ею.
Впервые в жизни мужчина вызывал такую сложную гамму чувств и переживаний в душе Фебы. Разум подсказывал ей, что она должна держаться подальше от этого непредсказуемого человека, избегать встреч с ним, тогда как интуиция говорила, что рядом с ним ей ничего не угрожает и она находится в полной безопасности.
Когда Деверелл сказал Фебе, что никогда не причинит ей зла, она сразу же поверила ему. Она сама удивлялась своей доверчивости и решила, что от общения с ним, наверное, повредилась в рассудке, поскольку раньше никогда не отличалась легковерием.
Она уже не сомневалась, что виконт никогда не отступится от нее и ей не избавиться от его преследования. Если ему взбредет в голову увезти ее вечером к себе на всю ночь, он сделает это и она не сможет остановить его.
О том, что случится, если они снова останутся наедине, Феба старалась не думать: ей было страшно представить свою реакцию на его смелые ласки.
– Я должна взять эту ситуацию под контроль, – процедила она сквозь зубы.
Произнеся эти слова, Феба, как ни странно, сразу же успокоилась: теперь она знала, что делать, и могла, сбросив оцепенение, начинать действовать.
Взглянув на часы, она нахмурилась: было уже поздно, а завтра ее ждали важные дела. Приняв решение, она направилась к кровати, чтобы хорошенько выспаться.
Теперь она знала, что ей надо делать, и эта мысль утешала ее.
Стоя в вестибюле и поджидая Эдит, которая должна была спуститься с минуты на минуту, Феба заметила, что в дом вошел Фергус Макенна, ее кучер.
– В чем дело, Фергус? – Она озабоченно взглянула на него. – Фергус поманил ее рукой и снова исчез за дверью; он редко отваживался переступать порог дома, который дворецкий Хендерсон считал своей епархией.
Выйдя на крыльцо, Феба не спеша подошла к Фергусу.
– Я должен предупредить вас, – прошептал он с сильным шотландским акцентом, – что слуга Пейнтона рыщет вокруг дома. Он явно следит за вами. Хотите, я отобью у него охоту следить за порядочными людьми?
Немного подумав, Феба покачала головой:
– Если он ограничится наблюдением за домом, то вряд ли узнает что-нибудь интересное. – Она усмехнулась.
– Мне кажется, он также следит за нами, когда мы выезжаем в город.
Феба пожала плечами:
– Что ж, в таком случае сегодня у него будет много работы. Мы сделаем два утренних и три послеобеденных визита, а он пусть следит за нами, сколько его душе угодно.
– Скиннер сказала, – продолжал Фергус, переминаясь с ноги на ногу, – что у Пейнтона… или Деверелла, как его все называют, возникли подозрения.
– Да, верно. Именно поэтому я и хочу, чтобы вы оставили его слугу в покое, иначе виконт решит, что мы что-то скрываем, и подошлет к нам другого, более опытного шпиона. Пусть уж лучше его конюх следит за нами; в этом случае мы будем держать ситуацию под контролем и не допустим, чтобы он заметил что-нибудь подозрительное.
– Вот теперь я все понял. – Фергус кивнул. – Сейчас я подгоню экипаж. – Сбежав по ступеням крыльца, он поспешно направился в сторону конюшни.
Вернувшись в вестибюль, Феба увидела, что Эдит уже спускается по лестнице, а еще через минуту они вместе вышли из дома.
Весь день Феба подыскивала места работы для подопечных девушек, но делала это так, чтобы дамы, которым Эдит и Феба наносили визиты, ни о чем не догадались. Она исподволь расспрашивала их о штате прислуги и распорядке в доме, за последние четыре года, в течение которых вызволяла из беды и пристраивала девушек, отлично научившись быстро оценивать обстановку.
– Рада видеть вас, леди Ланкастер. – Феба сделала реверанс.
Это был последний визит на сегодня; обменявшись любезностями с хозяйкой дома, гостьи задали ей обычный вопрос о здоровье и детях. Выслушав ответ леди Ланкастер, Феба взяла себе на заметку тот факт, что Аннабелл, старшая дочь хозяев дома, которая уже была замужем и жила отдельно, ждет ребенка. Это означало, что вскоре ей потребуется няня, а потом и гувернантка.
Эдит и Фебу провели в гостиную и усадили на диван. Феба знала, что в этом доме всегда много визитеров, и сейчас в комнате уже пили чай несколько великосветских дам, от которых можно было выведать нужную информацию.
Все ее тетушки были хороши по-своему, но Эдит являлась для Фебы настоящей находкой: она пользовалась в обществе большим уважением и для нее были открыты двери всех великосветских гостиных. Эдит высоко ценили прежде всего зато, что она знала все последние новости и слухи, но никогда не собирала сплетни. Информация каким-то непостижимым образом стекалась к ней без всяких усилий с ее стороны.
Пользуясь тем, что тетушку всюду приглашали, Феба превратилась в тень Эдит; она без труда проникала в те дома, где можно было найти вакансии для подопечных девушек.
От миссис Гилмор и миссис Хардкасл она узнала, что леди Пелем собирается переехать в свое поместье.
– Дело в том, – рассказала миссис Гилмор, – что ее сын женился и привел в городской дом молодую жену. Поэтому леди Пелем не желает оставаться в Лондоне. Кроме того, жить в столице не позволяет ей пошатнувшееся здоровье.
Слушая свою собеседницу, Феба сочувственно качала головой и кивала. Затем миссис Гилмор и миссис Хардкасл заговорили о том, как это тяжело – передавать бразды правления домашним хозяйством новой молодой хозяйке.
Постепенно в гостиной леди Ланкастер становилось многолюдно; дамы, сбившись в просторной комнате в небольшие группы, без умолку болтали.
Заметив среди гостей леди Пелем, Феба направилась к ней и, поздоровавшись, села рядом на диван.
– Как я слышала, вы с Эдит гостили в графстве Суррей у Марии, – с улыбкой проговорила леди Пелем.
Феба рассказала почтенной даме о празднике в Крэнбрук-Мэнор и сообщила о том, кому из молодых леди удалось найти себе женихов благодаря стараниям мамаш и тетушек.
– Вы, кажется, подумываете перебраться из города в поместье, не так ли?
Леди Пелем вздохнула.
– Не просто подумываю, дорогая, а уже приняла решение. Ко мне по наследству перешла усадьба в Крэксли, и меня ничто больше не держит здесь. Я, конечно, буду наведываться в столицу время от времени, но Крэксли находится довольно далеко отсюда, и поэтому я не смогу часто приезжать в Лондон, а значит, я буду скучать по обществу, по друзьям и знакомым. Увы, здешний климат и городская суета вредны для моего здоровья, мне нужны свежий воздух и сельский покой.
Феба с готовностью кивнула.
– И когда вы намерены покинуть нас? – поинтересовалась она.
Леди Пелем расстроенно развела руками.
– Я бы уже давно уехала в деревню, если бы нашла подходящую служанку. На прошлой неделе уволилась Карсон, горничная, которая много лет прислуживала мне:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Впервые в жизни мужчина вызывал такую сложную гамму чувств и переживаний в душе Фебы. Разум подсказывал ей, что она должна держаться подальше от этого непредсказуемого человека, избегать встреч с ним, тогда как интуиция говорила, что рядом с ним ей ничего не угрожает и она находится в полной безопасности.
Когда Деверелл сказал Фебе, что никогда не причинит ей зла, она сразу же поверила ему. Она сама удивлялась своей доверчивости и решила, что от общения с ним, наверное, повредилась в рассудке, поскольку раньше никогда не отличалась легковерием.
Она уже не сомневалась, что виконт никогда не отступится от нее и ей не избавиться от его преследования. Если ему взбредет в голову увезти ее вечером к себе на всю ночь, он сделает это и она не сможет остановить его.
О том, что случится, если они снова останутся наедине, Феба старалась не думать: ей было страшно представить свою реакцию на его смелые ласки.
– Я должна взять эту ситуацию под контроль, – процедила она сквозь зубы.
Произнеся эти слова, Феба, как ни странно, сразу же успокоилась: теперь она знала, что делать, и могла, сбросив оцепенение, начинать действовать.
Взглянув на часы, она нахмурилась: было уже поздно, а завтра ее ждали важные дела. Приняв решение, она направилась к кровати, чтобы хорошенько выспаться.
Теперь она знала, что ей надо делать, и эта мысль утешала ее.
Стоя в вестибюле и поджидая Эдит, которая должна была спуститься с минуты на минуту, Феба заметила, что в дом вошел Фергус Макенна, ее кучер.
– В чем дело, Фергус? – Она озабоченно взглянула на него. – Фергус поманил ее рукой и снова исчез за дверью; он редко отваживался переступать порог дома, который дворецкий Хендерсон считал своей епархией.
Выйдя на крыльцо, Феба не спеша подошла к Фергусу.
– Я должен предупредить вас, – прошептал он с сильным шотландским акцентом, – что слуга Пейнтона рыщет вокруг дома. Он явно следит за вами. Хотите, я отобью у него охоту следить за порядочными людьми?
Немного подумав, Феба покачала головой:
– Если он ограничится наблюдением за домом, то вряд ли узнает что-нибудь интересное. – Она усмехнулась.
– Мне кажется, он также следит за нами, когда мы выезжаем в город.
Феба пожала плечами:
– Что ж, в таком случае сегодня у него будет много работы. Мы сделаем два утренних и три послеобеденных визита, а он пусть следит за нами, сколько его душе угодно.
– Скиннер сказала, – продолжал Фергус, переминаясь с ноги на ногу, – что у Пейнтона… или Деверелла, как его все называют, возникли подозрения.
– Да, верно. Именно поэтому я и хочу, чтобы вы оставили его слугу в покое, иначе виконт решит, что мы что-то скрываем, и подошлет к нам другого, более опытного шпиона. Пусть уж лучше его конюх следит за нами; в этом случае мы будем держать ситуацию под контролем и не допустим, чтобы он заметил что-нибудь подозрительное.
– Вот теперь я все понял. – Фергус кивнул. – Сейчас я подгоню экипаж. – Сбежав по ступеням крыльца, он поспешно направился в сторону конюшни.
Вернувшись в вестибюль, Феба увидела, что Эдит уже спускается по лестнице, а еще через минуту они вместе вышли из дома.
Весь день Феба подыскивала места работы для подопечных девушек, но делала это так, чтобы дамы, которым Эдит и Феба наносили визиты, ни о чем не догадались. Она исподволь расспрашивала их о штате прислуги и распорядке в доме, за последние четыре года, в течение которых вызволяла из беды и пристраивала девушек, отлично научившись быстро оценивать обстановку.
– Рада видеть вас, леди Ланкастер. – Феба сделала реверанс.
Это был последний визит на сегодня; обменявшись любезностями с хозяйкой дома, гостьи задали ей обычный вопрос о здоровье и детях. Выслушав ответ леди Ланкастер, Феба взяла себе на заметку тот факт, что Аннабелл, старшая дочь хозяев дома, которая уже была замужем и жила отдельно, ждет ребенка. Это означало, что вскоре ей потребуется няня, а потом и гувернантка.
Эдит и Фебу провели в гостиную и усадили на диван. Феба знала, что в этом доме всегда много визитеров, и сейчас в комнате уже пили чай несколько великосветских дам, от которых можно было выведать нужную информацию.
Все ее тетушки были хороши по-своему, но Эдит являлась для Фебы настоящей находкой: она пользовалась в обществе большим уважением и для нее были открыты двери всех великосветских гостиных. Эдит высоко ценили прежде всего зато, что она знала все последние новости и слухи, но никогда не собирала сплетни. Информация каким-то непостижимым образом стекалась к ней без всяких усилий с ее стороны.
Пользуясь тем, что тетушку всюду приглашали, Феба превратилась в тень Эдит; она без труда проникала в те дома, где можно было найти вакансии для подопечных девушек.
От миссис Гилмор и миссис Хардкасл она узнала, что леди Пелем собирается переехать в свое поместье.
– Дело в том, – рассказала миссис Гилмор, – что ее сын женился и привел в городской дом молодую жену. Поэтому леди Пелем не желает оставаться в Лондоне. Кроме того, жить в столице не позволяет ей пошатнувшееся здоровье.
Слушая свою собеседницу, Феба сочувственно качала головой и кивала. Затем миссис Гилмор и миссис Хардкасл заговорили о том, как это тяжело – передавать бразды правления домашним хозяйством новой молодой хозяйке.
Постепенно в гостиной леди Ланкастер становилось многолюдно; дамы, сбившись в просторной комнате в небольшие группы, без умолку болтали.
Заметив среди гостей леди Пелем, Феба направилась к ней и, поздоровавшись, села рядом на диван.
– Как я слышала, вы с Эдит гостили в графстве Суррей у Марии, – с улыбкой проговорила леди Пелем.
Феба рассказала почтенной даме о празднике в Крэнбрук-Мэнор и сообщила о том, кому из молодых леди удалось найти себе женихов благодаря стараниям мамаш и тетушек.
– Вы, кажется, подумываете перебраться из города в поместье, не так ли?
Леди Пелем вздохнула.
– Не просто подумываю, дорогая, а уже приняла решение. Ко мне по наследству перешла усадьба в Крэксли, и меня ничто больше не держит здесь. Я, конечно, буду наведываться в столицу время от времени, но Крэксли находится довольно далеко отсюда, и поэтому я не смогу часто приезжать в Лондон, а значит, я буду скучать по обществу, по друзьям и знакомым. Увы, здешний климат и городская суета вредны для моего здоровья, мне нужны свежий воздух и сельский покой.
Феба с готовностью кивнула.
– И когда вы намерены покинуть нас? – поинтересовалась она.
Леди Пелем расстроенно развела руками.
– Я бы уже давно уехала в деревню, если бы нашла подходящую служанку. На прошлой неделе уволилась Карсон, горничная, которая много лет прислуживала мне:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88