Их цвета могут затмить и радугу. Одни так прозрачны и тонки, что пропускают даже самый слабый лучик света, а другие вышиты так искусно, что кажется, будто это волокна ткани переплелись между собой в прихотливом узоре.
— Да, и впрямь чудесные шелка, — сказал Доминик.
— Если Саймон не против, — продолжала Ариана, — я бы хотела подарить несколько платьев леди Эмбер — она ведь была так добра ко мне. А чудесный зеленый шелк как нельзя лучше подойдет к изумрудным глазам леди Маргарет.
— Решено, мы так и сделаем, — коротко подтвердил Саймон.
— О, это излишне, — попыталась возразить Мэг по Доминик перебил ее:
— Благодарю вас, леди Ариана, это очень любезно с вашей стороны. Мне нравится, когда Мэг надевает зеленое — ей очень идет этот цвет.
— Боюсь только, что эта ткань слишком прозрачна, — предостерегла Ариана. — Я слышала, как отец говорил одному из своих рыцарей, что такая одежда больше подходит для гарема, чем для холодного и чопорного английского замка.
Доминик понимающе ухмыльнулся.
— Значит, это платье мне уж точно понравится, — сказал он. — У наложниц султана была весьма, гм, забавная одежда.
С этими словами Доминик вытряхнул связку ключей из кошеля. С лязгом и стуком они упали на каменный выступ в стене рядом с боевыми рукавицами. Доминик выбрал один из ключей и подошел к самому большому сундуку. Замок неохотно поддался, затем восковая печать сломалась. Медные петли заскрипели, и Доминик, откинув крышку, заглянул внутрь.
— Черт побери, что это такое? — пробормотал он. — Саймон, подойди-ка сюда.
Саймон приблизился к Доминику и окинул содержимое сундука быстрым взглядом. Его факел осветил груды грубых полотняных мешков. Саймон молниеносно выхватил свой кинжал и вскрыл один из мешков.
Оттуда посыпалась грубая серая мука. Саймон набрал пригоршню этой муки, растер ее между пальцами и понюхал с гримасой отвращения. Затем разжал пальцы и высыпал ее на пол.
— Испорчена, — коротко бросил он.
— Ткань? — недоуменно переспросила Ариана, поскольку широкая спина Саймона загораживала от нее сундук.
— Нет, мука, — ответил Саймон.
Доминик принялся рыться в сундуке.
— А шелк? — смущенно спросила Ариана.
— В этом сундуке его нет, — выпрямляясь, произнес Доминик. — В остальных мешках даже не мука, а самая обыкновенная земля.
Испуганно вскрикнув, Ариана протиснулась между мужчинами и уставилась сначала на огромный замок, потом на сломанную печать и снова на замок.
— Печать была нетронута? — спросила она.
— Нетронута, — ответил Доминик.
— Ничего не понимаю. Я собственными глазами видела, как управляющий отца наполнял эти сундуки.
— Сундуки похожи один на другой, — предположил Доминик — Может быть, их случайно перепутали.
Саймон ничего не ответил, взял другой ключ из связки и поискал подходящий замок. Ключ подошел к самому маленькому сундучку. Саймон повернул его в замке, сломал печать и приоткрыл крышку. В воздухе поплыл слабый аромат корицы и гвоздики.
Саймон хранил молчание.
— Ну, что там? — вырвалось у Арианы.
— Песок, — коротко бросил Доминик.
— Что вы сказали? — испуганно переспросила она.
— Песок, — повторил Доминик.
— Но раньше здесь была корица, — добавил Саймон. — Дерево еще хранит ее запах.
— Не понимаю, просто не понимаю, — промолвила Ариана.
Но тон, которым были сказаны эти слова, говорил о том, что она уже все прекрасно поняла.
В молчании, становящемся все более тягостным с каждым вновь отпертым сундуком, Доминик и Саймон осматривали приданое Арианы. Тишину нарушали только скрип петель и стук открываемой крышки очередного сундука, за которыми следовало короткое, но точное описание того, что находилось внутри вместо драгоценных камней, золота, серебра, дорогих мехов, шелков и пряностей.
— Камни!
— Песок!
За этими словами следовали приглушенные сарацинские проклятия.
— Гнилая мука!
— Булыжники!
— Земля!
Ариана едва держалась на ногах — ей вдруг нестерпимо захотелось зажать руками уши, чтобы не слышать ужасную правду.
«Предали! Опять меня предали!»
Когда был вскрыт последний сундук, Доминик, подбоченившись, хмуро обозрел его внутренность: в нем не было ничего, кроме булыжников, все еще хранивших запах моря.
Волчья голова, скреплявшая плащ Доминика, казалось, оскалилась в злобной усмешке, когда он обернулся к Ариане. Глаза Доминика горели холодным серебристым светом.
— Итак, — с обманчивым спокойствием произнес Волк Глендруидов, — приданое, обещанное бароном Дегерром, несколько не соответствует тому, что в действительности содержится в этих сундуках.
— Да! — произнесла Ариана внезапно упавшим голосом.
Доминик ждал, что она скажет дальше, но девушка молчала.
— Леди Ариана, — резко произнес он наконец, — что вы скажете на это?
— Только то, что меня опять предали.
Мрачная обреченность в ее голосе глубоко тронула Доминика, несмотря на его гнев. Он увидел, как ее пальчики слабо зашевелились в поисках арфы, и внезапно почувствовал к ней жалость.
— Кажется, барон пытается навязать нам войну, — негромко произнес Доминик.
Если Ариана и слышала его слова, то никак на них не ответила.
— Да, похоже, что так, — холодно согласилась Мэг. Ее маленькие руки сжались в кулачки. — Но что он выиграет от этого?
— Он просто-напросто избавится от союза, к которому никогда не стремился, — спокойно ответил Доминик.
— Но он же тогда нарушит клятву, — возразила Мэг, — и покроет себя позором в глазах норманнской знати. Уж, наверное, собственная честь ему дороже, чем несколько сундуков с приданым?
— Управляющий видел, как эти сундуки были наполнены, запечатаны и переданы под охрану самых верных рыцарей моего отца, — произнесла Ариана бесцветным голосом. — Я тоже это могу подтвердить. Те же рыцари сопровождали меня вплоть до Блэкторна.
— Другими словами, — подытожил Саймон, — если я заявлю о пропаже приданого, это будет означать, что я объявляю барону Дегерру войну.
— И к этой войне Дегерр тщательно подготовился, полагая, что Дункан из Максвелла не настолько богат, чтобы собрать рыцарей, не воспользовавшись приданым своей невесты, — добавила Мэг.
— Да и король Генрих с большой неохотой согласится отстаивать земли, которые оспаривает сам Роберт Скрытный, — заключил Доминик и обернулся к Ариане. — Ваш отец надеется выиграть битву прежде, чем король Генрих возьмется за оружие.
— Это похоже на моего отца, — бесстрастно подтвердила Ариана. — У него просто дар отыскивать слабое место там, где другим видна лишь сила, — за это он и прозван Чарльзом Проницательным.
— Тогда мы сохраним все в тайне, — твердо сказал Саймон.
— Что ты такое говоришь? — возмутился Доминик. — Мы же не можем…
— Я не собираюсь разжигать ссору из-за приданого моей жены, — коротко прервал его брат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
— Да, и впрямь чудесные шелка, — сказал Доминик.
— Если Саймон не против, — продолжала Ариана, — я бы хотела подарить несколько платьев леди Эмбер — она ведь была так добра ко мне. А чудесный зеленый шелк как нельзя лучше подойдет к изумрудным глазам леди Маргарет.
— Решено, мы так и сделаем, — коротко подтвердил Саймон.
— О, это излишне, — попыталась возразить Мэг по Доминик перебил ее:
— Благодарю вас, леди Ариана, это очень любезно с вашей стороны. Мне нравится, когда Мэг надевает зеленое — ей очень идет этот цвет.
— Боюсь только, что эта ткань слишком прозрачна, — предостерегла Ариана. — Я слышала, как отец говорил одному из своих рыцарей, что такая одежда больше подходит для гарема, чем для холодного и чопорного английского замка.
Доминик понимающе ухмыльнулся.
— Значит, это платье мне уж точно понравится, — сказал он. — У наложниц султана была весьма, гм, забавная одежда.
С этими словами Доминик вытряхнул связку ключей из кошеля. С лязгом и стуком они упали на каменный выступ в стене рядом с боевыми рукавицами. Доминик выбрал один из ключей и подошел к самому большому сундуку. Замок неохотно поддался, затем восковая печать сломалась. Медные петли заскрипели, и Доминик, откинув крышку, заглянул внутрь.
— Черт побери, что это такое? — пробормотал он. — Саймон, подойди-ка сюда.
Саймон приблизился к Доминику и окинул содержимое сундука быстрым взглядом. Его факел осветил груды грубых полотняных мешков. Саймон молниеносно выхватил свой кинжал и вскрыл один из мешков.
Оттуда посыпалась грубая серая мука. Саймон набрал пригоршню этой муки, растер ее между пальцами и понюхал с гримасой отвращения. Затем разжал пальцы и высыпал ее на пол.
— Испорчена, — коротко бросил он.
— Ткань? — недоуменно переспросила Ариана, поскольку широкая спина Саймона загораживала от нее сундук.
— Нет, мука, — ответил Саймон.
Доминик принялся рыться в сундуке.
— А шелк? — смущенно спросила Ариана.
— В этом сундуке его нет, — выпрямляясь, произнес Доминик. — В остальных мешках даже не мука, а самая обыкновенная земля.
Испуганно вскрикнув, Ариана протиснулась между мужчинами и уставилась сначала на огромный замок, потом на сломанную печать и снова на замок.
— Печать была нетронута? — спросила она.
— Нетронута, — ответил Доминик.
— Ничего не понимаю. Я собственными глазами видела, как управляющий отца наполнял эти сундуки.
— Сундуки похожи один на другой, — предположил Доминик — Может быть, их случайно перепутали.
Саймон ничего не ответил, взял другой ключ из связки и поискал подходящий замок. Ключ подошел к самому маленькому сундучку. Саймон повернул его в замке, сломал печать и приоткрыл крышку. В воздухе поплыл слабый аромат корицы и гвоздики.
Саймон хранил молчание.
— Ну, что там? — вырвалось у Арианы.
— Песок, — коротко бросил Доминик.
— Что вы сказали? — испуганно переспросила она.
— Песок, — повторил Доминик.
— Но раньше здесь была корица, — добавил Саймон. — Дерево еще хранит ее запах.
— Не понимаю, просто не понимаю, — промолвила Ариана.
Но тон, которым были сказаны эти слова, говорил о том, что она уже все прекрасно поняла.
В молчании, становящемся все более тягостным с каждым вновь отпертым сундуком, Доминик и Саймон осматривали приданое Арианы. Тишину нарушали только скрип петель и стук открываемой крышки очередного сундука, за которыми следовало короткое, но точное описание того, что находилось внутри вместо драгоценных камней, золота, серебра, дорогих мехов, шелков и пряностей.
— Камни!
— Песок!
За этими словами следовали приглушенные сарацинские проклятия.
— Гнилая мука!
— Булыжники!
— Земля!
Ариана едва держалась на ногах — ей вдруг нестерпимо захотелось зажать руками уши, чтобы не слышать ужасную правду.
«Предали! Опять меня предали!»
Когда был вскрыт последний сундук, Доминик, подбоченившись, хмуро обозрел его внутренность: в нем не было ничего, кроме булыжников, все еще хранивших запах моря.
Волчья голова, скреплявшая плащ Доминика, казалось, оскалилась в злобной усмешке, когда он обернулся к Ариане. Глаза Доминика горели холодным серебристым светом.
— Итак, — с обманчивым спокойствием произнес Волк Глендруидов, — приданое, обещанное бароном Дегерром, несколько не соответствует тому, что в действительности содержится в этих сундуках.
— Да! — произнесла Ариана внезапно упавшим голосом.
Доминик ждал, что она скажет дальше, но девушка молчала.
— Леди Ариана, — резко произнес он наконец, — что вы скажете на это?
— Только то, что меня опять предали.
Мрачная обреченность в ее голосе глубоко тронула Доминика, несмотря на его гнев. Он увидел, как ее пальчики слабо зашевелились в поисках арфы, и внезапно почувствовал к ней жалость.
— Кажется, барон пытается навязать нам войну, — негромко произнес Доминик.
Если Ариана и слышала его слова, то никак на них не ответила.
— Да, похоже, что так, — холодно согласилась Мэг. Ее маленькие руки сжались в кулачки. — Но что он выиграет от этого?
— Он просто-напросто избавится от союза, к которому никогда не стремился, — спокойно ответил Доминик.
— Но он же тогда нарушит клятву, — возразила Мэг, — и покроет себя позором в глазах норманнской знати. Уж, наверное, собственная честь ему дороже, чем несколько сундуков с приданым?
— Управляющий видел, как эти сундуки были наполнены, запечатаны и переданы под охрану самых верных рыцарей моего отца, — произнесла Ариана бесцветным голосом. — Я тоже это могу подтвердить. Те же рыцари сопровождали меня вплоть до Блэкторна.
— Другими словами, — подытожил Саймон, — если я заявлю о пропаже приданого, это будет означать, что я объявляю барону Дегерру войну.
— И к этой войне Дегерр тщательно подготовился, полагая, что Дункан из Максвелла не настолько богат, чтобы собрать рыцарей, не воспользовавшись приданым своей невесты, — добавила Мэг.
— Да и король Генрих с большой неохотой согласится отстаивать земли, которые оспаривает сам Роберт Скрытный, — заключил Доминик и обернулся к Ариане. — Ваш отец надеется выиграть битву прежде, чем король Генрих возьмется за оружие.
— Это похоже на моего отца, — бесстрастно подтвердила Ариана. — У него просто дар отыскивать слабое место там, где другим видна лишь сила, — за это он и прозван Чарльзом Проницательным.
— Тогда мы сохраним все в тайне, — твердо сказал Саймон.
— Что ты такое говоришь? — возмутился Доминик. — Мы же не можем…
— Я не собираюсь разжигать ссору из-за приданого моей жены, — коротко прервал его брат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98