– Я, конечно, голодна, но все же не настолько, – буркнула она.
– Мы тут не затем, чтобы есть.
– Спасибо, утешил.
Они вошли в полумрак бара, где оказалось на удивление много народа. Большая часть посетителей выглядела явными алкоголиками, которые были озабочены тем, чтобы, упаси Бог, не протрезветь. Старенький кондиционер не справлялся с устоявшимся запахом пота и сигарной вонью.
– На свалках жемчужниц пахнет гораздо лучше, – сказала Ханна, стараясь не дышать.
Арчер молча кивнул, продолжая тянуть ее в глубину зала. Увидев официанта, поднял два пальца, а затем указал на одну из свободных кабинок.
Едва официант принес два пива, Арчер щедро расплатился и стал смотреть на входящих посетителей.
Ханна осматривала бар со смешанным чувством недоверия и жалости. Неужели кто-то мог добровольно ходить в подобную дыру? Впрочем, у многих не было выбора. Особую грусть у нее вызвали три женщины, сидящие за одним столиком. Плохо расчесанные крашеные волосы блестели от лака, на губах яркая помада, не менее вульгарной была и одежда. Они беспрерывно курили, щуря много повидавшие глаза.
Какой-то парень, ущипнув одну из них за бедро, показал двадцатидолларовую бумажку, и женщины переглянулись, словно решая, кому приступать к исполнению обязанностей. Наконец проститутка с самыми длинными волосами затушила сигарету, встала и уныло побрела к дверям в задней части бара. Парень двинулся следом.
Ханна смотрела на редкие пузырьки, всплывающие на поверхность мутноватого пива, и опять вспоминала прошлое. Молоденькая девушка с первого взгляда решила, что Лэн Макгэрри – это рыцарь в сияющих доспехах, который явился спасти ее от зеленого дракона из леса. Тихий голосок в душе умолял не торопиться, но девушка не желала его слушать. Лэн оказался первым из мужчин, приехавших туда за последние три года, который не был ни священником, ни ровесником ее дедушки и не имел семьи.
Дикая необузданность Лэна привлекала ее, смех вызывал у нее доверие. Твердое намерение бежать из зеленого ада заставила Ханну стойко перенести боль первых сексуальных контактов, а неожиданно вспыхнувшая в невинной девушке чувственность удивила Лэна даже больше, чем ее саму.
Она решила, что Лэн должен принадлежать только ей, и к черту голос, шептавший: это не тот мужчина. Нет ничего хуже, чем жить в лесу и питаться обезьяньим мясом, запеченным на костре. Очень скоро выяснилось, что бывают вещи и похуже. Например, бродить одной по улицам Рио-де-Жанейро и видеть свое будущее в тусклых, измученных глазах проституток.
Потом Лэн вернулся, сказав:
– Проклятие! Отчего бы и не жениться? Такого я еще никогда не делал.
От радости она на миг потеряла сознание, а придя в себя, ухватилась за Лэна словно утопающий за соломинку.
Второго она не замечала до тех пор, пока Лэн силой не разжал ей руки и не представил ее Арчеру Доновану.
Тот явно не хотел, чтобы она выходила за Лэна. Она не знала почему, но была в этом уверена, как была уверена в том, что Арчер чем-то пленял ее. В его взгляде была некая первобытная страсть, молчаливое требование… Чего? Она не знала и не могла узнать. Ибо смотрела только на Лэна, исполненная надежды, что теперь все станет замечательно.
Но этой ночью ее преследовали во сне лицо Арчера, его зеленые с металлическим блеском глаза, его руки, по-иному разжигающие огонь в ее теле.
Она не понимала своих чувств, не понимала их даже сейчас, когда все стало таким же реальным, как биение сердца и трепет от прикосновений Арчера.
– О чем задумалась? – тихо спросил он. Ханна вздрогнула.
– О том дне в Рио, когда Лэн вернулся за мной.
Арчер проследил за ее взглядом и увидел двух проституток, которые прикуривали новые сигареты.
– Ты бы все равно так не закончила.
– Меня отделяла от этого одна ночь.
– Мы оба искали тебя. Лэн нашел первым.
– Он не говорил, что ты искал меня.
– И не должен был говорить.
– Ты злился тогда, потому что провел ночь в поисках?
– Нет, я злился на Лэна. Он не имел права оставлять тебя одну. Я готов был драться с ним, о чем он всегда мечтал, и не избил его до беспамятства лишь потому, что вдвоем легче найти тебя.
В полумраке бара глаза Арчера казались стальными, и Ханне стало не по себе.
– Я часто гадала, почему Лэн вернулся. Одно время думала, что он любит меня, но это было не так.
– Ты всколыхнула в нем все хорошее. Другой причины я не вижу.
– Этого недостаточно. Я не была тем человеком, который ему нужен.. Я сделала только хуже.
– Нет.
– Да, – отрезала Ханна. – Когда его парализовало, ему требовался кто-то старше и опытнее меня.
– Паралич изменил лишь его тело, а не характер. Он был очень тяжелым человеком до своей болезни и остался таким же в инвалидной коляске. Ты не могла его изменить. Лэн мог сделать это лишь сам, но он не хотел.
– Если бы я не вынудила его жениться на мне…
– Ты его не вынуждала. Никто бы и никогда не заставил Лэна делать то, чего он не хотел. – Арчер. посмотрел в темноту коридора, где исчезли проститутка с клиентом. – Пойдем.
Облегченно вздохнув, она вскочила, но вопреки ее ожиданиям Арчер потянул ее не к выходу, а к мужскому туалету, быстро огляделся, втолкнул ее внутрь и молча потащил мимо загаженного писсуара к кабине. Несмотря на скромные размеры помещения, количество грязи там было просто немыслимым.
– А если кто-нибудь зайдет? – нервно спросила Ханна. – Что он подумает?
– Когда ты наденешь это, он решит, что мы забежали сюда для вполне определенной цели, – ответил Арчер.
Он достал из сумки черную мини-юбку, черные кружевные трусики, черно-розовый полосатый топ, настолько узкий, что места для бюстгальтера уже не оставалось, и черные открытые туфли на высоченном каблуке. Без жакета, который Арчер не вынул из бокового кармана сумки, весь этот наряд произвел бы не больше впечатления, чем австралийское бикини.
– Что это? – изумленно спросила Ханна, глядя на яркие розовые полосы.
– Одежда. Вернее, твоя одежда.
– Не думаю.
– Розовый не мой цвет, – сказал Арчер, вертя на пальце эластичный топ. – Полоски – точно не мой стиль.
– А по-моему, ты будешь смотреться в этом сногсшибательно. Всем мужчинам идут широкие полосатые ремни, которые делают их похожими на тигров.
– Это не ремень, а блузка.
– Нет.
– А это юбка, которая отлично подойдет к этой блузке.
– Не раньше, чем ты все мне обменишь.
– Розовый меня возбуждает.
– До сих пор ты замечательно возбуждался и без розового.
– Да, но представь, что будет, если мы займемся этим сейчас.
Ханна секунду колебалась, а потом наградила его улыбкой, которая пробудила в нем желание немедленно очутиться в постели.
– Уже представила. – Она начала расстегивать блузку. – Ты будешь представлять вместе со мной?
– Проклятие!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82