Пока они поднимались к входной двери, налетел ветер, и Дэни на миг увидела под распахнувшимся пиджаком Шона наплечную кобуру с пистолетом.
Она вновь спросила себя, правильно ли поступила, подвергая Томоидэ Ноду возможной опасности.
Но теперь менять решение было уже слишком поздно. Шон открыл входную дверь. Мысленно помолившись, Дэни шагнула через порог.
— Начнем с главного зала, — отчетливо произнесла она.
— Как скажешь, дорогая.
Дэни прижалась боком к Шону.
— Не забывай, — приглушенно произнесла она, — Том сделал мне личное одолжение, согласившись встретиться. Ему платят не за то, чтобы он рисковал собственной шеей.
Шон задумался о том, насколько личным было это одолжение, но поостерегся задать свой вопрос вслух.
— Давний приятель? — деловито осведомился он.
— Он атташе по культуре из японского посольства. Мы знакомы несколько лет.
Шон обвел взглядом ряды застекленных витрин главного зала. В каждой содержались искусно расшитые шелковые одеяния со складчатыми, растянутыми веером подолами. Цветовая гамма повергала посетителей в изумление. Судя по качеству работы, мастера преодолели барьер, отделяющий ремесленничество от искусства.
— Эта выставка кимоно организована Томом? — спросил Шон.
— Да. Это лучшая коллекция современного шелка, которой японцы когда-либо позволяли покидать пределы своей страны.
— Впечатляющее зрелище.
— Помни, — приглушенно и торопливо пробормотала Дэни, — Том многого лишится, если такое влиятельное лицо, как Кояма, заподозрит его в сочувствии «Риск лимитед».
Шон не ответил, с наслаждением вдыхая свежий аромат волос Дэни.
— Эта выставка — убедительный предлог, благодаря которому Том смог покинуть посольство и встретиться с нами, — продолжала она, — так что постарайся проявить к ней неподдельный интерес.
— Насколько близки твои отношения с ним?
— Это личный вопрос или профессиональный?
— Для японцев это одно и то же, — пояснил Шон. — У дипломатов существуют собственные правила. Может, Том считает, что предстоящая встреча обеспечит какую-то выгоду ему или его правительству?
— Том вырос в Сан-Франциско. Он не только японец, но и американец.
Склонившись, Шон скользнул губами по блестящим волосам Дэни.
— Будь осторожна, — прошептал он ей на ухо. — То же правительство, которое платит жалованье твоему другу, лебезит перед Коямой. Должно быть, старина Том уже понял, откуда ветер дует.
— В душе он художник, а не дипломат, увлеченный играми власти.
— Когда у художников нет такой роскоши, как доспехи цивилизации, им поневоле приходится интересоваться играми власти, — возразил Шон. — Именно тогда они обращаются к таким людям, как ты и я. Мы их доспехи.
Дэни почти беспомощно рассмеялась.
— Странный вы человек, Шон Кроу, — прошептала она. — Вы и вправду считаете свою силу щитом.
— На что еще она годится, кроме копания канав?
— Некоторые мужчины считают силу своим оружием, а не щитом и не инструментом.
Шон не успел ответить: он услышал приближающиеся шаги и быстро повернулся, встав между Дэни и появившимся незнакомцем.
— Это Том, — тихо предупредила Дэни.
Шон отступил в сторону.
Японский атташе спустился по каменным ступеням с гибкой грацией гимнаста. На редкость пропорционально сложенный, ростом он достигал пяти футов шести дюймов.
— Даниэла, сколько лет, сколько зим! — воскликнул он, разводя руками.
Взяв за плечи, Том на минуту привлек ее к себе. Дэни ответила быстрым объятием.
Шон украдкой испустил протяжный вздох. Приветствие этих двоих подсказало ему, что Том и Дэни питают друг к другу уважение, привязанность — что угодно, но только не сексуальное влечение.
— Стало быть, ты наконец-то выбрала время посетить выставку, — произнес Нода.
— Мне удалось побывать на ней почти сразу после открытия, а вот Шон здесь впервые, — объяснила Дэни. — Я решила, что ему будет полезно встретиться с тобой.
Том смерил Шона быстрым взглядом умных глаз.
— Том, это Шон Кроу, — представила мужчин друг другу Дэни. — Шон, познакомься с Томоидэ Нодой.
Рукопожатие Ноды было истинно американским, кратким и крепким.
— Я всегда рад встрече с друзьями Даниэлы, — заявил Нода.
Дэни улыбнулась.
— Мы с Шоном вместе оказываем помощь в поисках редкого образца тибетского шелка, — пояснила она.
— Дэни с большим уважением отзывалась о вас и вашей работе, — вступил в разговор Шон. — И увиденное в этом зале позволяет мне судить, что она не преувеличивает ваши познания и вкус.
Нода улыбнулся:
— Какое учтивое, истинно восточное выражение! А я, признаюсь, из-за таких размеров недооценил ваш интеллект, мистер Кроу.
Шон с улыбкой поклонился:
— Не вы первый, мистер Нода.
— И, ручаюсь, не последний. — Нода повернулся к Дэни:
— Ты уверена, что тебя не ввели в заблуждение?
— Да, — просто ответила Дэни. Нода прищурился.
— Хорошо, — Помедлив, он продолжал:
— Имя, которое ты назвала мне по телефону, отлично известно любому, кто занимается бизнесом.
Шон ждал, но без особой надежды. Тон Ноды не предвещал ничего хорошего.
— Мне не нужны официальные тайны, — объяснила Дэни. — Вся общеизвестная информация об этом лице может помочь нам спасти один из самых ценных образцов шелка, существующих в настоящее время в мире.
Некоторое время Нода вглядывался в лицо Дэни, затем перевел взгляд на Шона, а потом уставился в пустоту.
— Твой совет о том, как спасти гобелены с пионами, трудно переоценить, — мягко произнес он. — Японская культура в долгу перед тобой.
— Нет, я… — начала Дэни.
— Самое меньшее, что я могу для тебя сделать, — показать красу и гордость нашей коллекции кимоно, — продолжал Нода тоном, не допускающим возражений. — Надеюсь, осмотр этих шелковых шедевров не только доставит удовольствие, но и кое-что добавит к твоим познаниям.
С этими словами Нода устремился к рядам витрин. Переглянувшись с Шоном, Дэни пожала плечами и двинулась вслед за японцем.
— Сам я предпочитаю современную одежду, — пояснил Нода.
Он указал на струящиеся, свободные одеяния, больше напоминающие западные платья, нежели кимоно.
— Тяжелую ношу традиций следует снять с плеч Японии, — произнес Нода, — как она была снята здесь, в Америке, столетие назад.
Дэни издала вежливое восклицание.
Шон слушал молча.
— Японским художникам следует научиться работать смелее, использовать новые типы переплетений и краски — это подтолкнет их искусство к новому руслу, — продолжал Нода. — Наша выставка — очередная попытка побудить мастеров к свободе творчества.
Слегка выделенное интонацией слово «свобода» привлекло внимание Шона. Он принялся слушать Ноду так же сосредоточенно, как наставников, посвящающих его в азы учения дзен.
На этот раз сосредоточенность Шона была вызвана той же причиной:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
Она вновь спросила себя, правильно ли поступила, подвергая Томоидэ Ноду возможной опасности.
Но теперь менять решение было уже слишком поздно. Шон открыл входную дверь. Мысленно помолившись, Дэни шагнула через порог.
— Начнем с главного зала, — отчетливо произнесла она.
— Как скажешь, дорогая.
Дэни прижалась боком к Шону.
— Не забывай, — приглушенно произнесла она, — Том сделал мне личное одолжение, согласившись встретиться. Ему платят не за то, чтобы он рисковал собственной шеей.
Шон задумался о том, насколько личным было это одолжение, но поостерегся задать свой вопрос вслух.
— Давний приятель? — деловито осведомился он.
— Он атташе по культуре из японского посольства. Мы знакомы несколько лет.
Шон обвел взглядом ряды застекленных витрин главного зала. В каждой содержались искусно расшитые шелковые одеяния со складчатыми, растянутыми веером подолами. Цветовая гамма повергала посетителей в изумление. Судя по качеству работы, мастера преодолели барьер, отделяющий ремесленничество от искусства.
— Эта выставка кимоно организована Томом? — спросил Шон.
— Да. Это лучшая коллекция современного шелка, которой японцы когда-либо позволяли покидать пределы своей страны.
— Впечатляющее зрелище.
— Помни, — приглушенно и торопливо пробормотала Дэни, — Том многого лишится, если такое влиятельное лицо, как Кояма, заподозрит его в сочувствии «Риск лимитед».
Шон не ответил, с наслаждением вдыхая свежий аромат волос Дэни.
— Эта выставка — убедительный предлог, благодаря которому Том смог покинуть посольство и встретиться с нами, — продолжала она, — так что постарайся проявить к ней неподдельный интерес.
— Насколько близки твои отношения с ним?
— Это личный вопрос или профессиональный?
— Для японцев это одно и то же, — пояснил Шон. — У дипломатов существуют собственные правила. Может, Том считает, что предстоящая встреча обеспечит какую-то выгоду ему или его правительству?
— Том вырос в Сан-Франциско. Он не только японец, но и американец.
Склонившись, Шон скользнул губами по блестящим волосам Дэни.
— Будь осторожна, — прошептал он ей на ухо. — То же правительство, которое платит жалованье твоему другу, лебезит перед Коямой. Должно быть, старина Том уже понял, откуда ветер дует.
— В душе он художник, а не дипломат, увлеченный играми власти.
— Когда у художников нет такой роскоши, как доспехи цивилизации, им поневоле приходится интересоваться играми власти, — возразил Шон. — Именно тогда они обращаются к таким людям, как ты и я. Мы их доспехи.
Дэни почти беспомощно рассмеялась.
— Странный вы человек, Шон Кроу, — прошептала она. — Вы и вправду считаете свою силу щитом.
— На что еще она годится, кроме копания канав?
— Некоторые мужчины считают силу своим оружием, а не щитом и не инструментом.
Шон не успел ответить: он услышал приближающиеся шаги и быстро повернулся, встав между Дэни и появившимся незнакомцем.
— Это Том, — тихо предупредила Дэни.
Шон отступил в сторону.
Японский атташе спустился по каменным ступеням с гибкой грацией гимнаста. На редкость пропорционально сложенный, ростом он достигал пяти футов шести дюймов.
— Даниэла, сколько лет, сколько зим! — воскликнул он, разводя руками.
Взяв за плечи, Том на минуту привлек ее к себе. Дэни ответила быстрым объятием.
Шон украдкой испустил протяжный вздох. Приветствие этих двоих подсказало ему, что Том и Дэни питают друг к другу уважение, привязанность — что угодно, но только не сексуальное влечение.
— Стало быть, ты наконец-то выбрала время посетить выставку, — произнес Нода.
— Мне удалось побывать на ней почти сразу после открытия, а вот Шон здесь впервые, — объяснила Дэни. — Я решила, что ему будет полезно встретиться с тобой.
Том смерил Шона быстрым взглядом умных глаз.
— Том, это Шон Кроу, — представила мужчин друг другу Дэни. — Шон, познакомься с Томоидэ Нодой.
Рукопожатие Ноды было истинно американским, кратким и крепким.
— Я всегда рад встрече с друзьями Даниэлы, — заявил Нода.
Дэни улыбнулась.
— Мы с Шоном вместе оказываем помощь в поисках редкого образца тибетского шелка, — пояснила она.
— Дэни с большим уважением отзывалась о вас и вашей работе, — вступил в разговор Шон. — И увиденное в этом зале позволяет мне судить, что она не преувеличивает ваши познания и вкус.
Нода улыбнулся:
— Какое учтивое, истинно восточное выражение! А я, признаюсь, из-за таких размеров недооценил ваш интеллект, мистер Кроу.
Шон с улыбкой поклонился:
— Не вы первый, мистер Нода.
— И, ручаюсь, не последний. — Нода повернулся к Дэни:
— Ты уверена, что тебя не ввели в заблуждение?
— Да, — просто ответила Дэни. Нода прищурился.
— Хорошо, — Помедлив, он продолжал:
— Имя, которое ты назвала мне по телефону, отлично известно любому, кто занимается бизнесом.
Шон ждал, но без особой надежды. Тон Ноды не предвещал ничего хорошего.
— Мне не нужны официальные тайны, — объяснила Дэни. — Вся общеизвестная информация об этом лице может помочь нам спасти один из самых ценных образцов шелка, существующих в настоящее время в мире.
Некоторое время Нода вглядывался в лицо Дэни, затем перевел взгляд на Шона, а потом уставился в пустоту.
— Твой совет о том, как спасти гобелены с пионами, трудно переоценить, — мягко произнес он. — Японская культура в долгу перед тобой.
— Нет, я… — начала Дэни.
— Самое меньшее, что я могу для тебя сделать, — показать красу и гордость нашей коллекции кимоно, — продолжал Нода тоном, не допускающим возражений. — Надеюсь, осмотр этих шелковых шедевров не только доставит удовольствие, но и кое-что добавит к твоим познаниям.
С этими словами Нода устремился к рядам витрин. Переглянувшись с Шоном, Дэни пожала плечами и двинулась вслед за японцем.
— Сам я предпочитаю современную одежду, — пояснил Нода.
Он указал на струящиеся, свободные одеяния, больше напоминающие западные платья, нежели кимоно.
— Тяжелую ношу традиций следует снять с плеч Японии, — произнес Нода, — как она была снята здесь, в Америке, столетие назад.
Дэни издала вежливое восклицание.
Шон слушал молча.
— Японским художникам следует научиться работать смелее, использовать новые типы переплетений и краски — это подтолкнет их искусство к новому руслу, — продолжал Нода. — Наша выставка — очередная попытка побудить мастеров к свободе творчества.
Слегка выделенное интонацией слово «свобода» привлекло внимание Шона. Он принялся слушать Ноду так же сосредоточенно, как наставников, посвящающих его в азы учения дзен.
На этот раз сосредоточенность Шона была вызвана той же причиной:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105