Тирен последовал за ней, ведя на поводу экуса своего учителя.
Вход в пещеру оказался таким большим, что даже экусы вошли туда.
– Как здесь темно! – ужаснулась девушка. – Ты хочешь пройти в глубь пещеры?
Тирен, не ответив, внимательно осмотрел свод и стены пещеры. Вытащив трутницу, он высыпал немного трута на выступ в скале. После нескольких ударов кресала по кремню он высек искры и зажег трут. У входа в пещеру Тирен поднял большой сук и, превратив его в факел, осветил пещеру.
Тирен подошел к стене, потер пальцами неровную поверхность камня, попробовал пыль на вкус и обрадовался:
– Так я и думал, – обернулся он к Элайе, – стены пещеры из эрляписа. Это та же пористая порода, что и в нашей пещере в оазисе. Эта порода прекрасно впитывает дым, а значит, мы можем расположиться в глубине пещеры. Там будет теплее и нас едва ли найдут.
– Я согласна на все, Тирен, лишь бы не мокнуть под дождем.
Услышав усталый голос Элайи, Тирен поднял факел повыше, чтобы взглянуть на нее. Каштановые волосы потемнели от дождя и были разметаны ветром. Туника и бриджи насквозь промокли. Девушка выглядела бледной, несчастной и крайне утомленной.
Тирен почувствовал угрызения совести. Поглощенный горем, он чуть не забыл об Элайе! А она ни разу не пожаловалась, не попросила о помощи и безропотно следовала за ним.
– Стреножь экусов у входа в пещеру. Они предупредят нас об опасности. – Тирен воткнул факел в щель в стене и распаковал узел с постельными принадлежностями.
– Возьми! – Он кинул Элайе одеяло. – Когда стреножишь экусов, сними мокрую одежду и закутайся в одеяло. А я пойду за хворостом для костра.
Девушка молча кивнула. Хотя предложение раздеться смутило ее, она старалась не задумываться об этом. Ведь Тирен, конечно, не имел в виду ничего дурного.
Вздохнув, Элайя повела экусов в защищенное от ветра место, быстро стреножила и дала им последнюю порцию сухой травы, собранной у подножия гор. Пока животные жевали сено, девушка сняла поклажу и насухо их обтерла.
Управившись с животными, Элайя взяла одеяло, отступила в тень и разделась. Когда Тирен вернулся, она сделала инстинктивное движение, чтобы прикрыть наготу, но тут же поняла, что в глубине пещеры ее не видно.
Тирен поискал ее взглядом, бросил на пол охапку хвороста и вышел.
Элайя закуталась в одеяло, подошла к костру и стала ждать возвращения Тирена. Согревшись, она задремала, но вскоре проснулась и в тусклом свете гаснущего факела увидела чью-то крупную фигуру. Ее рука потянулась к большому камню. Быстрым движением она схватила его и метнула в противника. Он едва успел увернуться.
– Элайя! Это я, Тирен.
– Тирен? – ахнула она. – Прости. Кажется, я заснула, и ты напугал меня. Пожалуйста, прости.
– Тебе незачем извиняться. Я реагировал бы точно так же. – Он отошел от нее. – Накинь на себя что-нибудь и помоги мне собирать хворост.
Оглядев себя, Элайя ужаснулась: одеяло соскользнуло с ее плеч и она была обнажена по пояс. «И почему только, – подумала она, – он всегда застигает меня врасплох, да еще раздетую?»
Подтянув одеяло повыше, девушка завязала два его конца над грудью, а другие два сбоку, на бедре. Затем встала и пошла к Тирену. Он стоял на коленях возле большой кучи хвороста. Элайя поняла, что он выходил из пещеры уже много раз. Сколько же времени она дремала?
Тирен взглянул на нее.
– Захвати немного хвороста, а я зажгу факел; пойдем в глубину пещеры, поищем место для ночевки.
Они шли не очень долго; там, где галерея резко поворачивала влево, Тирен остановился.
– За поворотом и расположимся – здесь не будет сквозняка. Давай вернемся за хворостом и вещами.
Часом позже они сидели у большого костра, в котором весело потрескивали сучья. Помешивая суп, девушка согрелась и приободрилась. От ее мокрой одежды, разложенной на камнях, шел легкий пар. «Пожалуй, все это высохнет не скоро, так что мне придется провести ночь, закутавшись в одеяло».
Запах супа возбуждал аппетит. Элайе очень хотелось угодить Тирену, который всегда ценил стряпню Ватиса. Девушка бросила на него быстрый взгляд.
Он сидел у костра не двигаясь. Приготовления к ночлегу немного отвлекли его от печальных размышлений. Теперь же Тирен молча смотрел на огонь, вновь погрузившись в воспоминания.
– Тирен, – нерешительно пробормотала она, – суп готов. Ты немного поешь?
Он медленно обернулся.
– Нет, я не голоден. – Тирен снова уставился на колеблющиеся языки пламени.
Девушка почувствовала беспомощность. Как быть: ведь ему нужно поесть, согреться, снять мокрую одежду, но он даже не слушает ее. Контакт между ними исчез, их соединяют только предсмертные наставления Ватиса.
«О, Ватис! Как ты мог оставить нас в такой момент? Тирену плохо, а я не знаю, как ему помочь».
Но она все же решила проявить настойчивость, помня о том, что обещала старику.
– Тирен, пожалуйста! Ты должен подумать о себе. Поешь хоть немного, чтобы поддержать силы.
– Нет, оставь меня в покое! – вдруг рассердился он. – Тебя не волнует моя судьба. Ты хочешь лишь одного – моей помощи! – Тирен обхватил голову руками.
Элайя чуть не зарыдала. «Это неправда! Теперь все иначе!» Она ощущала смятение и растерянность, но знала, что любит Тирена. И более того, готова ради него бросить все.
– Ошибаешься, – возразила она. – Ты мне небезразличен, и я доверяю тебе. А вот ты, ненавидя меня, разрываешь те узы, которые связывают нас.
Он поднял голову и серьезно посмотрел на нее:
– С чего мне ненавидеть тебя, Элайя?
– Ты считаешь меня виновной в смерти Ватиса. – Она разрыдалась.
Тирен изумился. Такой уязвимой и безутешной он еще не видел ее. Если бы только он мог приободрить ее! Тогда все изменилось бы.
Застонав, он метнулся к девушке и привлек ее к себе.
– Элайя, – шептал Тирен, – я вовсе не виню тебя. Нас с тобой помимо нашей воли втянули во все это. Один Ватис знал, что нас ждет впереди, и считал необходимым наше участие в этом деле. Разве мы можем пойти на попятную?
Она подняла заплаканные глаза, и от его взгляда у нее сжалось сердце. Слабая, неуверенная улыбка коснулась ее губ.
– Нет, Тирен, конечно, не можем. Иначе мы предадим Ватиса.
Тирен глубоко вздохнул, словно ему предстояло совершить что-то очень трудное, а затем достал ключ, висевший на его ошейнике контроля за поведением.
– Так ты востребуешь меня, Элайя? – спросил он, протягивая ей ключ. – Такова была последняя воля моего учителя. Хотя я до сих пор не постиг ее смысла, готов исполнить ее.
Его слова потрясли девушку. Неужели такой гордый и независимый человек идет на это? Ключ чуть поблескивал на его ладони. Элайя протянула Тирену руку. Их глаза встретились, выразив решимость выполнить взятые на себя обязательства. Теперь она обладала ключом, и Тирен был связан с ней на всю жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Вход в пещеру оказался таким большим, что даже экусы вошли туда.
– Как здесь темно! – ужаснулась девушка. – Ты хочешь пройти в глубь пещеры?
Тирен, не ответив, внимательно осмотрел свод и стены пещеры. Вытащив трутницу, он высыпал немного трута на выступ в скале. После нескольких ударов кресала по кремню он высек искры и зажег трут. У входа в пещеру Тирен поднял большой сук и, превратив его в факел, осветил пещеру.
Тирен подошел к стене, потер пальцами неровную поверхность камня, попробовал пыль на вкус и обрадовался:
– Так я и думал, – обернулся он к Элайе, – стены пещеры из эрляписа. Это та же пористая порода, что и в нашей пещере в оазисе. Эта порода прекрасно впитывает дым, а значит, мы можем расположиться в глубине пещеры. Там будет теплее и нас едва ли найдут.
– Я согласна на все, Тирен, лишь бы не мокнуть под дождем.
Услышав усталый голос Элайи, Тирен поднял факел повыше, чтобы взглянуть на нее. Каштановые волосы потемнели от дождя и были разметаны ветром. Туника и бриджи насквозь промокли. Девушка выглядела бледной, несчастной и крайне утомленной.
Тирен почувствовал угрызения совести. Поглощенный горем, он чуть не забыл об Элайе! А она ни разу не пожаловалась, не попросила о помощи и безропотно следовала за ним.
– Стреножь экусов у входа в пещеру. Они предупредят нас об опасности. – Тирен воткнул факел в щель в стене и распаковал узел с постельными принадлежностями.
– Возьми! – Он кинул Элайе одеяло. – Когда стреножишь экусов, сними мокрую одежду и закутайся в одеяло. А я пойду за хворостом для костра.
Девушка молча кивнула. Хотя предложение раздеться смутило ее, она старалась не задумываться об этом. Ведь Тирен, конечно, не имел в виду ничего дурного.
Вздохнув, Элайя повела экусов в защищенное от ветра место, быстро стреножила и дала им последнюю порцию сухой травы, собранной у подножия гор. Пока животные жевали сено, девушка сняла поклажу и насухо их обтерла.
Управившись с животными, Элайя взяла одеяло, отступила в тень и разделась. Когда Тирен вернулся, она сделала инстинктивное движение, чтобы прикрыть наготу, но тут же поняла, что в глубине пещеры ее не видно.
Тирен поискал ее взглядом, бросил на пол охапку хвороста и вышел.
Элайя закуталась в одеяло, подошла к костру и стала ждать возвращения Тирена. Согревшись, она задремала, но вскоре проснулась и в тусклом свете гаснущего факела увидела чью-то крупную фигуру. Ее рука потянулась к большому камню. Быстрым движением она схватила его и метнула в противника. Он едва успел увернуться.
– Элайя! Это я, Тирен.
– Тирен? – ахнула она. – Прости. Кажется, я заснула, и ты напугал меня. Пожалуйста, прости.
– Тебе незачем извиняться. Я реагировал бы точно так же. – Он отошел от нее. – Накинь на себя что-нибудь и помоги мне собирать хворост.
Оглядев себя, Элайя ужаснулась: одеяло соскользнуло с ее плеч и она была обнажена по пояс. «И почему только, – подумала она, – он всегда застигает меня врасплох, да еще раздетую?»
Подтянув одеяло повыше, девушка завязала два его конца над грудью, а другие два сбоку, на бедре. Затем встала и пошла к Тирену. Он стоял на коленях возле большой кучи хвороста. Элайя поняла, что он выходил из пещеры уже много раз. Сколько же времени она дремала?
Тирен взглянул на нее.
– Захвати немного хвороста, а я зажгу факел; пойдем в глубину пещеры, поищем место для ночевки.
Они шли не очень долго; там, где галерея резко поворачивала влево, Тирен остановился.
– За поворотом и расположимся – здесь не будет сквозняка. Давай вернемся за хворостом и вещами.
Часом позже они сидели у большого костра, в котором весело потрескивали сучья. Помешивая суп, девушка согрелась и приободрилась. От ее мокрой одежды, разложенной на камнях, шел легкий пар. «Пожалуй, все это высохнет не скоро, так что мне придется провести ночь, закутавшись в одеяло».
Запах супа возбуждал аппетит. Элайе очень хотелось угодить Тирену, который всегда ценил стряпню Ватиса. Девушка бросила на него быстрый взгляд.
Он сидел у костра не двигаясь. Приготовления к ночлегу немного отвлекли его от печальных размышлений. Теперь же Тирен молча смотрел на огонь, вновь погрузившись в воспоминания.
– Тирен, – нерешительно пробормотала она, – суп готов. Ты немного поешь?
Он медленно обернулся.
– Нет, я не голоден. – Тирен снова уставился на колеблющиеся языки пламени.
Девушка почувствовала беспомощность. Как быть: ведь ему нужно поесть, согреться, снять мокрую одежду, но он даже не слушает ее. Контакт между ними исчез, их соединяют только предсмертные наставления Ватиса.
«О, Ватис! Как ты мог оставить нас в такой момент? Тирену плохо, а я не знаю, как ему помочь».
Но она все же решила проявить настойчивость, помня о том, что обещала старику.
– Тирен, пожалуйста! Ты должен подумать о себе. Поешь хоть немного, чтобы поддержать силы.
– Нет, оставь меня в покое! – вдруг рассердился он. – Тебя не волнует моя судьба. Ты хочешь лишь одного – моей помощи! – Тирен обхватил голову руками.
Элайя чуть не зарыдала. «Это неправда! Теперь все иначе!» Она ощущала смятение и растерянность, но знала, что любит Тирена. И более того, готова ради него бросить все.
– Ошибаешься, – возразила она. – Ты мне небезразличен, и я доверяю тебе. А вот ты, ненавидя меня, разрываешь те узы, которые связывают нас.
Он поднял голову и серьезно посмотрел на нее:
– С чего мне ненавидеть тебя, Элайя?
– Ты считаешь меня виновной в смерти Ватиса. – Она разрыдалась.
Тирен изумился. Такой уязвимой и безутешной он еще не видел ее. Если бы только он мог приободрить ее! Тогда все изменилось бы.
Застонав, он метнулся к девушке и привлек ее к себе.
– Элайя, – шептал Тирен, – я вовсе не виню тебя. Нас с тобой помимо нашей воли втянули во все это. Один Ватис знал, что нас ждет впереди, и считал необходимым наше участие в этом деле. Разве мы можем пойти на попятную?
Она подняла заплаканные глаза, и от его взгляда у нее сжалось сердце. Слабая, неуверенная улыбка коснулась ее губ.
– Нет, Тирен, конечно, не можем. Иначе мы предадим Ватиса.
Тирен глубоко вздохнул, словно ему предстояло совершить что-то очень трудное, а затем достал ключ, висевший на его ошейнике контроля за поведением.
– Так ты востребуешь меня, Элайя? – спросил он, протягивая ей ключ. – Такова была последняя воля моего учителя. Хотя я до сих пор не постиг ее смысла, готов исполнить ее.
Его слова потрясли девушку. Неужели такой гордый и независимый человек идет на это? Ключ чуть поблескивал на его ладони. Элайя протянула Тирену руку. Их глаза встретились, выразив решимость выполнить взятые на себя обязательства. Теперь она обладала ключом, и Тирен был связан с ней на всю жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57