Я готов сделать для нее все, но ее жизнь теперь в ваших руках. Прошу вас как можно лучше позаботиться о ней, – обратился Брейс к предводительнице.
– Она наша сестра! – ответила та. – Мы сделаем для нее все. Но помни: если она умрет, умрете и вы. А теперь пошли. Пока мы тратим время на пустые разговоры, Мариссе не становится лучше.
Брейс кивнул и последовал за ней к воротам крепости. Внутри был небольшой город с торговыми кварталами, многочисленными лавками, красивыми административными зданиями и жилыми домами. В качестве строительного материала здесь использовали только дерево, однако архитектура была весьма необычна. Опорные колонны и края крыш украшала прекрасная резьба. Предводительница вела их по широким многолюдным улицам. Повсюду царило оживление, но население состояло только из женщин. При виде Брейса и Родака все застывали на месте, не спуская с них удивленных глаз.
– Они почти не видят мужчин, – объяснила содалитка. – Только в редких случаях мужчины появляются в этом городе.
– Значит, у вас нет ни мужей, ни возлюбленных? – изумился Брейс.
Женщина презрительно усмехнулась:
– Постоянных мужей и возлюбленных действительно нет, можете не сомневаться! Да и зачем нам порабощение? Среди нас нет дур, смею вас уверить!
– Глупцы те, кто боится любить, – пробормотал Брейс.
– Не поэтому ли ты и принес сюда Мариссу? – спросила она. – Ты любишь ее?
– А почему же еще?
– В самом деле, почему же еще? – Содалитка остановилась возле большого здания. – Если ты затуманил ее мозг, требуя разделить с тобой ложе, мы найдем способ помочь девушке. И после твоей смерти Марисса никогда уже не станет жертвой мужчины.
В глазах Брейса вспыхнул огонь.
– А если она все же будет желать меня? Что вы предпримете в этом случае? Признаете свою неправоту?
Содалитка с презрением посмотрела на него:
– Все мужчины считают себя неотразимыми. Надеюсь, несколько дней в подземной камере избавят вас от самомнения.
Она дала знак одной из своих помощниц, та вошла в здание и вернулась с носилками. Брейс нехотя передал Мариссу в руки сестер.
Брейса и Родака впустили в дом, а потом провели по коридорам в глубокий подвал. Проходя мимо главной залы, Брейс увидел деревянные стены, украшенные богатыми гобеленами. На них висело оружие и латы. Значит, правда, что женщины-воительницы несметно богаты, подумал он, и ненавидят мужчин.
Тяжелая дверь захлопнулась за ними, как только они переступили порог камеры. Брейс огляделся и вздохнул. Снова темная, сырая, почти пустая камера. В последнее время такие помещения стали для него привычным жилищем.
Опустившись на каменную скамью, он пригласил сесть Родака:
– Располагайся. Боюсь, нам предстоит провести здесь долгое время.
Родак засопел и устроился на другой лавке.
«Как ты думаешь, они покормят нас?»
Брейс усмехнулся:
– Ты всегда смотришь в корень. Полагаю, они не собираются уморить нас голодом. О еде нам незачем беспокоиться, но даже если Марисса выздоровеет и мы останемся в живых, нам будет трудно удрать от женщин-воительниц.
«Если она выживет, нам придется оставить ее у содалиток».
Если выживет! При мысли о том, что Марисса может умереть, Брейса охватило безысходное отчаяние.
– Пожалуй, твои слова разумны, – согласился Брейс. – Но принять решение должна сама Марисса.
«Мы не даем нашим женщинам такой свободы. Мы слишком дорожим ими, чтобы позволить им рисковать жизнью».
– Я тоже дорожу Мариссой, но ты знаешь ее. Если она вобьет себе что-нибудь в голову…
«Тебе надо усмирить ее. Хотя я и восхищаюсь храбростью этой девушки, мне не нравится ее острый язык. Женщина не должна так себя вести».
– Возможно, ты прав, – улыбнулся Брейс. – Но женщин надо принимать такими, какие они есть, со всеми их недостатками и достоинствами. А в этой женщине бездна достоинств… – Он бросил на Родака испытующий взгляд: – Она плакала, узнав, что ты погиб.
Лицо инопланетянина выразило удивление.
«В самом деле? Поразительная женщина!»
– Да, самая удивительная, чудесная женщина! Она слишком хороша для такого труса, как я.
Брейс почувствовал, что замерзает в холодной камере. Воспоминания о прошедшем дне бередили его душу. В будущем виделись лишь трудные решения, угрызения совести и подстерегающее его безумие.
Даже если судьба улыбнется ему и Марисса останется жива, их надежды едва ли осуществятся. Брейс не сомневался, что продолжение борьбы с Магическим кристаллом грозит ему безумием. Камнем нельзя управлять извне, так же, как и невозможно изменить заданную ему программу. Перед тем как потерять сознание, он ощутил всю злобу и всю мощь кристалла. Ужасную реальность бессмысленно отвергать. Кристалл старался убить его и Кандру.
Камень, столь долго стремившийся вести Империю к благоденствию, либо изменил свои цели, либо был не тем, за что его принимали. Теперь он нес лишь хаос и разрушения, и эта тенденция усиливалась с каждым днем. Поскольку кристаллом завладел маньяк власти, не имеющий никаких моральных устоев, нельзя предвидеть, что случится в ближайшем будущем. Ясно только одно: беда неизбежна.
С друзьями или без них, но Брейс должен отыскать Фирокса, вырвать из его рук Магический кристалл и найти способ уничтожить его. Но даже мысль об этом чудовищно трудном и опасном деле ужасала Брейса.
Однажды он уже потерпел поражение, столкнувшись лицом к лицу с кристаллом, позорно проиграл, пустившись наутек как последний трус. Обретет ли он когда-нибудь мужество, чтобы снова бросить вызов камню, не говоря уж о том, чтобы победить его? Да, все это совершенно безнадежно, но у него нет выбора. Ему придется уничтожить камень, с которым он связан унаследованной от предков физической энергией. Но может быть, уничтожив камень, он обречет на смерть и себя? Что станет со всеми Владыками кристалла, если камень исчезнет?
Брейс тяжело вздохнул. Не важно, что станет с ним самим. Тирен и Элайя тоже бестрепетно встретят свою судьбу, если это понадобится. Главное – благополучие Империи, а не жизнь трех человек.
Голова его поникла, а мысли снова вернулись к Мариссе. О боги, как она там? Спасут ли ее сестры-воительницы? Неужели он когда-нибудь будет снова держать ее в объятиях?
Они уже дважды делили ложе. «А что, если она носит под сердцем мое дитя?» – с трепетом подумал Брейс. Надежда, что он оставит в этом мире частицу самого себя, окрылила его, дала ему силы бороться с роком.
Никогда еще он не размышлял о семейном очаге, любви. В тюрьме Брейс подавлял в себе эти мысли, ибо они оставляли в нем только горечь. И вот теперь у него появилась надежда…
Ребенок… Скорее всего он его не увидит. Ребенок и Марисса останутся одни в этом жестоком мире. Но по крайней мере, подумал Брейс, он сделает все, чтобы освободить этот мир от дьявольского влияния Фирокса и Магического кристалла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
– Она наша сестра! – ответила та. – Мы сделаем для нее все. Но помни: если она умрет, умрете и вы. А теперь пошли. Пока мы тратим время на пустые разговоры, Мариссе не становится лучше.
Брейс кивнул и последовал за ней к воротам крепости. Внутри был небольшой город с торговыми кварталами, многочисленными лавками, красивыми административными зданиями и жилыми домами. В качестве строительного материала здесь использовали только дерево, однако архитектура была весьма необычна. Опорные колонны и края крыш украшала прекрасная резьба. Предводительница вела их по широким многолюдным улицам. Повсюду царило оживление, но население состояло только из женщин. При виде Брейса и Родака все застывали на месте, не спуская с них удивленных глаз.
– Они почти не видят мужчин, – объяснила содалитка. – Только в редких случаях мужчины появляются в этом городе.
– Значит, у вас нет ни мужей, ни возлюбленных? – изумился Брейс.
Женщина презрительно усмехнулась:
– Постоянных мужей и возлюбленных действительно нет, можете не сомневаться! Да и зачем нам порабощение? Среди нас нет дур, смею вас уверить!
– Глупцы те, кто боится любить, – пробормотал Брейс.
– Не поэтому ли ты и принес сюда Мариссу? – спросила она. – Ты любишь ее?
– А почему же еще?
– В самом деле, почему же еще? – Содалитка остановилась возле большого здания. – Если ты затуманил ее мозг, требуя разделить с тобой ложе, мы найдем способ помочь девушке. И после твоей смерти Марисса никогда уже не станет жертвой мужчины.
В глазах Брейса вспыхнул огонь.
– А если она все же будет желать меня? Что вы предпримете в этом случае? Признаете свою неправоту?
Содалитка с презрением посмотрела на него:
– Все мужчины считают себя неотразимыми. Надеюсь, несколько дней в подземной камере избавят вас от самомнения.
Она дала знак одной из своих помощниц, та вошла в здание и вернулась с носилками. Брейс нехотя передал Мариссу в руки сестер.
Брейса и Родака впустили в дом, а потом провели по коридорам в глубокий подвал. Проходя мимо главной залы, Брейс увидел деревянные стены, украшенные богатыми гобеленами. На них висело оружие и латы. Значит, правда, что женщины-воительницы несметно богаты, подумал он, и ненавидят мужчин.
Тяжелая дверь захлопнулась за ними, как только они переступили порог камеры. Брейс огляделся и вздохнул. Снова темная, сырая, почти пустая камера. В последнее время такие помещения стали для него привычным жилищем.
Опустившись на каменную скамью, он пригласил сесть Родака:
– Располагайся. Боюсь, нам предстоит провести здесь долгое время.
Родак засопел и устроился на другой лавке.
«Как ты думаешь, они покормят нас?»
Брейс усмехнулся:
– Ты всегда смотришь в корень. Полагаю, они не собираются уморить нас голодом. О еде нам незачем беспокоиться, но даже если Марисса выздоровеет и мы останемся в живых, нам будет трудно удрать от женщин-воительниц.
«Если она выживет, нам придется оставить ее у содалиток».
Если выживет! При мысли о том, что Марисса может умереть, Брейса охватило безысходное отчаяние.
– Пожалуй, твои слова разумны, – согласился Брейс. – Но принять решение должна сама Марисса.
«Мы не даем нашим женщинам такой свободы. Мы слишком дорожим ими, чтобы позволить им рисковать жизнью».
– Я тоже дорожу Мариссой, но ты знаешь ее. Если она вобьет себе что-нибудь в голову…
«Тебе надо усмирить ее. Хотя я и восхищаюсь храбростью этой девушки, мне не нравится ее острый язык. Женщина не должна так себя вести».
– Возможно, ты прав, – улыбнулся Брейс. – Но женщин надо принимать такими, какие они есть, со всеми их недостатками и достоинствами. А в этой женщине бездна достоинств… – Он бросил на Родака испытующий взгляд: – Она плакала, узнав, что ты погиб.
Лицо инопланетянина выразило удивление.
«В самом деле? Поразительная женщина!»
– Да, самая удивительная, чудесная женщина! Она слишком хороша для такого труса, как я.
Брейс почувствовал, что замерзает в холодной камере. Воспоминания о прошедшем дне бередили его душу. В будущем виделись лишь трудные решения, угрызения совести и подстерегающее его безумие.
Даже если судьба улыбнется ему и Марисса останется жива, их надежды едва ли осуществятся. Брейс не сомневался, что продолжение борьбы с Магическим кристаллом грозит ему безумием. Камнем нельзя управлять извне, так же, как и невозможно изменить заданную ему программу. Перед тем как потерять сознание, он ощутил всю злобу и всю мощь кристалла. Ужасную реальность бессмысленно отвергать. Кристалл старался убить его и Кандру.
Камень, столь долго стремившийся вести Империю к благоденствию, либо изменил свои цели, либо был не тем, за что его принимали. Теперь он нес лишь хаос и разрушения, и эта тенденция усиливалась с каждым днем. Поскольку кристаллом завладел маньяк власти, не имеющий никаких моральных устоев, нельзя предвидеть, что случится в ближайшем будущем. Ясно только одно: беда неизбежна.
С друзьями или без них, но Брейс должен отыскать Фирокса, вырвать из его рук Магический кристалл и найти способ уничтожить его. Но даже мысль об этом чудовищно трудном и опасном деле ужасала Брейса.
Однажды он уже потерпел поражение, столкнувшись лицом к лицу с кристаллом, позорно проиграл, пустившись наутек как последний трус. Обретет ли он когда-нибудь мужество, чтобы снова бросить вызов камню, не говоря уж о том, чтобы победить его? Да, все это совершенно безнадежно, но у него нет выбора. Ему придется уничтожить камень, с которым он связан унаследованной от предков физической энергией. Но может быть, уничтожив камень, он обречет на смерть и себя? Что станет со всеми Владыками кристалла, если камень исчезнет?
Брейс тяжело вздохнул. Не важно, что станет с ним самим. Тирен и Элайя тоже бестрепетно встретят свою судьбу, если это понадобится. Главное – благополучие Империи, а не жизнь трех человек.
Голова его поникла, а мысли снова вернулись к Мариссе. О боги, как она там? Спасут ли ее сестры-воительницы? Неужели он когда-нибудь будет снова держать ее в объятиях?
Они уже дважды делили ложе. «А что, если она носит под сердцем мое дитя?» – с трепетом подумал Брейс. Надежда, что он оставит в этом мире частицу самого себя, окрылила его, дала ему силы бороться с роком.
Никогда еще он не размышлял о семейном очаге, любви. В тюрьме Брейс подавлял в себе эти мысли, ибо они оставляли в нем только горечь. И вот теперь у него появилась надежда…
Ребенок… Скорее всего он его не увидит. Ребенок и Марисса останутся одни в этом жестоком мире. Но по крайней мере, подумал Брейс, он сделает все, чтобы освободить этот мир от дьявольского влияния Фирокса и Магического кристалла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67