Еще о любви говорят юные кавалеры, желая заполучить женщину, но на самом деле движет ими если не похоть, то расчет.
Эльвина слишком хорошо знала жизнь, чтобы верить в существование столь эфемерного чувства. Она видела немало жестоких сцен. Обитатели замков, не стесняясь ее, грубо обращались со своими женами, дочерьми и любовницами. Любви вообще нет места в этом жестоком мире. Но верность — только верность и помогает выжить и не сойти с ума от горя и страха.
Ради Тильды Эльвина готова была на все. Ради нее она вверила бы свою судьбу кому-то и пострашнее сэра Филиппа.
При воспоминании об искрящихся то насмешкой, то веселым недоумением изумрудных глазах и бронзовой груди с налитыми мускулами Эльвина закусила губу. Ее охватило приятное возбуждение. Скоро ей предстоит узнать, каково это — стать женщиной. Неужели она и сама этого хочет? Нет-нет, Эльвина делает это ради Тильды. Это стоит свеч.
Решив, что время пришло, Эльвина отделилась от стены и вышла из тени в свет. Накинув капюшон и опустив голову, она торопливо прошла через двор, и на этот раз ей вполне удалось затеряться среди смердов, снующих повсюду с корзинами и прочей поклажей. Молитва помогла: леди Равенна и ее приспешники, служившие ей и дьяволу одновременно, не заметили девушку.
Услышав окрик за спиной, Эльвина прибавила шагу. Вот и дверь. Высокий мощный воин в броне и шлеме впустил ее внутрь. Не успела она поблагодарить его, как дверь за ней закрылась. Девушка оказалась одна в темноте.
Башня донжон была одной из самых древних замковых построек. Раньше на втором этаже, над кладовыми, жили хозяева замка, но теперь, когда был построен отдельный дом, жилые комнаты отдавались гостям, а на вершине выставляли дозор. Из башни в новую постройку вел переход, так что два строения соединились в одно, хотя более ранняя кладка отличалась от новой. Эльвина нервно огляделась. Лестница спиралью поднималась вверх. Свет сюда попадал лишь из узких бойниц наверху. Итак, ей предстояло не просто подняться по древней лестнице чуть ли не на ощупь, но и совершить переход от мрачного настоящего к весьма туманному будущему.
Но стоит ли так беспокоиться, размышляя о судьбе, ждавшей ее наверху? До вечера еще далеко, и сэр Филипп пока не успел вдоволь насладиться хмельным элем. Девушка могла не опасаться того, что ее возьмут с пьяной жестокостью, как это наверняка случилось бы, если бы она действовала в полном соответствии с планом леди Равенны. К тому же Филипп, судя по всему, вообще не из тех мужчин, кому доставляет удовольствие насилие над женщиной. В нем чувствовалась утонченность, отличавшая его от тех, кто пытался овладеть Эльвиной раньше. Может, ей повезет, и в этот первый раз он будет с ней нежен. На большее она не смела надеяться.
Зубы ее выбивали дробь, но Эльвина шла навстречу своей судьбе, не замедляя шаг… Еще три ступени вверх, и она оказалась перед дверью в спальню сэра Филиппа.
Филипп вошел в отведенную ему комнату другим путем, перейдя в башню из дома, где жила сейчас леди Равенна. Сбросив верхнюю тунику, он стоял посреди комнаты, величественный и мощный, расставив ноги и подбоченясь. Служанки, посланные леди Равенной в его распоряжение, наполняли ванну, то и дело бросая на Филиппа быстрые взгляды. Ванна была полна до краев, но девицы уходить не собирались.
Филипп нахмурился. Очевидно, леди Равенна распорядилась, чтобы девушки оставались с ним и во время купания. Чертовски предусмотрительно с ее стороны, но беда в том, что не они были у него на уме. Обещание чарующих льдисто-голубых глаз крепко запало ему в душу, и эти жеманные дурочки при всей своей юной прелести не могли заменить ту, что поклялась перед Богом, признав его своим господином. Хотя дикарки, обещанной ему на заклание, пока не было видно, Филипп отослал девиц прочь.
Словно могучий олень, почуявший запах самки, Филипп потянул носом воздух. Инстинкт должен был подсказать ему, где скрывается его Эльвина. Взгляд его упал на большой сундук, наполовину скрытый изъеденным молью гобеленом. Филипп пересек комнату и откинул крышку.
Эльвина вскрикнула, зажмурившись от яркого света, но, узнав того, кто открыл ее темницу, облегченно вздохнула и улыбнулась.
— Я боялась, что леди Равенна прознала о моих планах, — призналась Эльвина, взяв протянутую им руку.
Ладонь его оказалась мозолистой и шершавой, но он держал девушку крепко и нежно. После того как Эльвина выбралась из сундука, Филипп не сразу выпустил ее руку. Она стояла перед ним, едва дыша.
— Леди Равенну стоит бояться? — с любопытством спросил он.
— Да, если ей не угодишь. Леди Равенна разгневается, узнав, что сюрприза не получилось. Она с радостью превратила бы меня в свою рабыню, если бы могла.
— И ты предпочла сделать меня своим господином вместо того, чтобы назвать ее своей госпожой? Не странен ли твой выбор: ведь тебя любезно приняли в этом замке, дали кров и пищу, а также позаботились о твоей больной спутнице.
Филипп медленно водил кончиком пальца по тыльной стороне ее ладони, вычерчивая какой-то загадочный узор. Эльвина смотрела на него без тени смущения или страха.
— Я оплатила свое содержание и теперь плачу за Тильду, отдавая все, что у меня есть. Думаю, такую плату не назовешь скудной.
— Да, — согласился Филипп, — и если твои слова — правда, ты платишь слишком высокую цену. Я не привык брать девственниц, как не привык пользоваться отчаянным положением людей. Я готов освободить тебя от твоей клятвы и оставить нетронутой. И ты поступишь мудро, приняв мое предложение.
Однако Филипп продолжал гладить ее щеку, и Эльвине доставляла удовольствие эта ласка. Теплый конский запах, запах кожи и мужского пота щекотали ее ноздри, производя на нее странное впечатление. Этот мужчина со своим запахом обладал волшебной силой, противостоять которой она не могла. Пальцы Эльвины сами потянулись вверх, она коснулась жестких волос, покрывавших его бронзовую грудь, и необычная истома охватила ее. Ноги у Эльвины подкашивались, ей хотелось быть ближе к Филиппу. Она с трудом вникала в смысл его слов, но он поднял слишком серьезную тему, чтобы уклониться от ответа.
— Нет. — Эльвина покачала головой. — Вы сказали, что заберете меня отсюда. Здесь прячется зло, я чую его, и вскоре это зло поработит все и вся в этом проклятом месте. — Заметив, что Филипп скептически прищурился, Эльвина нахмурилась. — Не смотрите на меня так, я не могу сказать вам, откуда мне это известно, но зло существует, и оно где-то рядом. Вы предлагаете мне свою защиту и место для Тильды. Лучшего выбора у меня нет, и я оплачу вам сполна то, что вы для меня сделаете. Я знаю, что опыта у меня нет, но я быстро всему научусь.
Рука, так нежно гладившая ее по щеке, вдруг сжала подбородок сильно и грубо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Эльвина слишком хорошо знала жизнь, чтобы верить в существование столь эфемерного чувства. Она видела немало жестоких сцен. Обитатели замков, не стесняясь ее, грубо обращались со своими женами, дочерьми и любовницами. Любви вообще нет места в этом жестоком мире. Но верность — только верность и помогает выжить и не сойти с ума от горя и страха.
Ради Тильды Эльвина готова была на все. Ради нее она вверила бы свою судьбу кому-то и пострашнее сэра Филиппа.
При воспоминании об искрящихся то насмешкой, то веселым недоумением изумрудных глазах и бронзовой груди с налитыми мускулами Эльвина закусила губу. Ее охватило приятное возбуждение. Скоро ей предстоит узнать, каково это — стать женщиной. Неужели она и сама этого хочет? Нет-нет, Эльвина делает это ради Тильды. Это стоит свеч.
Решив, что время пришло, Эльвина отделилась от стены и вышла из тени в свет. Накинув капюшон и опустив голову, она торопливо прошла через двор, и на этот раз ей вполне удалось затеряться среди смердов, снующих повсюду с корзинами и прочей поклажей. Молитва помогла: леди Равенна и ее приспешники, служившие ей и дьяволу одновременно, не заметили девушку.
Услышав окрик за спиной, Эльвина прибавила шагу. Вот и дверь. Высокий мощный воин в броне и шлеме впустил ее внутрь. Не успела она поблагодарить его, как дверь за ней закрылась. Девушка оказалась одна в темноте.
Башня донжон была одной из самых древних замковых построек. Раньше на втором этаже, над кладовыми, жили хозяева замка, но теперь, когда был построен отдельный дом, жилые комнаты отдавались гостям, а на вершине выставляли дозор. Из башни в новую постройку вел переход, так что два строения соединились в одно, хотя более ранняя кладка отличалась от новой. Эльвина нервно огляделась. Лестница спиралью поднималась вверх. Свет сюда попадал лишь из узких бойниц наверху. Итак, ей предстояло не просто подняться по древней лестнице чуть ли не на ощупь, но и совершить переход от мрачного настоящего к весьма туманному будущему.
Но стоит ли так беспокоиться, размышляя о судьбе, ждавшей ее наверху? До вечера еще далеко, и сэр Филипп пока не успел вдоволь насладиться хмельным элем. Девушка могла не опасаться того, что ее возьмут с пьяной жестокостью, как это наверняка случилось бы, если бы она действовала в полном соответствии с планом леди Равенны. К тому же Филипп, судя по всему, вообще не из тех мужчин, кому доставляет удовольствие насилие над женщиной. В нем чувствовалась утонченность, отличавшая его от тех, кто пытался овладеть Эльвиной раньше. Может, ей повезет, и в этот первый раз он будет с ней нежен. На большее она не смела надеяться.
Зубы ее выбивали дробь, но Эльвина шла навстречу своей судьбе, не замедляя шаг… Еще три ступени вверх, и она оказалась перед дверью в спальню сэра Филиппа.
Филипп вошел в отведенную ему комнату другим путем, перейдя в башню из дома, где жила сейчас леди Равенна. Сбросив верхнюю тунику, он стоял посреди комнаты, величественный и мощный, расставив ноги и подбоченясь. Служанки, посланные леди Равенной в его распоряжение, наполняли ванну, то и дело бросая на Филиппа быстрые взгляды. Ванна была полна до краев, но девицы уходить не собирались.
Филипп нахмурился. Очевидно, леди Равенна распорядилась, чтобы девушки оставались с ним и во время купания. Чертовски предусмотрительно с ее стороны, но беда в том, что не они были у него на уме. Обещание чарующих льдисто-голубых глаз крепко запало ему в душу, и эти жеманные дурочки при всей своей юной прелести не могли заменить ту, что поклялась перед Богом, признав его своим господином. Хотя дикарки, обещанной ему на заклание, пока не было видно, Филипп отослал девиц прочь.
Словно могучий олень, почуявший запах самки, Филипп потянул носом воздух. Инстинкт должен был подсказать ему, где скрывается его Эльвина. Взгляд его упал на большой сундук, наполовину скрытый изъеденным молью гобеленом. Филипп пересек комнату и откинул крышку.
Эльвина вскрикнула, зажмурившись от яркого света, но, узнав того, кто открыл ее темницу, облегченно вздохнула и улыбнулась.
— Я боялась, что леди Равенна прознала о моих планах, — призналась Эльвина, взяв протянутую им руку.
Ладонь его оказалась мозолистой и шершавой, но он держал девушку крепко и нежно. После того как Эльвина выбралась из сундука, Филипп не сразу выпустил ее руку. Она стояла перед ним, едва дыша.
— Леди Равенну стоит бояться? — с любопытством спросил он.
— Да, если ей не угодишь. Леди Равенна разгневается, узнав, что сюрприза не получилось. Она с радостью превратила бы меня в свою рабыню, если бы могла.
— И ты предпочла сделать меня своим господином вместо того, чтобы назвать ее своей госпожой? Не странен ли твой выбор: ведь тебя любезно приняли в этом замке, дали кров и пищу, а также позаботились о твоей больной спутнице.
Филипп медленно водил кончиком пальца по тыльной стороне ее ладони, вычерчивая какой-то загадочный узор. Эльвина смотрела на него без тени смущения или страха.
— Я оплатила свое содержание и теперь плачу за Тильду, отдавая все, что у меня есть. Думаю, такую плату не назовешь скудной.
— Да, — согласился Филипп, — и если твои слова — правда, ты платишь слишком высокую цену. Я не привык брать девственниц, как не привык пользоваться отчаянным положением людей. Я готов освободить тебя от твоей клятвы и оставить нетронутой. И ты поступишь мудро, приняв мое предложение.
Однако Филипп продолжал гладить ее щеку, и Эльвине доставляла удовольствие эта ласка. Теплый конский запах, запах кожи и мужского пота щекотали ее ноздри, производя на нее странное впечатление. Этот мужчина со своим запахом обладал волшебной силой, противостоять которой она не могла. Пальцы Эльвины сами потянулись вверх, она коснулась жестких волос, покрывавших его бронзовую грудь, и необычная истома охватила ее. Ноги у Эльвины подкашивались, ей хотелось быть ближе к Филиппу. Она с трудом вникала в смысл его слов, но он поднял слишком серьезную тему, чтобы уклониться от ответа.
— Нет. — Эльвина покачала головой. — Вы сказали, что заберете меня отсюда. Здесь прячется зло, я чую его, и вскоре это зло поработит все и вся в этом проклятом месте. — Заметив, что Филипп скептически прищурился, Эльвина нахмурилась. — Не смотрите на меня так, я не могу сказать вам, откуда мне это известно, но зло существует, и оно где-то рядом. Вы предлагаете мне свою защиту и место для Тильды. Лучшего выбора у меня нет, и я оплачу вам сполна то, что вы для меня сделаете. Я знаю, что опыта у меня нет, но я быстро всему научусь.
Рука, так нежно гладившая ее по щеке, вдруг сжала подбородок сильно и грубо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84