Ясно, что такая она не нужна Моргану. Неужели ей придется уйти, когда она почувствует себя лучше?
Фейт сомневалась, что сможет это сделать. Она потеряла мать, отца, а теперь и ребенка. Если ее покинет еще и Морган, ее жизнь лишится смысла. Совсем не обязательно, чтобы он любил ее. Она готова довольствоваться тем, чтобы он был рядом. Впрочем, кого она пытается обмануть? Когда Фейт поймет, что у Моргана появилась другая женщина, то умрет. Но если Морган не хочет ее, он обязательно найдет другую. Он не создан для монашеской жизни.
А это значит, что она должна уйти. И потому Фейт с каждым днем все дальше отодвигала рамки, установленные для нее Морганом. Фейт ела теперь не в постели, а за столом. Помогала мыть посуду и вытирать тарелки. Потом потребовала ванну и отказалась от его помощи. Это было совсем непросто, все равно как снова учиться ходить, но она не может вечно оставаться ребенком, кротким и послушным. Чтобы выжить в этом мире, надо заставить других считаться с ее желаниями. Если она больше не нужна Моргану, он не имеет права указывать ей, что делать и как себя вести. А ей незачем терпеть его выходки из опасения потерять то, чего она никогда не имела.
Морган заметил перемены в Фейт и гадал, чем они вызваны. Его кроткая фея вдруг стала упрямой как мул. Ее упорное нежелание поберечь себя сердило Моргана, но не мог же он привязать ее к постели. Выглядела она ужасно, с кругами вокруг глаз и бледной кожей, так туго обтянувшей скулы, что временами она казалась совсем прозрачной. Впервые при взгляде на Фейт он не испытывал вожделения. Тревога за ее здоровье пересиливала все остальные эмоции, хотя неожиданный вид обнаженной груди или голой лодыжки, когда она мылась или приподнимала сорочки, воспламенял тлеющие угли. Однако Морган сдерживал свой пыл. Фейт еще не готова принять его. Он согласен ждать, сколько понадобится, но если она будет и дальше пренебрегать своим здоровьем, этот момент никогда не наступит.
Почему, черт побери, она решила демонстрировать свое упрямство именно сейчас? Фейт игнорировала его приказы, отказывалась прислушиваться к его советам и восставала против здравого смысла. Она хлопотала по хозяйству, когда ей следовало лежать в постели, и делала больше, чем позволяли ее слабые силы. Порой Морган испытывал искушение схватить ее за плечи и встряхнуть так, чтобы застучали зубы, но сдерживался, зная, что если коснется Фейт, то не для того, чтобы наказать. Ему хотелось сжать ее в объятиях, благодарить Бога за ее спасение и обещать, что он никогда больше не подвергнет ее опасности.
Но если он займется с Фейт любовью, то рано или поздно снова наградит ее ребенком. Видит Бог, для этого не потребовалось много времени. А если все повторится, где гарантия, что ему повезет больше, чем в прошлый раз? Фейт маленькая и хрупкая. И слишком много работает. Ей нужен уход и защита, а не новые трудности. Она должна спать на шелковых простынях, хорошо питаться, не поднимать тяжестей. К ее услугам должны быть лучшие врачи, ей нужны горничные и лакеи, которые будут являться по первому ее зову. Он не может дать ей всего этого. Пока.
Однажды, когда Морган возился в загоне с жеребой кобылой, прибыл Тоби. Бросив взгляд на дом, он подъехал ограде и спешился, коротко кивнув в ответ на не слишком любезное приветствие Моргана.
— Зачем пожаловал? По-моему, я ясно сказал, что Фейт не вернется.
— Как она? Лучше? — поинтересовался молодой человек с беспокойством в голосе. В отличие от других посетителей гостиницы, почти не знавших горничную по имени Элис, которая убиралась, готовила и исчезала задолго до их появления, Тоби не забыл Фейт. В ее лице он обрел друга, которого никогда не имел. Он не знал, чем она больна, однако надеялся на ее скорое возвращение.
— Достаточно хорошо, чтобы выжить меня из собственного дома, — проворчал Морган, взглянув в окно, в надежде увидеть Фейт, но, так и не дождавшись ее появления, перевел вопросительный взгляд на незваного гостя. — Итак, что у тебя за дело, парень?
Тоби переступил с ноги на ногу.
— Тут один тип расспрашивал на днях про Фейт. Про Фейт, заметь, а не про Элис. Выглядит как сыщик, и, похоже, твоя персона его тоже интересует.
— И что же вы ему ответили? — Морган отстегнул уздечку, пустив кобылу пастись, и потянулся за рубашкой, чтобы вытереть пот, выступивший на теле.
— Никто не знает Фейт по имени, так что врать не пришлось. Сказали, что не слышали про такую, да еще посмеялись, когда он заявил, будто она из благородных.
Морган, стараясь не выдать своего облегчения, невозмутимо кивнул.
— А насчет меня?
Тоби ухмыльнулся.
— Наплели, что кому в голову пришло. Один сказал, будто ты замерз прошлой зимой в метель. Другой заявил, что тебя повесили где-то на севере. Третий поклялся, что всадил пулю в твое черное сердце. И все в таком духе.
Морган перебросил рубашку через плечо и зашагал к хижине.
— Пошли в дом, Тоби, выпьем по глоточку, прежде чем ты двинешь назад. Хорошо иметь таких друзей, как ты.
Фейт, наливавшая эль в ожидании их прихода, с улыбкой подняла взгляд. При виде загорелой груди и широких плеч Моргана ее улыбка слегка поблекла, но она вручила ему кружку и повернулась к гостю.
— Рада видеть тебя, Тоби. Не получал известий от брата?
Тоби нервно кивнул, покосившись на Моргана, который уселся на стул, вытянув длинные ноги, и вежливо ответил:
— Пришло письмо, но тебе, наверное, не до него.
— Что за чепуха! Дай-ка его сюда. Сегодня слишком жарко, чтобы готовить, но, если хочешь, можешь перекусить хлебом и сыром. Мор… — Фейт осеклась и поспешно заменила имя Моргана на то, под которым он был известен в округе: — Джек, хочешь есть? Со вчерашнего вечера остался еще яблочный пирог.
Морган, пристально наблюдавший за юной парочкой, решил, что их отношения — во всяком случае, со стороны Фейт — не выходят за рамки чисто дружеских, и добродушно кивнул.
— Садись и прочитай парню письмо. Я могу порезать хлеб и сыр не хуже тебя.
Тоби изумленно уставился на грозного разбойника, который поднялся со стула, предложив его Фейт, и направился к буфету за едой. Для Тоби Джек был образцом для подражания, он и представить себе не мог, что тот станет прислуживать женщине.
Его глаза еще больше округлились, когда Джек поставил на стол хлеб и сыр, достал ножи и налил Фейт чашку чая. Ревниво проследив за улыбкой, которой Фейт одарила Джека, и тем, как они обменялись взглядами, Тоби пришел к выводу, что, если такова награда за подобные услуги, он охотно проделал бы их даже на четвереньках. Это открытие так поразило его, что он пропустил мимо ушей большую часть первой страницы.
Содержание письма полностью захватило Фейт, даже Джек, казалось, прислушивался. Тоби попытался сосредоточиться, но он уже слышал все это раньше и ничего толком не понял.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Фейт сомневалась, что сможет это сделать. Она потеряла мать, отца, а теперь и ребенка. Если ее покинет еще и Морган, ее жизнь лишится смысла. Совсем не обязательно, чтобы он любил ее. Она готова довольствоваться тем, чтобы он был рядом. Впрочем, кого она пытается обмануть? Когда Фейт поймет, что у Моргана появилась другая женщина, то умрет. Но если Морган не хочет ее, он обязательно найдет другую. Он не создан для монашеской жизни.
А это значит, что она должна уйти. И потому Фейт с каждым днем все дальше отодвигала рамки, установленные для нее Морганом. Фейт ела теперь не в постели, а за столом. Помогала мыть посуду и вытирать тарелки. Потом потребовала ванну и отказалась от его помощи. Это было совсем непросто, все равно как снова учиться ходить, но она не может вечно оставаться ребенком, кротким и послушным. Чтобы выжить в этом мире, надо заставить других считаться с ее желаниями. Если она больше не нужна Моргану, он не имеет права указывать ей, что делать и как себя вести. А ей незачем терпеть его выходки из опасения потерять то, чего она никогда не имела.
Морган заметил перемены в Фейт и гадал, чем они вызваны. Его кроткая фея вдруг стала упрямой как мул. Ее упорное нежелание поберечь себя сердило Моргана, но не мог же он привязать ее к постели. Выглядела она ужасно, с кругами вокруг глаз и бледной кожей, так туго обтянувшей скулы, что временами она казалась совсем прозрачной. Впервые при взгляде на Фейт он не испытывал вожделения. Тревога за ее здоровье пересиливала все остальные эмоции, хотя неожиданный вид обнаженной груди или голой лодыжки, когда она мылась или приподнимала сорочки, воспламенял тлеющие угли. Однако Морган сдерживал свой пыл. Фейт еще не готова принять его. Он согласен ждать, сколько понадобится, но если она будет и дальше пренебрегать своим здоровьем, этот момент никогда не наступит.
Почему, черт побери, она решила демонстрировать свое упрямство именно сейчас? Фейт игнорировала его приказы, отказывалась прислушиваться к его советам и восставала против здравого смысла. Она хлопотала по хозяйству, когда ей следовало лежать в постели, и делала больше, чем позволяли ее слабые силы. Порой Морган испытывал искушение схватить ее за плечи и встряхнуть так, чтобы застучали зубы, но сдерживался, зная, что если коснется Фейт, то не для того, чтобы наказать. Ему хотелось сжать ее в объятиях, благодарить Бога за ее спасение и обещать, что он никогда больше не подвергнет ее опасности.
Но если он займется с Фейт любовью, то рано или поздно снова наградит ее ребенком. Видит Бог, для этого не потребовалось много времени. А если все повторится, где гарантия, что ему повезет больше, чем в прошлый раз? Фейт маленькая и хрупкая. И слишком много работает. Ей нужен уход и защита, а не новые трудности. Она должна спать на шелковых простынях, хорошо питаться, не поднимать тяжестей. К ее услугам должны быть лучшие врачи, ей нужны горничные и лакеи, которые будут являться по первому ее зову. Он не может дать ей всего этого. Пока.
Однажды, когда Морган возился в загоне с жеребой кобылой, прибыл Тоби. Бросив взгляд на дом, он подъехал ограде и спешился, коротко кивнув в ответ на не слишком любезное приветствие Моргана.
— Зачем пожаловал? По-моему, я ясно сказал, что Фейт не вернется.
— Как она? Лучше? — поинтересовался молодой человек с беспокойством в голосе. В отличие от других посетителей гостиницы, почти не знавших горничную по имени Элис, которая убиралась, готовила и исчезала задолго до их появления, Тоби не забыл Фейт. В ее лице он обрел друга, которого никогда не имел. Он не знал, чем она больна, однако надеялся на ее скорое возвращение.
— Достаточно хорошо, чтобы выжить меня из собственного дома, — проворчал Морган, взглянув в окно, в надежде увидеть Фейт, но, так и не дождавшись ее появления, перевел вопросительный взгляд на незваного гостя. — Итак, что у тебя за дело, парень?
Тоби переступил с ноги на ногу.
— Тут один тип расспрашивал на днях про Фейт. Про Фейт, заметь, а не про Элис. Выглядит как сыщик, и, похоже, твоя персона его тоже интересует.
— И что же вы ему ответили? — Морган отстегнул уздечку, пустив кобылу пастись, и потянулся за рубашкой, чтобы вытереть пот, выступивший на теле.
— Никто не знает Фейт по имени, так что врать не пришлось. Сказали, что не слышали про такую, да еще посмеялись, когда он заявил, будто она из благородных.
Морган, стараясь не выдать своего облегчения, невозмутимо кивнул.
— А насчет меня?
Тоби ухмыльнулся.
— Наплели, что кому в голову пришло. Один сказал, будто ты замерз прошлой зимой в метель. Другой заявил, что тебя повесили где-то на севере. Третий поклялся, что всадил пулю в твое черное сердце. И все в таком духе.
Морган перебросил рубашку через плечо и зашагал к хижине.
— Пошли в дом, Тоби, выпьем по глоточку, прежде чем ты двинешь назад. Хорошо иметь таких друзей, как ты.
Фейт, наливавшая эль в ожидании их прихода, с улыбкой подняла взгляд. При виде загорелой груди и широких плеч Моргана ее улыбка слегка поблекла, но она вручила ему кружку и повернулась к гостю.
— Рада видеть тебя, Тоби. Не получал известий от брата?
Тоби нервно кивнул, покосившись на Моргана, который уселся на стул, вытянув длинные ноги, и вежливо ответил:
— Пришло письмо, но тебе, наверное, не до него.
— Что за чепуха! Дай-ка его сюда. Сегодня слишком жарко, чтобы готовить, но, если хочешь, можешь перекусить хлебом и сыром. Мор… — Фейт осеклась и поспешно заменила имя Моргана на то, под которым он был известен в округе: — Джек, хочешь есть? Со вчерашнего вечера остался еще яблочный пирог.
Морган, пристально наблюдавший за юной парочкой, решил, что их отношения — во всяком случае, со стороны Фейт — не выходят за рамки чисто дружеских, и добродушно кивнул.
— Садись и прочитай парню письмо. Я могу порезать хлеб и сыр не хуже тебя.
Тоби изумленно уставился на грозного разбойника, который поднялся со стула, предложив его Фейт, и направился к буфету за едой. Для Тоби Джек был образцом для подражания, он и представить себе не мог, что тот станет прислуживать женщине.
Его глаза еще больше округлились, когда Джек поставил на стол хлеб и сыр, достал ножи и налил Фейт чашку чая. Ревниво проследив за улыбкой, которой Фейт одарила Джека, и тем, как они обменялись взглядами, Тоби пришел к выводу, что, если такова награда за подобные услуги, он охотно проделал бы их даже на четвереньках. Это открытие так поразило его, что он пропустил мимо ушей большую часть первой страницы.
Содержание письма полностью захватило Фейт, даже Джек, казалось, прислушивался. Тоби попытался сосредоточиться, но он уже слышал все это раньше и ничего толком не понял.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108