Она улыбнулась ему, но он придал своему лицу выражение холодной высокомерной порочности и окинул ее взглядом сверху вниз.
— Вы славный лакомый кусочек, миледи. И не смейте возражать, так как я собираюсь обладать вами. Здесь, сейчас, в моей темнице.
Потрясенная переменой в Алексисе, Кейт почувствовала, как улыбка медленно сходит с ее губ. Он сделал шаг навстречу ей, и она отступила назад. Он наступал, и она отступала.
— Бегство тебя не спасет.
Кейт уже вышла из круга света, отбрасываемого лампой, и его слова доносились до нее от темной фигуры, чернота которой подчеркивалась светом лампы, стоявшей у нее за спиной. Фигура бросилась вперед, и она почувствовала, как его руки подхватывают ее и прижимают к стене.
— Я собираюсь уничтожить тебя.
— Алексис?
— Гр-р. — Страшный рык донесся у него откуда-то изнутри. Он прижался к ней и прикоснулся губами к ее шее. Затем он слегка повернул голову и быстро трижды поцеловал ее в нос. — Я безжалостный, похотливый дикарь.
Она взвизгнула, когда он защекотал ее ребра,
расстегивая одновременно пуговицы на спинке ее платья. К тому времени, когда она перестала смеяться, он уже стянул вниз ее лифчик, чтобы обнажить грудь. Она чувствовала, как его губы проделывают путь от ее шеи к груди, оставляя за собой влажный след.
Камни у нее за спиной были очень холодными, но ее кожа пылала огнем. Она прошептала его имя.
Он перенес свои губы на ее другую грудь и начал поднимать ее юбку.
— Алексис, это же тюрьма.
Он заставил ее замолчать с помощью поцелуя, а его пальцы в этот момент поднимались вверх по внутренней стороне ее бедра.
— Мы не можем, — сказала она.
— Нет, можем, — возразил он между поцелуями. — Я могу и буду.
Она снова открыла рот, чтобы что-то сказать, но он еще сильнее прижал ее к стене, и она почувствовала, как воздух покидает ее легкие. Расстегивая брюки, он прошептал ей:
— Милая, милая Кэти Энн. Перестань об этом думать.
Она сделала так, как он просил, и полностью отдалась наслаждению. Когда они снова успокоились, Алексис привалился к ней, прижав ладони к стене темницы.
— Мой Бог, — сказал он. — Я решил свою собственную судьбу.
— Интересно, все англичане такие дикие?
— Должно быть, это кровь викингов, текущая в наших жилах, или наследие моих норманнских предков-завоевателей. Маленькая дикарка, тебе удается каким-то образом лишить меня тех лет воспитания и уроков хороших манер, которые отделяют меня от них. Я не такой, во всяком случае, не с…
Она широко улыбнулась ему.
— Самое главное — это вовремя остановиться. Скажи-ка мне, а твои дикие предки построили другой выход из этой темницы, или мы должны будем продефилировать перед всеми обитателями замка в таком виде?
Он сделал ей придворный поклон и взял ее за руку.
— Пойдем, женщина, твой господин проводит тебя в комнату тайным путем, но берегись! Я вскоре снова буду обладать тобой.
— Я полагаю, что в следующий раз это произойдет в сторожке у ворот или на ступеньках в башне.
— Как трудно сделать выбор.
— Вовсе нет, милорд. В следующий раз я хотела бы иметь кровать, — она на мгновение задумалась, — или, возможно, кресло, или оттоманку.
— Благодарю тебя, Господи, за то, что ты послал мне ее. Благодарю.
На следующее утро Кейт проснулась рано, и в тот же момент она почувствовала, что разъярена сильнее, чем скорпион, пойманный в корзину. Прошлым вечером обед начался просто прекрасно. Не было Динклей, изливавших свои чувства на Алексиса. Не было мадемуазель Сен-Жермен, рядом с которой она чувствовала себя столь же привлекательной, как дохлый лось. Алексис принадлежал только ей, и он весь вечер бросал на нее взгляды, такие же обжигающие, как и солнце в пустыне Кар-сона. Ей хотелось затащить его в ближайшую комнату и там истерзать.
А потом Джулиана все испортила. Она выглядела все более подавленной по мере того, как вечер шел, и становилось ясно, что Кейт и Алексис не замечают никого, кроме друг друга. В конце концов ее плохое настроение перешло в открытую злобу, и как всегда, она направила ее на Алексиса. Фальк тут же бросился на защиту своего кузена, и они с Джулианой вступили в словесный поединок, прежде чем кто-либо смог их остановить. Вэл, София и Кейт в потрясенной тишине слушали, как два этих человека ссорились из-за маркиза. Алексис же не сделал ничего, он молчал, даже когда Джулиана назвала его убийцей.
Фальк, бросив вилку на тарелку, гневно посмотрел на Джулиану.
— Держи себя в руках. Мы уже тысячу раз обсуждали это. Алексис неспособен совершить подобное преступление, и как бы то ни было, я видел, как он выехал, чтобы присоединиться к ним. У него просто не было времени, чтобы подстроить эту ужасную ловушку.
Кейт не обращала внимания на спор. Вместо этого она наблюдала за Алексисом. Он молча сидел и рассматривал свой несъеденный обед. На его лице была написана какая-то безнадежная покорность. Когда он поднял на нее глаза, она почувствовала себя так, будто она смотрит в душу, обреченную вечно гореть в аду.
Она не считала, что с идиотизмом нужно мириться, и поэтому она отшвырнула салфетку, встала и обошла длинный стол, чтобы остановиться рядом с ним. Спор прекратился, и все тут же устремили на нее свои взгляды. Она протянула руку Алексису.
— Не выйдешь ли ты со мной прогуляться?
Они вышли из столовой, но Алексис ушел, как только они оказались в саду. Она попыталась было поговорить с ним, но он покачал головой и произнес какую-то бессмысленную цитату:
— Ты сделала ошибку, согласившись выйти за меня замуж. «Я тот, за чьей спиной бушует ад. И мне нет исцеленья и прощенья. Что делать между небом и землей такому существу, как я?» Спокойной ночи, любовь моя.
Кейт пнула ногой столб, поддерживающий полог над кроватью.
— Какая ерунда!
Она оделась и позавтракала вместе с Софией в ее комнате. Она уже собиралась на утреннюю верховую прогулку, когда горничная принесла ей небольшой конверт. Это была записка от Каролины Бичуит.
— Будь я проклята, — воскликнула Кейт и вскрыла конверт.
Сердце Каролины было разбито. Она не могла жить без Алексиса. Не могла бы Кейт встретиться с ней сейчас же у развалин Тайм Холла?
Она сердито посмотрела на записку.
— Что она думает, я могу сделать? Может быть, она собирается заставить меня вернуть его ей? Может быть, она ожидает, что я поделюсь им с нею.
Она не хотела идти, но, зная решительность и настойчивость миссис Бичуит во всем, что касалось Алексиса, Кейт решила все же встретиться с ней. Сунув записку в книгу, лежавшую на столике у кровати, она пожала плечами Может, и неплохо было бы сделать предупредительный выстрел в ее сторону. Это могло бы уберечь ее от ссоры впоследствии.
Она подъехала к Тайм Холлу, когда еще не было девяти. День был ясным, в воздухе ощущалась влажность от прошедшего накануне вечером дождя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
— Вы славный лакомый кусочек, миледи. И не смейте возражать, так как я собираюсь обладать вами. Здесь, сейчас, в моей темнице.
Потрясенная переменой в Алексисе, Кейт почувствовала, как улыбка медленно сходит с ее губ. Он сделал шаг навстречу ей, и она отступила назад. Он наступал, и она отступала.
— Бегство тебя не спасет.
Кейт уже вышла из круга света, отбрасываемого лампой, и его слова доносились до нее от темной фигуры, чернота которой подчеркивалась светом лампы, стоявшей у нее за спиной. Фигура бросилась вперед, и она почувствовала, как его руки подхватывают ее и прижимают к стене.
— Я собираюсь уничтожить тебя.
— Алексис?
— Гр-р. — Страшный рык донесся у него откуда-то изнутри. Он прижался к ней и прикоснулся губами к ее шее. Затем он слегка повернул голову и быстро трижды поцеловал ее в нос. — Я безжалостный, похотливый дикарь.
Она взвизгнула, когда он защекотал ее ребра,
расстегивая одновременно пуговицы на спинке ее платья. К тому времени, когда она перестала смеяться, он уже стянул вниз ее лифчик, чтобы обнажить грудь. Она чувствовала, как его губы проделывают путь от ее шеи к груди, оставляя за собой влажный след.
Камни у нее за спиной были очень холодными, но ее кожа пылала огнем. Она прошептала его имя.
Он перенес свои губы на ее другую грудь и начал поднимать ее юбку.
— Алексис, это же тюрьма.
Он заставил ее замолчать с помощью поцелуя, а его пальцы в этот момент поднимались вверх по внутренней стороне ее бедра.
— Мы не можем, — сказала она.
— Нет, можем, — возразил он между поцелуями. — Я могу и буду.
Она снова открыла рот, чтобы что-то сказать, но он еще сильнее прижал ее к стене, и она почувствовала, как воздух покидает ее легкие. Расстегивая брюки, он прошептал ей:
— Милая, милая Кэти Энн. Перестань об этом думать.
Она сделала так, как он просил, и полностью отдалась наслаждению. Когда они снова успокоились, Алексис привалился к ней, прижав ладони к стене темницы.
— Мой Бог, — сказал он. — Я решил свою собственную судьбу.
— Интересно, все англичане такие дикие?
— Должно быть, это кровь викингов, текущая в наших жилах, или наследие моих норманнских предков-завоевателей. Маленькая дикарка, тебе удается каким-то образом лишить меня тех лет воспитания и уроков хороших манер, которые отделяют меня от них. Я не такой, во всяком случае, не с…
Она широко улыбнулась ему.
— Самое главное — это вовремя остановиться. Скажи-ка мне, а твои дикие предки построили другой выход из этой темницы, или мы должны будем продефилировать перед всеми обитателями замка в таком виде?
Он сделал ей придворный поклон и взял ее за руку.
— Пойдем, женщина, твой господин проводит тебя в комнату тайным путем, но берегись! Я вскоре снова буду обладать тобой.
— Я полагаю, что в следующий раз это произойдет в сторожке у ворот или на ступеньках в башне.
— Как трудно сделать выбор.
— Вовсе нет, милорд. В следующий раз я хотела бы иметь кровать, — она на мгновение задумалась, — или, возможно, кресло, или оттоманку.
— Благодарю тебя, Господи, за то, что ты послал мне ее. Благодарю.
На следующее утро Кейт проснулась рано, и в тот же момент она почувствовала, что разъярена сильнее, чем скорпион, пойманный в корзину. Прошлым вечером обед начался просто прекрасно. Не было Динклей, изливавших свои чувства на Алексиса. Не было мадемуазель Сен-Жермен, рядом с которой она чувствовала себя столь же привлекательной, как дохлый лось. Алексис принадлежал только ей, и он весь вечер бросал на нее взгляды, такие же обжигающие, как и солнце в пустыне Кар-сона. Ей хотелось затащить его в ближайшую комнату и там истерзать.
А потом Джулиана все испортила. Она выглядела все более подавленной по мере того, как вечер шел, и становилось ясно, что Кейт и Алексис не замечают никого, кроме друг друга. В конце концов ее плохое настроение перешло в открытую злобу, и как всегда, она направила ее на Алексиса. Фальк тут же бросился на защиту своего кузена, и они с Джулианой вступили в словесный поединок, прежде чем кто-либо смог их остановить. Вэл, София и Кейт в потрясенной тишине слушали, как два этих человека ссорились из-за маркиза. Алексис же не сделал ничего, он молчал, даже когда Джулиана назвала его убийцей.
Фальк, бросив вилку на тарелку, гневно посмотрел на Джулиану.
— Держи себя в руках. Мы уже тысячу раз обсуждали это. Алексис неспособен совершить подобное преступление, и как бы то ни было, я видел, как он выехал, чтобы присоединиться к ним. У него просто не было времени, чтобы подстроить эту ужасную ловушку.
Кейт не обращала внимания на спор. Вместо этого она наблюдала за Алексисом. Он молча сидел и рассматривал свой несъеденный обед. На его лице была написана какая-то безнадежная покорность. Когда он поднял на нее глаза, она почувствовала себя так, будто она смотрит в душу, обреченную вечно гореть в аду.
Она не считала, что с идиотизмом нужно мириться, и поэтому она отшвырнула салфетку, встала и обошла длинный стол, чтобы остановиться рядом с ним. Спор прекратился, и все тут же устремили на нее свои взгляды. Она протянула руку Алексису.
— Не выйдешь ли ты со мной прогуляться?
Они вышли из столовой, но Алексис ушел, как только они оказались в саду. Она попыталась было поговорить с ним, но он покачал головой и произнес какую-то бессмысленную цитату:
— Ты сделала ошибку, согласившись выйти за меня замуж. «Я тот, за чьей спиной бушует ад. И мне нет исцеленья и прощенья. Что делать между небом и землей такому существу, как я?» Спокойной ночи, любовь моя.
Кейт пнула ногой столб, поддерживающий полог над кроватью.
— Какая ерунда!
Она оделась и позавтракала вместе с Софией в ее комнате. Она уже собиралась на утреннюю верховую прогулку, когда горничная принесла ей небольшой конверт. Это была записка от Каролины Бичуит.
— Будь я проклята, — воскликнула Кейт и вскрыла конверт.
Сердце Каролины было разбито. Она не могла жить без Алексиса. Не могла бы Кейт встретиться с ней сейчас же у развалин Тайм Холла?
Она сердито посмотрела на записку.
— Что она думает, я могу сделать? Может быть, она собирается заставить меня вернуть его ей? Может быть, она ожидает, что я поделюсь им с нею.
Она не хотела идти, но, зная решительность и настойчивость миссис Бичуит во всем, что касалось Алексиса, Кейт решила все же встретиться с ней. Сунув записку в книгу, лежавшую на столике у кровати, она пожала плечами Может, и неплохо было бы сделать предупредительный выстрел в ее сторону. Это могло бы уберечь ее от ссоры впоследствии.
Она подъехала к Тайм Холлу, когда еще не было девяти. День был ясным, в воздухе ощущалась влажность от прошедшего накануне вечером дождя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81