Через каждые несколько шагов он оборачивался, чтобы убедиться, что их никто не преследует.
— Я хотел спросить вас, что вы делаете в Лондоне? — сказал он, когда дома вокруг стали менее мрачными, а улицы — заметно шире. — Когда я уезжал, вы были в Эйвбери.
— Я приехала с сэром Исааком. Он решил, что мне здесь понравится.
Они вышли на Флит-стрит почти в том же месте, где Сара впервые свернула не туда. Улицы были ярко освещены солнцем. Кругом гуляли разнаряженные дамы и джентльмены. Мимо катились изящные кареты. В доме напротив открылась дверь, и оттуда с важным видом показался аккуратно одетый слуга. Спустившись по ступенькам, он, судя по всему, отправился выполнять хозяйское поручение.
Саре показалось, будто темное, затаившееся зло, с которым она только что столкнулась, было частью нереального мира. И все-таки оно существовало действительно. Ее сердце до сих пор испуганно вздрагивает, пальцы трясутся. Это был совершенно другой Лондон» противоположность того, который она узнала сегодня утром.
— Я направлялась к Собору Святого Павла. В книжные лавки, — она не стала говорить Джастину о том, что видела Фолкнера с какой-то дамой на параде Конной Гвардии. Потому и сбежала оттуда, расстроенная. Задним умом она понимала, что такое объяснение было бы чудовищной глупостью. Да и, как теперь она поняла, ее побег был нелепым и глупым поступком.
— Тогда нам сюда, — Джастин повел ее дальше, пока перед ними не вырос купол собора. Его перестройка подходила к завершению. Его отстраивали заново после великого пожара, случившегося в предыдущем столетии.
— Я так благодарна вам, — тихо сказала Сара и посмотрела на своего дальнего родственника с некоторым изумлением. Он не слишком подходил на роль сэра Галахеда. — Однако прошу вас, объяснитесь. Я до сих пор не могу понять, откуда вы появились. Должна ли я воздать Божьему провидению за проявленную ко мне благосклонность?
— Воздайте мне за мои собственные дурные привычки, — коротко отозвался он. Но увидев, что она по-прежнему ничего не понимает, глубоко вздохнул.
— Вы еще не успели познакомиться с худшими сторонами моей натуры.
— Дело вовсе не в этом. Я просто не слишком верю в ангелов-хранителей.
Джастин холодно усмехнулся.
— Вы поступаете очень мудро. Ведь на них, как известно, нельзя положиться. Что ж, прекрасно, хотя мне не очень хотелось бы делать это, я откроюсь вам. Моя мать, моя дражайшая мать написала мне, что вы собираетесь в Лондон вместе с вашим престарелым знакомым. И я решил посмотреть, не сумею ли пригодиться вам каким-то образом. На тот случай, что, возможно, вы с большей благосклонностью возьметесь мне помочь. Поэтому я следовал за вами по пятам.
— По пятам?
— Да. За вами и сэром Исааком. По-моему, человек его возраста после такого утра должен свалиться замертво. За один день я узнал Лондон лучше, чем мне хватило бы на всю оставшуюся жизнь. И тогда я решил, что с вас тоже, по всей видимости, довольно. Вы убегали так, будто за вами гнались все псы преисподней. И в довершение оказываетесь, где бы вы думали? — в Ньюгейте! Воистину, Сара, такое вам не пристало.
— Что не пристало? — рассеянно спросила она, все еще не в силах до конца осознать его признание. Джастин следовал за ними, а она этого даже не заметила. То, что сэр Исаак был равнодушен к окружающему, казалось простительным. Он был человеком преклонного возраста, к тому же довольно близорук. Хотя и пытался отрицать это. Он частенько поддается энтузиазму, не замечая того, что творится вокруг него. Но она… она наверняка должна была заметить Джастина. Если бы не мысли о Фолкнере — будь он проклят! Мысли о нем не покидали ее ни на минуту.
— Их я тоже видел, — тихо сказал Джастин, словно прочитав ее мысли. — Вы знаете, кто она такая?
— Нет, и знать не хочу, — боль снова пронзила ее сердце. Еще мгновение — и Сара задохнется от боли, сковывающей все ее тело.
— Как вам будет угодно.
Она подождала, пока сердце чуть-чуть успокоилось.
— Вы не собираетесь мне сказать?
— Вы же только что сами сказали, что не желаете знать, — он покачал головой, изображая на лице отчаяние.
— Да, однако я не ожидала, что вы мне поверите.
— Боже милостивый. А вы уверены, что действительно воспитывались в деревне? Вы такая же кокетка, как самая что ни на есть вышколенная светская красавица.
— Нет, — задумчиво и слегка рассеянно сказала Сара, — все дело в том, что я совершенно другая.
— Ах, вот, значит, в чем дело? — Джастин посмотрел на нее быстро, с жалостью. — Жаль. Вам было бы легче, гораздо легче жить, сумей вы заковать свое сердце в нечто наподобие стали. Однако, как говорится, знание — это щит, если не меч. Ее имя — Чантра Дешамп. Но я подозреваю, что при рождении у нее было иное имя.
— Понятно, — пролепетала Сара. — Она такая красавица.
— Разумеется. Как же иначе. Если бы она не была красавицей, то кем бы тогда могла стать?
Заметив испуганный и настороженный взгляд Сары, виконт закатил глаза.
— Какое, однако, в вас странное сочетание качеств — сельская леди, которая может быть одновременно столь проницательна и столь наивна. Дорогая моя, что, по вашему мнению, делает эта Дешамп?
— То есть как?
— Чем она зарабатывает на жизнь? Чем она притягательна для людей, э-э-э, таких, как сэр Уильям?
Сара неожиданно вспыхнула. Он, заметив это, театрально вздохнул и продолжал говорить проникновенным тоном наставника, который пытается просветить ученика. А этот ученик, хоть и не совсем темен, однако имеет в своем образовании чудовищные пробелы.
— В Лондоне много разных сортов женщин. Но только считанные единицы — куртизанки такого ранга, как Дешамп. Она вознеслась настолько высоко, что когда явно воспылала нежными чувствами к сэру Уильяму и прогнала от себя других поклонников и почитателей, то в самых изысканных лондонских клубах раздался зубовный скрежет. Совсем недавно прошел слушок, будто она собралась замуж. Разумеется, такое совершенно исключено для рядовой особы, щедро раздаривающей свою благосклонность. Но в возвышенных сферах, где вращается Дешамп, возможно всякое, — он доверительно наклонился к ней. — Одной или двум, из ей подобных, посчастливилось выйти замуж за аристократов. Об этом не принято говорить вслух, но это свершившийся факт. Собственно говоря, леди… — он замолчал и глубоко вздохнул. — Ладно, ничего особенного. Как я уже говорил, прошел слушок. И вдруг неожиданно выясняется, что сэр Уильям разорвал с ней отношения, а сам отбыл в неизвестном направлении. Причем впоследствии оказалось, что этим направлением была Эйвбери. Как ни странно. Вот вам и вся история.
— А теперь он вернулся и они снова вместе.
— Похоже на то. Я прощен?
— За что? — она действительно не поняла, о чем он спрашивает, настолько ее отвлекли мысли о Фолкнере и той сверкающей золотом женщине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
— Я хотел спросить вас, что вы делаете в Лондоне? — сказал он, когда дома вокруг стали менее мрачными, а улицы — заметно шире. — Когда я уезжал, вы были в Эйвбери.
— Я приехала с сэром Исааком. Он решил, что мне здесь понравится.
Они вышли на Флит-стрит почти в том же месте, где Сара впервые свернула не туда. Улицы были ярко освещены солнцем. Кругом гуляли разнаряженные дамы и джентльмены. Мимо катились изящные кареты. В доме напротив открылась дверь, и оттуда с важным видом показался аккуратно одетый слуга. Спустившись по ступенькам, он, судя по всему, отправился выполнять хозяйское поручение.
Саре показалось, будто темное, затаившееся зло, с которым она только что столкнулась, было частью нереального мира. И все-таки оно существовало действительно. Ее сердце до сих пор испуганно вздрагивает, пальцы трясутся. Это был совершенно другой Лондон» противоположность того, который она узнала сегодня утром.
— Я направлялась к Собору Святого Павла. В книжные лавки, — она не стала говорить Джастину о том, что видела Фолкнера с какой-то дамой на параде Конной Гвардии. Потому и сбежала оттуда, расстроенная. Задним умом она понимала, что такое объяснение было бы чудовищной глупостью. Да и, как теперь она поняла, ее побег был нелепым и глупым поступком.
— Тогда нам сюда, — Джастин повел ее дальше, пока перед ними не вырос купол собора. Его перестройка подходила к завершению. Его отстраивали заново после великого пожара, случившегося в предыдущем столетии.
— Я так благодарна вам, — тихо сказала Сара и посмотрела на своего дальнего родственника с некоторым изумлением. Он не слишком подходил на роль сэра Галахеда. — Однако прошу вас, объяснитесь. Я до сих пор не могу понять, откуда вы появились. Должна ли я воздать Божьему провидению за проявленную ко мне благосклонность?
— Воздайте мне за мои собственные дурные привычки, — коротко отозвался он. Но увидев, что она по-прежнему ничего не понимает, глубоко вздохнул.
— Вы еще не успели познакомиться с худшими сторонами моей натуры.
— Дело вовсе не в этом. Я просто не слишком верю в ангелов-хранителей.
Джастин холодно усмехнулся.
— Вы поступаете очень мудро. Ведь на них, как известно, нельзя положиться. Что ж, прекрасно, хотя мне не очень хотелось бы делать это, я откроюсь вам. Моя мать, моя дражайшая мать написала мне, что вы собираетесь в Лондон вместе с вашим престарелым знакомым. И я решил посмотреть, не сумею ли пригодиться вам каким-то образом. На тот случай, что, возможно, вы с большей благосклонностью возьметесь мне помочь. Поэтому я следовал за вами по пятам.
— По пятам?
— Да. За вами и сэром Исааком. По-моему, человек его возраста после такого утра должен свалиться замертво. За один день я узнал Лондон лучше, чем мне хватило бы на всю оставшуюся жизнь. И тогда я решил, что с вас тоже, по всей видимости, довольно. Вы убегали так, будто за вами гнались все псы преисподней. И в довершение оказываетесь, где бы вы думали? — в Ньюгейте! Воистину, Сара, такое вам не пристало.
— Что не пристало? — рассеянно спросила она, все еще не в силах до конца осознать его признание. Джастин следовал за ними, а она этого даже не заметила. То, что сэр Исаак был равнодушен к окружающему, казалось простительным. Он был человеком преклонного возраста, к тому же довольно близорук. Хотя и пытался отрицать это. Он частенько поддается энтузиазму, не замечая того, что творится вокруг него. Но она… она наверняка должна была заметить Джастина. Если бы не мысли о Фолкнере — будь он проклят! Мысли о нем не покидали ее ни на минуту.
— Их я тоже видел, — тихо сказал Джастин, словно прочитав ее мысли. — Вы знаете, кто она такая?
— Нет, и знать не хочу, — боль снова пронзила ее сердце. Еще мгновение — и Сара задохнется от боли, сковывающей все ее тело.
— Как вам будет угодно.
Она подождала, пока сердце чуть-чуть успокоилось.
— Вы не собираетесь мне сказать?
— Вы же только что сами сказали, что не желаете знать, — он покачал головой, изображая на лице отчаяние.
— Да, однако я не ожидала, что вы мне поверите.
— Боже милостивый. А вы уверены, что действительно воспитывались в деревне? Вы такая же кокетка, как самая что ни на есть вышколенная светская красавица.
— Нет, — задумчиво и слегка рассеянно сказала Сара, — все дело в том, что я совершенно другая.
— Ах, вот, значит, в чем дело? — Джастин посмотрел на нее быстро, с жалостью. — Жаль. Вам было бы легче, гораздо легче жить, сумей вы заковать свое сердце в нечто наподобие стали. Однако, как говорится, знание — это щит, если не меч. Ее имя — Чантра Дешамп. Но я подозреваю, что при рождении у нее было иное имя.
— Понятно, — пролепетала Сара. — Она такая красавица.
— Разумеется. Как же иначе. Если бы она не была красавицей, то кем бы тогда могла стать?
Заметив испуганный и настороженный взгляд Сары, виконт закатил глаза.
— Какое, однако, в вас странное сочетание качеств — сельская леди, которая может быть одновременно столь проницательна и столь наивна. Дорогая моя, что, по вашему мнению, делает эта Дешамп?
— То есть как?
— Чем она зарабатывает на жизнь? Чем она притягательна для людей, э-э-э, таких, как сэр Уильям?
Сара неожиданно вспыхнула. Он, заметив это, театрально вздохнул и продолжал говорить проникновенным тоном наставника, который пытается просветить ученика. А этот ученик, хоть и не совсем темен, однако имеет в своем образовании чудовищные пробелы.
— В Лондоне много разных сортов женщин. Но только считанные единицы — куртизанки такого ранга, как Дешамп. Она вознеслась настолько высоко, что когда явно воспылала нежными чувствами к сэру Уильяму и прогнала от себя других поклонников и почитателей, то в самых изысканных лондонских клубах раздался зубовный скрежет. Совсем недавно прошел слушок, будто она собралась замуж. Разумеется, такое совершенно исключено для рядовой особы, щедро раздаривающей свою благосклонность. Но в возвышенных сферах, где вращается Дешамп, возможно всякое, — он доверительно наклонился к ней. — Одной или двум, из ей подобных, посчастливилось выйти замуж за аристократов. Об этом не принято говорить вслух, но это свершившийся факт. Собственно говоря, леди… — он замолчал и глубоко вздохнул. — Ладно, ничего особенного. Как я уже говорил, прошел слушок. И вдруг неожиданно выясняется, что сэр Уильям разорвал с ней отношения, а сам отбыл в неизвестном направлении. Причем впоследствии оказалось, что этим направлением была Эйвбери. Как ни странно. Вот вам и вся история.
— А теперь он вернулся и они снова вместе.
— Похоже на то. Я прощен?
— За что? — она действительно не поняла, о чем он спрашивает, настолько ее отвлекли мысли о Фолкнере и той сверкающей золотом женщине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85